КАУЗА (CAUSA) КАК ЭЛЕМЕНТ ДОГОВОРА И ОБЯЗАТЕЛЬСТВА

Ершов Игорь Игоревич

Аспирант, МФЮА, г. Москва

E-mail: igor-ersh@mail.ru

Перед анализом каузы как элемента договора и обязательства автор полагает необходимым отметить, что понятие каузы имеет несколько значений. Понятие (термин) «кауза» используют в зависимости от рассматриваемой ситуации применительно к сделкам (договорам) и обязательствам. Не исключается применение в правовом обороте каузы в качестве обозначения основания иных правовых явлений, нежели сделки (договоры) и обязательства.

Например, ВАС РФ в Определении от 3 августа 2011 года № ВАС-4408/11 по Делу № А68-6859/10 указывает, что «С момента заключения договора купли-продажи арендованного имущества изменяется кауза (выделено — И. Е.) владения этим имуществом. Основанием владения становится не прежний договор аренды, а договор купли-продажи» [15]. В указанном примере кауза применена с целью обозначения основания владения, а, как известно, владение — это право, то есть самостоятельная наряду со сделкой (договором) и обязательством категория.

Н. А. Полетаев подчеркивал, что «Нельзя требовать точного определения caus’ы, ибо такое определение может быть дано для конеч­ной вещи; но causaвообще не есть конечная вещь, она разнообразится смотря по договору, из которого родится обязательство» [19; с. 34]

Начиная с римского права понятие «causa» находило различный отклик у цивилистов. С этой точки зрения интерес представляет подробное разъяснение понятия «causa», данное Ф. М. Дыдынским в Латинско-русском словаре к источникам римского права, который указывает несколько возможных значений понятия «causa» [8]. И. А. Неруш использует causaдоговора как критерий деления обязательств в ту или иную классификационную группу [15; с. 122].

К. П. Победоносцев отмечал, что «…Для того, чтобы вышло обязательное отношение, нужно, чтобы возникла известная обязательная связь между лицами. Ее-то и составляет causa, ближайшая побудительная причина, определяемая намерением и волей договаривающихся сторон и законной сущностью договорного отношения, по его роду» [18]. Таким образом, исходя из буквального толкования позиции К. П. Победоносцева, обязательная связь между лицами — это кауза (causa). С этим нельзя согласиться, поскольку кауза (causa) обозначает основание договора, являющегося основанием договорного обязательства, то есть договор возникает в силу наличия такого обстоятельства как кауза.

В теории гражданского права с давних времен существует неопределенность по проблеме основания договора и цели договора, что порождает дискуссии относительно разграничения понятия основание договора и цель договора. По мнению автора, основание и цель договора (в том числе и взаимного) существуют отдельно независимо друг от друга, но фактически основание и цель договора синонимичны, поскольку заключая договор, субъекты гражданско-правовых отношений имеют намерение (цель) породить обязательство, смысл которого, как выше указал автор, заключается в получении определенных благ. Эта цель заключаемого договора, которое порождает обязательство, и является основанием договора, то есть побудительным обстоятельством для заключения гражданско-правового договора. Как полагают О. Г. Ломидзе и Э. Ю. Ломидзе «Конечная цель каждой стороны двусторонне обязывающего возмездного договора находит отражение в содержании прав и обязанностей сторон. Можно также сказать, что цель управомоченной стороны обязательства находит отражение в объекте его права — действии, которое должно совершить обязанный» [14 (№ 11); с. 145].

Общераспространенное мнение относительно соотношения основания договора и цели договора заключается в необходимости понимать эти два правовых явления как синонимы. Таких взглядов придерживается, например, В.С.Ем, указывающий, что «Типичная… правовая цель…называется основанием сделки (causa)» [5; с. 442].

