ЭТНОПОЛИТИЧЕСКИЕ КОНФЛИКТЫ В КИТАЕ НА ПРИМЕРЕ СИТУАЦИИ В СИНЬЦЗЯН-УЙГУРСКОМ И ТИБЕТСКОМ АВТОНОМНЫХ РАЙОНАХ

Исследование выбранной проблематики следует начать с теоретических аспектов вопросов. Прежде всего, автору необходимо определить, что представляется под «этносом», чем «этнос» отличается от «нации» (и отличается ли вообще), рассмотреть понятие «этнополитического конфликта», изучить сущность, причины возникновения и виды этнополитических конфликтов, исследовать понятия «этнической идентичности» и «этнического сепаратизма».

В политологической науке до сих пор не сформировалось единое мнение по поводу трактовки таких понятий, как «этнос» и «нация». Нет устоявшегося мнения и по поводу их корреляции. Теоретики-конструктивисты отождествляют данные понятия, считают этносы искусственными образованиями, в чем с ними согласны приверженцы инструменталистского подхода. Конструктивисты считают, что этничность – это совершенно новая социальная конструкция, не имеющая культурных корней. Инструменталисты рассматривают этничность как средство достижения этнической группой политических целей. Противоположной точки зрения придерживаются теоретики-примордиалисты, они рассматривают этничность как органичное образование, при этом в некотором роде смешивают понятия «этничность» и «идентичность», отмечают этничность как присущее человеку ощущение себя в качестве члена какого-либо этноса и носителя определенной культуры [27, с.29-36]. Этнос подразумевается как объективная данность[11, с.38], в то же время, примордиалисты отмечают, что «объективные» признаки этничности довольно условны[11, с.60].

Развернутое и максимально полное определение этнополитического конфликта предложил А.Р. Аклаев, который отмечает: «Этнополитические конфликты представляют собой столкновение субъектов политики в их стремлении реализовать свои интересы и ценности, связанные с достижением или перераспределением политической власти, определением её символов, а также группового политического статуса и приоритетов государственной политики, в которых этнические различия становятся принципом политической мобилизации, и, по крайней мере, одним из субъектов является этническая группа» [3, с.25].

В рамках исследования этнополитических конфликтов в Китае автор часто будет обращаться к понятию «этнического сепаратизма» (этносепаратизма). Этносепаратизм автор данного исследования определяет как движение этнического меньшинства, направленное на отделение части территории от государства (стремление к сецессии): а) создание нового независимого государства (индепендизм), б) присоединение к территории другого государства (ирредентизм), или же получение регионом более широкой автономии (автономизм).

В теории политической конфликтологии существует множество мнений о видах конфликтов, единой теоретической базы до сих пор не существует. В рамках статьи автор выделяет некоторые из огромного числа типологий. Типологию по причинам возникновения этнополитических конфликтов автор рассмотрит далее.

По длительности некоторые авторы различают лишь краткосрочные и длительные конфликты[4, с.277], автор считает необходимым уточнить и расширить предложенную классификацию, поэтому по длительности автор будет выделять конфликты краткосрочные (до одного месяца), средней продолжительности (до года), затяжные (конфликты, разрешение которых постоянно откладывается), длительные (до 10 лет), долгосрочные (от 10 лет) и хронические (конфликты, которые не разрешаются в течение нескольких веков, а их разрешение не представляется возможным в обозримой перспективе).

По областям развертывания обычно выделяют внутриполитические и внешнеполитические конфликты, по степени интенсивности – основные и неосновные, по степени открытости – открытые и латентные, по качественным характеристикам протекания выделяют конфликты с нулевой суммой и конфликты с ненулевой суммой (с положительной или отрицательной суммой), по уровню проявления конфликтных действий – вооруженные и невооруженные[8, с.85]. Разделяют конфликты и по тенденции к преобразованиям и возможностям их разрешения, здесь выделяют конструктивные и деструктивные конфликты.

С.А. Ланцов типологизирует внутренние вооруженные конфликты по формам, выделяя гражданские войны, повстанческие движения, террористическую и диверсионную деятельность, рroxy войны, цветные революции, вооруженные перевороты, государственный (карательный) террор, карательные и насильственные действия частных армий и частных военных компаний (ЧВК), а также гражданские беспорядки, сопровождающиеся насилием[8, с.83].

