СЕМЕЙНАЯ ИСТОРИЯ КАК МЕТОД СЕМЕЙНОЙ РЕКОНСТРУКЦИИ

FAMILY HISTORY AS A METHOD OF FAMILY RECONSTRUCTION

Nataliya Goncharuk

 student, Department of developmental psychology, Moscow pedagogical state University,

Russia, Moscow

Elena Zyryanova

supervisor, candidate of psychological Sciences, associate Professor Moscow state pedagogical University,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В данной научной работе рассмотрен метод семейной реконструкции. А так же выдвигается предположение о том, что степень знания семейных историй связана с доминирующим типом экзистенциональной логики.

ABSTRACT

In this research paper, the method of family reconstruction. And suggests that the degree of knowledge of family stories is related to the dominant type of existential logic.

Ключевые слова: семейное консультирование; семейная реконструкция; генограмма.

Keywords: family business; family reconstruction; genogram.

Введение: В современном мире существует большое количество техник семейного консультирования, направленных на интеграцию личного и семейного опыта и семейной истории. Одним из направлений, используемых в работе, становится метод семейной реконструкции, способствующий структурированию семейной истории, исследованию семейных мифов и правил, самоидентификации клиента как члена семьи, а так же преодолению семейных разрывов. Все это приводит к обретению клиентом достаточно большого ресурса в собственной семейной истории. Многие авторы описывали семейную реконструкцию именно как метод семейной терапии, работающий в групповом контексте. Однако, работа в группе – не обязательное условие для проведения данного метода. Стоит учитывать, что семейная реконструкция является достаточно долгим процессом, выходящим за рамки терапевтической сессии.

Задачи исследования:

1. Провести анализ научной литературы, посвященной методу семейной реконструкции.
2. Теоретическим путем изучить семейную историю как метод семейной реконструкции;
3. Эмпирически исследовать семейные истории как метод семейной реконструкции.

Цель: переработка опыта, полученного личностью в родительской семье. При этом учитывается негативное, тормозящее влияние семейной истории на нынешнюю жизнь человека. Таким образом, освобождаясь от ограничивающего влияния семейной истории, мы оживляем потенциальные ресурсы, повышаем эффективность, существования и способствуем полноценному развитию личности. Гипотезами исследования являются предположения о том, что методы семейной реконструкции позволяют выявить важнейшие особенности семейных историй личности, которые могут отражаться в актуальных семейных ситуациях. А так же то, что степень знания семейных историй связана с доминирующим типом экзистенциональной логики.

Изложение основного материала статьи: В интересах консуль­тирования мы попытались изучить потенциал методов реконструкции семьи. Техники, представленные в нашей работе, способствуют исследованию семейных мифов и правил, структурированию семейной истории самоидентификации личности как члена семьи, преодолению эмоциональных разрывов, с помощью чего личность обретает дополнительный ресурс в собственной семейной истории.

В исследовании приняли участие 24 человека из которых 5 человек мужчины, 19 женщины. 8 человек представили группу из «неполных семей», и 16 человек группу из «полных семей». Основным критерием для формирования нашей выборки послужило использование методики «генограммы» Боуэна, позволяющая условно разделить выборку на следующие группы: «респонденты из разведенной роди­тельской семьи», «респондент из не разведенной родительской семьи», «разведенные респонденты», «не разведенные респонденты», «респон­денты, имеющие полные сведения о своей семейной истории», «респонденты, имеющие неполные сведения о семейной истории».

Основным определением понятия семейная реконструкция мы будем считать следующее: семейная реконструкция – это направление работы в семейной психотерапии по интеграции собственного (личного) опыта и семейной истории.

Важную роль в обращении психологии к «человеку во времени его жизни» принадлежит Зигмунду Фрейду, который является основателем психоаналитического метода. В основе него – обращение к событиям детства, ушедшего, но в настоящем продолжающего воспроизводить в настоящей жизни личности вытесненные и подсозна­тельные переживания прошлого. «Архаичная наследственность человека не включает в себя исключительно предрасположенности, а несет так же идеативное содержание следов в памяти, которые оставлены опытом, полученным предшествующими поколениями» [1, с. 94]. Продолжая размышления на данную тему А.А. Шутценбергер говорила о том, что предшествующие поколения оставляют опыт, передающийся потомкам. Опыт может быть привязан к определенной ошибке, повторяющейся раз за разом. Люди больше не держат ее в памяти или вспоминают о ней меньше всего. Данные размышления были дополнены идеями В. Де Гольжака, который считал, что раскрывая прошлое, мы сможем лучше противостоять неопределенности будущего. Психоаналитический подход развил и дополнил К. Юнг, обративший взгляд психоаналитиков на будущее, как на детерминанту психического здоровья человека и развитие духовного мира. Ему принадлежит идея о том, что бессознательное является не только инстинктивным слоем психики, но так же и суммой всего психического опыта человека и его семьи. «Личностный слой оканчивается самыми ранними детскими воспоминаниями; коллективное бессознательное, напротив, охватывает период, предшествующий детству, т. е. то, что осталось от жизни предков» [2, с. 119]. В 80-х годах 20 века во Франции у социологов Винсента де Гольжака, Мишеля Бонетти и Жанна Фресса появилась идея проведения на основе клинического подхода семинара-исследования на тему: «Семейный роман и моя социальная территория». Работа с личной историей каждого участника сочетается с научными исследованиями общества в целом. В проведении семинаров зачастую обращаются к такому методу как геносоциограмма. Работа с геносоциограммой позволяет идентифицировать различные семейные, профессиональные, культурные и экономические характеристики. С точки зрения социальных позиций и статусов членов семьи эта работа показывает классовую принадлежность на протяжении нескольких поколений. Также она отображает воздействие экономи­ческих, политических, социальных и культурных перемен на личные судьбы, как-то: снижение рождаемости, повышение уровня образования, семейные отношения, и многое другое [3, с. 103].

