О КРИТИКЕ ДИХОТОМИИ «ПРОКРЕДИТОРСКИХ» И «ПРОДОЛЖНИКОВСКИХ» МОДЕЛЕЙ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА О НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ

CRITICAL ANALYSIS OF THE “PRO-CREDITOR” AND “PRO-DEBTOR” DICHOTOMY IN INSOLVENCY LAW FRAMEWORKS

Karymov German Timofeevich

Postgraduate student of the Department of Private Law Disciplines of the Federal State Research Institution "Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation"

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В статье проводится критический анализ традиционной для компаративистики классификации правовых систем несостоятельности на «прокредиторские» и «продолжниковские». На основе сопоставительного изучения доктринальных подходов и нормативных характеристик двух моделей обосновывается тезис об условности данного деления. Автор приходит к выводу, что современные правопорядки представляют собой сложные гибридные системы, в которых элементы обеих моделей сочетаются, что ставит под сомнение эвристическую ценность их жесткого противопоставления.

ABSTRACT

The article provides a critical analysis of the traditional comparative law classification of insolvency law systems into "pro-creditor" and "pro-debtor" models. Through a comparative study of doctrinal approaches and normative characteristics of the two models, the thesis about the conventional nature of this division is substantiated. The author concludes that modern legal systems represent complex hybrid systems combining elements of both models, which calls into question the heuristic value of their rigid opposition.

Ключевые слова: право несостоятельности, банкротство, прокредиторская модель, продолжниковская модель, реабилитационные процедуры, ликвидационные процедуры, сравнительно-правовой анализ.

Keywords: insolvency law, bankruptcy, pro-creditor model, pro-debtor model, rehabilitation procedures, liquidation procedures, comparative legal analysis.

В науке на протяжении длительного времени сохраняется дискуссия о соотношении ликвидационной и реабилитационной составляющих в механизме правового регулирования несостоятельности [7; 10]. В зависимости от приоритета одной из этих целей в доктрине сложилась классификация, разделяющая национальные системы законодательства о банкротстве на две основные модели — «прокредиторскую» и «продолжниковскую»[1]. Ряд исследователей допускает также выделение промежуточных, смешанных или «нейтральных» градаций указанных моделей [8].

Несмотря на укорененность этого подхода, его методологическая состоятельность требует переосмысления. Целью данной статьи является критическая оценка бинарной дихотомии «прокредиторская-продолжниковская» модель через призму анализа их нормативного содержания и выявления условности такой классификации на примере современных правопорядков.

Прокредиторская модель, исторически восходящая к римским институтам cessiobonorum и missioinbona, эволюционировала в направлении безусловного приоритета имущественных интересов кредиторов. В ее рамках основной целью процедур несостоятельности провозглашается максимально полное и соразмерное удовлетворение требований кредиторов через ликвидацию имущества должника. Прокредиторская система представляет собой такой правовой механизм, в котором доминирующее положение занимают ликвидационные процедуры, а реабилитационные аспекты носят подчиненный характер». Данный подход находит последовательное воплощение в комплексе взаимосвязанных институтов:

1) Доминирование ликвидационной парадигмы, при которой переход к конкурсному производству конструируется законодателем не как крайняя, а как первоочередная мера. Это достигается установлением упрощенных оснований для открытия ликвидационной стадии и созданием ограничений для доступа к восстановительным процедурам:

2) Смещение процессуального баланса в пользу кредиторского сообщества. Собрание кредиторов наделяется широкими полномочиями, превращаясь в ключевой орган управления процедурой, включая назначение арбитражного управляющего и определение дальнейшей судьбы должника.

3) Установление привилегированного статуса залоговых кредиторов, обеспечивающего им максимальные гарантии удовлетворения требований и создающий тем самым «иерархию кредиторов».

4) Установления расширенного механизма оспаривания сделок должника, направленного на противодействие выводу активов и пополнение конкурсной массы.

5) Установление ограничительного подхода к реабилитации, при котором доступ к восстановительным процедурам предоставляется узкому кругу лиц при соблюдении жестких условий.

В противоположность этому, продолжниковская модель рассматривает в качестве приоритета сохранение действующего предприятия. Ее философской основой выступает концепция «freshstart» («чистого старта»), разработанная в трудах Т. Джексона [3]. Данная концепция исходит из презумпции, что стоимость действующего бизнеса превышает стоимость его активов, распроданных по частям, и ее системообразующими признаками являются:

1. Примат реабилитационных процедур, которые образуют основное содержание процесса несостоятельности. Законодатель концентрируется на создании диверсифицированных механизмов реорганизации и санации.
2. Принцип инклюзивности, обеспечивающий широкий доступ к процедурам оздоровления для различных категорий должников, включая субъектов МСП и физических лиц.
3. Институт автоматического моратория, предоставляющий должнику «передышку» для разработки плана реорганизации без давления со стороны кредиторов.
4. Применение механизма «debtorinpossession» (владеющий должник), позволяющего действующему руководству сохранить операционный контроль над предприятием под надзором суда.
5. Либеральный подход к освобождению от долгов, реализующий философию «чистого старта» для добросовестных должников.

