ТЕНДЕНЦИИ РАЗВИТИЯ ИНСТИТУТА МЕЖДУНАРОДНОЙ ПРАВОСУБЪЕКТНОСТИ ТЕРРИТОРИАЛЬНЫХ ОБЩИН, ИХ ОРГАНОВ ВЛАСТИ

Каминская Наталия Васильевна

канд. юрид. наук, доцент, профессор Национальной академии внутренних дел, г. Киев,

Е-mail: na-pro@yandex.ua

В юридической литературе понятие «субъект права» часто используется как синоним понятий «субъект», «участник правоотношений». Большинство исследователей считает, что это лицо или организация, за которыми государство признает способность быть носителями субъективных прав и юридических обязанностей. В то же время, субъект правовых (юридических) отношений рассматривается с активной стороны, как носитель права, или как носитель обязанностей [4]. Среди его видов различают: социальные организации (государство, его органы, общественные организации, трудовые коллективы, органы местного самоуправления, юридические лица), социальные общности (народ, нация, население, территориальные общины), физические лица.

Международная правосубъектность — основная черта субъекта международно-правовых отношений, что проявляется в наличии прав и обязанностей, установленных нормами договоров, обычаев и др. нормами международного права. Реальным отображением этой способности является возможность принимать участие в междуна­родных переговорах, международных договорах, работе международ­ных организаций, иных формах сотрудничества [10, с. 63—64]. Современные международные отношения на европейском уровне характеризуются ростом взаимодействия выше перечисленных участников в политических, экономических, культурных и других отношениях.

Очевидно, что постсоветские национальные доктрины междуна­родного права о международной правосубъектности не отвечают современным реалиям. При этом, международное право, как и национальные правовые системы, не аморфные образования, а изменяются в зависимости от ситуации в мировом сообществе, его отдельных регионах, государствах. Такое мнение исходит из того, что целью международно-правового регулирования является обеспечение устойчивого социально-экономического развития, мира и безопасности.

Стремление ограничить круг субъектов международного права является следствием тоталитарного мышления. Изучение постсовет­ской литературы свидетельствует, что доктрина прошла путь от отрицания международной правосубъектности международных организаций, индивидов к признанию их субъектами международного права. Международное право не принадлежит к точным наукам и его развитие осуществляется в том числе на основании доктрин, правотворчества международных организаций и других субъектов.

В доктрине международного права существуют как объективные, так и субъективные подходы к установлению юридической персональности. Несомненно, основными субъектами международного права выступают государства разные за своим устройством: унитарные и сложные. Их образования, которые составляют федеративное государство, являются субъектами федерации и владеют определенной самостоятельностью, однако их не признают полноправными субъектами международного права [10, с. 68].

В последнее время в литературе и практике развития междуна­родно-правовых отношений наблюдается тенденция к выделению европейской системы местного и регионального самоуправления (ЕСМРС), наряду с европейской системой безопасности, европейской экономической системой, европейской системой защиты прав человека и др. [2]. Исходя из анализа целей, функций и юридических свойств есть основания для признание определенного объема международной правосубъектности территориальных сообществ (общин), физических и юридических лиц, неправительственных организаций. Это демон­стрируют и действующие международно-правовые акты.

Например, такая категория субъектов ЕСМРС как администра­тивно-территориальные единицы имеют свой статус, являются основой территориального образования как обособленной составной части территории государства, где функционируют органы власти, есть территория и население, проживающее на этой территории — территориальный коллектив (общины) [9, с. 113]. Именно они владеют широкой компетенцией, включая вопросы внешнеэкономического, внешнеполитического, иного характера.

Международная деятельность субъектов федерации, администра­тивно-территориальных единиц, территориальных общин развивается в таких направлениях как разработка и заключение международных соглашений; участие в деятельности международных межправительст­венных и неправительственных организаций макро- и субрегио­нального характера; иногда открытие представительств. Достойные внимания такие полномочия автономных образований как право португальских автономий принимать участие в переговорах о заключении международных договоров. При вступлении Дании в ЕС, гренландцы, отказавшись на референдуме от участия в нем, создали прецедент, когда Дания стала членом ЕС, а ее автономия нет [8].

Ярким примером осуществления внешних сношений региона, региональной общины является Представительство региона Стокгольма в Санкт-Петербурге, создано в результате заключения Соглашения о сотрудничестве города Санкт-Петербург и Стокгольм 1997 г. в рамках реализации идеи «Европы регионов». Представи­тельство реализует информационную деятельность, создает возможности для развития долговременных связей между Северным Западом России и регионом Стокгольм-Меларен, в частности через продвижение общих проектов. Это способствует углублению контактов органов власти, деловых и академических кругов регионов, их общин.

Территориальные общины также задействованы в процессе осуществления приграничного, трансграничного и межрегионального сотрудничества. Например, во Франции региональный совет может с согласия Правительства принимать решение о налаживании с целью консультаций, а также в рамках пограничного сотрудничества, контактов с зарубежными территориальными коллективами (обществами), которые граничат с регионом.

Европейская рамочная конвенция о трансграничном сотрудни­честве между территориальными общинами или властями 1980 г. и дополнительные протоколы к ней создали благоприятные условия для сотрудничества территориальных обществ, их органов власти в Европе, сближения законодательств европейских государств [6]. Признается юридическая сила во внутригосударственном простран­стве соглашений о трансграничном (пограничном) сотрудничестве, а принятые в рамках таких соглашений решения осуществляются территориальными обществами и властями в соответствии с законодательством европейских стран.