В цивилистике существовали и существуют противоположные позиции, например, Д. Д. Гримм полагал необходимым различать основание (causa) и цель, аргументируя это тем, что causa— это объективный результат, который должен быть достигнут исполнением сделки, а цель — это желаемый результат [7], а Ф. С. Хейфец считает, что «…Цель и основание вряд ли понятия тождественные. Цель в сделке — это то, к чему стремятся участники сделки… Основание — это то главное, на чем зиждется сделка, то, что составляет ядро сделки» [24; с. 18]. При дальнейшем рассуждении Ф. С. Хейфец указывает, что «Хотя «цель» и «основание» — понятия не тождественные, в сделке они означают одно и то же» [24; с. 18]. Автор полагает, что позиция Ф. С. Хейфец, несмотря на указание отсутствия тождественности, в итоге подтверждает обратное, поскольку сделка зиждется на том, к чему стремятся стороны сделки.

По мнению автора, существуют ситуации, когда цель и основание (causa) не совпадают. В качестве примера можно привести заключение мнимой (фиктивной) сделки, которая совершается для вида, без намерения создать юридические последствия. Таким образом, возникает ситуация несоответствия основания определенной сделки (договора) имеющейся у сторон цели совершения данной сделки. Аналогичной позиции придерживается М. В. Кротов: «Конкретная правовая цель может не совпасть с основанием сделки…» [6; с. 282].

Однако в обычных условиях заключения определенного договора проблемы несоответствия основания (causa) сделки (договора) цели не существует, поскольку имеется определенная (типичная) цель у сторон договора (обязательства), которая способствует заключению договора, является его основанием.

Используя оборот «обычные условия», следует иметь в виду, что это условия, предусмотренные законодательством и устоявшимися правилами оборота применительно к определенному виду договора. По мнению В. В. Кулакова «…вернее понимать под каузой сделки типовой юридический результат, установленный законом, с которым стороны конкретной сделки должны соотносить свои конкретные цели и имеющие правовое значение мотивы. Указание на конкретные цели сторон позволяет сказать, что кауза даже близких договоров должна различаться, если закон по-разному регулирует отношения из них» [10].

Рассматривая проблему взаимных обязательств, следует отметить, что предшествующее и встречное предоставление, которые имеют место в этом обязательстве, являются типовой целью применительно к конкретному договору, и одновременно представляет собой основание договора.

С другой стороны, предоставление, по времени предшествующее встречному, является каузой (основанием) для встречного предоставления, поскольку существует обусловленность при исполнении взаимного обязательства. Действия стороны А, которые она совершает до действий стороны Б, являются необходимым признаком для совершения действий стороной Б. Фактически возникает правовая модель обязательства, при которой обязательным признаком обязательства является взаимность, то есть обусловленность при исполнении обязательства. А. Г. Карапетов указывает, что «…в таких «обменных» договорах каждая из сторон осуществляет свое предоставление при условии (или в обмен на то), что другая сторона осуществила или осуществит свое» [9; с. 96].

Если предшествующее предоставление и встречное предоставление являются основанием взаимного (синаллагматического) договора, то в определенной мере (исключительно в той мере, что они являются основанием договора), они являются и целью обязательства. Представляется необходимым определить приоритет предшествующего или встречного предоставления в качестве цели обязательства.

В. В. Кулаков считает достаточно сложным определить единую цель взаимного обязательства. В. В. Кулаков подчеркивает, что «…здесь следует брать за основу не цель денежного кредитора, который получает денежный эквивалент (плату), поскольку денежная оплата является всеобщим мерилом, эквивалентом, а цель другого контрагента» [12]. Это утверждение представляется справедливым, поскольку во взаимном договоре, являющемся основанием возник­новения взаимного обязательства, «другой контрагент», являющийся должником, сам стремится исполнить возложенную на него обязан­ность, учитывая фактор взаимообусловленности.

Одновременно необходимо различать каузу обязательства и цель обязательства. По мнению И. В. Бекленищевой «Кауза обязательства — это никогда не цель обязательства, но его основание или причина» [3; с. 51].

