ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ПРЕЗУМПЦИИ ОТЦОВСТВА В СЕМЕЙНОМ ПРАВЕ

АННОТАЦИЯ

Презумпция отцовства появилась благодаря наиболее распространенному представлению, сложившемуся в обществе за сотни и тысячи лет, о том, что ребенок, рожденный замужней женщиной, является ребенком мужа этой женщины. Однако жизнь многогранна, в ней могут происходить ситуации, существенно отличающиеся от представленной. В данной статье постараемся разобраться - когда применяется презумпция отцовства, какие могут возникнуть проблемы и каковы возможные пути их решения. 

Ключевые слова: презумпция отцовства, биологический отец, «социальный» отец, суррогатная мать, наилучшее обеспечение интересов ребенка

В семейном праве существует целый ряд презумпций: действительности брака, согласия супруга на совершение сделки по распоряжению совместным имуществом, общности имущества, нажитого супругами в период брака, и некоторые другие. Особое место среди всех семейно-правовых презумпций занимает презумпция отцовства мужа матери ребенка (далее - презумпция отцовства).

Презумпция отцовства закреплена в п. 2 ст. 48 Семейного кодекса РФ, дополнительно разъясняется в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 16.05.2017 N 16 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел, связанных с установлением происхождения детей" (далее - ППВС № 16).

Содержание этой презумпции заключается в том, что отцом ребенка признается:

• муж матери ребенка, если ребенок родился в браке между этими лицами,
• бывший муж матери ребенка, если ребенок родился в течение трехсот дней с момента расторжения брака между этими лицами, признания такого недействительным или с момента смерти мужа матери ребенка.

Презумпция отцовства - это предположение об отцовстве, которое сделано на ограниченном количестве посылок (не все жизненные ситуации могли быть положены в основу, поскольку жизнь бесконечно многогранна). Таким образом презумпция основана на неполной индукции, поэтому она вероятностна, однако применяется к правоотношениям исключительно императивно. Конечно, часто ребенок рождается в браке, супруги являются биологическими родителями, то есть все «правильно». Однако существует множество ситуаций, выбивающихся из рамок этой презумпции - что же делать с ними?

В рамках статьи будут рассмотрены следующие ситуации:

• ребенок зачат до брака, а родился в период брака (когда биологический отец и муж матери ребенка разные мужчины);
• ребенок зачат и рожден в период брака (300 дней после прекращения брака), но муж не является биологическим отцом;
• отцовство мужа суррогатной матери, оставившей после родов ребенка себе (муж суррогатной матери не может быть биологическим отцом). 

Первая ситуация - применение презумпции отцовства к отношениям, в которых мать ребенка «вышла замуж» беременной от другого мужчины. По действующему российскому законодательству в таком случае будет действовать презумпция отцовства мужа матери ребенка, несмотря на то, что он не является биологическим отцом, поскольку Семейный кодекс РФ указывает только на необходимость брака между родителями, но не обращает внимание на момент зачатия ребенка. Следовательно, отцовство ребенка, зачатого в браке, и ребенка, зачатого вне брака, будет одинаково презюмироваться за супругом матери ребенка. На наш взгляд возникает вопрос - можно ли в таких случаях не применять презумпцию отцовства и требуется ли как-то менять законодательство? Стоит отметить, что в ряде иностранных государств (Япония, Италия, Франция и др.) момент зачатия учитывается при презюмировании отцовства [2].

