ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ  ПРОБЛЕМЫ  ОПРЕДЕЛЕНИЯ  ОБЪЕКТА  ГРАЖДАНСКИХ  ПРАВООТНОШЕНИЙ

Джиоева  Елена  Георгиевна

канд.  юрид.  наук,  доцент  кафедры  гражданского  права  ЮФУ,  РФ,  г.  Ростов-на-Дону

E-mail:  elena-dzhioeva@yandex.ru

Мальцева  Инна  Алексеевна

студент  3  курса  Южного  Федерального  Университета  юридического  факультета,  РФ,  г.  Ростов-на-Дону

E-mail: 

THEORETICAL  PROBLEMS  OF  DEFINING  CIVIL  MATTER

Elena  Dzhioeva

candidate  of  Juridical  Sciences,  associate  professor  of  Department  of  Civil  Law,  Southern  Federal  University,  Russia  Rostov-on-Don

Inna  Maltseva

3^rd  year  student  of  Faculty  of  Law,  Southern  Federal  University,  Russia  Rostov-on-Don

АННОТАЦИЯ

Данная  статья  стала  результатом  научных  дискуссий  заседания  клуба  «Цивилист»,  организованного  студентами  Южного  Федерального  Университета.  Авторы  исследуют  вопрос  о  понятии  объекта  гражданских  правоотношений,  обращая  внимание  на  то,  что  юридический  объект  в  правоотношении  может  быть  только  один  и  представляет  собой  действие  обязанного  лица.  Авторами  проводится  разграничение  понятий  «объект  правоотношения»  и  «предмет  договора».

ABSTRACT

This  article  is  a  result  of  scholar  discussions  of  the  club  “Civilist”  sessions,  which  is  organized  by  students  of  Southern  Federal  University.  The  author  of  the  scientific  work  studies  the  question  concerning  the  concept  of  object  of  civil  rights,  paying  attention  to  the  fact  that  there  can  be  only  one  legal  entity  in  legal  relationship  and  that  it  represents  an  action  of  parties  liable.  There  are  also  distinguished  the  concepts  of  civil  matter  and  subject  of  the  contract. 

Ключевые  слова:  объект  гражданского  права;  объект  гражданского  правоотношения;  предмет  договора;  гражданское  правоотношение;  монистическая  теория;  плюралистическая  теория.

Keywords:  object  of  civil  rights;  civil  matter;  subject  of  the  contract;  relationship  under  civil  law;  monist  doctrine;  pluralistic  theory.

Определение  понятий  «объекта  гражданского  права»  и  «объекта  гражданского  правоотношения»  являлось  задачей  многих  цивилистов  в  течение  нескольких  веков.  До  сих  пор  данная  проблема  остается  дискуссионной  и  широко  обсуждаемой.  Тем  не  менее,  авторы  считают,  что  осмысление  данного  вопроса  имеет  важное  значение  не  только  для  цивилистов-теоретиков.  Рассматривая  отдельные  объекты  конкретных  обязательств,  например,  авторы  наблюдают  трансформацию  теоретического  аспекта  изучения  в  плоскость  правоприменительной  практики. 

В  качестве  исторической  справки  авторы  отмечают,  что  понятия  «объект  права»  и  «объект  правоотношения»,  в  противоположность  субъекту,  первым,  в  отечественной  цивилистике  стал  использовать  Д.И.  Мейер  [4].  До  этого  момента  цивилистика  оперировала  терминами  «вещи»  и  «имущество».

Для  того  чтобы  начать  выявление  определения  «объекта»  гражданского  правоотношения  и  для  соотношения  его  с  «объектом»  права,  необходимо  разобраться  с  тем,  что  представляет  собой  само  правоотношение  и  выделить  элементы  его  структуры.

Вопрос  о  правоотношении  и  его  элементах  также  не  находит  своего  однозначного  решения  в  науке  гражданского  права.  Учитывая,  что  предметом  авторского  исследования  является  изучение  именно  «объекта»,  авторы  опускают  изложение  существующих  дискуссий  на  этот  счет,  затронув  лишь  часть  имеющих  значение  вопросов. 

Авторы  считают  необходимым  обратиться  к  вопросу  о  том,  что  представляет  собой  правоотношение.  По  мнению  Е.А.  Суханова,  правоотношение  —  это  юридическое  отношение,  существующее  в  виде  связи  субъектов  урегулированного  правом  общественного  отношения,  выражающейся  в  наличии  у  них  субъективных  прав  и  обязанностей  [5,  с.  145].