Предусматривается возможность создания органов трансгранич­ного (пограничного) сотрудничества при участии территориальных обществ, их органов власти. В соответствии с Соглашением о пограничном сотрудничестве территориальных обществ и местных органов власти (1996 г., Карлсруе) создан такой орган при участии территориальных обществ Германии, Франции, Люксембурга и Швейцарии, что имеют общие границы [1; 7]. Это местное объединение пограничного сотрудничества — новый юридический инструмент сотрудничества, включает общины разных террито­риальных уровней.

Примером межрегионального сотрудничества является содру­жество «Четыре мотора для Европы» (регионы Рона-Альпы, Ломбардия, Каталония и земля Баден-Вюртемберг) с собственными органами и гарантируют реализацию рабочих программ в разных отраслях: образование, культура и социальные вопросы, экономика и пространственное планирование [12].

Основной принцип трансграничного сотрудничества заключается в развитии связей, соблюдении национального законодательства и выполнении международных обязательств государств, к которым принадлежат территориальные общества или власти, являющиеся субъектами договорных отношений о трансграничном сотрудничестве. Когда сотрудничество местных властей или обществ по обе стороны границы нуждается в долгосрочных отношениях и связано с финансовыми компенсациями, предоставлением продукции и услуг, возникает необходимость создания договорных оснований. Таким образом, субъектами трансграничного сотрудничества становятся местные власти или общины муниципалитета, города, поселка. В результате создаются межрегиональные ассоциации (Ассоциация европейских пограничных регионов), еврорегионы — группа муниципальных единиц, международные субрегионы, межгосударст­венные трансграничные ассоциации, что охватывают пограничные области и развиваются по согласованным проектам [7; 12]. Еврорегион нацелен на решение общих проблем трансграничного характера (экология, пограничная инфраструктура, территориальное разделение труда, транспорт, коммуникации, туризм, права этнических меньшинств) и его возможности расширяет финансовая помощь, программыи инициативыЕС.

Функционирование всех форм сотрудничества невозможно без участия органов местного и регионального самоуправления, их должностных лиц, соответствующих объединений, которые представляют соседние страны. При этом, отношение правительств к участию территорий их государств в образовании еврорегионов не всегда позитивное (например, правительство Словакии при учреждении Карпатского Еврорегиона, опыт которого считается одним из самых удачных в Центрально Восточной Европе) [11].

Отметим, что ассоциации как объединения органов местного самоуправления наделены специальной правосубъектностью, в определенной отрасли. Международные неправительственные организации — «Объединенные города и органы местного самоуправления», Совет европейских муниципалитетов и регионов, национальные секции и ассоциации (Всеукраинская ассоциация сельских и поселковых советов, Всеукраинская ассоциация областных и районных советов, Ассоциация городов Украины и т. д.) защищают интересы местного самоуправления на национальном и евро­пейском уровнях.

Очевидно, что развитие международных экономических, политических, культурных отношений невозможно без активного участия территориальных общин, других социальных общностей, местных и региональных органов власти, физических и юридических лиц. Без сомнения, все эти субъекты должны иметь определенный правовой статус, соответствующий объем международной правосубъектности и соответвующие гарантии реализации.

Список литературы:

1. Альварес Бернад и де Еулат. Приграничное сотрудничество региональных и местных властей / Курс Гаагской Академии международного права. Г.-М., 1996.
2. Баймуратов М.А., Григорьев В.А. Роль международных стандартов местного самоуправления в формировании компетенции публичной самоуправленческой (муниципальной) власти. Од.: Феникс, 2003. — 160 с.
3. Гнилорибов В. Проблеми правового статусу територіальних утворень в Україні // Вісник державної служби. — 2005. — № 4.
4. Зайчук О.В., Оніщенко Н.М. Теорія держави і права: Акад. курс. Підручник. К.: Юрінком Інтер, 2006 [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://ebk.net.ua/Book/law/zaychuk_tdp/.
5. Конституции государств Европейского Союза. М., 1997.
6. Європейська рамкова конвенція про транскордонне співробітництво між територіальними общинами або властями 1980 р. // Офіційний вісник України. — 2006 р. — № 9. — Ст. 585.
7. Лесаж М. Европейский опыт межрегионального и приграничного сотрудничества [Электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://www.mid.ru/bdomp/sbor.nsf/fe.
8. Лукашева Н.В. Правовое положение автономных образований в странах Северной Европы : дис. на соиск. науч. степени. канд. юрид. наук : специал. 12.00.02. Екатеринб., 1998. — 185 c.
9. Пастернак О.М. Деякі теоретичні проблеми правосуб'єктності адміністративно-територіальних одиниць у сфері місцевого самоврядування // Часопис Київського університету права. — 2005. — № 4. — С. 112—117.
10. Пронюк Н.В. Сучасне міжнародне право : навч. посібник. К.: КНТ, 2010. — 280 с.
11. Illes I. The Carpathian (Euro)Region. Occasional Papers № 6. Europaisches Zentrum fur Foderalismus-Forschung. — Tubingen, 1996. — 36 p.
12. Ratti R. Borders and Regions in a Changing Europe — a Theoretical Framework // Regional Contact. 1997. № 12. — Р. 32—40.