РОЛЬ КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В ИМПЛЕМЕНТАЦИИ НОРМ МЕЖДУНАРОДНОГО ПРАВА О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ КОРРУПЦИОННОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ В НАЦИОНАЛЬНОЕ УГОЛОВНОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена исследованию роли Конституционного Суда РФ в процессе имплементации норм международного права против коррупции. Целью настоящей работы выступает изучение влияния Конституционного Суда РФ на практику применения имплементи­рованных норм уголовного права по преступлениям коррупционной направленности и на установление эффективности имплементации в целом. По результатам проведенного исследования автор пришел к выводу о необходимости определить деятельность Конституционного Суда РФ в качестве отдельного элемента процесса имплементации норм международного уголовного права в России.

Ключевые слова: уголовное право, коррупционные преступления, имплементация норм международного права, Конституционный Суд РФ, уголовное законодательство России.

В условиях динамично развивающихся международных отношений, экономической и политической эволюции государств, одновременно происходит развитие преступности, включая транснациональную преступность. Глобализация уже не рассматривается как исключительно экономический процесс, в настоящее время стало общепризнанным включение в глобализацию и других сфер международного сотрудни­чества, в том числе борьбу с преступностью. Одной из общих угроз признаются преступления коррупционной направленности, посягающие на публичные и частные интересы.

Значительный ущерб от указанных преступлений и необходимость усиления борьбы с ними подтверждаются и на национальном, и на международном уровне.

В связи с чем, на международном уровне действуют Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г. [2] и Конвенция ООН против коррупции 2003 г. [1] (обе Конвенции ратифицированы Российской Федерацией), осуществляют свою деятельность организации ГРЕКО, ОЭСР, Транспаренси Интернешнл. На национальном уровне – приняты Федеральный закон «О противо­действии коррупции» от 25 декабря 2008 г. [4], Указ Президента РФ от 1 апреля 2016 г. № 147 «О Национальном плане противодействия коррупции на 2016 - 2017 годы» [5], Национальная стратегия противо­действия коррупции, утвержденная Указом Президента Российской Федерации от 13 апреля 2010 г. № 460 [7], Указ Президента РФ от 8 марта 2015 г. № 120 «О некоторых вопросах противодействия коррупции» [6] и иные нормативные правовые акты.

В условиях признания коррупции врагом номер один для свободного, демократического и справедливого государства (Д.А. Медведев) [8] и низкого показателя Индекса восприятия коррупции, представленного Транспаренси Интернешнл [15], государ­ственная власть и гражданское общество заинтересованы в том, чтобы был расширен круг средств борьбы с коррупцией и гарантировалась реализация соответствующих норм международного права и нацио­нального уголовного законодательства.

Необходимо усиление конституционной гарантии безкоррупци­онных общественных отношений. Следует отметить, что российские исследователи коррупционных преступлений, в том числе Б.В. Волженкин [18], В.В. Астанин [17], О.А. Адоевская [16], не отводят Конституционному Суду РФ отдельной роли в процессе имплемен­тации норм международного права о коррупционных преступлениях в национальное уголовное законодательство. Считаем это упущением. Имплементация представляется этапом реализации международного обязательства, охватывающим не только процесс внедрения норм в национальное законодательство, но и последующие редакции введенных положений.

С позиции конституционного и уголовного права, имплементация норм международного права о преступлениях коррупционной направ­ленности в национальное уголовное законодательство признается правильной, если она признана Конституционным Судом РФ не противоречащей правовым принципам. Определения Конституционного Суда РФ подлежат самостоятельному анализу в качестве критерия успешности имплементации норм международного права. Обладая соответствующими полномочиями и компетенцией, именно Конституционный Суд РФ способен дать оценку проведенной имплементации.

Роль Конституционного Суда РФ также заключается в обеспечении устойчивости правового регулирования ответственности за коррупционные преступления. В соответствии с Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» в Российской Федерации правовую основу противо­действия коррупции составляют Конституция Российской Федерации, общепризнанные принципы и нормы международного права, международные договоры Российской Федерации [14].