Авторы  сделали  вывод,  что  данное  определение  позволяет  усмотреть  лишь  сущность  правоотношения,  хотя  и  представляется  приемлемым.  Данное  определение  помогает  сделать  один  из  важных  выводов  —  любое  правоотношение  представляет  собой  отношение,  которое  урегулировано  нормами  права.  Авторы  отмечают,  что  любой  из  элементов  правоотношения  должен  быть  подвергнут  воздействию  на  него  со  стороны  права,  то  есть  находиться  в  его  плоскости.

Элементами  любого  правоотношения,  по  общепризнанному  мнению,  являются  его  содержание  (то  есть  совокупность  прав  и  обязанностей,  которыми  наделены  стороны),  субъекты  и  объекты. 

Понятие  «объект»  при  его  изучении  может  рассматриваться  как  то,  на  что  направлено  правоотношение  (право)  (общефилософская  теория  объекта),  или  как  то,  по  поводу  чего  возникает  правоотношение  (право)  (специально-юридическая  теория  объекта),  или  как  то,  что  представляется  самим  субъектом  права  в  качестве  его  объекта  (психологическая  теория  объекта).

Общефилософская  теория  объекта  права  исходит  из  того,  что  объектом  является  то,  на  что  направлено  изучаемое  явление.  Взаимодействие  субъекта  и  объекта  при  этом  носит  диалектический  характер,  так  как  представляет  собой  единство  противоположностей.  Ценность  данной  теории  авторы  видят  в  том,  что  она  предполагает  представление  категории  «объект  правоотношения»  с  позиции  направленности  правоотношения  на  что-то.  Тем  самым,  вычленяя  принцип  неразрывности  субъекта  и  объекта,  как  постулата  данной  теории,  авторы  рассматривают  еще  один  принцип  —  нет  правоотношения,  в  котором  не  было  бы  субъекта  или  объекта.  Придерживаясь  данной  позиции,  авторы  делают  второй  важный  вывод  о  том,  что  объект  является  обязательным  элементом  гражданского  правоотношения.

Отрицали  существование  безобъектных  отношений  такие  знаменитые  цивилисты,  как  О.С.  Иоффе,  Савиньи,  Унгер,  Гирке  и  др.

Переходя  к  вопросу  о  том,  что  же  представляет  собой  объект  правоотношения,  авторы  отмечают,  что  существует  две  концепции  —  монистическая,  которая  предполагает  существование  в  правоотношении  одного  объекта  и  плюралистическая,  допускающая  разновидности  объектов  для  того  или  иного  вида  правоотношений.

Опуская  подробное  изложение  сути  данных  подходов,  авторы  обращают  внимание  на  то,  что  более  оправданной  является  первая  позиция.  Ранее  авторы  отметили,  что  понятие  объекта  во  многом  носит  теоретический  характер,  а  признание  существования  в  правоотношении  только  одного  объекта,  то  есть  уход  от  его  множественности,  во  многом  облегчит  изучение  и  выявление  объектов  в  каждом  отдельном,  в  первую  очередь,  договорном  правоотношении.  Таким  образом,  авторы  приходят  к  третьему  выводу  —  гражданское  правоотношение  должно  иметь  в  своей  структуре  один  объект.

Монистическая  теория,  которую  поддерживают  авторы,  имеет  в  свою  очередь  разновидности.  Например,  М.М.  Агарков  обосновывая  «вещную»  теорию,  исходил  из  того,  что  объектами  гражданских  прав  являются  только  вещи  [1,  с.  75].  Главным  его  аргументом  выступает  то,  что  любое  обязательство,  в  конечном  счете,  направлено  не  на  действия  обязанных  лиц,  а  на  то  или  иное  имущественное  благо,  которое  и  имеет  ценность  для  кредитора.  Тем  не  менее,  огромным  недостатком  теории  М.М.  Агаркова  является  то,  что  она  допускает  существование  безобъектных  правоотношений.

Вторая  разновидность  —  «поведенческая»  теория,  предложенная  О.С.  Иоффе.  Отмечая,  что  юридически  на  вещь  воздействовать  нельзя,  так  как  она  представляет  собой  предмет  физический,  О.С.  Иоффе  указывает,  что  она  является  объектом  фактического  воздействия  со  стороны  лица,  то  есть  объектом  действия,  а  не  объектом  права  [3,  с.  67].  Полностью  соглашаясь  с  данной  позицией,  авторы  напоминают,  что  воздействие  со  стороны  права  на  объект  является  обязательным  (вывод  1).  Таким  образом,  согласно  «поведенческой»  теории,  единым  объектом  правоотношения  может  являться  только  действие  обязанного  субъекта.  Поскольку  именно  действие  подвергается  правовому  регулированию.