Семейная история включает в себя историю жизни супругов, их собственных родителей и прародителей, опыт прежних браков и связей, которые человек привносит в свою нынешнюю семью. Семейные правила – распределение семейных ролей и функций, определенные места в семейной иерархии, гласная или негласная договоренность, что позволено, а что нет, что хорошо, а что плохо [4]. Семейный миф - это общие для всех и объединяющие всех членов семьи идея, образ, знание, история и идеология. Миф определяет поведение членов семьи, диктует нормы внешнего и внутреннего взаимодействия. При нормальном функционировании семьи семейный миф мало осознается ее членами. Он актуализируется при переживании семьей кризисных ситуаций, при изменении состава, границ и условий существования. Благодаря появлению в 80-х годах нарративной терапии, семейная терапия получила возможность понять, как личность форми­руется в семейных отношениях, а так же объяснить проблемное поведение человека, объясняющееся контекстом семейного взаимодей­ствия. Проблемы людей начали пониматься в более широком смысле социальных отношений, для решения которых привлекалась вся семья. Поведение клиента рассматривалось не только как проявление неадекватности, а «как поведение, соответствующее данной социальной ситуации клиента, и именно ситуацию следует изменить, чтобы избавиться от симптома» [5, с. 223].

Для диагностики межличностных и межгрупповых отношений, а так же обработки полученных данных в нашем исследовании использованы такие методы как: Структурированное интервью в форме анкеты; Генограмма М. Боуэна; Методика «Экзистенциальная логика жизни» Е.Е. Сапоговой; Контент-анализ; Критерий χ2 Пирсона.

С помощью проведенного структурированного интервью в форме анкеты, мы получили 24 семейные истории, которые были переведены в генограммы и обработаны с помощью контент-анализа. Мы разделили респондентов последующим критериям:

• Родительская семья в разводе;
• Родительская семья не состоит в разводе;
• Респондент состоит в разводе;
• Респондент не состоит в разводе;
• Полноценные знания семьи;
• Не полноценные знания о семье;
• Известно более 3-х поколений семьи;
• Известно 3 и менее поколений семьи.

Полученные данные вывели в (Табл. 1).

Таблица 1.

Данные респондентов

Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметрам «родители респондента разведены». Ниже, на (Табл. 2) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования с разведенными родителями и его экзистенциальной жизненной логики.

Таблица 2.

Результаты жизненных логик респондентов, имеющих разведенных родителей

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 5,5 %; Функционально-гомеостатическая логика занимает 66,6 %; Вероятно-возможная логика жизни занимает 33,3 %; Функционально-гомеоста­тическая логика жизни занимает 6,6 %; Индуцированно-императивная логика жизни занимает 6,6 %. На основании представленных данных мы можем сделать вывод, что в семьях как разведенных, так и не разведенных респондентов преобладает осмысленная логика жизни.

Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметрам «родители респондента не разведены». Ниже, на (Табл. 3) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования с разведенными родителями и его экзистенциальной жизненной логики.

Таблица 3.

Результаты жизненных логик респондентов из неразведенных родительских семей

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 5, 5 %; Функционально-гомеостатическая логика занимает 1,1 %; Вероятно-возможная логика жизни занимает 1,1 %; Стереотипно-нормативная логика жизни занимает 1,1 %; Холистическая логика жизни зани­мает 1,1 %. На основании представленных данных мы можем сделать вывод, что в семьях как разведенных, так и не разведенных респондентов преобладает осмысленная логика жизни.

Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметрам «разведенные респонденты». Ниже, на (Табл. 4) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования с разведенными родителями и его экзистенциальной жизненной логики.

Таблица 4.

