СПЕЦИФИКА  ПОСТАНОВКИ  ПРОБЛЕМЫ  ГОСУДАРСТВЕННОСТИ  В  РУССКОЙ  ФИЛОСОФСКОЙ  ТРАДИЦИИ  (НА  ПРИМЕРЕ  ТВОРЧЕСТВА  СЛАВЯНОФИЛОВ)

Межуева  Елена  Олеговна

канд.  филос.  наук,  зав.  кафедрой  социальных  и  политико-правовых  дисциплин,  доцент  Тульского  филиала  Российской  правовой  академии,  РФ,  г.  Тула

E-mail: 

THE  SPECIFICATION  OF  THE  STATE  SYSTEM  PROBLEM  IN  THE  RUSSIAN  PHILOSOPHICAL  TRADITION  (ON  THE  EXAMPLE  OF  SLAVOPHILS’  WORKS)

Mezhueva  Elena  Olegovna

the  Candidate  of  Philosophical  Sciences,  the  head  of  the  department  of  social  and  political-legal  disciplines,  senior  lecturer  of  the  Russian  Law  Academy,  Russia  Tula

АННОТАЦИЯ

Цель  данного  исследования  —  выявление  своеобразия  постановки  проблем  государственности  в  трудах  русских  философов-славянофилов.  В  качестве  метода  применяется  сравнительный  анализ  оригинальных  философских  текстов.

Проведенное  исследование  позволило  выявить  принципиальное  отличие  воззрений  славянофилов  от  западной  традиции  философии  права  как  по  методу,  так  и  по  существу  затрагиваемых  вопросов,  что  является  свидетельством  специфики  русской  философской  школы.

ANNOTATION

The  aim  of  this  scientific  work  is  the  discovery  of  the  peculiarity  of  the  State  system  problem  in  the  works  of  Russian  Slavophils  philosophers.  The  comparative  analysis  of  original  philosophical  texts  is  used  as  a  scientific  method.  Our  analysis  let  us  define  the  principle  difference  of  Slavophil  views  from  West  traditions  of  the  philosophy  of  law  as  methodically  and  so  essentially.  This  proves  the  specification  of  Russian  philosophical  school.

Ключевые  слова:  славянофильство;  «цельное  знание»;  просвещение;  государственность;  христианство;  историософия;  разум;  вера.

Keywords:  slavophilism;  «universal  knowledge»;  education;  State  system  Christianity;  historiography;  intellect;  faith.

Проблемы  государственности  всегда  были  в  центре  внимания  философов  разных  школ  и  направлений.  Однако  их  изучение  в  западной  и  русской  философии  принципиально  отличались  [3,  c.  11—22].  В  философии  Европы  изучение  проблем  государства  и  права  обуславливается  рационалистической  парадигмой  и  системой  либеральных  ценностей.  Философия  права,  следуя  логике,  например,  Г.  Гегеля,  является  разделом  философии,  обладает  самостоятельной  ценностью  и  значением  [2,  с.  59—61].

В  русской  философской  традиции,  напротив,  сформировалось  негативное  отношение  к  рациональному  методу  познания.  Ему  противопоставлялось  «цельное»,  истинное  знание  как  живое  единство  разума  и  веры.  Это  выразилось,  как  указывал  С.Л.  Франк,  в  стремлении  русских  «...  не  только  понять  мир  и  жизнь,  а...  постичь  главный  нравственно-религиозный  принцип  мироздания,  чтобы  преобразить  мир,  очиститься  и  спастись»  [6,  c.  85].

Поэтому,  вопросы  о  сущности  и  формах  государства  для  русских  мыслителей  обусловлены  историческим  и  религиозно-нравственным  контекстом.  На  первый  план  в  отечественной  философии  выходят  историософские  размышления  о  судьбе  России,  ее  всемирном  предназначении.  Одними  из  первых  обозначили  проблему  «русского  пути»  славянофилы.

Наибольшее  внимание  к  данной  проблематике  проявил  основоположник  учения  —  А.С.  Хомяков  (1804—1960).  В  его  трудах  тема  российской  государственности  рассматривается  в  контексте  идеи  уникальности  исторического  пути  России,  общемирового  значения  традиций  русской  религиозной  и  народной  жизни.  Как  указывал  Н.А.  Бердяев,  «славянофильство  довело  до  сознательного  идеологического  выражения  вечную  истину  Православного  Востока  и  вековой  уклад  русской  земли,  соединив  то  и  другое  органически»  [1,  c.  9].

