ПРОБЛЕМА УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОЦЕНКИ ПРОТИВОПРАВНОГО ПРИСВОЕНИЯ КРИПТОВАЛЮТЫ

АННОТАЦИЯ

Настоящая статья посвящена анализу уголовно-правовой квалификации действий по противоправному присвоению чужой криптовалюты в свете недавних изменений, внесенных в российский гражданский кодекс.

Ключевые слова: криптовалюты; хищение; уголовно-правовая квалификация; кража.

В российской и западной прессе регулярно появляются новости о хищении криптовалют на существенные суммы.

Так, в мае 2019 года одна из крупнейших криптовалютных бирж Binance публично объявила [1] о том, что хакеры взломали ее защиту и похитили 7047.2 единиц биткоинов на общую сумму, равную на тот момент примерно 42 миллионам долларам США. При этом компанией было установлено, что акт хищения произошел одномоментно, когда все похищаемые биткоины были переведены одной транзакцией с адреса обменника на неподконтрольный адрес анонимного лица.

Стоит отметить, что описанный случай был далеко не первым и не последним – сходные преступные действия случались и ранее.

В свете представленного возникает вопрос об обоснованности с юридической точки зрения назвать упоминаемые в подобных новостях деяния «кражей» или «хищением». Иначе говоря, может быть достаточно сложно определить, чем данные деяния являются для российского права?

Для уточнения содержания и пределов работы здесь заранее следует сделать оговорку, что в настоящей статье будут рассматриваться исключительно случаи, когда в результате определенных действий злоумышленника криптовалюта оказывается в его владении без воли на то первоначального владельца этой криптовалюты или вопреки его воле. В то же время случаи завладения криповалютой путем обмана или злоупотреблением доверием (будь эти  действия мошенничеством в смысле УК РФ или нет), будут оставлены без внимания.

Прежде всего, необходимо рассмотреть, что может являться предметом хищения в российском уголовном праве.

Исходя из примечания к ст.158 УК РФ, таковым предметом является чужое имущество. Понятие «имущества» в Уголовном кодексе не раскрывается, равно как и нет этого в Гражданском кодексе.

Единственный законодательно закрепленный признак предмета хищения состоит в том, что он не принадлежит злоумышленнику, в результате чего данное лицо не имеет каких-либо прав в отношении указанных предметов.

По этой причине в качестве исходной точки для дальнейшего анализа следует взять ст.128 Гражданского кодекса РФ в качестве законоположения, перечисляющего наиболее широкий перечень объектов гражданских прав.

Прежде всего следует заключить, что криптовалюта не является результатами работ и оказанием услуг, поскольку существует вне зависимости от заключения соответствующих договоров; не является интеллектуальной собственностью, так как является результатом работы программы, а не творческой деятельности человека; и не может быть отнесена к нематериальным благам, к которым относятся, среди прочего, имя, доброе имя, достоинство личности и так далее.

Вопрос отнесения криптовалют к вещам также достаточно прост. Криптовалюты, представляющие собой результат постоянной работы компьютерных программ, не могут признаваться вещами, в силу того, что вещь как объект гражданских прав должен быть, среди прочего, материален [5].

Возможно, по всем перечисленным выше причинам с октября 2019 года в статью 128 Гражданского кодекса РФ было введено понятие «цифровых прав» как особая разновидность имущественных прав. Как следует из определения цифровых прав, приводимого в статье 141.1 ГК РФ, к ним относятся «обязательственные и иные права, содержание и условия осуществления которых определяются в соответствии с правилами информационной системы, отвечающей установленным законом признакам».

Представляется, что криптовалюты относятся именно к цифровым правам, на что указывает их тесная связь с «информационной системой», более известной как блочейн криптовалюты.

Однако могут ли данные цифровые права выступать предметом хищения? Для ответа на данный вопрос необходимо определить, что поднимается под данным предметом в доктрине и правоприменительной практике.

