Телефон: 8-800-350-22-65
WhatsApp: 8-800-350-22-65
Telegram: sibac
Прием заявок круглосуточно
График работы офиса: с 9.00 до 18.00 Нск (5.00 - 14.00 Мск)

Статья опубликована в рамках: XLV Международной научно-практической конференции «Актуальные проблемы юриспруденции» (Россия, г. Новосибирск, 19 апреля 2021 г.)

Наука: Юриспруденция

Секция: Гражданское, жилищное и семейное право

Скачать книгу(-и): Сборник статей конференции

Библиографическое описание:
Коцегубова Е.А. АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОБОРОТА И ЗАЩИТЫ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ // Актуальные проблемы юриспруденции: сб. ст. по матер. XLV междунар. науч.-практ. конф. № 4(44). – Новосибирск: СибАК, 2021. – С. 20-24.
Проголосовать за статью
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ОБОРОТА И ЗАЩИТЫ ПЕРСОНАЛЬНЫХ ДАННЫХ

Коцегубова Екатерина Алексеевна

студент, Санкт-Петербургский государственный университет,

РФ, г. Санкт-Петербург

АННОТАЦИЯ

Целью является рассмотрение доктринальных правовых проблем применения законодательства в области персональных данных. Автор делает вывод о возможности отнесения персональных данных к нематериальным благам и применения к данному виду отношений некоторых норм Гражданского кодекса.

 

Ключевые слова: гражданское право; информационное право; нематериальные блага; персональные данные; согласие на обработку персональных данных.

 

С развитием технологий наше общество претерпело значительные изменения, а итоги цифровизации стали заметны в каждом доме: даже самые обыденные процессы перетекли в онлайн-среду. Между тем, конфликт между преимуществами, которые обеспечивают современные IT-технологии, и неприкосновенностью частной жизни становится все острее. Информацию называют новым фактором производства, поскольку для бизнеса обладание детальной информацией о конечном потребителе служит уникальным инструментом, позволяющим посмотреть на продажи с новой стороны, и тем самым минимизировать затраты на производство, увеличив доходную часть.

Проблема оборота персональных данных заключается в том, что субъект лишен возможности полноценно подвергать контролю оборот информации о нем в сети Интернет и, единоразово соглашаясь предоставить компании информацию для обработки, теряет с ней всякую связь, имея лишь возможность в дальнейшем отозвать согласие на ее использование. Выгода, полученная обычными гражданами при этом явлении весьма сомнительна, между тем степень риска нарушения основных прав человека несоизмеримо велика. Государство призвано взять на себя роль регулятора в соблюдении баланса интересов между бизнесом и субъектами персональных данных – гражданами-пользователями мировой сети. Появление достойного «правового барьера», который бы позволил защитить неприкосновенность частной жизни и личного пространства пользователей, представляется на данный момент главной задачей законодателя.

Являясь сравнительно новым понятием, «персональные данные» не были изучены отечественной доктриной в достаточной мере, а правовая природа этого явления – одна из важнейших дискуссионных тем не только в России, но и в мировом юридическом сообществе. В 2005 году Россия ратифицировала Конвенцию о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных 1981 г., и, как следствие, был принят Федеральный закон "О персональных данных", которой закрепил принципы защиты и обработки персональных данных, уже принятые на тот момент в Европе. Исходя из легального определения понятия персональных данных, представляется возможным судить о разнообразном характере той информации, которая входит в это понятие: законодатель определил персональные данные как любую информацию, относящуюся к прямо или косвенно определенному или определяемому физическому лицу (субъекту персональных данных) [1]. Между тем, правовая природа информации неочевидна и для законодателя, ведь до вступления в силу п. 8 ст. 17 Федерального закона от 18 декабря 2006 г. № 231-ФЗ "О введении в действие части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации", информация значилась в перечне объектов гражданских прав, в то время как в  настоящее время в рамках российского правопорядка ст. 128 и ст. 150 ГК РФ не позволяют рассматривать информацию как объект гражданских прав и обязанностей. В отношении персональных данных текст закона не выделяет сущностные признаки данной информации.

Круг возможностей субъекта, позволяющий самостоятельно контролировать судьбу персональных данных, нельзя называть обширным: единственным законодательным механизмом здесь служит возможность субъекта отозвать согласие на подобную обработку (срок исполнения данной обязанности составляет 30 календарных дней с момента получения отзыва оператором, иной срок может быть установлен в договоре). Сознательное введение конструкции предоставления согласия наталкивает на мысль, что субъект тем самым выражает свое согласие на использование некоего относящегося к нему нематериального объекта. Более того, нельзя не увидеть здесь некое сходство с понятием волеизъявления - донесения своей воли до других лиц. И точно также, как с волеизъявлением связано наступление юридических последствий сделки, решение субъекта отозвать согласие на обработку персональных данных влечет ряд правовых последствий и для него, и для оператора. Как справедливо отмечалось в работе В.В. Архипова [2, с.52],  не стоит оставлять без внимания созвучность формулировок ч. 1 ст. 9 Закона о персональных данных – «субъект…дает согласие на их обработку свободно, своей волей и в своем интересе»  и п. 2 ст. 1 ГК РФ: «…приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе, свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора».