Славянофилы  противопоставляют  российское  «просвещение»  (то  есть  культуру)  западному  через  категории  «цельность»  и  «раздвоенность».  «Цельность»,  основополагающая  категория  славянофильского  учения,  представляет  собой  совершенное  единство  нравственно-религиозных  и  социально-политических  начал  исторического  бытия. 

По  мнению  А.С.  Хомякова,  законы  государства  (позитивное  право)  сами  по  себе  не  обладают  высшей  ценностью.  Они  производны  от  нравственных  законов,  укорененных  в  религиозно-метафизических  началах  народного  бытия:  «Участь...  общества  гражданского  зависит  от  того,  какой  духовный  закон  признается  его  членами,  и  как  высока  нравственная  область,  из  которой  они  черпают  уроки  для  своей  жизни  в  отношении  к  праву  положительному»  [10,  c.  240].  Таким  образом,  высота  определяемого  религией  нравственного  закона  открывает,  согласно  А.С.  Хомякову,  возможность  позитивного  исторического  развития  народов.  Следовательно,  государственные,  правовые  и  религиозные  институты,  согласно  славянофильской  доктрине,  должны  представлять  собой  конкретно-историческое  воплощение  принципов  христианской  духовности.  Построенное  на  таких  началах  общество,  считает  А.С.  Хомяков,  действует  «как  живое  цельное  лицо»  [10,  c.  252].

Подобно  Августину,  А.С.  Хомяков  развивает  учение  о  двух  градах  —  земном  —  государстве  и  небесном  —  Церкви.  Христианин,  являясь  гражданином  обоих  градов,  подчиняется  им,  и,  указывал  А.С.  Хомяков,  «...при  правильной  внутренней  и  духовной  жизни  переносит  беспрестанно  уроки  высшей  в  низшую...»  [10,  c.  240].  Связующим  звеном  между  двумя  «градами»,  по  А.С.  Хомякову,  является  совесть.  Через  ее  посредство  закон  небесный  входит  в  земную  жизнь,  сообразно  с  ней  христианин  «...допрашивает  себя  об  употреблении  силы  и  права...»  [10,  c.  240].  Обращение  А.С.  Хомякова  к  категории  совести  обуславливает  интерпретацию  взаимосвязи  нравственно-метафизического  и  государственно-правового  начал  бытия:  она  определяется  не  как  диктат,  но  как  «...искренняя,  непринужденная  беседа  между  требованиями  двух  областей...»  [10,  c.  240].

Будучи  единодушны  в  оценке  смысла  категории  «цельность»,  основоположники  славянофильства  А.С.  Хомяков  и  И.В.  Киреевский  (1806—1856)  полемизировали  по  поводу  ее  конкретно-исторической  интерпретации.

По  мнению  И.В.  Киреевского,  «цельность»  нравственно-религиозных  и  государственно-политических  начал  жизни  представляется  исторической  данностью,  реальной  характеристикой  российской  культуры.  Мыслитель  утверждает,  что  «...особенность  России  заключена  в  самой  полноте  и  чистоте  того  выражения,  которое  христианское  учение  получило  в  ней  —  во  всем  объеме  ее  общественного  и  частного  быта»  [4,  c.  219].  Потому  «раздвоение»  и  «рассудочность»,  «цельность»  и  «разумность»  являются  для  И.В.  Киреевского  характеристиками  западноевропейской  и  российской  государственности  [4,  c.  218]. 

Поэтому,  утверждение  Н.А.  Бердяева  о  том,  что  «славянофилы...  град  свой  ...  уже  имеют...  и  прожили  в  нем  тысячу  лет»  [1,  c.  15;  5,  c.  45—46]  может  быть  отнесено  к  воззрениям  И.В.  Киреевского,  но  не  А.С.  Хомякова.

Русская  история,  по  мнению  А.С.  Хомякова,  сочетает  в  себе  начала  «цельности»  —  нравственное  и  онтологическое  совершенство  Православной  Церкви  и  «раздвоенности»  —  историческое  несовершенство  социальных  и  политических  институтов. 