В соответствии со статьей 1 Федерального конституционного закона РФ «О Конституционном Суде Российской Федерации» Конституционный Суд РФ – судебный орган конституционного контроля. Согласно статье 3 Федерального конституционного закона Конституционный Суд РФ действует в целях защиты основ конституционного строя, основных прав и свобод человека и гражданина, обеспечения верховенства и прямого действия Конституции РФ на всей территории Российской Федерации [3]. Конституционный Суд РФ разрешает дела о соответствии Конституции РФ федеральных законов, нормативных актов Президента РФ, иных правовых актов, по жалобам граждан и на нарушение конституционных прав и свобод граждан проверяет конституционность закона, примененного в конкретном деле, а также по запросам судов проверяет конституционность закона, подлежащего применению соответствующим судом в конкретном деле.

Согласно статье 6 Федерального конституционного закона решения Конституционного Суда РФ обязательны на всей территории Российской Федерации для всех представительных, исполнительных и судебных органов государственной власти, органов местного самоуправления, предприятий, учреждений, организаций, должностных лиц, граждан и их объединений.

Значение Конституционного Суда РФ в имплементации норм заключается в том, что в случае появления сомнений в соответствии Конституции отдельных составов преступления, предусмотренных в Уголовном кодексе РФ, Конституционный Суд либо подтверждает и обосновывает законность введенного состава преступления, либо признает нарушение основополагающих принципов российского права и нарушение Конституции. Признание Конституционным Судом нормы права нарушающей Конституцию, служит основанием для ее последующего исключения из Уголовного кодекса РФ и неприменения судами.

Определения Конституционного суда уже сыграли значительную роль в подтверждении законности введенных в целях соблюдения международных обязательств составов преступлений коррупционной направленности.

В соответствии со статьей 1 Федерального Закона «О противо­действии коррупции» преступлениями коррупционной направленности признаны: злоупотребление служебным положением, дача взятки, получение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам общества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного характера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами. Таким образом, законодатель определил открытый перечень преступлений коррупционной направленности.

Обычно этот перечень преступлений коррупционной направлен­ности дополняют преступлениями в виде посредничества во взяточничестве (ст. 291.1 УК РФ) и превышения должностных полномочий (ст. 286 УК РФ).

Конституционный Суд РФ уже сформировал судебные позиции по некоторым из статей УК РФ о коррупционных преступлениях. М.Ю. Мязина обратилась в Конституционный суд РФ с жалобой на нарушение положениями статьи 290 УК РФ ее прав, гарантированных статьями 2, 15 (часть 2), 17, 18, 45 (часть 1) и 46 (часть 1) Конституции РФ, поскольку не позволяет учесть реальные доходы осужденного и имущественное положение его семьи, заведомую невозможность уплаты штрафа ввиду его несоразмерности и порождает неизбежность замены назначенного наказания на реальное лишение свободы (Определение от 23 июня 2015 г. №1495-О) [9].

Конституционный Суд РФ, изучив представленные материалы, указал, что в соответствии со статьей 71 (пункт «о») Конституции РФ для осуществления задач Уголовного кодекса РФ федеральный законодатель установил основные и дополнительные виды наказаний за совершение преступлений исходя из закрепленных в статьях 5 и 6 УК РФ принципов вины и справедливости, согласно которым лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина; наказание и иные меры уголовно-правового характера, применяемые к лицу, совершившему преступление, должны быть справедливыми, т. е.. соответствовать характеру и степени общественной опасности преступления, обстоятельствам его совершения и личности виновного, что не выходит за рамки уголовно-правовых средств, которые федеральный законодатель вправе использовать для достижения конституционно оправданных целей дифференциации уголовной ответственности и наказания, усиления его исправительного воздействия на осужденного, предупреждения новых преступлений и тем самым защиты личности, общества и государства от преступных посягательств (Определение Конституционного Суда РФ от 22 марта 2012 г. №581-О-О) [11].