Таким образом, в политологической науке до сих пор нет общепринятого определения таких понятий, как «этнос» и «этнополитический конфликт», нет единого мнения по поводу корреляции понятий «этнос» и «нация». В данном исследовании понятия «этнос» и «нация» использовались как синонимичные. Как нет общепринятого определения понятия «этнос», так до сих пор не сформировалось единое мнение о трактовке понятия «этнополитического конфликта».

Изучение причин возникновения этнополитических конфликтов следует начать с рассмотрения существующей типологии конфликтов по сферам возникновения. Этнополитический конфликт включает в себя два вида конфликтов: политический и этнический, поэтому необходимо рассмотреть предпосылки и основания для возникновения политического конфликты и причины появления этнического конфликта.

Причин возникновения политического конфликта может быть огромное множество: недовольство народа проводимой властными структурами политикой, несовпадение интересов власти и народа, расхождение в политических идеях партий или конкретных политиков и т.д. При этом субъектами конфликта могут выступать целые государственные структуры, народ, определенные слои общества, политические партии и организации, отдельные политики.

Этнические конфликты предполагают, что субъектом конфликта будет определенная этническая группа. Этнический фактор предполагает наличие у определенной группы самоидентичности, определенного менталитета, сложившейся культуры общения и политической культуры. Людей одного этноса объединяет, как правило, общая территория, национальный язык, религия, общая история. Как справедливо отмечает В.А. Ачкасов, этнополитические конфликты способны представать в качестве конфликта идентичностей, поскольку групповые интересы субъектов этнополитического противостояния базируются на этнической идентификации, для членов этнического сообщества первостепенное значение обретает общность происхождения, языка, культуры и традиций[16, с.37-43; 24, с.1-11].

Целесообразно выделить следующую классификацию по причинам возникновения конфликтов: 

• Языковые конфликты – конфликты, возникающие из-за ущемления прав того или иного этноса говорить на своем языке. Ярким примером такого рода конфликта является ситуация в Каталонии.
• Культурные конфликты – конфликты, возникающие из-за бытовых и традиционных различий, политической культуры и т.д.
• Экономические конфликты – конфликты, возникающие, как правило, из-за различий уровня жизни среди разных этносов. В XXIвеке большая часть этнополитических конфликтов основана в основном на экономическом факторе. Как правило, экономика региона, где проживает тот или иной этнос, более развитая, чем экономика других регионов. Нежелание этнических групп «кормить» менее развитые регионы порождает конфликт.
• Конфессиональные конфликты – конфликты, возникающие из-за ущемления прав того или иного этноса на религиозной основе. Это может проявляться от банального недопущения в центральные органы власти людей, исповедующих иную религию, вплоть до геноцида. Примером этнополитического конфликта, основанного, в том числе, и на религиозной почве, может быть Синьцзян-Уйгурский конфликт.
• Территориальные конфликты – конфликты, возникающие из-за территориальных споров этносов, например, Осетино-Ингушский конфликт.
• Социальные конфликты – конфликты, возникающие из-за социального разногласия вследствие неоднородного представительства этносов в социуме.
• Исторические конфликты – конфликты, которые длятся на протяжении длительного исторического периода.
• Демографические конфликты – конфликты, возникающие в результате миграционных процессов. Происходит модифицирование соотношения числа этнических представителей.

Необходимо отметить, что этнополитические конфликты современности, как правило, многофакторные, то есть причин возникновения того или иного этнополитического конфликта обычно сразу несколько. Например, конфликт в Каталонии возник в первую очередь из-за языкового и экономического факторов, а в основе Нагорно-Карабахского этнополитического конфликта лежат языковой, культурный, социальный и территориальный факторы.

Таким образом, автор рассмотрел причины возникновения политических конфликтов, исследовал развитие этнических групп и определил причины возникновения этических конфликтов. Автор выделил типологию по причинам возникновения этнополитических конфликтов, среди которых отметил языковые конфликты, культурные, экономические, конфессиональные, территориальные, социальные, исторические и демографические факторы; указал на многофакторность современных этнополитических конфликтов.

