ИНСТИТУТ ИММУНИТЕТОВ ВЫСШИХ ДОЛЖНОСТНЫХ ЛИЦ ГОСУДАРСТВА И ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА МЕЖДУНАРОДНЫЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ: МЕЖДУНАРОДНЫЙ И НАЦИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТЫ

THE INSTITUTE OF IMMUNITIES OF THE HIGHEST STATE OFFICIALS AND RESPONSIBILITY FOR INTERNATIONAL CRIMES: INTERNATIONAL AND NATIONAL ASPECTS

Ekaterina Furs

Student, KSPI "Kemerovo State University",

Russia, Kemerovo

Inga Tomilova

Candidate of Pedagogical Sciences, Associate Professor, KSPI "Kemerovo State University",

Russia, Kemerovo

АННОТАЦИЯ

 В статье рассматривается анализ иммунитета высших должностных лиц государства как правового института международного права в контексте его корреляции с ответственностью за международные преступления. Авторами исследуются различные виды иммунитетов, их основания и пределы применения. Особое внимание уделено вопросу соотношения иммунитета с принципами универсальной юрисдикции и неотвратимости наказания за наиболее тяжкие преступления против мира и безопасности человечества.  Анализируются подходы международных судов и трибуналов к проблеме неприкосновенности высших должностных лиц, а также приводятся практические примеры привлечения таких лиц к уголовной ответственности.

ABSTRACT

 The article is devoted to the analysis of the immunity of senior state officials as a legal institution of international law in the context of its correlation with responsibility for international crimes. The author examines various types of immunities, their grounds and limits of application. Particular attention is paid to the issue of the relationship between immunity and the principles of universal jurisdiction and the inevitability of punishment for the most serious crimes against the peace and security of mankind. The approaches of international courts and tribunals to the problem of immunity of senior officials are analyzed, and practical examples of bringing such persons to criminal liability are given.

Ключевые слова: институт иммунитетов высших должностных лиц; международное право; ответственность за международные преступления; функциональный иммунитет; персональный иммунитет; универсальная юрисдикция; международные суды; международные трибуналы.

Keywords: Institute of immunities of senior officials; international law; responsibility for international crimes; functional immunity; personal immunity; universal jurisdiction; international courts; international tribunals.

Иммунитеты высших должностных лиц государства представляют собой сложный правовой механизм, призванный защищать определенный круг должностных лиц – глав государств, парламентариев и других высокопоставленных чиновников от юридического преследования в период осуществления ими официальных государственных функций. Данный институт, предусмотренный нормами международного и национального права, предоставляет высшим должностным лицам изъятие из уголовной, административной и гражданской юрисдикции государства, обеспечивая тем самым стабильность функционирования органов публичной власти, однако при этом создавая риски для возможных злоупотреблений и уклонения от ответственности за совершение международных преступлений.

Термин «иммунитет» образован от латинского слова «immunitas», что в переводе с латинского означает освобождение от установленных повинностей, предоставляемое ограниченному кругу государственных должностных лиц.

В исторической ретроспективе понятие иммунитета связано с периодом средневековья, когда крупные земельные собственники обладали привилегией осуществления в рамках своих владений ряда государственных функций – административных, полицейских, фискальных, без вмешательства центральной власти. Процесс совершенствования феодального иммунитета был связан с развитием общественных отношений, а также с совершенствованием системы их правового регулирования. Иммунитеты отображались в грамотах, выдаваемых монархами своим подданным, как правило, крупным феодалам. Например, в одной из грамот (Грамота короля Дагоберта I Ресбахскому Монастырю 635 г.) прямо указывалось, «чтобы никакая государственная судебная власть, ни настоящая, ни последующая, не смела входить на земли монастыря, право владения которыми когда-либо проистекало (для него) или от нашей щедрости, или от пожалований... для слушания судебных дел или взыскания чего-либо» [4].