Как автор указывал выше, на практике встречаются случаи, при наличии взаимного обязательства, когда основанием встречного пре­доставления является предшествующее исполнение. Известно, что встречное предоставление — это составная часть предмета взаимного обязательства (понимая, что предмет обязательства — это действие или воздержания от совершения действия). В комплексе предшествующее исполнение и встречное исполнение являются целью обязательства при преобладающей роли исполнения, возложенного на должника. В этом случае очевидна двойная функция предшествующего исполнения: по отношению к встречному предоставлению оно является каузой, а в комплексе со встречным предоставлением является целью обязательства.

Кроме того, следует различать основание сделки и основание обязательства. Об этом упоминает Р. С. Бевзенко, который указывает, что «…понятия об основании сделки и основании обязательства будут различными» [4; с. 402].

Основанием возникновения обязательств, в том числе взаимного (синаллагматического) обязательства является определенный юридичес­-кий факт, например, сделка (договор), судебное решение, причинение вреда или неосновательное обогащение. И. С. Розенталь указывает, что «Влияние «каузы», как предшествующего правооснования, на после­дующее действие стороны в обязательстве весьма энергично. Например, римское право считало недействительными дарения между супругами, вследствие чего действия, совершенные на основании этой «каузы», признавались недействительными...» [21; с. 262]. Таким образом, в качестве каузы обязательства И. С. Розенталь понимал правовое основа­ние, то есть определенный юридический факт, например, договор.

Обязательство, в том числе взаимное, чаще всего основано на договоре, подтверждением чему может являться аналитическая информация Высшего Арбитражного Суда РФ. В 2011 году среди дел по спорам, возникающим из гражданских правоотношений, как и в предыдущие годы, наибольшее число (83 % от общего количества гражданских дел) составляют дела о неисполнении либо ненадлежащем исполнении обязательств по договорам [2]. Однако в 2011 году количество дел этой категории в сравнении с предыдущим отчетным периодом сократилось почти на 20 процентов [23].

Следует обратить внимание на то, что количество дел о неисполнении либо ненадлежащем исполнении обязательств по договорам в процентном выражении в 2011 году, несмотря на общее снижение дел по спорам, возникающим из гражданских правоотношений и дел о неисполнении либо ненадлежащем исполнении обязательств по договорам, составило 83 %, что на 1 % ниже, чем в 2010 году [23]. В 2010 году арбитражными судами Российской Федерации было рассмотрено 818 713 дел по спорам, возникающих из гражданских правоотношений (что на 95,6 % больше чем в 2007 году), 84 % которых — это дела о неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств по договорам (687 719 дел) [1].

Одновременно сделка (договор) как основание обязательства имеет свое собственное основание, которое является и целью сделки (договора). Цель (основание) сделки (договора), являющейся основанием обязательства, одновременно является целью обязательства, но из этого логического умозаключения не следует, что основание договора и основание обязательства совпадает. В. В. Кулаков указывает, что «Связь целей в сделке и обязательстве объясняется простым обстоятельством — обязательство порождается сделкой» [13; с. 55].

Аналогичной автору настоящей статьи позиции придерживается А. Д. Корецкий, считающий, что «Если непосредственной целью договораявляется установление юридического отношения (обязательства), т. е. создание ситуации, при которой обладатель желае­мого блага будет обязан удовлетворить потребность заинтересованного лица…, то его основанием будут те юридические значимые обстоятельства, которые явились причиной его (договора) заключения на конкретных условиях между определенными лицами» [11; с. 37].

Для признания синонимичными каузы (causa) и цели договора необходимо, чтобы кауза (causa) была законной и осуществимой. Как полагает автор, имеется и обратная зависимость, которая выражается в необходимости соответствия цели договора закону. Если у сторон цель, преследуемая ими, не соответствует императивным требованиям, то говорить о безупречности в конкретном договоре нельзя. В. А. Рясенцев указывал, что «...если в момент заключения сделки цель ее неосуществима, то сделка не имеет юридической силы — например завещание вклада в пользу лица, о смерти которого в момент завещания вкладчик не знал» [22; с. 9].