Китай – многонациональное государство. По официальным данным в Китае насчитывается около 56 народов, основную массу которых составляет титульная нация – ханьцы. Остальные народы принято называть национальными меньшинствами, среди которых особенно выделяются хуэй, чжуан, и, туцзя, уйгуры, тибетцы, маньчжуры, мяо и монголы. В Китае 34 традиционных региона, 5 из них выделены в автономные районы по этническому признаку: Синьцзян-Уйгурский автономный район, Тибетский автономный район, Нинся-Хуэйсий автономный район, автономный район Внутренняя Монголия и Гуанси-Чжуанский автономный район. Эти районы были образованы по примеру созданных в СССР национальных республик. В автономных районах губернатор является представителем этнического меньшинства.

В настоящее время существует ряд проблем в осуществлении национальной политики КНР, первой из которых является серьезный разрыв в развитии между этническими группами. Доход на душу населения городских жителей в автономных районах до сих пор ниже, чем в среднем по стране. Второй неразрешенной проблемой в настоящее время остается проблема бедности, которая особенно остро стоит как раз в национальных регионах. Среди решающихся, но еще не решенных проблем в автономных районах: отсталость инфраструктуры, низкий уровень государственных услуг (транспорт, образование, современная коммуникационная инфраструктура и система социального обеспечения). Основными факторами, замедляющими развитие этих регионов, являются упор на духовность, сильные религиозные убеждения, особые социальные традиции, отсутствие накоплений, нежелание принимать быстро меняющийся образ жизни, слабое осознание рисков и т.д .

Ниже автор рассмотрит этнополитические конфликты в Синьцзян-Уйгурском и Тибетском автономных районах.

Синьцзян-Уйгурский автономный район – стратегически важный регион Китая, так как через него проходит шелковый путь – панъевразийская (а в перспективе и межконтинентальная) транспортная система.

Синьцзян стал домом для уйгуров еще в X веке[60], когда уйгуры стали переселяться туда из средней Азии, где жили прежде. Территория, где стали жить уйгуры, стала называться Восточным Туркестаном. На протяжении длительной китайской истории территория Синьцзяна и ее отдельные части время от времени контролировались Китаем[49, с.16], но в таком виде, в котором в настоящее время существует Синьцзян, территория сформировалась в результате расширения на запад маньчжурской династии Цин [54]. В конце правления власти династии Цин проводили политику ассимиляции в этнических регионах, для чего переселяли ханьцев в эти регионы и на приграничные территории [47]. В ноябре 1944 года была основана непризнанная Восточно-Туркестанская республика [17, с.177], в июне 1946 года между Гоминьданом и Восточно-Туркестанской республикой было подписано «Соглашение из 11 пунктов», которое утвердил Чан Кайши [58, с.113], однако со стороны властей Восточно-Туркестанской республики были грубые нарушения данного соглашения, вследствие чего оно было расторгнуто, а власти республики были вынуждены покинуть столицу – Урумчи. В 1955 году был образован Синьцзян-Уйгурский автономный район в составе КНР.

Политика КПК была во многом направлена на активное развитие регионов, вкладывались крупные средства в их развитие. В приоритете была добыча сырья, предполагалось, что в Синьцзяне находится примерно треть запасов нефти Китая, большая часть китайского урана, значительные запасы угля и многих других полезных ископаемых[13, с.12-21]. При этом в период с 1964 по 1996 год Синьцзян был полигоном для ракетных и ядерных испытаний[43].

Со времен основания КНР вплоть до 1990 года наблюдался огромный приток представителей титульной нации государства – ханьцев.

Если еще в 1980-х годах население Синьцзяна было в целом довольно политикой, проводимой КПК, то в 1990-х начались восстания уйгуров. Впервые серьезное столкновение уйгуров и представителей власти произошло в апреле 1990 года вследствие того, что в пригороде Кашгара местные власти перекрыли верующим доступ в мечеть. Уйгуры захватили здание администрации, власти ввели войска для подавления восстания, по разным данным погибло до 50 человек, руководители восстания были казнены, а участники и их родственники арестованы[66].

Конфликт развивался, с разной периодичностью уйгуры устраивали террористические акты, в регионе и по всей стране поднимались восстания. В 1996 году Китай заручился поддержкой нынешний стран-участниц Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Стали подвергаться преследованию неофициальные политические организации, особенно сепаратистские структуры в Тибете, Внутренней Монголии и в СУАР.

Наиболее активной в осуществлении террористской, экстремистской и сепаратисткой деятельности в СУАР является общественное движение «Восточный Туркестан» [15, с.9]. Исследователь ислама в Китае У Юньгуй отмечает, что в последнее время террористы и сепаратисты прикрываются исламской религией для осуществления своих целей [30, с.15]. Из-за этого происходит дестабилизация региона, население разобщается.