Воплощенная  в  учении  Православной  Церкви  «цельность»,  считает  А.С.  Хомяков,  согласуется  с  характерными  чертами  славянской  ментальности.  Славяне,  по  мнению  А.С.  Хомякова,  были  единственным  народом,  способным  воспринять  во  всей  полноте  истину  христианства.  «Какое-то  отвращение  от  древнего  своего  язычества,  —  отмечал  А.С.  Хомяков,  —  заметно  в  народах  славянских...  казалось,  что  не  проповедь  истины  искала  славян,  а  славяне  искали  проповедь  истины»  [10,  c.  231].  Как  считает  А.С.  Хомяков,  христианство  было  единственной  силой,  созидающей  цельность  Руси,  чистоту  ее  нравственных  начал.  Благодаря  этому  еще  в  древнерусской  историософской  мысли  возникла  идея  о  том,  что  «  наша  старая  Русь  создана  самим  христианством.  Таково,  —  считает  А.С.  Хомяков,  —  сознание  св.  Нестора,...  св.  Илариона,  пророчески  провидевшего  призвание  русской  земли»  [10,  c.  231].

Такая  мировоззренческая  установка,  нрав  славянского  племени,  хранящего  традиции  предков,  обусловили  органичное  соединение  истины  христианской  Церкви  с  общинным  бытом  и  традиционным  укладом  жизни.  Дальнейшее  развитие  этих  социальных  и  нравственно-религиозных  начал,  присущих  ранней  истории  Руси,  привело  бы  к  становлению  совершенных  по  своей  сути  государства  и  культуры.  Однако  этого  не  произошло.

Недостаточно  полное  воплощение  принципа  «цельности»  в  русской  жизни  А.С.  Хомяков  объясняет  слабостью  веры.  Это,  считает  А.С.  Хомяков,  привело  к  разрыву  между  обществом  и  государством.  Утвердилось  раздвоение  «...между  областной  жизнью,  основанной  на  старинном  предании,  живом  чувстве,  верной  исконному  бытовому  источнику  и  дружиной  с  силами,  стремящимися  к  государственному  единению,  принимающей  все  иноземное  за  свое,  склонной  к  рассудочности  и  мертвой  римской  формальности»  [10,  c.  228].

Давая  нравственно-ценностную  характеристику  русской  истории,  А.С.  Хомяков  приходит  к  мысли,  что  «раздвоение»  в  сфере  государственных  и  общественных  начал  имело  следствием  противоречивость  развития  Руси.  С  одной  стороны,  в  ее  прошлом  «...ничего  доброго,  достойного...  Везде...  безграмотность,  неправосудие,  разбой,  крамолы,  угнетение,  бедность...».  С  другой  же  —  согласие  сословий,  смирение  власти,  «свобода  чистой  и  просвещенной  Церкви...»  [8,  c.  457—458]. 

Критикуя  Петра  I  за  жестокость  и  излишние  заимствования  элементов  западной  культуры  в  ущерб  традициям  родного  народа,  А.С.  Хомяков,  тем  не  менее,  утверждает,  что  и  историю,  и  государственность  созидают  народы.  «Многие  прекрасные  стихии  утрачены…  —  указывал  А.С.  Хомяков.  —  Но  они  прежде  были  убиты  народом,  затем  схоронены  государями»  [8,  c.  462].  Для  А.С.  Хомякова  именно  народ  является  субъектом  истории  и  личностью.  Потому  грехи  народа,  возникшие  из-за  недостаточного  проникновения  в  его  историческое  бытие  истинных  начал  нравственности  и  веры,  исправимы  в  результате  общенародного  покаяния  и  смирения. 

А.С.  Хомяков,  признавая  у  русского  народа  достаточно  сил,  чтобы  развивать  в  своем  бытии  истинные  начала  нравственности  и  правды,  видит  прогрессивные  изменения  в  развитии  российской  государственности. 