Презумпция отцовства защищает две категории интересов: интересы отца и интересы ребенка. В данной ситуации будет два отца: биологический (мужчина, который зачал ребенка) и «социальный» (муж матери ребенка, презумпция «записала» его отцом ребенка). Интересы биологического отца могут быть нарушены тем, что он не может быть записан отцом в добровольном порядке, а только путем оспаривания отцовства в судебном порядке. Интересы «социального» отца также ущемляются: государство «заставляет» его записать себя отцом неродного ребенка, а для того, чтобы не быть записанным отцом ребенка - необходимо сначала записаться, а потом в судебном порядке оспорить свое отцовство и изменить запись. Из этого следует, что интересы и биологического, и «социального» отцов могут нарушаться такой презумпцией. При этом с позиции интересов ребенка ситуация выглядит по-другому: считается, что для наилучшего обеспечения интересов ребенка (согласно международной Конвенции о правах ребенка [4]) необходимо, чтобы ребенок жил и воспитывался в «полной» семье (отец, мать, ребенок). Полная семья это может быть не только семья матери ребенка, но и семья отца ребенка. Можно предложить законодателю ограничить применение презумпции отцовства к случаям рождения ребенка от иного мужчины, а в качестве альтернативы установить заявительный порядок записи отцовства: отец «вписывается» по заявлению матери ребенка и биологического отца. Преимуществом такой процедуры является честное разграничение биологического и «социального» отцов, отсутствие государственного принуждения и давления на мужа матери ребенка (в том числе, на него не накладывается обязанность платить алименты этому ребенку в случае развода с матерью ребенка, что представляется справедливым). Недостатками такой процедуры являются: 1) заявительная процедура требует активных действий со стороны обоих родителей, что всегда сложнее, чем презумпция (нужно дойти вместе до ЗАГСа, подать заявление и пр.); 2) возможные конфликтные отношения между биологическим отцом ребенка и матерью, вышедшей замуж за другого мужчину, - все это с большой долей вероятности приведет к тому, что у ребенка скорее всего вообще никто не будет указан в свидетельстве в качестве отца (а это лишает ребенка права на алименты).

Взвешенный анализ всех преимуществ и недостатков применения презумпции отцовства мужа матери ребенка к случаям, когда ребенок был зачат до брака от другого мужчины, а рожден уже в браке, приводит к выводу об обоснованности включения таких ситуаций в область применения презумпции отцовства. Полагаем, что усложнение процедуры в целом не отвечает интересам ребенка, которым необходимо отдавать преимущество, а нарушенные интересы «социального» и биологического отцов могут быть восстановлены в судебном порядке.

Аналогичные аргументы могут быть применены при разрешении второй ситуации, когда ребенок зачат и рожден в браке, но биологическим отцом является не муж, а другой мужчина. То есть «на чаше весов» все также находятся интересы отцов и интересы ребенка, при этом последние являются приоритетными для общества и семьи. Такая ситуация может произойти, например, когда супруги не проживают вместе как семья продолжительное время, у каждого появляется уже новая семья, однако официально они брак не расторгают. Похожую ситуацию рассматривал Европейский суд по правам человека [7, с. 93-94], который указал, что у супругов была возможность расторгнуть брак и не доводить ситуацию до того, что ребенок был записан на супруга, а не на биологического отца, с которым мать ребенка уже длительное время проживала вместе. Поэтому действия властей Нидерландов были законны, презумпция отцовства применялась обоснованно и «исправить ситуацию» также возможно - путем оспаривания отцовства биологическим отцом в судебном порядке. Поэтому полагаем, что применение презумпции в рассматриваемой ситуации также обоснованно и не следует устанавливать какой-либо иной порядок, поскольку государство должно действовать преимущественно в интересах несовершеннолетних.

Особо внимательный подход к интересам несовершеннолетнего продемонстрировал Верховный суд США в деле об оспаривании отцовства [1]: биологический отец обратился в суд с иском об оспаривании отцовства мужа матери ребенка. В решении суд отдал предпочтение не родительским правам биологического отца ребенка, а детским интересам воспитываться в полной семье с «социальным» отцом, которого ребенок воспринимает как своего папу, поскольку разрыв уже устоявшихся семейных связей может причинить нанести вред психике ребенка.