Синьцзян-Уйгурский автономный район имеет важную стратегическую и экономическую значимость для китайского правительства: через СУАР проходит Новый шелковый путь, данный регион богат природными ресурсами – нефтью, ураном, углем и др. СУАР был сформирован из Синьцзяна, долгое время принадлежавшего Китаю, и территории, именовавшейся Восточно-Туркестанской республикой. С образованием КНР в 1949 году территории добровольно вошли в состав нового государства, в дальнейшем – в 1955 году – был окончательно сформирован Синьцзян-Уйгурский автономный район. Причиной возникновения конфликта стала также миграция большого числа ханьцев на территорию СУАР. Важным конфликтогеном стали религиозный и языковой факторы – уйгуры – основной этнос СУАР – лишены права говорить на родном языке и следовать исламским религиозным традициям. Имеет место территориальный фактор – часть населения СУАР выступает за сецессию. В настоящее время конфликт находится в замороженной стадии, но в дальнейшем может вспыхнуть с новыми силами.

Тибетский автономный район – третий по площади среди всех административных регионов Китая, его площадь составляет 1 178 441 км². По данным за 2021 год население Тибета составляет примерно 3,65 миллиона человек, среди которых по последним данным (2010 г.) более 90% – тибетцы, 8% – ханьцы, 1,35% – прочие народы. В связи с тем, что правительство КНР проводит политику ассимиляции в этнических регионах, можно предположить, что численность ханьского населения в Тибете увеличилась. Большая часть населения региона занимается сельским хозяйством, это основной сектор экономики Тибета. Район богат полезными ископаемыми – нефтью, каменным углем, калийной солью и др., но месторождения разработаны слабо. Экономический потенциал Тибета крайне велик, регион для Китая чрезвычайно важен.

На протяжении многих веков территория Тибета находилась в фактической зависимости то от китайских, то от монгольских правителей, но власти Тибета всегда существовали обособленно, предпочитая платить правителям соседних государств дань, а те, в свою очередь, обеспечивали защиту Тибета от внешних врагов, а также во многом способствовали объединению Тибета.

Тибет был присоединен к Китаю в результате подписания представителями Далай-ламы Соглашения из 17 пунктов в 1951 году. Тибетская элита во главе с Далай-ламой негативно восприняла подписание данного Соглашения, однако, власти Пекина и Лхасы попытались сотрудничать в рамках данного Соглашения. Население, недовольное проводимыми реформами, всяческими способами выражало протест. Протестные движения достигли в 1959 году Лхасы, Далай-лама вынужден был покинуть страну, а восстание было жестоко подавлено НОАК. Затем реформы продолжились, многие монахи были репрессированы, храмы – разрушены. В период Культурной революции ситуация усугубилась. Уже после смерти Мао Цзэдуна секретарь ЦК КПК Ху Яобан с 1980 года проводил в Тибете политику либерализации экономики, способствовал восстановлению культуры и религии в регионе. Настроения тибетцев резко изменились в 1987 году после снятия Ху Яобана с должности секретаря ЦК КПК, протестные движения усилились, тибетские антикитайские выступления проходили до конца 1990 года. Крупная демонстрация, быстро перетекшая в массовые беспорядки, прошла в 2008 году накануне летней Олимпиады в Пекине. Новая волна протестов была связана с актами самосожжений, первое из которых произошло в 2009 году. Изначально самосожжения совершали только монахи, с 2012 года к проявлению недовольства в виде самосожжений присоединились миряне.

Основной причиной возникновения этнополитического конфликта в Тибете является недовольство тибетцами ограничительной политикой, проводимой Китаем. Уничтожение монастырей, репрессии монахов, политика китаизации тибетского населения – все это способствовало накоплению недовольства тибетцев, которое время от времени вспыхивало в ТАР. Население Тибета выступает за автономию – получение больших прав и свобод и создание в Тибете собственной политической системы, объединяющей религию и политику. Например, основными конфликтогенами этнополитического конфликта в Тибете являются религиозный, языковой и территориальный факторы. О перспективах развития конфликта и возможности его урегулирования автор рассмотрит далее.