Конституционный Суд РФ учел, что в настоящее время одной из системных угроз безопасности Российской Федерации признается коррупция (подпункт «а» пункта 7 Национальной стратегии противо­действия коррупции, утвержденной Указом Президента РФ от 13 апреля 2010 г. № 460), включающая в себя дачу и получение взятки (подпункт «а» пункта 1 ст. 1 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. № 273-ФЗ «О противодействии коррупции»), общественная опасность которых во многом обусловлена размером взятки, установление в статье 290 УК РФ штрафов, кратных сумме взятки, отражает общественную опасность предусмотренных в ней коррупционных преступлений. Кроме того, при назначении штрафа в качестве наказания за совершение преступления, предусмотренного оспариваемой нормой, также учитываются положения статьи 46 УК РФ, согласно которым штраф, исчисляемый исходя из величины, кратной сумме коммерческого подкупа, взятки или сумме незаконно перемещенных денежных средств и (или) стоимости денежных инструментов, устанавливается в размере до стократной суммы коммерческого подкупа, взятки или суммы незаконно перемещенных денежных средств и (или) стоимости денежных инструментов, но не может быть менее двадцати пяти тысяч рублей и более пятисот миллионов рублей (часть вторая); размер штрафа определяется судом с учетом тяжести совершенного преступления и имущественного положения осужденного и его семьи, а также с учетом возможности получения осужденным заработной платы или иного дохода; с учетом тех же обстоятельств суд может назначить штраф с рассрочкой выплаты определенными частями на срок до пяти лет (часть третья).

На необходимость учета соответствующих обстоятельств обращает внимание и Пленум Верховного Суда РФ, который прямо указывает, что при разрешении вопроса о том, какое наказание должно быть назначено осужденному, совершившему коррупционное преступ­ление, в случае наличия в санкции статьи наказания в виде штрафа, суду необходимо обсуждать возможность его исполнения; в этих целях следует иметь в виду наличие или отсутствие у осужденного основного места работы, размер его заработной платы или иного дохода, возможность трудоустройства, наличие имущества, иждивенцев и т. п.. (пункт 36.1 Постановления от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» [14], Определение Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2015 г. № 204-О) [10].

В соответствии с вышеизложенными обстоятельствами Консти­туционный Суд РФ заключил, что оспариваемое М.Ю. Мязиной законоположение не может расцениваться как нарушающее ее права в указанном ею аспекте, а потому данная жалоба, как не отвечающая критерию допустимости обращений в Конституционный Суд РФ, не может быть принята Конституционным Судом РФ к рассмотрению [9].

Еще одно Определение было вынесено Конституционным Судом РФ 1 июня 2010 г. (№ 885-О-О) по запросу А.В. Вихорева, который оспорил конституционность примечаний к статье 285 УК РФ во взаимосвязи с частью 1 статьи 2 Федерального закона от 6 октября 2003 г. № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» [12].

Как следует из представленных в запросе материалов, приговором Кандалакшского городского суда Мурманской области от 24 мая 2007 г. А.В. Вихорев был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного частью первой статьи 291 УК РФ. Суд квалифи­цировал его действия как дачу взятки должностному лицу на том основании, что взяткополучатель являлся депутатом представительного органа местного самоуправления - Совета депутатов муниципального образования «Город Кандалакша с подведомственной территорией» и был вправе принимать участие в решении всех вопросов, отнесенных к компетенции Совета депутатов, в том числе обладал правом принимать нормативные правовые акты (решения) в составе Совета депутатов, обязательные для исполнения предприятиями и организациями независимо от их ведомственной принадлежности и гражданами в пределах указанного муниципального образования, т. е. с момента его избрания временно осуществлял функции представителя законодательной власти. Суд при этом исходил из определения должностного лица, содержащегося в пункте 1 примечаний к статье 285 УК РФ.