Во второй ситуации также стоит обратить внимание на коллизию норм, регулирующих вопрос установления отцовства: с одной стороны - презумпция отцовства мужа матери ребенка, а с другой - возможность родителей, брак между которыми не зарегистрирован, обратиться в органы ЗАГС с совместным заявлением. Обе нормы предусмотрены положениями Семейного кодекса РФ, обе были приняты в одно время, поэтому определить - какая норма первостепенна затруднительно. Полагаем, что на практике данная коллизия будет разрешена в пользу применения презумпции отцовства по следующим причинам: 1) презумпция может быть опровергнута только в судебном порядке, поэтому органы ЗАГС не могут принять решение о неприменении презумпции к правоотношениям; 2) п. 3 ст. 48 СК РФ следует толковать ограничительно - совместное заявление могут подать родители, вообще не состоящие в браке (ни между собой, ни с кем-либо еще), а также не состоящие друг с другом в браке родители, когда отец состоит в браке с другой женщиной (обратная ситуация невозможна, к ней будет применяться презумпция отцовства).

Стоит отметить, что в 2010-2011 годах Московской городской Думой вносился Проект федерального закона N 380041-5

"О внесении изменений в Семейный кодекс Российской Федерации"[3], а именно предлагалось изложить часть 2 статьи 48 СК РФ в следующей редакции: "2. Если ребенок родился у матери, состоящей в браке, а также в течение трехсот дней с момента расторжения брака, признания его недействительным или с момента смерти супруга матери ребенка, отцом ребенка признается супруг (бывший супруг) матери, если не доказано иное (статья 52 настоящего Кодекса) либо если мать ребенка и ее супруг (бывший супруг) совместно не заявляют, что супруг (бывший супруг) матери отцом ребенка не является. Отцовство супруга матери ребенка удостоверяется записью об их браке." Указанная редакция статьи 48 СК РФ отличается от действующей по большей части только оговоркой в первом предложении после слов «или». Данная оговорка является примером исключения из общей презумпции отцовства и позволяет органам ЗАГС не записывать в качестве отца мужа (бывшего мужа) матери, если супруги (бывшие супруги) не спорят по этому поводу. Следовательно, законодательно предлагалось не применять презумпцию без оспаривания ее в суде. В качестве преимуществ данной инициативы в проекте указано снижение нагрузки на суды общей юрисдикции, поскольку многие дела об оспаривании отцовства состоят из иска матери или отца и признания иска ответчиком - отцом или матерью соответственно. Автор настоящей статьи согласен с данным утверждением и также находит нецелесообразным формальное «просуживание» таких дел, когда стороны на все согласны и де-факто нужно только решение суда, чтобы не включать сведения о муже (бывшем муже) из графы «отец». Если смотреть судебную практику за 2016-2019 годы, то, действительно, большинство дел об оспаривании отцовства - это формальные дела, в которых стороны не спорят об отцовстве. Например, решение Николаевского районного суда Волгоградской области от 23 июля 2018 года по делу № 2-345/2018: мать признала иск «отца» об оспаривании отцовства, следовательно, суд удовлетворил иск, установил, что истец отцом не является (сведения об отцовстве были внесены по презумпции отцовства бывшего мужа, поскольку между днем расторжения брака и днем рождения ребенка прошло менее 300 дней) [6]. Поэтому можно с уверенностью говорить, что существовавшая законодательная инициатива с практической точки зрения была обоснована и помогла бы избежать дополнительных временных и финансовых издержек как сторонам, так и государству.  С другой стороны, проявляются и очевидные недостатки такой законодательной инициативы: предусматривается возможность неприменения презумпции отцовства по инициативе сторон (что противоречит правовой природе самой презумпции), а также затрагивается принцип наилучшего соблюдения интересов ребенка. Не стоит забывать, что все семейное законодательство ориентировано на максимальную охрану и защиту именно детских интересов и любая норма, которая может повлечь ослабление охраны детских интересов должны рассматриваться законодателем максимально критично и осторожно. В данном же случае, если бы законопроект был принят, то, на наш взгляд, увеличился бы процент случаев, когда у ребенка в графе «отец» был бы прочерк, следовательно, ребенок лишался бы гарантированных законом алиментов. Причины, по которым данную законодательную инициативу отклонила Государственная Дума в 2011 году, остаются неизвестными, однако хочется верить, что российский законодатель рассуждал схожим с автором образом в целях сохранения максимального уровня правовой охраны и защиты прав детей.

