АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ (БАНКРОТСТВА) КАК ЛИКВИДАЦИОННОЙ СТАДИИ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА: К ВОПРОСУ О РАВЕНСТВЕ КРЕДИТОВ

Одним из дискуссионных вопросов относительно института банкротства остается характер принципа равенства кредиторов (pari passu) [1, с. 4]. Данный институт представляет ценность ввиду того, что он определяет необходимую упорядоченность ликвидации юридических лиц и соблюдение принципа справедливости. Однако наличие специальных категорий кредиторов отрицает возможность признания абсолютного характера данного принципа.

Федеральный закон от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" в ст. 134 закрепляет очередность расчетов: в первую очередь удовлетворяются требования граждан за вред, причиненный их жизни или здоровью, во вторую - трудовые выплаты, и, наконец, платежи оставшимся кредиторам. Представляется целесообразным отметить, что среди оставшихся кредиторов требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника имеют удовлетворяются в особом порядке, предусмотренном ст. 138 Закона о банкротстве. Так, данное и ряд других исключений позволяют называть данный принцип не более чем мифом [2, с. 581].

Кроме того, принципу равенства кредиторов противоречит принцип субординации (понижения в очередности) требований участников должника, которые возникают из сделок, имеющих гражданско-правовую природу. Так, в дефиниции конкурсных кредиторов ст. 2 Закона о банкротстве предусматривает ряд исключений, в том числе учредителей (участников) должника по обязательствам, вытекающим из такого участия.  Данную ситуацию связывают с тем, что при банкротстве уставный капитал общества уже не выполняет свою первоначальную функцию, средства кредиторов обеспечивают дальнейшее существование юридического лица [3, с. 5].

Такую же логику отражает Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ: требования по выплате участнику (акционеру) ликвидируемого хозяйственного общества за счет имущества данного общества не могут конкурировать с обязательствами должника перед иными кредиторами - участниками гражданского оборота, так как участники (акционеры) хозяйственного общества - должника ответственны за эффективную деятельность самого общества, а значит, несут определенный риск наступления негативных последствий своего управления им [4] .

Вопрос субординации требований также актуален для займов. Компаративистские исследования в области гражданского права отмечают, что значительная часть европейских правопорядков отрицает возможность субординации корпоративных займов (Бельгия, Дания, Чехия, Норвегия, Франция и Финляндия) [5]. Той же консервативной позиции придерживались суда Российской Федерации, признавая невозможность субординации заемных требований юридических лиц. Так, в Определении ВС РФ от 06.08.2015 суд отметил, что к обязательствам должника относятся обязательства, сопутствующие корпоративным правам участников [6].

Напротив, в более поздних Определениях Верховного Суда РФ отражена позиция о возможности понижения в очередности займом учредителей юридического лица – должника.  В деле о банкротстве ООО "Нефтегазмаш-Технологии" [7] данная позиция аргументирована фактом недопустимости использования привилегий инсайдерского (внутреннего) положения участниками с целью улучшения своей позиции. Представляется целесообразным отметить признаки злоупотребления правом участниками компании-должника, что недопустимо в соответствии с принципами гражданского законодательства. По мнению И.В. Кокорина, отсутствие четких критериев или дополнительных факторов для решения вопроса о субординации долга является неудовлетворительным.

Банкротство является ликвидационной стадией обязательств. Исследователи отмечают, что на ликвидационной стадии обязательство переходит в расторжение договора. А. В. Егоров отмечает, что на этом этапе встречные представления должны уравняться [8, с. 17]. Так как в процессе конкурсного производства абсолютное уравнивание встречных предоставлений невозможно, так как требования удовлетворяются пропорциональному в легально закрепленном порядке очередности. Ввиду этого не допускается предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими.

Особое внимание следует обратить на исполнение в процессе банкротства обязательств, исполнение которых обеспечено способами имущественного характера. Ряд авторов утверждает, что объем удовлетворения требований кредиторов в делах о банкротстве существенно различается в зависимости от того, каким способом было обеспечено обязательство должника [9, с. 6]. Однако использование отдельных способов ставит кредитора в привилегированное положение. О.П. Плешанова обосновывает необходимость единообразного регулирования результата удовлетворения требований, обеспеченных различными способами обеспечения исполнения обязательств, по причине отсутствия в законодательстве о банкротстве специального регулирования для конкретных способов обеспечения исполнения обязательств.

Так, например, складывающаяся судебная практика показывает, что кредиторы, требования которых обеспечены обеспечительным платежом, могут сейчас получить полное удовлетворение в приоритетном порядке. При обеспечительном платеже возможет прямой переход права собственности на имущество по основному обязательству. Органично сравнить данную ситуацию с исполнением обязательств, обеспеченным залогом, где сумма залога сначала должна быть включена в конкурсную массу, а только после этого строго в соответствии со ст. 138 Закона о банкротстве идти на исполнение основного обязательства.  Ситуация же с обеспечительным платежом не позволяет требовать включения имущества, переданного должником кредитору для обеспечения обязательств, в конкурсную массу должника в случае его банкротства. В абз. 2 п. 1 ст. 381.1 ГК РФ закреплены положения о том, что "сумма обеспечительного платежа засчитывается в счет исполнения соответствующего обязательства", но из непосредственного толкования статьи нельзя сделать однозначного вывода о том, является ли этом примером прекращения обязательства зачетом, предусмотренным ст. 410 ГК РФ. А.Г. Карапетов настаивает на том, что происходит зачет, хотя и отличающийся от общих правил ст. 410 ГК, предусмотренных для зачета встречных требований [10, с. 544].

