УСЛОВИЯ  ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ  СДЕЛОК  ПО  ГРАЖДАНСКОМУ  ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ  РФ

Козырев  Заурбек  Юрьевич

магистрант,  Северо-Кавказский  горно-металлургический  институт  (ГТУ),  РФ,  г.  Владикавказ

Каболов  Владислав  Владимирович

канд.  юрид.  наук,  доцент,  Северо-Кавказский  горно-металлургический  институт(ГТУ),  РФ,  г.  Владикавказ

E-mail:  laura-gaitova@yandex.ru

VALIDITY  TERMS  OF  TRANSACTIONS  ACCORDING  TO  CIVIL  LEGISLATION  OF  RUSSIAN  LEGISLATION 

Zaurbek  Kozirev

master’s  Degree  Student,  North  Caucasian  Mining  and  Smelting  Institute,  Russia,  Vladikavkaz

Vladislav  Kabolov

candidate  of  Legal  Sciences,  Associate  professor,  North  Caucasian  Mining  and  Smelting  Institute,  Russia,  Vladikavkaz

АННОТАЦИЯ

Статья  посвящена  анализу  условий  действительности  сделок  в  российском  законодательстве.  Автором  исследуется  такие  элементы  действительности  сделок  как  правомерность,  волевой  характер,  правовые  основания  и  мотив.

ABSTRACT

The  article  devotes  to  analysis  of  validity  terms  of  transactions  in  Russian  legislation.  The  author  studies  such  validity  elements  as  the  legitimacy  of  transactions,  strong-willed  character,  legal  basis  and  motive.

Ключевые  слова:  Действительность  сделок;  правомерность;  волевой  характер  сделок;  правовые  основания  сделок;  правоспособность.

Keywords:  transactions  validity;  legitimacy;  strong-willed  character  of  transactions;  legal  basis  of  transactions;  legal  competence.

Сделка  рассматривается  как  правомерное  волевое  действие,  цели  которого  придается  правовое  значение.  К  такому  мнению  приходят  практически  все  цивилисты.  Анализируя  внутреннюю  сущность  сделки,  обычно  выделяют  такие  категории,  как  воля,  волеизъявление,  правовое  основание  (causa),  мотив.  Данное  определение  содержит  такие  элементы,  как  правомерность,  волевой  характер,  значимость  целенаправленности  действий. 

Правомерность  сделки  вызывает  активную  научную  дискуссию  несколько  десятилетий.  Поскольку  сделка  трактуется  именно  как  правомерное  действие,  возникает  проблема  оценки  недействительных  сделок.  В.А.  Тархов  считает,  что  понятие  недействительных  сделок  логически  противоречиво,  поскольку  сделка  —  правомерное  действие,  а  потому  недействительным  быть  не  может

Мнение,  в  соответствии  с  которым  под  сделкой  следует  понимать  только  правомерные  действия,  а  так  называемые  недействительные  сделки  собственно  сделками  не  являются,  обосновывали  многие  ученые.  Разделяющие  эту  позицию  приходят  к  выводу:  недействительные  сделки  по  сути  являются  правонарушениями.  Ф.С.  Хейфец  считает,  что  «правомерность  действия  —  это  конститутивный  элемент  сделки,  отличающий  ее  от  правонарушения.  Отсутствие  в  конкретной  сделке  элемента  правомерности  означает,  что  возникшее  по  форме  как  сделка  действие  на  самом  деле  является  не  сделкой,  а  правонарушением»  [9].

Некоторые  ученые  подчеркивают,  что  именно  по  критерию  правомерности  сделка  «отграничивается  от  всех  тех  юридических  действий,  которые  противоречат  закону,  хотя  в  ряде  случаев  внешне  они  и  выглядят  как  сделки,  а  не  как  неправомерные  действия»  [10].

Другая  позиция  состоит  в  том,  что  характер  действий  (правомерность  или  неправомерность)  нельзя  считать  определяющим  признаком,  поскольку  это  имеет  значение  только  для  последствий  сделки,  т.  е.  сделками  являются  и  действительные,  и  недействительные  сделки,  а  правомерность  рассматривается  как  признак,  элемент  действительной  сделки.  Развивая  такую  позицию,  Н.Д.  Шестакова:  недействительны  только  сделки  ничтожные  либо  те  оспоримые,  по  которым  существует  соответствующее  решение  суда  —  остальные  действия,  даже  не  соответствующие  каким-либо  положениям  закона,  являются  сделками  действительными  [1].  И.Б.  Новицкий  «противоправная  сделка»,  отмечая,  что  определенные  правовые  последствия  она  вызывает,  но  эти  последствия  иные,  чем  те,  к  которым  стремились  стороны  [13].