Ключевым моментом в эволюции института иммунитетов высших должностных лиц государства стал 1945 год, ознаменовавший окончание Второй мировой войны, результаты которой продемонстрировали масштаб ущерба, причиненного нацистскими военными преступниками и актуализировали необходимость установления адекватной уголовной ответственности для таких преступников. В целях разрешения данного вопроса, ст. 7 Устава Международного военного трибунала устанавливает, что должностной статус не может служить основанием для освобождения от международной уголовной ответственности или для смягчения наказания лицам, совершившим военные преступления [7, с.166-183]. Включение в статью 7 данного Устава положения о неприменении иммунитета к лицам, совершившим международные преступления, послужило основой для дальнейшего распространения ограничений иммунитета для высокопоставленных должностных лиц в необходимых ситуациях.

В теории и практике международного права различают два вида иммунитетов должностных лиц государства: иммунитет ratione personae (персональный иммунитет) и иммунитет ratione materiae (функциональный иммунитет).

Персональным (личным) иммунитетом обладают высшие должностные лица государства, так называемая «тройка»: глава государства, глава правительства и министр иностранных дел, как указал Международный Суд ООН в своем решении по делу «Об ордере на арест» [1]. Данный вид иммунитета распространяется на все действия, совершенные указанными лицами в период осуществления ими полномочий, независимо от характера этих действий (в официальном или в частном качестве).

«Иммунитет ratione materiae применим ко всем должностным лицам государства, которые были вовлечены в выполнение функций этого государства», – указал Лорд Браун-Уилкинсон в деле Пиночета[5]. Функциональный иммунитет распространяется только на действия, совершенные должностным лицом государства в официальном качестве.

Различия между двумя видами иммунитета становятся прозрачными, если речь идет о высших должностных лицах государства, которые, бесспорно, обладают полным и абсолютным иммунитетом от иностранной юрисдикции. По существу, можно отметить, что персональный иммунитет поглощает функциональный. Однако для удобства теоретического разграничения двух видов иммунитета и их практического применения предлагают считать, что высшие должностные лица государства обладают двумя видами иммунитета – и иммунитетом ratione personae, и иммунитетом ratione materiae, тогда как все остальные должностные лица – только функциональным иммунитетом [3, с.75]. Соответственно, персональный иммунитет распространяется только на действия, совершенные в личном качестве.

В ст. 27 Римского статута, учредившего Международный уголовный суд, прямо закреплено, что «должностное положение... ни в коем случае не освобождает лицо от уголовной ответственности...», «иммунитеты или специальные процессуальные нормы, которые могут быть связаны с должностным положением лица, будь то согласно национальному или международному праву, не должны препятствовать осуществлению судом его юрисдикции в отношении такого лица» [6]. Цитируемая статья должна рассматриваться в совокупности с нормами, регулирующими взаимодействие государств-участников Статута и Международного уголовного суда, в частности, с ч. 1 ст. 98, согласно которой «суд не может обращаться с просьбой о предоставлении в распоряжение или с просьбой о помощи, которая требовала бы от запрашиваемого государства действий, противоречащих его обязательствам по международному праву в отношении государственного или дипломатического иммунитета лица или имущества другого государства, до тех пор, пока Суд не заручится сотрудничеством этого другого государства в вопросе отказа от иммунитета» [6]. Следовательно, Международный уголовный суд правомочен привлекать к уголовной ответственности высших должностных лиц государств-участников Римского статута за преступления, попадающие под его юрисдикцию, а также обвиняемых из «третьих стран» в том случае, если сначала заручится согласием этого государства. Таким образом, в международном праве утвердился принцип, согласно которому при осуществлении уголовного преследования международными уголовными судами действие иммунитетов высших должностных лиц государства не препятствует привлечению их к индивидуальной ответственности за международные преступления.