В вопросе о возможности прекращения обязательств зачетом представляется целесообразным рассмотреть Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 27.07.2016 [11]. Юридическое лицо арендовало помещение, был внесен обеспечительный платеж, а в период рассмотрения судом дела о банкротстве юридического лица, за месяц до открытия конкурсного производства был подписан с арендодателем акт о взаимном зачете (за счет обеспечительного платежа). Конкурсный управляющий юридического лица настаивал на оспоримости данной сделки и возможности восстановления задолженности. Суд не признал сделку недействительной, ввиду того, что обеспечительный платеж являлся арендной платой, а не зачетом (способом прекращения обязательств). Апелляционная инстанция разделила вышеизложенную позицию, настояв на том, что обеспечительный платеж выступил в своем роде предоплатой п договору аренды до процедуры банкротства юридического лица. Суд не признал в данном кейсе сделку как сделку с предпочтением (сделкой должника, влекущей за собой оказание предпочтения одному из кредиторов перед другими кредиторами), предусмотренную ст 61.3 Закона о банкротстве. Таким образом, арендодатель как кредитор в деле о банкротстве за счет зачета обеспечительного платежа получил повышенную защиту по отношению к другими кредиторами (например, залоговые кредиторы). Представляется разумным вывод: обеспечительный платеж предоставляет кредитору наилучшую защиту в случае банкротства должника, поскольку позволяет полностью удовлетворить требование вне процедур банкротства.

Российское банкротное законодательство нуждается в дополнительной разработке правил, которые предусматривают субординацию требований аффилированных (связанных) кредиторов на основании факта аффилированности. На сегодняшний день законодатель закрепил подобные ограничения в отношении требований участников должника, имеющие под собой корпоративное основание или вытекающие из факта участия (ст. 2 Закона о банкротстве). Проблема привилегированного положения отдельных кредиторов, имеющих возможность влиять на процесс банкротства, уже признана в доктрине, которая признает возможность субординации корпоративных требований. Приведенные исследования относительно судьбы обязательств на ликвидационной стадии при банкротстве указывают на необходимость формирования единообразных подходов к регулированию отношений, схожих по своей природе. Изменения в ГК РФ (появление новых обеспечительных конструкций, таких как обеспечительный платеж) повышают актуальность проблемы и необходимость разработки концепции регулирования отношений по обеспечению применительно к банкротству. При разработке такой концепции необходимо учитывать, что способы обеспечения исполнения обязательств в процессе банкротства должны соответствовать общим принципам, которые направлены на достижение баланса интересов участников дела о банкротстве. Для ликвидации в процессе банкротства обязательств, обеспеченных различными способами, следует допустить специальные механизмы, включая зачет и ликвидационный неттинг, с соблюдением очередности и пропорциональности удовлетворения требований кредиторов должника.

Список литературы:

1. "Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая)" от 30.11.1994 N 51-ФЗ (ред. от 03.08.2018) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.01.2019) // Справочно-информационная система Консультант плюс.
2. Федеральный закон от 26.10.2002 № 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // Справочно-информационная система Консультант плюс.
3. Определение Конституционного Суда РФ от 25.05.2017 N 1133-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы публичного акционерного общества "Таганрогский металлургический завод" на нарушение конституционных прав и свобод абзацем седьмым пункта 2 статьи 134 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" // Справочно-информационная система Консультант плюс. [2]
4. Определение Верховного Суда РФ от 06.08.2015 N 302-ЭС15-9963 по делу N А78-7031/2013 10 // Справочно-информационная система Консультант плюс. [6]
5. Определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556(2) по делу N А32-19056/2014 // Справочно-информационная система Консультант плюс. [7]
6. Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 30 ноября 2010 г. N 10254/10 // Справочно-информационная система Консультант плюс. [4]
7. Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 27.07.2016 по делу N А53-15862/2014 // Справочно-информационная система Консультант плюс. [11]
8. Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 12.04.2017 N 15АП-3256/2017 // Справочно-информационная система Консультант плюс.
9. Егоров А.В. Ликвидационная стадия обязательств // Вестник ВАС РФ. 2011. 10. С. 6 - 33. [8]
10. Карапетов А. Г. Договорное и обязательственное право (общая часть): Постатейный комментарий к статьям 307 - 453 Гражданского кодекса Российской Федерации. М., 2017. 545 c. См. также: Карапетов А.Г. Обеспечительный платеж: Комментарий к статьям 381.1 - 381.2 новой редакции ГК. См.: Бевзенко Р.С. Комментарий к нормам гражданского кодекса России об отдельных видах договоров. М., 2015. 118 c. [10]
11. Кокорин И.В. Все кредиторы равны, но некоторые равнее других. К вопросу о субординации корпоративных займов при банкротстве в России, Германии и США // "Вестник экономического правосудия Российской Федерации". 2018. N 12. C. 4-18. [1]
12. Плешанова О.П. Судьба обеспечительных сделок при банкротстве участников: в поисках модели регулирования // Вестник экономического правосудия Российской Федерации. 2018. N 8. C. 5-33. [9]
13. Mokal R.J. Priority as Pathology: The Pari Passu Myth // Cambridge Law Journal. 2001. Vol. 60. Part 3. 871 p. [3]
14. Mc Cormack G., Keay A., Browm S., Dahlgreen J. Study on a new approach to business failure and insolvency. Comparative legal analysis of the Member States' relevant provisions and practices. Leeds, 2016. URL: http://ec.europa.eu/justice/civil/files/insolvency/insolvency_study_2016_final_en.pdf. [5]