ОТНОСИТЕЛЬНЫЙ ХАРАКТЕР ЗАЩИТЫ ВЛАДЕНИЯ

Мальбин Дмитрий Андреевич

аспирант Юридического института ФГБОУ ВПО «Государственный Университет – Учебно-научно-производственный комплекс», г. Орел

E-mail: dm_malbin1504@list.ru

В 2009 году Президиумом Совета при Президенте Российской Федерации по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства была разработана Концепция развития гражданского законодательства о вещном праве (далее по тексту — Концепция) [1, c. 102—185]. На основе Концепции был разработан и официально опубликован проект изменений в Гражданский кодекс Российской Федерации (далее по тексту — Проект) [2]. Концепция предполагает внедрение в российское законодательство неизвестный современному гражданскому праву институт фактического владения и его защиты.

Под владением авторы Концепции предлагают понимать фактическую позицию, делая акцент на том, что недопустимо смешение владения с тем или иным правом. Проект поправок в ГК РФ несколько изменил определение владения, указав, что под владением понимается фактическое господство лица над объектом владения.  Основанием защиты владения, в соответствии с п. 2.8 раздела «Владение» Концепции развития гражданского законодательства о вещном праве, выступают самоуправные действия третьих лиц. Требование о защите владения могут предъявляться к нарушителю владения или любому последующему владельцу [1, с. 109].

По мнению автора актуальным является вопрос о том, имеет ли защита владения абсолютный или относительный характер.

Если взять за основу, что защита владения носит абсолютный характер, то следует признать, что своим решением суд определяет отношение, в котором лицо, защитившее владение, aprioriпризнается владельцем для всех других лиц. Причем такое фактическое состояние невозможно изменить, не отменив решение суда, в котором лицо, защитившее владение, признано владельцем.

С одной стороны суд действительно в своем решении признает лицо владельцем, что является легитимирующим истца фактором, но с другой такая точка зрения крайне противоречива.

В качестве примера представим следующую ситуацию. Лицо А предъявило иск о защите владения к лицу Б. Суд удовлетворил иск лица А, фактически признав тем самым лицо А владельцем. В дальнейшем лицо А теряет господство над вещью, причем не в результате самоуправных действий третьих лиц. Утерянную вещь приобретает в хозяйство лицо В. Лицо В в результате самоуправных действий лица Г теряет свое обладание вещью.

Во-первых, следствием абсолютного характера защиты владения было бы то, что в приведенном примере, лицо В не смогло бы защитить свое фактическое состояние против лица Г в виду того, что ранее судебным решением в качестве владельца было признано другое лицо. Однако такое мнение противоречило бы природе владения, которое состоит в фактическом обладании вещью. «Владение приобретается посредством установления фактического господства над вещью» —указывается в ст. 214 Проекта [2].

Во-вторых, признав в качестве владельца лицо А и оно не смогло бы защитить утраченное владение, так как лишилось его не в результате самоуправных действий. Кроме того, самоуправные действия лица Г по изъятию предмета у лица В не имеют никакого отношения к лицу А, так как такие самоуправные действия направлены против другого лица (в нашем случае лица В).

В данном примере, возникает ситуация, при которой имеется владелец, признанный таковым вступившим в силу решением суда, но который не может защитить собственное владение в виду отсутствия основания для его защиты (отсутствует самоуправство). Защита факти­ческого обладания вещью другими лицами невозможна в виду того, что в качестве владельца признано другое лицо (в нашем примере это лицо А).

Таким образом, нельзя рассматривать абсолютный характер владельческой защиты. Стало быть, владение защищается не абсолютно как раз и навсегда данное и неизменяющееся состояние, а защищается всегда в порядке относительном. Нормы статей Проекта поправок в ГК РФ сформулированы таким образом, что иск о защите владения следует предъявлять только лицу, пострадавшему от самоуправства и только против лица, осуществившего такое самоуправство, или против любого последующего владельца. Причем такой последующий владелец по смыслу Проекта должен обязательно получить вещь в обладание от лица, самоуправно приобретшего владение, то есть необходима непрерывная цепочка перехода вещи в фактическое обладание [2].

Квалификация лица в качестве владельца необходима лишь для активной легитимации истца. Суд характеризует лицо в качестве владельца не для абсолютной констатации и незыблемости его фактического состояния, а лишь для того, чтобы вернуть вещь такому лицу. Владельческое состояние не связано с судебным решением, владение достигается фактической властью над вещью. Если лицо А и было когда-либо признано владельцем, то это отнюдь не означает отсутствие возможности других лиц достичь фактического господства над вещью, то есть установить собственное владение.

Владение конкретного лица защищается против самоуправных действий другого строго определенного лица.

Кроме того, рассмотрению подлежит вопрос о том, почему же владение защищается против последующих приобретателей вещи. Концепцией предусмотрено, что требование о защите владения предъявляется к нарушителю владения или любому последующему лицу (п. 2.8 раздела «Владение» Концепции развития гражданского законодательства о вещном праве) [1, с. 109]. Пунктом 3 статьи 216 Проекта установлено, что требование о защите владения предъявляется к лицу, фактически владеющему объектом владения после нарушения, послужившего основанием для предъявления требования [2].