Проведение сравнительного анализа этнополитических конфликтов в СУАР и ТАР необходимо для выявления реальных причин возникновения этнополитических конфликтов в КНР и для выявления слабых сторон китайской национальной политики.

Конфликт в Тибете, и конфликт в Синьцзяне возникли из-за ограничительной политики КНР. Такая политика ограничивает религиозную и языковую свободу. Одним из конфликтогенов является территориальный фактор. Среди населения регионов существуют сепаратистские настроения в различных формах выражения.

Языковой вопрос не менее важный для населения обоих регионов. Китаизация населения вследствие реформ подразумевала обязательное изучение китайского языка в регионах, изучению национальных языков в школах почти не уделялось внимание. В настоящее время уйгурский и тибетский языки являются официальными языками СУАР и ТАР соответственно, и если в Тибете в начальной школе обучение происходит преимущественно на тибетском языке (хотя заметна тенденция плавного перехода к обучению на китайском), то в СУАР с 2017 года запрещено обучение уйгурскому языку вплоть до средней школы.

Предметом конфликтов в СУАР и ТАР является самоопределение этнических меньшинств. Для СУАР – это самоопределение уйгур, для ТАР – самоопределение тибетцев. За пределами Китая проявляют активность неправительственные гражданские организации, выступающие за свободу и право на самоопределение уйгур и тибетцев. В самом Китае деятельность любых неправительственных организаций строго отслеживается, поэтому движения за самоопределение этносов только подпольные.

Основной формой протеста уйгур является терроризм, тибетцев – демонстрации и самосожжения. Демонстрации в Тибете зачастую приводили к массовым беспорядкам, которые подавляли силы НОАК. Был зафиксирован случай выражения протеста тибетцев с помощью терроризма, но терроризм не является основной формой выражения протеста тибетцев. Уйгурские демонстрации всегда молниеносно подавлялись силами НОАК, поэтому такая форма протеста не характерна для данного этноса ввиду ее неэффективности.

В настоящее время оба конфликта находятся в стадии «заморозки», так как китайское правительство направляет огромные ресурсы на предотвращение демонстраций и терроризма. Забегая вперед, отметим, что этнополитические конфликты в СУАР и ТАР с высокой степенью вероятности вспыхнут с новыми силами, если национальная политика КНР не изменится.

Таким образом, этнополитические конфликты в Синьцзян-Уйгурском и Тибетском автономных районах по своей сути очень похожи. Основными конфликтогенами для обоих конфликтов являются религиозный, языковой и территориальный факторы, в СУАР имеет место быть также демографический фактор. Предметом обоих конфликтов является самоопределение этнических меньшинств. До вхождения в состав новообразованной КНР Синьцзян находился в фактической зависимости от Китая, территория Восточно-Туркестанской республики была независимой. Тибет был фактически независимым, но не признанным. Оба государства вошли в состав КНР на основе Соглашения, но Синьцзян и Восточный Туркестан присоединились добровольно, а на территории Тибета в момент подписания Соглашения о 17 пунктах находились китайские войска, готовые к продолжению наступления. Поэтому присоединение Тибета к КНР было добровольно-силовым.

Конфликт в Синьцзяне начался со стычек между уйгурами и представителями китайской власти в 1990 году, началом конфликта в Тибете можно считать 1951 год. Основная цель и уйгуров, и тибетцев – это религиозная и языковая свобода. Уйгуры выступают также за сецессию, тибетцы – за возвращение в Тибет Далай-ламы и автономию по гонконгскому типу. Среди основных (преобладающих) форм протеста уйгур выделяется терроризм, тибетцев – демонстрации и самосожжения. Все демонстрации в СУАР и ТАР жестоко подавлялись НОАК. Помощь уйгурским сепаратистам оказывает непризнанное государство Вазиристан^[1], также есть информация о связи Исламского движения Восточного Туркестана  с Аль-Каидой (признана в России террористической организацией и запрещена на территории РФ)^[2] и Талибаном (признана в России террористической организацией и запрещена на территории РФ)^[3]. С момента введения в Тибет НОАК до 1959 года тибетцам военную поддержку оказывали США. Оба конфликта в настоящее время находятся в стадии «заморозки» и могут в любой момент разгореться с новыми силами. Такая схожесть китайских этнополитических конфликтов свидетельствует о неэффективности национальной политики КНР.