Сравнивая  Россию  XVII  и  XIX  веков,  А.С.  Хомяков  признает,  что  «государство  стало  крепче  и  получило  возможность…  постепенного  улучшения  без  внутренней  борьбы;  несколько  прекрасных  начал,  прежде  забытых,  освящено  законом  и  поставлено  на  твердое  основание:  такова  отмена  смертной  казни,  человеколюбие  в  праве  уголовном  и  возможность  низшим  сословиям  восходить  до  высших  степеней  государственных  на  условиях  известных  и  правильных»  [8,  c.  461].

  Единственное,  что,  по  мнению  А.С.  Хомякова,  мешает  идти  российскому  государству  по  пути  нравственности  и  прогресса  —  «мерзость  рабства  законного»,  крепостное  право  [8,  c.  461].  Однако,  А.С.  Хомяков  видит  возможность  скорого  его  искоренения  совместными  усилиями  общества  и  государства.

Уверенность  А.С.  Хомякова  в  возможности  и  неизбежности  преодоления  этого  раздвоения  основана  и  на  том,  что  оно  не  затронуло  области  нравственно-религиозной.  Исходя  из  этого,  все  пороки  исторического  развития  Руси  представляются  А.С.  Хомякову  преодолимыми;  нравственные  недостатки  являются  не  исконным  злом,  а  неполным  развитием  сил  добра  в  общественном  бытии.  История  Запада,  по  мнению  А.С.  Хомякова,  в  отличие  от  истории  Руси,  представляет  пример  «раздвоения  коренного»,  поскольку  оно  охватило  не  только  сферу  государственной,  но  и  религиозной  жизни.  Обращаясь  к  своей  истории,  западные  народы  видят  в  ней  лишь  «раздвоение  и  борьбу»,  и  чем  дальше  вглядываются  они  в  прошлое,  тем  худшие  картины  предстают  их  взору  [7,  c.  93].

Таким  образом,  А.С.  Хомяков  утверждает  нравственную  возможность  преображения  исторического  бытия  и  развития  государства.  Поэтому  в  его  словах  очевидна  его  твердая  уверенность,  что  возродившаяся  Россия  долго  будет  находиться  в  центре  мирового  развития:  «  нам  позволено  глядеть  вперед  смело  и  безбоязненно.  Постигнув  ...призвание  русской  земли  в  истории  всемирной,  мы  приходим  к  глубокому  убеждению,  что  русская  земля  исполнит  свое  призвание»  [9,  c.  56].

Изучение  взглядов  славянофилов  на  сущность,  природу  государства  позволяет  отметить  их  принципиальное  отличие  от  западной  традиции  философии  права  как  по  методу,  так  и  по  существу  затрагиваемых  вопросов.  Однако  это  свидетельствует  не  об  отсутствии,  а  о  специфике  русской  философской  школы,  которая  является  не  только  частью  мировой  философии,  но  и  выражением  духа  отечественной  культуры.

Список  литературы:

1.Бердяев  Н.А.  А.С.  Хомяков.  М.,  1912.

2.Гегель  Г.Ф.В.  Философия  права.  М.:  Мысль,  1990.

3.Зеньковский  В.В.  История  русской  философии  в  2-х  томах.  Л.:  «ЭГО»,  1991.  Т.  1.  Ч.  1.

4.Киреевский  И.В.  «О  характере  просвещения  Европы  и  его  отношении  к  просвещению  России»  //  Киреевский  И.В.  Полное  собрание  сочинений.  Т.  1.  М.,  1911. 

5.Кириллов  И.  Третий  Рим.  Очерк  истории  развития  идеи  русского  мессианизма.  М.,  1914. 

6.Франк  С.Л.  Сущность  и  ведущие  мотивы  русской  философии  //  Философские  науки.  1990.  №  5. 

7.Хомяков  А.С.  О  возможностях  русской  художественной  школы  //  Полное  собрание  сочинений.  Изд.  2.  М.,  1878. 

8.Хомяков  А.С.  О  старом  и  новом  //  Сочинения  в  2  т.  Т.  1.  М.,  1994. 

9.Хомяков  А.С.  По  поводу  статьи  Гумбольдта  //  Полное  собрание  сочинений.  Т.  1.  Изд.  2.  М.,  1878.

10.Хомяков  А.С.  По  поводу  статьи  И.В.  Киреевского  «О  характере  просвещения  Европы  и  его  отношении  к  просвещению  России»  //  Собрание  отдельных  статей  и  заметок.  М.,  1861.