В данном вопросе, по мнению автора, проявляется непосле­довательность рабочей группы в проведении общей теории защиты владения, ведь основанием защиты владения выступают самоуправные действия третьих лиц. Таким образом, Концепцией и Проектом предусмотрена правовая конструкция, при которой, утративший фактическое обладание, владелец может предъявить соответствующий иск к лицам, которые не применяли самоуправства, которые могут и не знать вообще о том, что полученный ими в обладание предмет был ранее приобретен самоуправными действиями. По мнению автора, в данном случае отсутствует основание защиты владения —самоуправство в действиях последующих обладателей вещи.

Если взять за основание защиты владения самоуправные действия третьих лиц, посессорный иск необходимо предъявлять только к лицу, нарушившему владельческое состояние в результате самоуправных действий, ведь целью защиты является борьба с насилием и самоуправством. При такой конструкции основание защиты владения размывается, а сама идея о защите владения как средстве борьбы от самоуправства не достигает своей логической завершенности.

Автор статьи полагает, что основание защиты владения от последующих приобретателей вещи в порочности приобретения первоначального владения.

Кроме того, такое обоснование защиты владения позволяет ответить на вопрос о том, почему утраченное владение не защищается против третьих лиц, приобретших обладание вещью правомерными способами.

Последствия признания порочности владения в качестве основания защиты можно наблюдать в случае защиты владения лицом, утратившим владение в результате самоуправных действий собствен­ника вещи. Очевидно, что право собственности является главным вещным правом и подлежит защите. Однако, не смотря на факти­ческую природу, владение защищается и против собственника вещи.

В качестве предмета защиты владения в данном случае выступает хозяйственный интерес владельца, который не связан в свою очередь с субъективными правами такого лица. Владелец, обладая вещью, извлекает из нее полезные свойства, фактически пользуется ею. Именно при противопоставлении владения праву собственности можно объяснить, почему владение защищается независимо от прав на вещь и даже против самого собственника вещи.

Владение, по мнению автора, защищается в данном случае в виду того, что интерес владельца был нарушен собственником, интерес в данном случае подлежит первостепенной защите потому, что собственник достиг фактической власти над вещью недозволенными способами, то есть владение его порочно по отношению к лицу, утратившему владение. Невозможно изменять фактические состояния неправовыми (недозволенными) средствами. Напротив, владение не удается возвратить, если собственник использовал дозволенные (правомерные) средства защиты, например, возвратил себе вещь посредством виндикационного иска.

Автор отмечает, что владение защищается в случаях порочного приобретения владения и не защищается в случае, если лицо приобрело владение дозволенными способами. Таким образом, в качестве еще одного критерия, необходимого для защиты владения, следует рассматривать порочность или же непорочность приобретения владения по отношению к конкретному субъекту.

Также необходимо рассмотреть вопрос о том, почему порочно приобретенное владение защищается против всякого нарушения. Лицо Г, например, защищает собственное самоуправно приобретенное владение против иных лиц (например, лица Д), также применивших акт самоуправства против лица Г.

Ответ, по мнению автора, заключается в том, что для всех других лиц (в нашем случае это лицо Г), такое третье лицо будет считаться действительным владельцем, приобретшим свое фактическое господство над вещью дозволенными способами (именно считаться, когда в дейст­вительности таковым может и не быть) до тех пор, пока не будет доказано иное, т. к., во-первых, наличествует фактическое господство и воля лица владеть, а, во-вторых, другим лицам неизвестен порок приобретения владения, в-третьих, необходимо учитывать относительный характер защиты владения. При таких условиях такое третье лицо вправе защищать свое владение до тех пор, пока истинный владелец не возвратит себе вещь дозволенными законом способами. Напротив, если же первоначальный владелец восстановит владение недозволенными способами, то указанное лицо может защищать свое владение и против него.

Защита владения, следовательно, носит характер относительный, а не абсолютный. В ходе процесса не устанавливается раз и навсегда неопровержимое состояние владения, а устанавливается лишь порочность или отсутствие порочности приобретения владения одного лица по отношению к другому. Лицо, защитившее свое владение в ходе судебного производства, вполне может утратить владение в ходе другого судебного процесса, в котором будет доказана его собственная порочность приобретения владения по отношению к истцу (заявителю). Относительный характер защиты владения предопределяет возможность существования ситуация, в которых одно лицо защищает утраченное владение в рамках одного судебного процесса, и утрачивает его (является ответчиком по иску) в рамках другого процесса.

Список литературы:

1.Концепция развития законодательства о вещном праве // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2009. № 4.

2.Проект изменений в Гражданский кодекс РФ. [электронный ресурс] — Режим доступа. — URL: http://arbitr.ru/_upimg/733FFC289F062808694E12ABA110BC7B_II.pdf