НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ УБИЙСТВ

Мошкин Сергей Владимирович

адъюнкт Краснодарского университета МВД России

преподаватель кафедры правовых дисциплин филиал ФГБОУ

ВПО «Кубанский государственный университет», г. Армавир

E-mail: smoshkin65@mail.ru

Анализу проблем квалификации убийств автором уделялось внимание в процессе проводимого исследования, однако есть необходимость некоторые вопросы рассмотреть более подробно. На практике, по мнению ученых, возникают затруднения в применении статей УК РФ об убийстве.

Особо дискутируемым в науке уголовного права является вопрос о квалификации действий виновного лица по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ — убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Необходимо отметить, что до принятия Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 года затруднений в применении указанной нормы, не было. Пленум внес ряд разъяснений, которые противоречат некоторым нормам УК РФ и вызывают споры  в науке и практике.

Так, в п. 7 Постановления Пленум Верховного Суда РФ указал, что по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ «надлежит квалифицировать причинение смерти потерпевшему неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство» [5].

Указанное постановление выделяет два основных момента:

1.    потерпевший реально не может защитить себя в силу своего физического или психического состояния;

2.    осознание виновным этого обстоятельства.

При таком понимании беспомощности состояния человека убийство спящего или лица, находящегося в глубокой степени опьянения, вполне охватывается этим понятием. С принятием Постановления Пленума Верховного Суда РФ стало очевидным противоречие практики применения п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ  положениям Постановления, что естественно породило несколько различных точек зрения.

Господствующим считается определение беспомощного состояния, как состояния при котором «лицо, вследствие своего физического или психического состояния, вызванного малолетним либо престарелым возрастом, физическими недостатками, болезнью (в том числе душевной), временной потерей или ослаблением сознания, не могло оказать сопротивления виновному или  не понимало характера  совершаемых им действий по лишению жизни» [3, c. 28].

Однако некоторые авторы не согласны с подобным определением беспомощного состояния. Так, С. В. Дементьев утверждает, что нельзя квалифицировать по п. «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ убийство, при совершении которого потерпевший при этом не испытывал дополнительных страданий. Имея в виду спящего или находящегося в обмороке человека, он пишет: «подобные случаи умышленного лишения жизни человека не повышают общественной опасности действий виновного».

Такое убийство С. В. Дементьев определяет простым и предлагает подобные ситуации квалифицировать по ч. 1 ст. 105 УК РФ, так как полагал, что по указанному пункту следует квалифицировать только убийство человека, когда тот заведомо для виновного находился в беспомощном состоянии, то есть сознавал характер происходящего, однако в силу своего физического или психического состояния не мог оказать сопротивления: позвать на помощь, уклониться от действия убийцы [1, c. 43].

И. Я. Козаченко, определяя понятие беспомощного состояния человека, относила все случаи, когда потерпевший не может сознавать происходящего с ним вследствие малолетства, глубокого сна, сильного опьянения, обморока либо не может оказать сопротивление убийце  из-за отсутствия физической возможности (престарелый возраст, тяжелое заболевание) [4, c. 54, c. 20].

Автор считает точку зрения С. В. Дементьева убедительной. 

Действительно, убийство лица, которое хотя фактически находится в беспомощном состоянии, но не осознает характер угрожающей ему опасности, нельзя относить к квалифицированному убийству; его следует квалифицировать как простое убийство.

Изучая проблемы квалификации убийств с отягчающими обстоятельствами Т. Н. Нуркаева предлагает внести изменения в п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда от 27 января 1999 года, изложив его в следующей редакции: «по пункту «в» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии) надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, осознавающему характер угрожающей ему опасности, но не способному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, который не только понимает это обстоятельство, но и рассчитывает на него» [3]. Такое толкование данного квалифицирующего признака, по мнению автора, больше соответствует сложившейся практике применения  указанной нормы УК РФ.

Сложности в теории уголовного права и судебной практике вызывает и неоднозначное понимание такого квалифицирующего признака убийства, как убийство женщины заведомо для виновного находящейся в состоянии беременности (п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ). Чаще всего споры возникают в случае ошибки виновного в квалифицирующем обстоятельстве, когда он полагает, что лишает жизни беременную женщину, а она таковой не является. По этому моменту существуют четыре точки зрения: квалифицировать как покушение на убийство беременной женщины; покушение на убийство беременной женщины и просто убийство женщины; убийство беременной женщины; простое убийство.