Жизненная логика разведенных респондентов

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 66,6 %; Холистическая логика жизни занимает 33,3 %; На основании представленных данных мы можем сделать вывод, что в семьях как разведенных, так и не разведенных респондентов преобладает осмысленная логика жизни.

Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметрам «респонденты не разведены». Ниже, на (Табл. 5) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования с разведенными родителями и его экзистенциальной жизненной логики.

Таблица 5.

Жизненная логика не разведенных респондентов

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 61,9 %; Вероятно-возможная логика жизни занимает 28,5 %; Функционально гомеостатическая логика жизни занимает 9,5 %; Индуцированно-императивная логика жизни занимает 4,7 %; Стереотипно-нормативная логика жизни занимает 4,7 %. На основании представленных данных мы можем сделать вывод, что в семьях как разведенных, так и не разведенных респондентов преобладает осмысленная логика жизни.

Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметрам «знающие семейную историю». Ниже, на (Табл. 6) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования с разведенными родителями и его экзистенци­альной жизненной логики.

Таблица 6.

Результаты жизненных логик респондентов, имеющих полные сведения о семейной истории

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 66,6 %; Вероятно-возможная логика жизни занимает 50 %; Функционально гомеостатическая логика жизни занимает 16,6 %; На основании представленных данных мы можем сделать вывод, что в семьях как разведенных, так и не разведенных респондентов преобладает осмысленная логика жизни.

Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметрам «не знающие семейную историю». Ниже, на (Табл. 7) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования с разведенными родителями и его экзистенциальной жизненной логики.

Таблица 7.

Результаты жизненных логик респондентов, имеющих не полные сведения о семейной истории

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 66,6 %; Вероятно-возможная логика жизни занимает 11,1 %; Функционально гомеостатическая логика жизни занимает 5,5 %; Индуцированно-императивная логика жизни занимает 5,5 %; Стереотипно-нормативная логика жизни занимает 5,5 %; Холистическая логика жизни занимает 5,5 %. На основании пред­ставленных данных мы можем сделать вывод, что ву респондентов, знающих семейную историю плохо, преобладает осмысленная логика жизни. Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметру «известно 3 и менее поколений семьи». Ниже, на (Табл. 8) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования знающего семейную историю плохо и его экзистенциальной жизненной логики.

Таблица 8.

Логика жизни респондентов, знающих три и менее семейных поколений

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 61,5 %; Вероятно-возможная логика жизни занимает 7,6 %; Индуцированно-императивная логика жизни занимает 7,6 %; Стереотипно-нормативная логика жизни занимает 7,6; Холистическая логика жизни занимает 7,6 %; Функционально-гомеостатическая логика жизни занимает 7,6 %. На основании представленных данных мы можем сделать вывод, что у респондентов, знающих менее трех поколений семьи, преобладает осмысленная логика жизни.

Мы перевели данные по каждой группе и разделили респондентов по параметру «известно более 3-х поколений семьи». Ниже, на (Табл. 9) мы можем увидеть наглядное сопоставление каждого участника исследования знающего семейную историю плохо и его экзистенциальной жизненной логики.

Таблица 9.

Логика жизни респондентов, знающих более трех семейных поколений

По полученным данным осмысленная логика жизни занимает 54,5 %; Вероятно-возможная логика жизни занимает 36,3 %; Индуцированно-императивная логика жизни занимает 9,09 %; На основании представленных данных мы можем сделать вывод, что у респондентов, знающих менее трех поколений семьи, преобладает осмысленная логика жизни.

В ходе проведенного исследования по методике «экзистенци­альные логики жизни» удалось выявить, что из 24 человек – 24 выполнили задание. Результаты: 1 респондент проявил уклон на функционально-гомеостатическую логику жизни, 1 - индуцированно-императивная логика жизни, 1 - стереотипно-нормативная, 14 – осмы­сленная, 5 - вероятно-возможная, 1 - холистическая, 0 – хронотопи­ческая. 1 респондент ответил на вопросы методики таким образом, что результат сочетал в себе вероятно-возможную, осмысленную и функционально-гомеостатическую логику жизни.

Таким образом, из вышеприведенных стратегий жизни наибольшее количество баллов получила осмысленная стратегия. Следовательно, наибольшее количество участников выбирают осмысленную логику жизни. В тоже время эти люди могут относиться к своей семейной истории иным образом.

На основании полученных данных мы можем сделать вывод, что, как правило, люди, принимавшие участие в исследовании, акценти­рованы на осмысленной логике жизни. В каждой группе данная логика жизни занимала больший процент от общего числа ответов, что может быть обусловлено произведенной выборкой.

Для оценки различий между респондентами имеющих разве­денных родителей (Табл. 2) и не разведенных родителей (Табл. 3), а так же их сопоставления с разведенными (Табл. 4) и не разведенными респондентами (Табл. 5) был использован метод математической статистики критерий χ2 Пирсона.