Анализ доктринальных исследований не позволяет выявить единую позицию относительно отнесения российского законодательства о несостоятельности к одной из указанных моделей. В научной литературе представлены прямо противоположные взгляды: от утверждений о продолжниковской направленности российского законодательства [8] до тезиса о превалировании в нем прокредиторского характера [9]. Существует и точка зрения о его «нейтральной» природе [6].

На взгляд автора, указанное деление носит во многом условный характер. Во-первых, выделить единственный критерий, позволяющий однозначно классифицировать правовую систему, затруднительно. Система признаков, как правило, внутренне противоречива: законодательство может сочетать отдельные прокредиторские элементы (например, сильную защиту залоговых кредиторов) с продолжниковскими (широкий доступ к реабилитационным процедурам).

Во-вторых, в странах, традиционно относимых к прокредиторским (например, в Англии), успешно применяются эффективные средства реабилитации должников, такие как процедура administration [2]. Это демонстрирует, что реабилитационный механизм может быть эффективным инструментом преодоления финансовых трудностей и в рамках систем, считающихся прокредиторскими.

В-третьих, зачастую доктринальные выводы о принадлежности той или иной системы не соответствуют ее действительной функциональной направленности. Ярким примером является отечественное законодательство, которое формально относят к системе с элементами продолжниковской модели, в то время как правоприменительная практика свидетельствует о доминировании ликвидационных исходов.

В-четвертых, условность деления подтверждается расхождениями в национальных доктринах. В отечественной правовой науке английское законодательство принято относить к прокредиторскому, а законодательство США — к продолжниковскому. Вместе с тем, в англо-американской доктрине нередко можно встретить прямо противоположную аргументацию, где подчеркивается сбалансированность английского права и жесткость отдельных инструментов американской реорганизации [4; 5].

Таким образом, дихотомия «прокредиторских» и «продолжниковских» систем, будучи удобной для первоначального ознакомления со сравнительной палитрой права несостоятельности, не представляется методологически существенной для глубокого анализа современных правопорядков. Современные системы, включая российскую, представляют собой сложные гибридные образования, в которых элементы обеих моделей динамично сочетаются и взаимно дополняются. Более продуктивным представляется отход от оценочной бинарной классификации в сторону многофакторного анализа, позволяющего выявить действительные приоритеты и эффективность конкретных правовых механизмов в каждой национальной юрисдикции.

Список литературы:

1. Fletcher I. The Law of Insolvency. 5th ed. Sweet & Maxwell, 2017;
2. Goode R. Principles of Corporate Insolvency Law. 5th ed. Sweet & Maxwell, 2018;
3. Jackson T.H., Epstein R.A. The Fresh-Start Policy in Bankruptcy Law // Harvard Law Review. 1985. Vol. 98. No. 7;
4. McCormack G. Control and Corporate Rescue: An Anglo-American Evaluation // The International and Comparative Law Quarterly. Vol. 56, N 3. 2007;
5. Warren E., Westbrook J.L. The Success of Chapter 11: A Challenge to the Critics // Michigan Law Review. 2009. Vol. 107;
6. Витрянский В. В. Я бы ввел лет на пять мораторий на подготовку любых изменений в законодательство о банкротстве // Интернет ресурс URL:  https://zakon.ru/discussion/2012/3/29/ya_by_vvel_let_na_pyat_moratorij_na_podgotovku_lyubyx_izmenenij_v_zakonodatelstvo_o_bankrotstve (дата обращения 15.10.2025);
7. Маликов А.Ф. Банкротство: применение реабилитационных процедур в России // Вестник Финансового университета. № 5. 2015.
8. Мифтахутдинов Р.Т. Реформирование законодательства о банкротстве в части совершенствования реабилитационных процедур // Предпринимательское право. Приложение «Право и Бизнес». 2016. № 3;
9. Телюкина М. В. Проблемы современной цивилистики: Сборник статей, посвященных памяти профессора С.М. Корнеева / Отв. ред.: Е. А. Суханов, М. В. Телюкина. М.: Статут. 2013. С. 128.
10. Сидорова В. Н. Особенности правового регулирования отношений несостоятельности (банкротства): история и современность // История государства и права. № 3. 2010;