По мнению заявителя, оспариваемые им положения не соответствуют Конституции РФ, ее статьям 46 (часть 1) и 54 (часть 2), поскольку позволяют признавать депутата представительного органа муниципального образования должностным лицом как представителя законодательной власти.

Заявитель ссылается на часть 1 статьи 2 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» как на норму, обосновывающую его позицию об отсутствии у депутата представительного органа муниципального образования статуса должностного лица. Из представленных заявителем материалов также следует, что в решениях судов общей юрисдикции, вынесенных по его делу, примечания к статье 285 УК РФ были применены лишь в части положения пункта 1.

Согласно Определению Конституционного Суда РФ, данная жалоба в части, касающейся проверки конституционности иных, помимо пункта 1, примечаний к статье 285 УК Российской Федерации, а также части 1 статьи 2 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в силу статьи 125 (часть 4) Конституции Российской Федерации и статей 96 и 97 Федерального конституционного закона «О Консти­туционном Суде Российской Федерации» не может быть признана допустимой.

Согласно пункту 1 примечаний к статье 285 УК РФ должностными лицами в статьях главы 30 этого Кодекса признаются лица, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющие функции представителя власти либо выполняющие организационно-распорядительные, административно-хозяйственные функции в государ­ственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, а также в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках и воинских формированиях Российской Федерации. При этом согласно примечанию к статье 318 УК РФ представителем власти в статье 318 и других статьях Уголовного кодекса РФ признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное должностное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.

Приведенное понятие должностного лица как представителя власти, содержащееся во взаимосвязанных положениях пункта 1 примечаний к статье 285 и примечания к статье 318 УК РФ, включает признаки, непосредственно отличающие должностных лиц, в том числе представителей власти, от иных участников уголовно-правовых отношений, и имеет исключительно уголовно-правовое значение, будучи связанным с особенностями формулирования в законе соответствующих составов преступлений. Данный вывод следует из сохраняющей силу позиции Конституционного Суда РФ, сформули­рованной им в Определении от 1 апреля 1996 года № 9-О [13].

Таким образом, то обстоятельство, что Федеральный закон «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» не относит депутата представительного органа муниципального образования к числу должностных лиц местного самоуправления (статьи 2, 40), само по себе не означает, что такой депутат не может признаваться должностным лицом по смыслу пункта 1 примечаний к статье 285 и примечания к статье 318 УК Российской Федерации.

Муниципальная власть является наряду с государственной властью элементом конституционного механизма осуществления власти многонационального народа Российской Федерации.

Конституционный Суд РФ заключил, что пункт 1 примечаний к статье 285 и примечание к статье 318 УК РФ, взятые в нормативном единстве с законодательством о местном самоуправлении, означают, что депутат представительного органа муниципального образования может признаваться должностным лицом как представитель муниципальной власти.

Приведенные выше Определения Конституционного Суда РФ свидетельствуют об адекватности действующих норм Уголовного кодекса РФ о коррупционных преступлениях современным задачам борьбы с этим негативным социальным явлением, также об активном непосредственном участии Конституционного Суда в формировании практики применения соответствующих уголовно-правовых норм. Данное положение подтверждает, что для повышения эффективности борьбы с коррупционными преступлениями необходимы иные меры, включая криминализацию других преступлений, в отношении которых Российская Федерация еще не признала свою юрисдикцию.

Таким образом, считаю, что Определения Конституционного суда служат элементом подтверждения имплементации норм между­народного права о коррупционных преступлениях в национальное уголовное законодательство России. Вместе с тем с учетом особого значения для оценки правильной и эффективной имплементации предлагаю рассматривать конституционную судебную позицию в качестве структурного элемента процесса имплементации.