Для урегулирования этнополитического конфликта в СУАР необходимо в первую очередь предоставить уйгурам право следовать исламской традиции и говорить на родном языке. Необходимо предоставлять этническим уйгурам возможность обучения и повышения квалификации, предоставлять высокооплачиваемые рабочие места для устранения классовой пропасти между уйгурами и ханьцами. Возможен вариант проведения политики в СУАР по российской модели проведения национальной политики в республиках. Разрешению уйгурского вопроса препятствует также международная напряженность, усиление религиозного экстремизма и международного терроризма. Противодействие международному терроризму одна из важнейших задач, без решения которой конфликт в СУАР не будет разрешен.

Тибетский вопрос находится в патовой ситуации. Главная причина эскалации – религиозно-политический фактор. После ухода из жизни Далай-ламы ситуация, скорее всего, усугубится.

Уйгурский и сино-тибетский этнополитические конфликты в ближайшем будущем вряд ли будут урегулированы. Скорее всего, в будущем произойдет эскалация конфликтов в обоих регионах, к чему необходимо быть готовыми не только властям КНР, но и соседним государствам.

Список литературы:

1. Конституция КНР (в редакции 2018 г.). URL: https://chinalaw.center/constitutional_law/china_constitution_revised_2018_russian/ (дата обращения: 14.04.2021).
2. Абдулатипов Р.Г. Этнополитология. – СПб.: Питер, 2004. (Серия «Учебное пособие»). – 315 с.
3. Аклаев А. Р. Этнополитическая конфликтология: анализ и менеджмент. Учебное пособие. М.: Изд-во «Дело». 2008. – 480 с.
4. Бабосов Е.М. Конфликтология. Изд-во: ТетраСистемс. 2000. 464 с.
5. Ботанцов И.В. Этнополитика в России: историко-правовой анализ. Монография. – СПб.:Астерион, 2020. – 162 с.
6. Гарри И.Р. Буддизм и политика в Тибетском районе КНР (II половина XX — начало XXI вв.). – Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН. 2009. – 320 с.
7. Кузьмин С.Л. Скрытый Тибет. История независимости и оккупации. С.-Петербург: изд. А. Терентьева. 2010. – 544 с.
8. Ланцов С.А. Политическая конфликтология. СПб.: Питер, 2008. – 319 с.
9. Михайлова Н.В. Введение в политическую теорию: национальные и конфессиональные отношения (учебное пособие). М: Notabene. 2017 г. – 390 с.
10. Тишков В.  Очерки теории и политики этничности в России. М.: Русский мир. 1997. – 532 с.
11. Тишков В.А., Шабаев Ю.П. Этнополитология: политические функции этничности: Учебник для вузов. М.: Издательство Московского университета. 2011. – 367 с. 
12. Фишер Р., Юри У. Путь к согласию. Или переговоры без поражений. М.: Изд-во Наука. 1992. – 88 с.
13. Айхэмйти М. Экономика и природопользование в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая // Интерэкспо Гео-Сибирь. 2019. №1. СС. 12-21.
14. Александрова М.В,, Коханова В.С. Изменение роли мегарегионов в условиях трансформации китайской региональной политики (1999–2020 годы) // Восточная Азия: факты и аналитика. 2021. №1. СС. 63-77.
15. Ананьина Д.А. Межэтнический конфликт на территории Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР // Гуманитарный вектор. 2018. №3. СС. 6-11.
16. Ачкасов В.А. Этнополитический конфликт как конфликт идентичностей // Вестник Санкт-Петербургского университета. Политология. Международные отношения. 2015. №1. СС. 37-43.
17. Бармин В.А. Политический цинизм или реальная политика: о мотивах отказа советского руководства от поддержки Восточно-Туркестанской республики в 1945-1946 гг. // Вестник Сургутского государственного педагогического университета. 2015. №5 (38). СС. 177-185.
18. Бондаренко А.В. Международные аспекты борьбы против «Трех зол» в Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР // Известия АлтГУ. 2007. №4-2. СС. 23-26.