При этом встает вопрос: распространяется ли эта норма исключительно на случаи, когда преследование осуществляется Международным уголовным судом, то есть в контексте «вертикальных отношений», или же государства-участники Римского статута также обязаны или имеют право, приняв соответствующее законодательство, ссылаться на данное положение при осуществлении уголовного преследования на национальном уровне, то есть в рамках «горизонтальных отношений».

Существует мнение, что в соответствии с Римским статутом, основываясь на принципе комплементарности (дополнительности), приоритет в преследовании международных преступлений отдается национальным судам. В результате этого именно они «обязаны» вводить уголовную ответственность за такие преступления и преследовать виновных, что позволяет государствам-участникам действовать без учета международных иммунитетов. В то же время, другая точка зрения основывается на буквальном толковании ст. 27 и 98 Статута, согласно которым иммунитеты не действуют только в контексте преследования, проводимого Международным уголовным судом. Это может привести к ситуации, когда государства-участники Статута не смогут привлечь к ответственности высокопоставленное должностное лицо, подозреваемое в совершении международного преступления, и в таком случае на помощь придет Международный уголовный суд. Большинство ученых поддерживают именно такую интерпретацию Римского статута, полагая, что она наиболее соответствует международным стандартам [2, с.443].

Государства, ратифицировавшие Римский статут и имплементировавшие его положения в национальное законодательство, наглядно демонстрируют, как в них решается вопрос о действии иммунитетов высших должностных лиц. Например, Нидерланды прямо установили действие иммунитета ratione personae, в то время как Великобритания указала правило, согласно которому иммунитеты не должны мешать осуществлению уголовного преследования за международные преступления. Однако большинство государств предпочли не касаться этого вопроса в своих актах.

Россия не приняла законодательные акты для имплементации Римского статута в части международных иммунитетов, так как не является его участником. Об этом, в частности, указывается в распоряжении Президента РФ от 16.11.2016 г. №361-рп «О намерении Российской Федерации не стать участником Римского статута Международного уголовного суда» [10].

При этом вопрос об иммунитетах иностранных должностных лиц в России регулируется ст. 11 Уголовного кодекса РФ. Согласно ей, вопрос об уголовной ответственности дипломатических представителей иностранных государств и иных граждан, которые пользуются иммунитетом, в случае совершения ими преступления на территории Российской Федерации разрешается в соответствии с нормами международного права.

Порядок привлечения к уголовной ответственности должностных лиц также регламентируется ст. 448 Уголовно-процессуального кодекса РФ, которая предусматривает обязательное получение согласия от органа, членами которого являются лица, привлекаемые к ответственности (за исключением действующего Президента РФ). Согласно ч. 2 ст. 3 УПК РФ, на осуществление уголовного преследования требуется согласие государства, на службе которого находится или находилось лицо, пользующееся иммунитетом.

Кроме того, при оказании правовой помощи по запросу Российской Федерации явившиеся по вызову лица наделяются определёнными гарантиями неприкосновенности – иммунитетом. В частности, они не могут быть подвергнуты каким-либо ограничениям свободы (задержаны, заключены под стражу) или привлечены в качестве обвиняемых на территории России в связи с деяниями или приговорами, имевшими место до их явки по вызову. Иммунитет прекращается по истечении 15 суток с момента освобождения лица от всех процессуальных обязанностей в России – предполагается, что это свидетельствует о его добровольном желании остаться в стране, а значит, оно передаёт себя под её юрисдикцию.

Таким образом, институт иммунитетов как в национальном, так и в международном праве играет важную роль в защите интересов высших должностных лиц государств и международных организаций. Однако современные реалии выдвигают новые требования к совершенствованию существующих норм международного права в данной области. К их числу можно отнести четкое и конкретное нормативно-правовое определение сферы применения иммунитетов с целью предотвращения возможных злоупотреблений. Данные меры предполагают установление критериев, определяющих, какие виды деятельности связаны с суверенными функциями и защищены иммунитетом, и в отношении каких иммунитет может быть ограничен. Кроме того, следует рассмотреть саму возможность установления ограничений на иммунитеты в определенных случаях. В частности, представляется целесообразным лишение иммунитетов должностных лиц государств, совершающих серьезные нарушения норм международного права в результате принятых решений, или для должностных лиц международных организаций, замешанных в коррупции или других незаконных действиях. Государствам следует усилить сотрудничество в сфере правоприменения с целью предотвращения использования иммунитетов для укрывательства от ответственности. Такие действия могут включать как обмен информацией и проведение совместных расследований, так и заключение соглашений об экстрадиции.