В каждом договоре, в том числе во взаимном (синаллаг­матическом) договоре, имеется кауза (causa). Ведь каждый заключае­мый договор должен иметь определенное основание. Стороны при заключении договора в любом случае осознают, какое основание лежит в предполагаемом договоре, хотя и возможна ситуация, когда имеется несоответствие цели и основания. Н. А. Полетаев занимался анализом данного вопроса: «Когда же не бывает этой каузы, этого представления об обязательствах другой стороны? Я думаю, никогда не бывает отсутствия каузы» [19; с. 35], хотя в процессе рассуждения приходит к выводу, что возможны случаи отсутствия каузы (например, в случае насилия по отношению к одной из сторон договора, когда отсутствует свободная воля).

По мнению автора, основание договора всегда наличествует, а, если договор и является недействительным (ничтожным или оспори­мым), то это связано с другими обстоятельствами, которые перечис­лены в гражданском законодательстве.

Помимо широкого теоретического обсуждения проблемы каузы и соотношения ее с целью договора, современная судебная практика также способствует некоторому разъяснению и большему пониманию данных проблем. Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в Постановлении от 9 декабря 2008 года по Делу № А32-4125/2008-11/44 указал: «Обращаясь в суд с требованием о признании сделки недействительной по мотиву притворности, истец должен обосновать, что, заключая оспариваемую сделку, стороны не преследовали цели достижения именно того правового эффекта, который на модельном уровне предусмотрен законодателем применительно к соответствующей сделке. Из легального определения дарения (ст. 572 Гражданского кодекса РФ) усматривается, что правовой эффект дарения состоит в отчуждении имущества и при этом приобретатель не обязан к встречному предоставлению. Наличие обусловленности передачи… своего имущества — акций встречным предоставлением, полученным даже за рамками договора от 17 октября 2007 г., исключает возможность квалификации оспариваемого договора как договора дарения. Кроме того, надлежит выявить каузу дарения. …каузой дарения являются мотивационные устремления дарителя. Им может являться благодарность, стремление из родственных или дружеских мотивов увеличить безвозмездно имущественную сферу одаряемого, проявление приязни к одаряемому (выделено и курсив — И. Е.)» [20].

Очевидно, что суд обращает внимание на необходимость выявить цель и основание договора. Также суд полагает нужным определить каузу того договора, который, как считают стороны, был заключен. В данном случае стороны предполагали, что они заключили договор дарения.

Суд предположительно указывает, что может являться каузой дарения, но упоминает также мотив, но мотив не является правовым элементом договора. Мотив — это явление, касающееся внутренних процессов, которые побуждают к заключению договора, хотя необходимо признать соответствие мотива цели, а следовательно, и основанию договора в типичных случаях, предусматривающих типичную правовую конструкцию того или иного договора.

Кроме того, концепцию causaв романо-германском праве, в том числе и в российском праве, необходимо отличать от концепции встречного удовлетворения (consideration). По мнению К.Осакве, «causaесть побуждающая цель, ради которой стороны связывают себя обязательством, а consideration— побуждающая ценность, ради которой стороны связывают себя обязательством» [17; с. 33]. Сначала должны быть установлена цель, ради которой заключается договор, являющийся основанием возникновения обязательства, а затем данная цель должна быть конкретизирована в виде определенного встречного предоставления.

Очевидно, что правовые явления «consideration» и «causa» близки по своему значению. Тем не менее, их необходимо различать, поскольку развитие данных правовых явлений происходило в различных системах права, следовательно, и значение придавалось им различное.

Список литературы:

1. Аналитическая записка к статистическому отчету о работе арбитражных судов Российской Федерации в 2010 году // [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://arbitr.ru/_upimg/ABB739E6657079D763C2E5A005FA9779_1.pdf.
2. Аналитическая записка к статистическому отчету о работе арбитражных судов Российской Федерации в 2011 году // [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://arbitr.ru/_upimg/BF2D3B8F8961047431972C2285F4F18A_an_zap_2011.pdf.
3. Бекленищева И. В. Гражданско-правовой договор: классическая традиция и современные тенденции. — М.: Статут, 2006. — 204 с.
4. Гражданское право : актуальные проблемы теории и практики / под общ. ред. В. А. Белова. — М.: Юрайт-Издат, 2008. — 993 с.
5. Гражданское право: В 4 т. Том 1. Общая часть: Учебник / Отв. ред. проф. Е. А. Суханов. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Волтерс Клувер, 2005. — 720 с. — (Серия «Классический университетский учебник»).
6. Гражданское право: Учеб.: В 3 т. Т.1. — 6-е изд., перераб. и доп. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. — М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2003. — 776 с.
7. Гримм Д. Д. Лекции по догме римского права. — Москва, издательство «Зерцало», 2003 г. (воспроизводится по пятому изданию С.-Петербург, 1916 г.) // [электронный ресурс] — Режим доступа. — СПС Гарант.
8. Дыдынский Ф. М. Латинско-русский словарь к источникам римского права. — Варшава, типография К. Ковалевского, 1896 // [электронный ресурс] — Режим доступа. — СПС Гарант.
9. Карапетов А. Г. Приостановление исполнения обязательства как способ защиты прав кредитора. — М.: Статут, 2011. — 239 с.
10. Коммерческое право: актуальные проблемы и перспективы развития: Сборник статей к юбилею доктора юридических наук, профессора Бориса Ивановича Пугинского / сост. Абросимова Е. А., Филиппова С. Ю. — М.: Статут, 2011. — 286 с. // [электронный ресурс] — Режим доступа. — СПС Консультант Плюс.
11. Корецкий А. Различия между институтами сделки и договора по основанию (causa) и целям // Законность. — М., 2005, № 12. — С. 36—38.
12. Кулаков В. В. Проблема определения сложных обязательств // Российский судья. 2009. № 8. // [электронный ресурс] — Режим доступа. — СПС Консультант Плюс.
13. Кулаков В. В. Сложные обязательства в гражданском праве. Дис. ... докт. юрид. наук. Москва, 2012. — 382 с.
14. Ломидзе О. Г., Ломидзе Э. Ю. Формирование основания договорного отчуждения и значение Causa как цели праводателя // Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации. — М.: ЮРИТ-Вестник, 2004, № 11. — С. 141—159// М.: ЮРИТ-Вестник, 2004, № 12. — С. 111—133.
15. Неруш И. А. Влияние денежного обязательства на causa договора как критерий деления денежных обязательств // Право и политика. —М.: Nota Bene, 2004, № 8. — С. 122—126.
16. Определение ВАС РФ от 3 августа 2011 г. № ВАС-4408/11 по Делу № А68-6859/10 // [электронный ресурс] — Режим доступа. — СПС Консультант Плюс.
17. Осакве К. Учение о встречном удовлетворении (consideration) в англо-американском договорном праве: сравнительно-функциональный анализ // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. — М., 2007, Вып. 3. — С. 21—34
18. Победоносцев К. П. Курс гражданского права. Часть третья: Договоры и обязательства // [электронный ресурс] — Режим доступа. — Классика российской цивилистики (КонсультантПлюс).
19. Полетаев Н. А. Приложение: Мнимые и притворные сделки, безденежность, Causa obligations и незаконное обогащение по проекту обязательственного права: Март // Вестник Права: Март. Журнал Юридического Общества при Императорском С.-Петербургском Университете. — С.-Пб.: Сенат, Тип., 1900, № 3. — С. 1—60.
20. Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 9 декабря 2008 г. по Делу № А32-4125/2008-11/44 // [электронный ресурс] — Режим доступа. — СПС Консультант Плюс.
21. Римское частное право: Учебник/ Под ред. проф. И. Б. Новицкого и проф. И. С. Перетерского. — М.: Юристъ, 1996. — 544 с.
22. Рясенцев В. А. Сделки по советскому гражданскому праву. — М., 1951. — 512 c.
23. Справка основных показателей работы арбитражных судов Российской Федерации в 2010—2011 гг. // [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://arbitr.ru/_upimg/70F27ED9E2A6C625D87A44EF8C36EB4D_os_pokazateli_raboti_2010-11.pdf
24. Хейфец Ф. С. Недействительность сделок по российскому гражданскому праву. — 2-е изд., доп. — М.: Юрайт, 2000. — 162 c.