Несмотря на то, что главной особенностью нематериальных благ является их неотчуждаемость, статья 128 ГК все же относит их к объектам гражданских прав. Гражданское законодательство регулирует эти личные неимущественные отношения, однако, в силу специфики этих отношений, в частности, неэкономической природы, это регулирование в большинстве случаев сводится к защите прав на эти блага.

В соответствии со ст. 150 ГК нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом. Персональные данные, точно также как здоровье, честь и доброе имя, деловая репутация, и другие нематериальные блага дают нам широкую характеристику их обладателя. Так, по мнению Т.В. Трофимовой, нематериальные блага характеризуются следующими особенностями: 1) для возникновения прав на нематериальные блага не требуется возникновения дополнительных юридических фактов, они возникают в силу определенных событий, основным из которых является факт рождения или создания; 2) гражданские права, объектом которых являются нематериальные блага, не подлежат восстановлению в случае их нарушения; 3) права на нематериальные блага неотчуждаемы и непередаваемы иным способом; 4) отсутствие имущественного содержания, которое проявляется в невозможности точной оценки указанного объекта гражданских прав; 5) личный характер, проявляющийся в невозможности осуществления прав на них иными лицами, кроме правообладателя.

О возможности утверждать о почти полном соответствии персональных данных вышеперечисленным критериям говорится в работе В.В. Архипова [2, с.52]. Однако, законодатель в ст. 150 ГК, характеризуя нематериальные блага, указывает на некую свободу от денежного эквивалента, что вступает в противоречие с признаком нематериальных благ,  выражающимся в  отсутствии имущественного содержания.

Нематериальные блага, однако, не являются полностью исключенными из гражданского оборота. Так, можно дать согласие на использование своего имени другими лицами в их творческой, предпринимательской или иной экономической деятельности (п. 4 ст. 19 ГК РФ). Почему же отчуждение  персональных данных при согласии субъекта последних не соответствует понятию сделки в контексте ст. 153 ГК РФ, если оно имеет все соответствующие признаки? Способом разрешения этой непростой конструкции могло бы стать признание данного факта в качестве сделки, сопровождающееся также введением специального режима, который позволил бы относить персональные данные к нематериальным благам, не исключая однако внедрения последних в гражданский оборот.

Интересным примером представляется инициатива Фонда развития интернет-инициатив: он предложил внести поправки в закон "Об информации", согласно которым россияне смогут управлять своими персональными данными и получать вознаграждение за то, что компании используют их в коммерческих целях. Идея состоит в том, чтобы граждане могли получать от обработчиков своих данных полную информацию о том, какими сведениями располагает тот или иной обработчик, а затем, обладая этой информацией, предложить другим заинтересованным обработчикам купить у него эти данные [3].

В случае посягательства на нематериальные блага гражданин вправе параллельно с опровержением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию требовать возмещения морального вреда (ст. 151 ГК РФ). Ключевым моментом здесь является то обстоятельство, что блага должны быть именно нематериальными, лишь в этом случае моральный вред подлежит компенсации (за несколькими исключениями, прямо предусмотренными в законе). При анализе норм статьи 151 ГК РФ и пункта 2 статьи 24 Федерального закона «О персональных данных» очевидна схожесть данных конструкций: субъект персональных данных имеет право на возмещение морального вреда независимо от возмещения имущественного вреда и понесенных им убытков, что подтверждает родственную правовую природу понятий и служит дополнительным доказательством того, что проблема отраслевой принадлежности отношений, связанной с регулированием использования персональных данных должна разрешаться в пользу отнесения последних к категории нематериальных благ.

Для соблюдения ключевых принципов, лежащих в сфере регулирования отношений в области персональных данных достаточно лишь разрешить вопросы толкования уже существующих правовых актов. Так, признание персональных данных нематериальными благами позволит применять к данным отношениям положения ГК РФ, и устранить ряд существующих правовых коллизий. Поскольку нематериальное благо – объект гражданских прав, а выражение согласия представляется логичным рассматривать как волеизъявление, имеющее гражданско-правовую природу, к данным отношениям будут применяться положения главы 9 ГК РФ. Отчуждение персональной информации стоит рассматривать как реальную сделку,  помимо воли сторон сопровождающуюся передачей такого предмета, как информация. Впрочем, в контексте ст. 150 ГК РФ персональные данные требуют специфического регулирования – концепция оборота неприменима к нематериальным благам, но персональные данные, обладая признаком товарности, заслуживают введения соответствующего регулирования для их законного распространения. Это позволит внести некую логику в действия законодателя, так как на данный момент представляется неясным, почему относительно схожие гражданско-правовые конструкции имеют различное регулирование.

В пользу коммерциализации персональных данных говорят такие аргументы как открытое регулирование их оборота, выход существующей практики из «серой зоны»,  развитие у субъектов персональных данных более ответственного и осознанного подхода к распоряжению последними.

 

Список литературы:

  1. Федеральный закон от 27.07.2006 N 152-ФЗ (ред. от 31.12.2017) "О персональных данных» // Консультант Плюс.
  2. Архипов В.В. Проблема квалификации персональных данных как нематериальных благ в условиях цифровой экономики, или Нет ничего более практичного, чем хорошая теория // Закон. 2018. N 2. С. 52 - 68.
  3. https://tass.ru/obschestvo/6074833
Проголосовать за статью
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

Оставить комментарий

Форма обратной связи о взаимодействии с сайтом
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.