19. Гарри И.Р. Китайская модель национальной районной автономии: пример тибетского автономного района // Вестник БГУ. 2010. №7. СС. 87-91.
20. Гарри И.Р. «Тибетский вопрос» и тибетский буддизм в Китае: реформы и конфликты // Государство, религия, церковь в России и за рубежом. 2016. №4 (34). СС. 148-173.
21. Гoлубева А.С. Особенности современных этнополитических конфликтов // Социально-гуманитарные знания. 2018. №6. СС. 270-275.
22. Жабон Ю.Ж. Преемственность в развитии тибетского буддизма // Власть. 2009. №10. СС. 106-109.
23. Климин Д.Ю. Этнополитические конфликты: теоретико-методологические подходы // Учен. зап. Казан. ун-та. Сер. Гуманит. науки. 2007. №3. СС. 5-19.
24. Ласария А.О. Специфика современных этнополитических конфликтов // Вестник МГОУ. 2017. №3. СС. 1-11.
25. Лукашова В.А. Основные направления политики КНР в противодействии сепаратизму // Скиф. 2019. №11 (39). СС. 226-232.
26. Лукашова В.А. Эволюция государственной политики КНР в области регулирования межэтнических отношений // Скиф. 2019. №10 (38). СС. 277-283.
27. Медведев Н.П. Этнос, нация и политика // Вестник РУДН. Серия: Политология. 2012. №2. СС. 29-36.
28. ПетоноваД.О. Сино-тибетские исследования в процессе нациестроительства в КНР // Вестник БГУ. 2012. №8. СС. 41-46.
29. Рябинин Е.В.  Экзогенный фактор этносепаратистских конфликтов на постсоветском пространстве // ВісникМаріупольського державного університету. Сер.:Історія. Політологія. 2015. №13-14.СС. 279-289.
30. У Юньгуй. Анализ исламского фундаментализма, религиозного экстремизма, международного терроризма // Иностранные общественные науки. Пекин, 2002. СС. 15-19.
31. ХишектуеваБ.Н. О статусе тибетского автономного района в составе КНР // Вестник БГУ. 2012. №6А. СС. 227-231.
32. Цветков Р.Д. О Плане мира по Тибету из пяти пунктов Далай-ламы XIV // Общество: философия, история, культура. 2020. №3 (71). СС. 57-63.
33. Чжун Жуй. Южный Тибет (Таванг) в китайско-индийских отношениях // Вестник РУДН. Серия: Всеобщая история. 2015. №1. СС. 99-118.
34. Ананьина Д.А.Идентичность представителей этнических меньшинств в условиях этнокультурного конфликта (на примере уйгурского этноса КНР). Автореф. … к-та филос. наук. Чита. 2018. – 172 с.
35. Беспрозванных Е.Л. Лидеры Тибета и их роль в тибето-китайских отношениях XVII - XVIII вв.Авторев. … д-ра истор. наук. Волгоград. 2001. – 406 с.
36. Бондаренко А.В. Проблемы и перспективы развития Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР в начале XXI в.Автореф. … к-та полит. наук. Москва. 2007. – 198 с.
37. Ван Цзяньган. «Уйгурский вопрос» и этнополитическая ситуация в Синьцзяне. Диссертация к-таистор./полит. наук. Москва. 2018. – 146 с.
38. Гарри И.Р. Тибетский вопрос и национальная политика КНР в Тибете: 1951-2001 гг.Автореф. … д-ра истор. наук. Улан-Удэ. 2009. – 497 с.
39. Мэн Сянюнь.Влияние идеологии исламского фундаментализма на безопасность КНР в контексте глобализации (с точки зрения китайской концепции «трех сил зла»). Автореф. … к-та полит. наук. Москва. 2020. – 201 с.
40. Чжан До. Терроризм в КНР и противодействие ему (на примере Синьцзян-Уйгурского автономного района). Автореф. … к-та полит. наук. Владивосток. 2019. – 202 с.
41. Чжэн Кай. Национально-территориальная автономия в Китайской Народной Республике. Автореф. … к-та юрид. наук. Москва. 2009. – 186 с.
42. Яо Ван. Синьцзян-Уйгурский автономный район и политика КНР в контексте современных вызовов международной безопасности. Автореф. … к-та полит. наук. Москва 2015. – 218 с.
43. О ядерных испытаниях в Синьцзяне заговорили – Newsland. URL: https://newsland.com/user/4297704877/content/o-iadernykh-ispytaniiakh-v-sintsziane-zagovorili/4306179 (дата обращения: 04.05.2021).