Список литературы:

1. Конвенция ООН против коррупции 2003 г. Официальный сайт Организации Объединенных Наций [Электронный ресурс] URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/corruption.shtml (Дата обращения: 01.05.2017).
2. Конвенция Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию 1999 г. [Электронный ресурс] URL: http://www.anticorrupt-ul.ru/laws/world/conv_otvetstv.html (Дата обращения: 24.04.2017).
3. Федеральный конституционный закон от 21 июля 1994 г. № 1-ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n= 210006&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.10629299088583832#0 (Дата обращения: 30.05.2017).
4. Федеральный закон от 25 декабря 2008 г. №273-ФЗ «О противодействии коррупции» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=210045&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.28033384548187845#0 (Дата обращения: 24.06.2017).
5. Указ Президента РФ от 1 апреля 2016 г. №147 «О Национальном плане противодействия коррупции на 2016 - 2017 годы» [Электронный ресурс] http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=196138&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.8003951386461512#0 (Дата обращения: 14.04.2017).
6. Указ Президента РФ от 8 марта 2015 г. № 120 «О некоторых вопросах противодействия коррупции» [Электронный ресурс] http://www.consultant.rucons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=183027&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.3186194991496114#0 (Дата обращения: 01.07.2017).
7. Указ Президента РФ от 13 апреля 2010 г. № 460 «О Национальной стратегии противодействия коррупции и Национальном плане противодействия коррупции на 2010 – 2011 годы» [Электронный ресурс] http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=127131&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.6642674387504259#0 (Дата обращения: 30.06.2017).
8. Послание Президента РФ Федеральному собранию РФ от 22 декабря 2011 г. [Электронный ресурс] URL: http://www.kremlin.ru (Дата обращения 25.06.2017).
9. Определение Конституционного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 1495-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданки Мязиной Марии Юрьевны на нарушение ее конституционных прав частью пятой статьи 290 Уголовного кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB; n=432148#0 (Дата обращения: 01.06.2017).
10. Определение Конституционного Суда РФ от 5 февраля 2015 г. №204-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Хедояна Армана Сосиковича на нарушение его конституционных прав частью четвертой статьи 291 Уголовного кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=137728&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.42431711410431583#0 (Дата обращения: 25.05.2017).
11. Определение Конституционного Суда РФ от 22 марта 2012 г. № 581-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Бакаева Сергея Викторовича на нарушение его конституционных прав пунктом 10 части первой статьи 448 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, статьями 290 и 303 Уголовного кодекса Российской Федерации» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=129010&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.198308641288222#0 (Дата обращения: 01.06.2017).
12. Определение Конституционного Суда РФ от 1 июня 2010 г. №885-О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Вихорева Александра Владимировича на нарушение его конституционных прав положениями примечаний к статье 285 Уголовного кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с частью 1 статьи 2 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_102673/ (Дата обращения: 01.06.2017).
13. Определение Конституционного Суда РФ от 1 апреля 1996 г. № 9-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Иванова Александра Владимировича как не соответствующей требованиям Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=ARB;n=20463#0 (Дата обращения: 01.05.2017).
14. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 9 июля 2013 г. № 24 «О судебной практике по делам о взяточничестве и об иных коррупционных преступлениях» [Электронный ресурс] URL: http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_149092/ (Дата обращения: 01.05.2017).
15. Официальный интернет-сайт Транспаренси Интернешнл [Электронный ресурс] URL: http://www.transparency.org.ru/ (Дата обращения: 28.04.2017).
16. Адоевская О.А. Противодействие коррупционным преступлениям на федеральном и региональном уровнях. Саратов: СГЮА, 2013. – С. 15.
17. Астанин В.В. Противодействие коррупции: перспективные подходы к предупреждению и возмещению ущерба // Административное и муниципальное право. – 2013. – № 7. – С. 719-722.
18. Волженкин Б.В. Коррупция. Санкт-Петербург, 1998. С. 45-48 [Электронный ресурс] URL: http://kriminalisty.ru/catalog/item109.html (Дата обращения: 01.05.2017).