Таблица 10.

Сопоставление респондентов и родительских семей по критерию развода

При сопоставлении полученных данных с Таблицами 2, 3, 4, 5 мы можем сделать следующие выводы: разведенные респонденты, имеющие разведенную родительскую семью, представляет группу людей с осмысленной экзистенциальной логикой жизни.

Разведенные респонденты, семья которых не состоит в разводе, имеют холистическую логику жизни.

Не разведенные респонденты, семья которых состоит в разводе, представляют различные логики жизни, из которых большую часть занимает осмысленная логика (10 из 13), другие респонденты проявили акцентуацию на индуцированно-императивной логике (1 из 13) и вероятно-возможной логике жизни (1 из 13). Один респондент сочетает в себе функционально-гомеостатическую, осмысленную и вероятно-возможную логику жизни. Последняя группа, состоящая из не разведенных респондентов, имеющих не разведенных родителей, проявила акцентуацию на различных логиках жизни, большую часть которых занимает осмысленная логика жизни (5 из 8), у оставшихся респондентов были выявлены функционально-гомеостатическая логика жизни, вероятно-возможная логика жизни, стереотипно-нормативная логика жизни.

Таким образом, мы можем сделать вывод, что большинство участников исследования, вне зависимости от группы, предпочитают осмысленную логику жизни, что может объясняться произведенной выборкой.

Таблица 11.

Сопоставление числа известных поколений и полноты сведений о них

При сопоставлении полученных данных с Таблицами 6 и 7, мы можем сделать следующие выводы: респонденты, знающие более трех поколений своей семьи и имеющие полные сведения о своей семейной истории, проявили акцентуацию на различных логиках жизни (осмысленная и вероятно-возможная), равнозначно. В группе респон­дентов, указавших в интервью более трех поколений, но с малым количеством данных о семье в большинстве проявили акцентуацию на осмысленной логике жизни (4 из 7), у других респондентов так же отмечены: вероятно-возможная логика жизни (2 из 7) и индуцированно-императивная логика (1 из 7).

В группе людей, знающих три и менее поколений членов своей семьи, предоставивших полные данные о каждом родственнике присутствовал респондент, акцентуированный на функционально-гомео­статической, осмысленной и вероятно-возможной логиках жизни. Другой респондент проявил акцентуацию на осмысленной логике жизни. В последней группе участников исследования, упомянувших в интервью три и менее поколений семьи, а так же не знающих семейную историю, большая часть респондентов проявила акцентуа­цию на осмысленной логике жизни (7 из 11). Остальные участники исследования проявили акцентуацию на различных жизненных логиках (вероятно-возможная, функционально-гомеостатическая, стереотипно-нормативная, холистическая).

Таким образом, из экзистенциальных стратегий жизни наибольшее количество баллов получила осмысленная стратегия. Следовательно, наибольшее количество участников выбирают осмысленную логику жизни. В тоже время эти люди могут относиться к своей семейной истории иным образом.

Выводы: На основании полученных данных мы можем сделать вывод, что, как правило, люди, принимавшие участие в исследовании, акцентированы на осмысленной логике жизни. В каждой группе данная логика жизни занимала больший процент от общего числа ответов, что может быть обусловлено произведенной выборкой. Мы можем сделать вывод, что большинство людей имеют осмысленную экзистенциональную логику и это не связано со степенью знания семейной истории. То есть выбор логики, вероятно, обусловлен другими факторами, что нуждается в дальнейшем изучении. Таким образом, опираясь на семейные истории респондентов, по первой гипотезе мы можем сделать вывод, что методы семейной рекон­струкции позволяют выявить важнейшие особенности семейных историй личности, которые могут отражаться в актуальных семейных ситуациях. Также стоит учитывать, что методы семейной реконструкции работают в практике индивидуального консульти­рования, при анализе проблем человека. Поэтому к результатам каждого респондента стоит подходить в индивидуальном порядке. Вторая гипотеза о том, что степень знания семейных историй связана с доминирующим типом экзистенциональной логики, не подтвердилась, так как участники исследования во всех составленных нами группах проявили акцентуацию на осмысленной логике жизни.

Список литературы:

1. Фрейд З., Моисей и монотеизм. – М., 1997. – С. 94.
2. Юнг К.Г. Психология бессознательного / К.Г. Юнг // Собр. Соч.: пер. с нем. – М. Канон, 1994, С. 119.
3. Шутценбергер А.А. Синдром предков. Трансгенерационные связи, семейные тайны, синдром годовщины, передача травм. — М., 2009. С. 103.
4. Дианова О В. Избранные техники семейной реконструкции // Семейная психология и семейная терапия. — 2002. – № 2.
5. Хейли Дж. Что такое психотерапия? – СПб.: Питер, 2002. – 223 с.