Противники  рассматриваемой  позиции  выдвигали  аргументы,  в  соответствии  с  которыми  признание  недействительных  сделок  сделками  ведет  к  стиранию  разницы  между  сделками  и  правонарушениями.  Д.М.  Генкин  пишет,  «Могут  указать,  что  признание  ничтожных  сделок  за  сделки  стирает  общепринятое  различие  между  сделками  и  неправомерными  действиями  —  деликтами.  Для  сделки  как  юридического  факта,  в  отличие  от  деликта,  характерно  наличие  действия  (воли),  направленного  на  установление,  изменение,  прекращение  гражданского  правоотношения,  тогда  как  при  деликте  лицо,  его  совершившее,  вовсе  не  желает  наступления  тех  или  иных  правовых  последствий»  [5].

Промежуточной,  как  представляется,  можно  назвать  позицию  Н.В.  Рабинович,  которая  недействительные  сделки  называла  одновременно  и  сделками,  и  правонарушениями  «особого  порядка»,  отмечая,  что  в  данном  случае  следует  говорить  о  правонарушении  в  широком  смысле  этого  слова  [2].Это  мнение,  прежде  всего,  тем,  что  в  соответствии  с  ним  дифференцируются  понятия  правонарушение  и  деликт  [2].  Представляется  совершенно  справедливым  выделение  особой  категории  неделиктных  правонарушений,  к  которой  относятся  действия,  влекущие  за  собой  неосновательное  обогащение;  неисполнение  договора;  недействительные  сделки. 

Отсутствие  в  системе  гражданского  права  категории  неделиктных  правонарушений  свидетельствует  только  о  том,  что  она  должна  быть  разработана.  Как  представляется,  это  не  дает  никаких  оснований  относить  недействительные  сделки  к  институту  сделок,  т.  е.  к  правомерным  юридическим  действиям,  направленным  на  достижение  определенного  юридического  результата,  к  которому  стремились  участники  сделки»  [8].

В  соответствии  со  ст.  153  сделка  —  это  действие,  направленное  на  возникновение,  изменение,  прекращение  гражданских  прав  и  обязанностей.  Определение  не  содержит  указаний  ни  на  характер  действия  (правомерное  оно  или  нет),  ни  на  последствия.  Сделкой  является  действие,  влекущее  за  собой  правовые  последствия,  желаемые  сторонами  (такой  вывод  обычно  делается  из  негативного  определения,  данного  в  п.  1  ст.  167:  недействительная  сделка  не  влечет  за  собой  правовых  последствий,  за  исключением  тех,  которые  связаны  с  ее  недействительностью).Поэтому,  стоит  в  определение  сделки,  данной  ст.  153  Гражданского  кодекса  Российской  Федерации,  следует  внести  изменения:  после  слов  «прав  и  обязанностей»  дополнить:  «а  также  действия,  признанные  действительными  по  основаниям,  предусмотренными  нормами  ГК  РФ».

Следующий  элемент  сделки  —  волевой  характер.  Они  отличаются  от  событий,  которые  от  воли  субъектов  не  зависят.

Волевой  характер  сделок  определяется  двумя  взаимосвязанными  факторами  —  субъективным  и  объективным.  В  качестве  субъективного  фактора  представляется  необходимым  рассматривать  волю  субъекта  сделки;  в  качестве  объективного  —  его  волеизъявление.

Воля  —  внутреннее  намерение,  желание  субъекта,  направленное  на  достижение  определенного  правового  результата.  Воля  определяется  как  «психическое  регулирование  поведения,  заключающееся  в  детерминированном  и  мотивированном  желании  достижения  поставленной  цели,  в  выборе  решения,  разработке  путей,  средств  и  применения  усилий  для  их  осуществления»  [13].  Таким  образом,  воля  проявляется  в  осуществлении  побудительной  и  тормозной  функций;  в  психической  деятельности  воля  выполняет  две  взаимосвязанные  функции  —  активизирующую  и  тормозящую.

Волеизъявление  может  рассматриваться  как  объективный  фактор,  определяющий  характер  сделок. 

