ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ БОЛЬШИХ ДАННЫХ

LEGAL REGULATION OF BIG DATA

Artur Knyazev

Master's Degree in Civil and Business Law, Kazan Innovation University named after V.G. Timiryasov (IEUP),

Russia, Kazan

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматриваются ключевые аспекты правового регулирования больших данных в условиях цифровой экономики в современной России и дальнейшие перспективы ее правового регулирования, с учетом мировых тенденций, связанных с прогрессом цифровой экономики.

ABSTRACT

This article discusses the main features of the regulation of large amounts of data in the digital economy in modern Russia and the exceptional aspects of its legal regulation, with an understanding of Europe, arise with the development of the digital economy.

Ключевые слова: большие данные, предпринимательская деятельность, цифровизация, цифровая экономика, предпринимательство.

Keywords: Big Data, entrepreneurship, digitalization, digital economy, entrepreneurship.

Big Data являются относительно новым явлением для современного мира, в связи с чем, имеется возможность установить источник появления данного термина. В научной литературе введение понятия «Big Data» в широкое употребление связывают с его использованием By Clifford Lynch (Клиффордом Линчем) в британском научном журнале «Nature», вышедшим 3 сентября 2008 г., где среди прочего обсуждалось значение появившейся новой парадигмы: «Как могут повлиять на будущее науки технологии, открывающие возможности работы с большими объемами данных?» [4, с. 28]. Однако существует множество работ, которые употребляли этот термин задолго до выхода данной статьи, описывая признаки, методы и способы анализа Big Data.

Big Data с каждым годом набирают обороты популярности, привлекая внимание многих ученых. К 2011 г. компании Microsoft и IBM стали использовать Big Data в своих проектах, что еще больше подогревало интерес к новому явлению. Уже к 2013 г. ВУЗы стали вводить в качестве отдельного предмета «Big Data», что еще раз подчеркивает необходимость изучения появившегося явления.

Возникает вопрос о том, что такое данные с юридической точки зрения. Разумной отправной точкой, для обсуждения правовых рамок для больших данных является также вопрос о том, а какова природа информации и данных. Для целей настоящего времени информация — это то, что информирует и выражается или передается как содержание сообщения или возникает в результате общего наблюдения; а данные — это цифровая информация. На языке мира стандартов:

информация (при обработке информации) — это знания об объектах, таких как факты, события, вещи, процессы или идеи, включая концепции, которые в определенном контексте имеют особое значение;

данные представляют собой переосмысленное представление информации в формализованном виде, пригодном для связи, интерпретации или обработки, которое может быть обработано людьми или автоматическими средствами.

В отличие, например, от недвижимости, информация и данные как выражение и передача, безграничны и, было бы разумно предположить, что подчинение информации правовым нормам о собственности было бы несовместимо с ее природой как не имеющей границ или ограничений. Однако цифровая информация доступна только благодаря инвестициям в IT-отрасль точно так же, как музыка, книги и фильмы требуют инвестиций в творческие усилия. Эта двусмысленная позиция отражена в отправной точке юридического анализа, которая заключается в том, что данные — это особенный материал с юридической точки зрения. Это лучше всего объяснить, указав, что в отношении данных нет никаких прав, но в связи с данными возникают обширные права и обязанности.

Например, известное уголовное дело Великобритании по делу «Oxford v Moss» обычно рассматривается как основание для утверждения, что в данных нет собственности, поскольку она не может быть украдена. Однако права и обязанности, возникающие в связи с данными, являются как ценными, так и потенциально обременительными и, как область права, в настоящее время быстро развиваются. Вероятно, они будут развиваться еще быстрее по мере того, как методы обработки больших данных станут более распространенными.

Эти права и обязанности возникают в результате прав интеллектуальной собственности («IPR»), контрактов и нормативных актов. Они важны, поскольку их можно монетизировать, но, кроме того, их нарушение может привести к значительным убыткам и другим средствам правовой защиты (за нарушение IPR и нарушение контракта), а также штрафам и другим санкциям (нарушение нормативных обязательств).

Текущие разработки в каждой из этих областей означают, что «законодательство о данных» становится самостоятельной новой областью вокруг этих трех составляющих IPR, контракта и регулирования.

В свете указанного, необходимо рассмотреть следующий подход к возможному правовому режиму Big Data. Он состоит в отнесении Big Data к разновидности цифрового актива [1, с. 54]. Чтобы ответить на вопрос, соответствует ли его правовая природа явлению Big Data, первоначально, необходимо определить сущность самого цифрового актива.

В первую очередь, стоит отметить, что как такового понятия «цифрового актива» ни в законодательстве, ни даже в доктрине еще не определено. Следовательно, необходимо самостоятельно, в доктринальном порядке, выделить основополагающие признаки, присущие цифровому активу, и постараться дать определение данному явлению.

Для начала целесообразно рассмотреть само понятие «актив». А. Курбатов указывает, что понятие актив имеет экономическую природу (как альтернатива понятию «имущество», которое более употребимо в гражданско-правовых конструкциях) и представляет собой «любые материальные и нематериальные блага, которые имеют денежную оценку и способны приносить экономические выгоды (доход)» [2, с. 111].

В рамках данного вопроса весьма актуальным будет рассмотрение позиции Европейского суда по правам человека относительно содержания понятия «имущество», которое предложено понимать в широком смысле. Например, согласно данной концепции, к имуществу могут относиться:

1) материальные и нематериальные объекты прав в традиционном смысле (в частности, перечисленные в статье 128 ГК РФ [5]);

2) объекты, которые не закреплены в законодательстве, но обладают определенной экономической стоимостью.

При этом М.А.Рожкова отмечает, что в качестве альтернативного понятия для разграничения двух групп объектов применяется термин «актив» или «экономический актив» [3, с. 100].

Ввиду этого можно предположить, что под категорию «актив», следовательно, и под «имущество», могут попадать объекты, не имеющие овеществленной формы, но имеющие экономическую ценность. Рассмотренная модель открывает большие перспективы в развитии не только цифрового оборота, но и цифрового права в целом.

Список литературы:

1. Карцхия А.А. Оцифрованное право: виртуальность в законе // Интеллектуальное право. Авторское право и смежные права. – 2018. -№2. – С.54;
2. Курбатов А. Соотношение понятий «имущество» и «активы» в российском праве // Хозяйство и право. - №4. – 2005. – 111 с.;
3. Рожкова М.А. Понятие «имущество» в правоположениях Европейского Суда по правам человека // Объекты гражданского оборота: Сборник статей / Отв. ред. М.А.Рожкова. М.: Статут, 2007. – 100 с.;
4. Черняк Л. «Большие данные» – новая теория и практика // Открытые системы. – 2011. - №10. – 28 с.;
5. Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. / Федеральный закон от 30 ноября 1994г. (с изм. от 16 апреля 2022г.) // Собрание законодательства Российской Федерации 1994. - №32. - Ст.3301; 2022. - №16. – Ст.2601;