Правильным будет считать, что содеянное следует квалифицировать по п. «г» ч. 2 ст. 105 УК РФ, как убийство беременной женщины. Ведь если виновный убежден, что убивает беременную женщину и желает этого, то это значительно повышает степень общественной опасности содеянного и должно быть отражено в квалификации.  В п. 10 Постановления Пленума сказано, что при признании убийства организованной группой действия всех ее участников независимо от их роли в преступлении следует квалифицировать как соисполнительство без ссылки на ст. 33 УК РФ [4]. Данное разъяснение не соответствует  названной статье УК РФ, так как исполнителем и соисполнителем преступления признаются лица, непосредственно совершившие преступление (убийство). Разработка для группы плана убийства, приобретение или передача ей оружия, сокрытие следов преступления, это никак нельзя признать убийством, так как это подготовка к совершению убийства. Такими же будут считаться и действия посредника между заказчиком убийства и группой наемников. При подготовке и в самой группе наемных убийц, обязательно будет иметь место распределение ролей. Такие действия описаны не в ч. 2 ст. 33, а в ч. ч. 3, 4, 5 ст. 33 УК РФ, и ответственность за них определена в ч. 3 ст. 34 УК РФ. Именно поэтому в ч. 5 ст. 35 УК РФ указано, что другие участники  организованной группы несут ответственность за участие в ней в случаях, предусмотренных соответствующими статьями Особенной части УК РФ (ч. 2 ст.209, ч.2 ст. 210 УК РФ). В ст. 105 УК РФ в состав убийства не входит участие в организованной группе.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что указанные в п. 10 разъяснения Пленума Верховного Суда РФ [4] не только не вытекают из норм УК РФ, посвященных соучастию, но и противоречат им. 

Проблемной остается квалификация привилегированных составов, за которые уголовная ответственность наступает с 16 лет (ч. 1 ст. 20 УК РФ). Этот возраст предусмотрен и специальным составом. Поэтому, в соответствии ч. 3 ст. 17 УК РФ, лица, достигшие 16 лет и совершившие преступления, предусмотренные ст. ст. 106—108 УК РФ несут ответственность за привилегированные преступления. Если несовершеннолетнему не исполнилось 16 лет, но он совершил преступление со смягчающими обстоятельствами, то, возникает вопрос о том, как применять норму закона. Исследуя ч. 3 ст. 17 и ст. 20 УК РФ также можно сделать вывод о том, что такие лица могут нести ответственность по «специальной»  норме, которой для них будет ст. 105 УК РФ (ответственность  наступает с 14 лет). На таком применении закона настаивают некоторые авторы [2, c. 22]. С таким мнением согласиться нельзя. Выходит, что взрослые, привлекаемые с 16 лет по ст. 106—108 УК РФ, понесут меньшее наказание, лица же, не достигшие 16 лет и совершившие те же деяния, будут наказаны гораздо строже. В. Ф. Щепельков предлагает «дополнить ст. 20 УК РФ соответствующей оговоркой, согласно которой ограничить действие общей нормы в отношении деяний, содержащих признаки привилегированных составов» [6].

По мнению автора, лица, не достигшие 16-летнего возраста, не подлежат уголовной ответственности за преступления с указанными составами.

Анализ некоторых проблем применения норм уголовного закона, в частности рассматривающих убийство, позволяет сделать вывод о том, что имеющиеся проблемы достаточно серьезны и, так как они связаны с охраной прав личности по защите ее жизни, законодателю необходимо в ближайшее время, совместно со специалистами, как теоретиками, так и практиками проводить согласованную работу по совершенствованию уголовного законодательства.

Список литературы:

1.Дементьев С. В. Понятие беспомощного и бессознательного состояния// Российская газета. № 1. — 43 с.

2.Кургузкина Е. Б. Убийство матерью новорожденного: природа, причины, предупреждение. Воронеж, 1999. — 22 с.

3.Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 27 января 1999, п. 7. www.garant.ru.

4.Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 1 от 27 января 1999, п. 10. www.garant.ru.

5.Уголовное право Российской Федерации. Особенная часть. М., 1996. — 28 с. www.garant.ru.

6.Уголовное право. Особенная часть ; Учебник для вузов / Под ред. И. Я. Козаченко, З. А. Незнамовой, Г. П. Новоселова. М.: ИНФРА — М — НОРМА, 1998. — 54 с.; Уголовное право. Особенная часть: Учебник/ Под ред. А. И. Рарога. М.: Триада, Лтд. 1997. — 20 с.

7.Щепельков В. Ф. Субъект преступления: преодоление пробелов уголовного закона // «Журнал российского права», 2002.  № 2