44. Олимпиада лишилась одной страны-участницы: Бруней про нее просто забыл – NEWSru.com. URL: https://www.newsru.com/sport/08Aug2008/ oops.html (дата обращения: 08.05.2021).
45. Террористы атаковали здание местной администрации на юго-западе КНР – РИА Новости. URL: https://ria.ru/20090316/165058370.html (дата обращения: 08.05.2021).
46. Arienne M.D. The Xinjiang Conflict: Uyghur Identity, Language Policy, and Political Discourse. East-West Center Washington. 2005. – 124 p.
47. Beyond Xinjiang: Xi Jinping’s Ethnic Crackdown – The Diplomat. URL: https://thediplomat.com/2021/04/beyond-xinjiang-xi-jinpings-ethnic-crackdown/ (дата обращения: 04.05.2021).
48. Bisno H. Managing conflict, Newbury Park, cA: Sage. 1988. – 175 p.
49. Clarke M.E. Xinjiang and China's Rise in Central Asia – A History. London: Routledge. 2011. – 225 p.
50. Dillon M. Xinjiang – China’s Muslim Far Northwest. London. 2004. – 201 p.
51. Dumbaugh K. Tibet: Problems, Prospects, and U.S. Policy. CRS Report for Congress. 2008. – 28 p.
52. Fuller G.E., Starr S.F. The Xinjiang Problem. // Central Asia-Caucasus Institute. Paul H. Nitze School of Advanced International Studies. The Johns Hopkins University. 2003. – 82 p.
53. Kim H. Holy War in China: The Muslim Rebellion and State in Chinese Central Asia, 1864-1877. Stanford University Press. 2004. – 295 p.
54. Millward J. ‘Reeducating’ Xinjiang’s Muslims – ChinaFile. URL: https://www.chinafile.com/library/nyrb-china-archive/reeducating-xinjiangs-muslims (дата обращения: 04.05.2021).
55. Moor C. The Mediation Process, San Francisco, 1986. – 348 p.
56. Tamura E. China: Understanding Its Past. University of Hawaii Press. 1997. – 262 p.
57. Tibet protester deadline passes – BBC News. URL: http://news.bbc.co.uk/2/hi/asia-pacific/7299965.stm (дата обращения: 08.05.2021).
58. Quested R.K.I. Sino-Russian Relations: A Short History. Routledge; 1st edition. London & New York. 2005. – 200 p.
59. Van Walt van Praag M.C. The Status of Tibet: History, Rights, and Prospects in International Law. Boulder, Colorado: Westview Press. 1987. – 381 р.
60. Wong E. The Dead Tell a Tale China Doesn't Care to Listen To – The New York Times. URL: https://www.nytimes.com/2008/11/19/world/asia/19mummy. html (дата обращения: 04.05.2021).
61. LiYuanmei. Xizanghezuguoguanxidelishizhenxiang – ZhongguoXizangwang (на китайском языке). URL: http://www.tibet.cn/cn/rediscovery/201801/t20180126_5401848.html (дата обращения: 06.05.2021). [Ли Юаньмэй. Правда об истории взаимоотношений Тибета и Китая].
62. MaRong. Xizangdejingjixingtaijiqibianqian. Beijing. 1997. (на китайском языке). [МаЖун. Экономическая культура Тибета и процесс ее изменения].
63. Xinjiang renkou 2020 zong renshu. Xinjiang renkou shuliang he mianji 2020 – Wuhan shenghuo wang (накитайскомязыке). URL: http://www.wuhan.com/xinwen/49637.html (дата обращения: 04.05.2021). [Общая численность населения Синьцзяна в 2020 г. Население и площадь Синьцзяна в 2020 г.].
64. «Xizang wenti» jiujingshishenmewenti? – JinriZhongguo. (На китайском языке) URL: http://www.chinatoday.com.cn/zw2018/ss/202101/ t20210107_800232045.html (дата обращения: 09.05.2021).
65. Yao Xinyong. Fuzaduomian de «Xinjiang wenti». Beijingdaxue. 2014. (Накитайскомязыке). URL: https://www.guancha.cn/YaoXinYong/2014_04_10 _220774.shtml (дата обращения: 04.05.2021). [ЯоСиньюн. Сложный и многогранный «Синьцзянский вопрос». Пекинский университет].
66. Китайский Кавказ: как Пекин борется с религиозным терроризмом в Синьцзяне – Life. URL: https://life.ru/p/918218 (дата обращения: 04.05.2021).