Одно  из  основных  положений  теории  сделок  состоит  в  том,  что  воля  и  волеизъявление  должны  совпадать.  Это  совпаденает  с  действующим  ГК  РФ.  При  имеющемся  волеизъявлении  наличие  воли  предполагается  —  иное  необходимо  доказывать.  Тем  не  менее,  на  практике  нередки  ситуации,  когда  воля  и  волеизъявление  не  совпадают  либо  совпадают  не  полностью,  либо  наличие  одного  из  этих  элементов  ставится  под  сомнение.  «Может  случиться,  что  воля  выражена  лицом  так  неудачно,  что  внешнее  ее  выражение  (или  волеизъявление)  оказалось  не  соответствующим  внутреннему  решению,  тому  намерению,  которое  было  у  данного  лица.  Тогда  возникают  вопросы:  чему  придать  преимущественное  значение  —  воле  или  ее  внешнему  выражению,  и  можно  ли  признать  договор  состоявшимся»  [11].

Ученые,  исследуя  сущность  сделок,  обосновывают  одну  из  трех  названных  позиций.  Н.В.  Рабинович  и  В.П.  Шахматов  считают,  что  при  расхождении  между  волей  и  волеизъявлением  (если  сделка  признается  состоявшейся  и  истинная  воля  может  быть  выяснена)  предпочтение  должно  быть  отдано  воле.  И.Б.  Новицкий,  С.В.  Занковская  отдают  преимущество  волеизъявлению,  так  как  в  сделках  «юридические  последствия  связываются  именно  с  волеизъявлением,  благодаря  чему  и  достигается  устойчивость  сделок  и  всего  гражданского  оборота  в  целом»  [4].  Третья  позиция  состоит  в  том,  что  воля  и  волеизъявление  равнозначны.  Эта  точка  зрения  обосновывается  такими  учеными,  как  М.М.  Агарков,  О.А.  Красавчиков,  О.С.  Иоффе,  В.А.  Мусин,  А.М.  Белякова,  Ф.С.  Хейфец.  Они  обращают  внимание  на  то,  что  условием  действительности  сделки  закон  считает  совпадающие  волю  и  волеизъявление,  следовательно,  в  случаях  несовпадения  воли  и  волеизъявления  или  упречности  воли  возникает  необходимость  признания  сделки  недействительной.  «Оба  эти  элемента  совершенно  необходимы  и  равнозначны.  Только  в  их  единстве  заложена  сущность  сделки.  Отсутствие  любого  из  этих  элементов  означает  отсутствие  сделки»  [16].

Воля  участника  сделки  может  приобрести  юридическое  значение  только  в  том  случае,  если  она  выражена  вовне,  объективирована.  Без  внешнего  воплощения  воля  не  может  быть  воспринята  окружающими,  получить  правовую  оценку,  а  значит,  и  вызвать  связываемые  с  нею  законом  и  желаемые  сторонами  правовые  последствия.  Поэтому  сделка  не  существует  вне  формы. 

Предусмотренные  Гражданским  кодексом  РФ  формы  сделок  не  образуют  замкнутого  перечня.  Наряду  с  названными  в  ГК  РФ  формами  возможны  и  иные  способы  волеизъявления.  Критерием  признания  способа  изъявления  воли  формой  сделки  является  не  поименованность  в  законе,  а  обеспечение  им  (изъявлением)  восприятия  выраженной  воли  участниками  гражданского  оборота.  К  непоименованным  формам  сделок  следует  отнести,  например,  выражение  воли  SMS-сообщениями,  в  сети  Интернет  без  применения  электронной  цифровой  подписи.  При  совершении  сделки  в  устной  форме  воля  выражается  сторонами  непосредственно  друг  другу  словами  и  не  нуждается  в  закреплении  каким-либо  иным  способом.  Удостоверяющие  документы,  выдаваемые  в  некоторых  случаях  (кассовый  чек,  легитимационные  знаки,  такие  как  жетоны,  номерки  и  т.  д.),  равно  как  и  фиксирующая  волеизъявление  аудио-,  видео-,  цифровая  запись,  не  изменяют  сути  устной  формы,  а  только  подтверждают  факт  совершения  сделки,  служат  защите  законных  интересов  субъектов  оборота.

  Следующий  элемент  сделки  —  правовое  основание  (causa).  Causa  -  цель  субъектов,  вступающих  в  сделку,  —  например  приобретение  права  собственности.  Ф.С.  Хейфец  подчеркивает,  что  хотя  цель  и  основание  -  понятия  не  тождественные,  в  сделке  они  означают  одно  и  то  же.

