К ВОПРОСУ ОБ ОБЪЕКТИВНОСТИ СВЯЗИ МАЖОРНОГО И МИНОРНОГО ЛАДОВ С ЦВЕТОМ

Адмакина Татьяна Анатольевна

старший преподаватель кафедры социальной психологии СПбГУП, член лаборатории Фундаментальных проблем психологии и антропологии Санкт-Петербургского союза учёных,
г. Санкт-Петербург

E-mail: admakina.ta@gmail.com

Ассоциация музыкального тона с определенным цветом связана с явлением синестезии (греч. — одновременное ощущение, совместное чувство) — феноменом восприятия, при котором впечатление, специфичное для одного анализатора, сопровождается другим, дополнительным ощущением или образом, характерным для другой модальности.

Имеется предположение, что соотношение цвето-звукового спектра обусловлено объективными факторами и выражается в однозначной связи звука и цвета у всех людей. Так, В.В. Афанасьев полагает, что различия цветового спектра и высоты звука определяются длиной волны (световой и звуковой соответственно), в результате чего им выделяется математическая закономерность их взаимосвязи [1].

С другой стороны, как цвет, так и звук относятся к вторичным качествам («существующим во мнении» по Демокриту), в современной терминологии — субъективным. Таким образом, встает вопрос — какова степень вариативности выбора того или иного цвета в ответ на предъявляемый музыкальный тон в популяции? Является ли межанализаторная ассоциация субъективной, индивидуальной или имеет место общая, универсальная для большинства людей закономерность?

Известно, что цвето-слуховая синестезия наблюдалась у А.Н. Скрябина, Н.А. Римского-Корсакова, М.К. Чюрлениса, В.В. Кандинского, Б.В. Асафьева и др. А.Н. Скрябин пытался выявить общую закономерность, принцип, позволяющий констатировать однозначную связь цвето-звукового спектра. «Это не может быть индивидуально, — твердо сказал Скрябин. — Должен быть принцип, должно быть единство [5, с. 48.].

Российский художник В.В. Кандинский писал, что «звук цветов настолько определенный, что было бы трудно найти человека, который попытается выразить яркий желтый цвет через басовые ноты или темное озеро через сопрано» [2, c. 135].

В научной литературе представлены результаты эмпирических исследований в обсуждаемой области. Так, например, Ю.А. Цагарелли полагает, что индивидуальные различия в цвето-слуховых соответствиях детерминированы особенностями свойств нервной системы [6]. Г.В. Иванченко пришла к выводу, что испытуемые подбирают цвет не столько к отдельному звуку, музыкальному произведению, сколько к жанру [3]. Синестетические представления, связанные с музыкальными интервалами, исследовались С. Стерзингером (1917). Большая секунда испытуемыми оценивалась как темная, теплая, приятная; квинта — как мягкая, ровная и ясная. Секста казалась испытуемым свежей, блестящей и нежной, септима — уродливой и твердой. К. Янечек (1966) показал следующую закономерность — чем звук светлее, тем он менее материален, весом, и наоборот, чем более звук материален, тем он темнее [3].

Интересно описание феномена синестезии у профессионального мнемониста Шерешевского — звук частотой 50 Гц амплитудой 100 дБ вызывал у него ощущение коричневой полоски на темном фоне с красными, как язык, краями. Это переживание сопровождалось также ощущением вкуса кисло-сладкого борща [4].

Вариативность связи цвето-звукового спектра проявляется в сопоставлении синестетических ощущений А.Н. Скрябина, Н.А. Римского-Корсакова и К.Н. Игумнова. Так, «коричневато-золотистой» описывает соль-мажорную тональность Н.А. Римский-Корсаков, «оранжево-розовой» — А.Н. Скрябин, у К.Н. Игумнова обозначенная тональность ассоциируется со светлой пасторалью. До-мажор воспринимается Скрябиным в красном цвете, а Римским-Корсаковым — в белом.

Анализ научных данных и биографических сведений показывает, что вопрос объективности цветовой характеристики звука до сих пор остается мало разработанным.

В связи с обозначенной проблемой нами была предпринята попытка реализовать следующую эмпирическую программу. Испытуемым предъявлялись два аккорда (трезвучия) — до-мажор и си-минор. После прослушанной музыкальной единицы респондентам было необходимо выбрать соответствующий данной тональности цвет из предложенного цветового спектра (12 цветов). Экспериментальную выборку составили 135 человек в возрасте от 17 до 25 лет различной профессиональной направленности.

Наблюдается неоднозначная картина в выборе цветового тона, одинаково ассоциируется си-минор с красно-желтым и коричнево-черным спектром цветов, однако преобладает выбор сине-зеленых оттенков (рис. 1).

Рисунок 1. Связь мажорного и минорного ладов со спектром цветовых оттенков

В таблице 1 представлены результаты математико-статистической обработки.

Таблица 1.

Сравнение цветовых выборов при прослушивании испытуемыми мажорного и минорного ладов

В долевых соотношениях результаты распределяются следующим образом. До-мажорную тональность 64.4 % людей ассоциируют с красно-желтым спектром цветов (КЖ), 34.8 % — сине-зеленым (СЗ), 5.9 % — с коричнево-черным (КЧ). Можно констатировать, что выбор цвета в данном случае варьирует, однако наблюдается однозначная закономерность, проявляющаяся в преимущественной ассоциации до-мажорного трезвучия с ярко-светлыми тонами. Си-минор у 29.6 % людей ассоциируется с красно-желтыми оттенками цветов, у 52.5 % — с сине-зелеными, у 24.4 % — с коричнево-черными.

Представленный эмпирический материал позволяет сделать вывод об изрядной вариативности в ассоциации музыкального тона с цветовым спектром, что свидетельствует в пользу субъективной детерминации цвето-звуковой связи.

Обнаружена различная закономерность в оценке цветовых характеристик мажорного и минорного ладов. Наблюдается значительное преобладание в выборе красно-желтых оттенков в ответ на до-мажорное трезвучие. Си-минор, в противовес ожидаемому, ассоциируется с сине-зеленым (светлым) спектром цветов. Такой результат, возможно, обусловлен сложными внутренними факторами — характеристиками эмоциональной сферы людей, особенностями художественного восприятия, что требует дальнейшего изучения.

Список литературы:

1. Афанасьев В.В. Светозвуковой музыкальный строй. Элементарная теория музыкальных стимулов. М.: Музыка, 2002. — 72 с.
2. Галеев Б.М., Ванечкина И.Л. «Цветной слух»: чудо или юдо? // Человек. 2000. № 4. — C. 135—143.
3. Иванченко Г.В. Восприятие музыки и музыкальные предпочтения // Психологический журнал. Т. 22. № 1. 2001. — С. 72—81
4. Лурия А.Р. Маленькая книжка о большой памяти //Хрестоматия по общей психологии. Психология памяти / Под ред. Ю.Б. Гиппенрейтер, В.Я. Романов. М., 1979. — С. 193—207.
5. Сабанеев Л. Воспоминания о Скрябине. М.: Классика ХХI. 2000. 391 с.
6. Цагарелли Ю.А. Психология музыкально-исполнительской деятельности. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора психологических наук. Ленинград, 1989. — 31 с.