Авторы  обращают  внимание  также  на  то,  что  поведение  человека  и  личность  человека  —  явления  не  тождественные.  Безусловно,  личность  —  воля  —  поведение,  являются  взаимообусловленными  и  взаимосвязанными  понятиями,  но  их  механическое  отождествление  недопустимо.  Этим  авторы  опровергают  главный  антиаргумент  данной  теории  о  том,  что  она  допускает  господство  над  человеческой  личностью.

Одним  из  плюсов  рассматриваемой  теории  является  отрицание  существования  безобъектных  отношений.  По  справедливому  замечанию  О.С.  Иоффе:  «  само  собою  разумеется,  что  права,  не  имеющие  своего  объекта,  права,  которые  ни  на  что  не  направлены,  лишены  всякого  смысла  для  носителя  этих  прав  и  не  являются  поэтому  правами  в  действительном  значении  этого  слова»  [3,  с.  112].

Очевидно,  что  объектом  всякого  правоотношения  нельзя  признавать  вещь,  так  как  далеко  не  все  обязательства  имеют  отношение  к  вещам.  Тем  не  менее,  О.С.  Иоффе  не  оставляет  вещи  без  всякого  внимания,  придавая  им  некоторое  значение.

Позднее  О.С.  Иоффе  признает  допустимым  одновременное  существование  наряду  с  «юридическим»  объектом  (действие),  еще  и  объекта  «материального»,  а  именно  вещей.

В  обоснование  этого  положения  О.С.  Иоффе  отметил,  что  прежде  всего,  на  юридический  объект  (поведение  обязанных  лиц)  правоотношение  воздействует  непосредственно,  тогда  как  на  материальный  объект  (например,  вещи)  правоотношение  может  воздействовать  не  непосредственно,  а  лишь  через  поведение  его  участников»  [3,с  95].

Таким  образом,  по  мнению  авторов,  теорию  О.С.  Иоффе  можно  считать  в  данном  аспекте  компромиссной.  При  выделении  нескольких  уровней  объектов,  единственным  юридическим  же  в  любом  правоотношении  является  именно  действие.  Между  тем,  это  не  является  свидетельством  множественности  объектов  в  правоотношении,  так  как  юридический  объект  (действие)  является  единственным  —  это  четвертый  вывод.

До  настоящего  времени  общепризнанной  точкой  зрения  на  соотношение  понятий  «объект  права»  и  «объект  правоотношения»  является  синонимичное  их  рассмотрение.  Подобный  подход  предполагает  возможность  существования  права  лишь  в  правоотношении,  а  их  разграничение  толкуется  как  неверное.  Это  вполне  оправданно,  так  как  субъективное  право  должно  иметь  ту  же  направленность,  тот  же  объект,  что  и  правоотношение  в  целом.

Необходимость  же  разграничения  понятия  «объект  права»  возникает  в  отношении  понятия  «предмет  договора».  Предметом  любого  гражданско-правового  договора  являются  имущественные  либо  неимущественные  блага  (точнее,  права  на  эти  блага).  Перечень  этих  благ  закреплен  в  ст.  128  ГК  РФ  «объекты  гражданских  прав»  [2].

Сопоставляя  содержание  понятия  «благо»  и  теории  о  двух  уровнях  объектов  авторы  наблюдают,  что  объект  второго  рода  всегда  является  конкретным  благом,  ради  достижения  которого  правоотношение  и  возникло.  Таким  образом,  авторы  приходят  к  выводу  о  том,  что  понятия  «предмет  договора»  и  «объект  правоотношения»  соотносятся  как  частное  и  общее.

Список  литературы:

1. Агарков  М.М.  Обязательство  по  советскому  гражданскому  праву.  М,  1940.
2. Гражданский  кодекс  Российской  Федерации.  Часть  первая.  Федеральный  закон  Российской  Федерации  от  30  ноября  1994  г.  №  51-ФЗ  .  опубликовано  в  «Российской  газете»  от  8  декабря  1994  г.,  Собрании  законодательства  Российской  Федерации  от  5  декабря  1994  г.,  —  №  32,  —  ст.  3301.
3. Иоффе  О.С.  «Правоотношения  по  советскому  гражданскому  праву»,  Л,  1949. 
4. Мейер  Д.И.  Русское  гражданское  право.  М,  1997  г.
5. Суханов  Е.А.  Российское  гражданское  право.  Т.  1.  М,  2010  г.