Вопрос иммунитетов высших должностных лиц государств и их ответственность за международные преступления остаются важной и актуальной темой в международном праве. С одной стороны, иммунитеты необходимы для обеспечения стабильности и эффективного функционирования государственных институтов, защищая должностных лиц от необоснованного преследования в ходе выполнения официальных обязанностей. С другой стороны, возможность злоупотребления этим иммунитетом, особенно в контексте совершения международных преступлений, ставит под сомнение принципы справедливости и неотвратимости наказания. Эволюция международного права, включая принятие Римского статута, продвигает идею, что иммунитеты не могут служить абсолютным барьером для привлечения высокопоставленных чиновников к ответственности за преступления, угрожающие международному миру и безопасности.

Необходимо отметить, что современные международные и национальные нормы начинают более четко разграничивать случаи, когда иммунитет может быть ограничен, и когда лица, занимающие высшие должности, могут быть привлечены к ответственности. Принципы универсальной юрисдикции и необходимость пресечения безнаказанности преступников требуют дальнейшего совершенствования существующих правил, установления четких критериев для применения иммунитетов и в некоторых случаях – их ограничения. В этой связи, важно укрепить международное сотрудничество в сфере правоприменения, а также обеспечить более жесткие механизмы ответственности для тех, кто использует свой статус для уклонения от наказания за серьезные нарушения международных норм.

Список литературы:

1. Case concerning the Arrest Warrant of 11 April 2000 (Democratic Republic of Congo v. Belgium): from 14 February 2002 Electronic resource. — URL: http://www.icj-cij.org/en/case/121 (date accessed: 12.12.2024).
2. Casese A. The Belgian Court of Cassation v. the International Court of Justice: the Sharon and others Case // Journal of International Criminal Justice. — 2003. — Vol. 1. — P. 443.
3. Колодкин Р. А. Предварительный доклад об иммунитетах должностных лиц государства от иностранной уголовной юрисдикции / Р. А. Колодкин; ООН. — Нью-Йорк, 2008. — С. 75. — Док. A/CN.4/601.
4. Малько А. В., Суменков С. Ю. Привилегии и иммунитеты как особые правовые исключения. — Москва: ИИЦ ПГУ, 2005. — 95 с.
5. Regina v. Bartle and the Commissioner of Police for the Metropolis and Others Ex Parte Pinochet: from 24 March 1999 Electronic resource. — URL: https://publications.parliament.uk/pa/ld199899/ldjudgmt/jd990324/pino01.htm (date accessed: 12.12.2024).
6. Римский статут Международного уголовного суда: от 17 июля 1998 г. в ред. от 16 января 2002 г. Электронный ресурс. — URL: https://www.un.org/welcome-to-the-united-nations (дата обращения: 12.12.2024). — Документ A/CONF.183/9.
7. Устав Международного Военного Трибунала от 08.08.1945 // Сборник действующих договоров, соглашений и конвенций, заключенных СССР с иностранными государствами. — Москва: Политиздат, 1955. — Вып. 11. — С. 166—183.
8. Уголовный кодекс Российской Федерации// URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/   (дата обращения: 27.04.2025).
9. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации// URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/  (дата обращения: 27.04.2025).
10. Распоряжение Президента РФ от 16.11.2016 г. №361-рп «О намерении Российской Федерации не стать участником Римского статута Международного уголовного суда» // URL: http://www.kremlin.ru/acts/bank/41387  (дата обращения: 27.04.2025).