Последняя ситуация, в которой возникают вопросы при применении презумпции отцовства: суррогатная мать рожает ребенка, оставляет его себе. Распространяется ли презумпция отцовства на мужа суррогатной матери, заведомо не являющегося биологическим отцом ребенка?

Дискуссии в научном сообществе были особенно оживленные по этому поводу до 30 августа 2012 года, поскольку до этого времени согласие на суррогатное материнство давала только будущая суррогатная мать, а согласие ее супруга не требовалось. Поэтому были дискуссии о непростой ситуации, в которой может оказаться супруг суррогатной матери, если она «не сможет расстаться» с ребенком после родов и решит оставить его себе. 30 августа 2012 года был издан приказ Министерства здравоохранения Российской Федерации [5, п.73], в котором было введено обязательное согласие мужа будущей суррогатной матери на участие его жены в этом мероприятии. То есть на сегодняшний день вопрос с согласием успешно разрешен, теперь супруг суррогатной матери точно знает, что она участвует в проекте по вынашиванию чужого ребенка.

К сожалению, вопрос с презумпцией отцовства в отношении мужа матери ребенка только согласием полностью не разрешается. Существует также проблема - может ли заведомо не биологический отец ребенка быть записан отцом (муж суррогатной матери не может быть донором мужского биологического материала, следовательно, отцом этого ребенка). Современная практика применения законодательства в сфере суррогатного материнства показывает, что суррогатная мать может оставить выношенного ребенка себе, тем самым распространив презумпцию отцовства на своего супруга. Полагаем, что в такой ситуации возможно внести следующие правки - дополнительно указывать в заявлении супруга о согласии на участие супруги в суррогатном материнстве о своем согласии или несогласии быть записанным отцом такого ребенка на случай, если супруга оставит этого ребенка себе. Поэтому, если в заявлении будет указано, что отец не согласен, то презумпция на такого отца распространена не будет.

Таким образом в семейно-правовой доктрине не перестают обсуждаться теоретические и практические проблемы, связанных с применением презумпции отцовства в Российской Федерации. Разрешение таких проблем лежит в плоскости толкования действующих норм законодательства, а также внесения изменений в акты органов исполнительной власти. Полагаем, что вопросы применения презумпции отцовства в полном объеме разрешить не удастся, поскольку семейные правоотношения многогранны и изменчивы, следовательно, правовые проблемы не перестанут появляться в указанной области. Поэтому нам остается только предполагать - какие проблемы правоприменения презумпции отцовства могут проявиться в ближайшие годы.

Список литературы:

1. Michael H. and Victoria D. v. Gerald D., 491 U. S. 110, 105 L. Ed. 2d 91, 109 s. Ct. 2333 (1989). URL: https://www.courtlistener.com/opinion/112295/michael-h-v-gerald-d/
2. Максимович Л.Б., Шершень Т.В. Презумпция отцовства: законодательство и практика применения // Законы России: опыт, анализ, практика. - 2009. -N 11.
3. Проект федерального закона N 380041-5 "О внесении изменений в Семейный кодекс Российской Федерации". URL: http://ivo.garant.ru/#/doclist/11712:2 (дата обращения: 11.11.2019).
4. Пункт 1 статьи 3 Конвенции о правах ребенка (Принята резолюцией 44/25 Генеральной Ассамблеи от 20 ноября 1989 года).
5. Пункт 73 приказа Министерства здравоохранения Российской Федерации № 107н от 30 августа 2012 года "О порядке использования вспомогательных репродуктивных технологий, противопоказаниях и ограничениях к их применению".
6. Решение Николаевского районного суда Волгоградской области от 23 июля 2018 года по делу № 2-345/2018. URL: https://clck.ru/K7kQ5 (дата обращения: 19.11.2019).
7. Туманова Л.В., Владимирова И.А. Защита семейных прав в Европейском Суде по правам человека. М. :ИД Городец, 2007. - 207 с.