В российской доктрине достаточно распространена точка зрения, согласно которой предмет хищения должен обладать тремя качествами: являться предметом материального мира, обладать экономической ценностью и принадлежать кому-либо, помимо злоумышленника совершающего хищение [6].

Рассмотрим применимость каждого из этих признаков к цифровым правам.

Экономическая ценность криптовалюты сегодня широко известна и является, пожалуй, главной причиной ее существования. Так, стоимость одного биткоина на 23 ноября 2019 года превышала 459 тыс. рублей.

Дополнительно стоит отметить, что в российской судебной практике признано наличие экономической ценности у криптовалют, или, самое меньшее, у биткоина. То же самое решение подтверждает, что криповалюты могут находиться во владении у отдельных частных лиц [3].

Таким образом, у криптовалют, теперь формально называемых цифровыми правами, наличествуют признаки экономической ценности и принадлежности.

Однако материальностью они со всей определенностью не обладают, кроме того являясь по классификации Гражданского кодекса разновидностью имущественных прав. В этом они близки с бездокументарными ценными бумагами, хищение который также невозможно [7].

По этой причине можно уверенно заключить, что в действующем российском праве криптовалюты не могут выступать предметом хищения.

Однако как будет правильным квалифицировать все те многочисленные акты «кражи и ограблений» криптовалютных обменников, получившие широкое распространение по всему миру?

Поскольку криптовалюта и ее блокчейн вместе составляют информационную систему, а «хищение» криптовалюты происходит в результате неправомерного доступа к данной системе, то, может представляться правильным квалифицировать данное деяние по ст.272 УК РФ. Однако такое решение будет неверным, поскольку преступление, наказуемое данной статьей, имеет своим объектом общественные отношения, защищающие нормальную работу информационных систем, тогда как при «хищении» криптовалюты посягательство происходит на имущество.

По этой причине значительно более обоснованным будет рассматривать «кражу» криптовалюты в свете статьи 165 УК РФ «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием».

Однако есть ли обман или злоупотребление доверием в ситуации, когда без ведома на то владельца криптовалюты злоумышленник вносит противоправные изменения в систему, самостоятельно присваивая средства жертвы себе? На первый взгляд ответ будет отрицательным, поскольку обман подразумевает введение в заблуждение, а злоупотребление доверием – наличие доверительных отношений.

С другой стороны, судебная практика говорит об обратном. Так, Пленум Верховного Суда России признал, что под действие рассматриваемой статьи относится, среди прочего, и несанкционированное подключение к энергосетям [4]. Исследования ученных и практика подтверждают, что для квалификации деяний по ст. 165 УК РФ фактически не требуется установление факта введения кого бы то ни было в заблуждение [2].

«Хищения» криптовалюты и «хищение» электроэнергии во многом похожи: в обоих случаях предметом выступают нематериальные, но  имеющие стоимость объекты, которые злоумышленник присваивает себе, причиняя ощутимый материальный ущерб законному владельцу, с которым злоумышленник может никогда никак не контактировать.

Таким образом, можно заключить, что «хищение» криптовалюты, с правовой точки зрения, являются ни чем иным, как причинением имущественного ущерба, наказуемым в соответствии со статьей 165 Уголовного кодекса России.

Список литературы:

1. Binance Security Breach Update.  URL:   https://www.binance.com/en/support/articles/360028031711 (дата обращения: 20.11.2019).
2. Булгаков С.Н. Хищение электроэнергии // СПС КонсультантПлюс. 2019.
3. Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 18.04.2019 N 09АП-17044/2019 по делу N А40-12639/16.
4. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 30.11.2017 N 48 "О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате" // "Бюллетень Верховного Суда РФ", N 2, февраль, 2018.
5. Савельев А.И. Электронная коммерция в России и за рубежом: правовое регулирование. М.: Статут, 2014. 543 с.
6. Семенов В.М. О понятии предмета хищения // Российский следователь, 2005, N 9.
7. Трухачев В.В., Арбузов С.С., Лисицын В.В. Бездокументарные ценные бумаги - предмет хищения? // Российский следователь", 2005, N 12.