Causa  сделки  должна  быть  законной  и  осуществимой  —  на  это  указывал  В.А.  Рясенцев:  «если  в  момент  заключения  сделки  цель  ее  неосуществима,  то  сделка  не  имеет  юридической  силы  -  например  завещание  вклада  в  пользу  лица,  о  смерти  которого  в  момент  завещания  вкладчик  не  знал»  [17].

Необходимо  дифференцировать  юридические  цели  (основания  сделки)  и  социально-экономические  цели  субъектов  сделки,  так  как  одна  и  та  же  социально-экономическая  цель  может  быть  достигнута  путем  реализации  различных  правовых  целей  (например,  цель  использования  автомобиля  может  быть  достигнута  и  путем  приобретения  права  собственности,  и  права  пользования  автомобилем).

Когда  речь  идет  о  совершении  недействительных  сделок,  цель  и  правовой  результат  не  совпадают,  недействительные  сделки  порождают  не  те  последствия,  наступления  которых  желали  стороны,  а  те,  которые  указаны  в  законе.

Вывод:  при  совершении  недействительных  сделок  у  субъектов  существует  направленность  на  достижение  необходимого  им  результата  (поэтому  речь  идет  именно  о  сделках),  но  этот  результат  не  санкционирован  законом,  поэтому  наступают  иные  (указанные  в  законе)  последствия.

С  вопросом  о  causa  сделки  наиболее  тесно  связана  классификация  сделок  на  каузальные  и  абстрактные.  Критерием  такой  классификации  может  быть  названо  наличие  (отсутствие)  связи  между  правовым  основанием  и  действительностью  сделки  (т.  е.  ее  существованием). 

Большинство  сделок  в  гражданском  праве  —  каузальные  (от  лат.  causa  —  основание),  поэтому  порок  в  правовом  основании  может  повлечь  за  собой  недействительность  сделки.  Кроме  того,  надо  отметить,  что  каузальная  сделка  позволяет  судить  о  ее  правовом  основании.  Отсюда  следует  важный  практический  вывод  о  том,  что  недействительной  является  сделка  купли-продажи  вещи,  совершенная  несобственником  этой  вещи  без  специальных  полномочий,  поскольку  в  данном  случае  не  может  быть  достигнута  правовая  цель  -  переход  права  собственности. 

Субъектами  сделок,  ст.  153  ГК  РФ,  являются  граждане  и  юридические  лица,  а  также  государственные  и  муниципальные  образования,  однако  вправе  выступать  в  гражданском  обороте  на  равных  началах  с  иными  субъектами  гражданско-правовых  отношений.  Здесь  необходимо  отметить,  что  сделки  совершаются  только  дееспособными  гражданами,  поскольку  недееспособность  гражданина,  совершающего  сделку,  влечет  за  собой  ее  недействительность.  Безусловно,  признание  гражданина  недееспособным  производится  судом  [12]. 

Лица,  обладающие  частичной  или  ограниченной  дееспособностью,  вправе  самостоятельно  совершать  только  те  сделки,  которые  разрешены  законом.  Юридические  лица,  обладающие  специальной  правоспособностью,  могут  совершать  любые  сделки,  не  запрещенные  законом,  за  исключением  противоречащих  установленным  законом  целям  их  деятельности.  Волю  юридического  лица  при  совершении  сделки  выражает  его  орган.  При  этом  по  общему  правилу  правовые  последствия  возникают  у  юридического  лица,  если  орган  действовал  в  пределах  правомочий,  предоставленных  ему  в  соответствии  с  законом,  иными  правовыми  актами.

Список  литературы: 

1. Илларионова  Т.И.,  Гонгало  Б.М.,  Плетнев  В.А.  Гражданское  право:  Учебник.  Ч.  1.  М.:  Норма.  2005.  —  С.  199.
2. Генкин  Д.М.  Недействительность  сделок,  совершенных  с  целью,  противной  закону.  //  Ученые  записки  ВИЮН.  —  1947.  —  №  5.  —  С.  50.
3. Киселев  А.А.  Понятие  недействительной  сделки  //  Бюллетень  нотариальной  практики.  —  2009.  —  №  2.  —  С.  24.
4. Курмашев  Н.В.  Учение  о  воле  в  юридической  сделке  в  советской  и  современной  российской  цивилистической  науке.  //  Вестник  гражданского  права.  —  2007.  —  №  1.  —  С.  24.
5. Новицкий  И.Б.  Сделки.  Исковая  давность.  М.:  Юридическая  литература.  1954.  —  С.  66.
6. Новицкий  И.Б.  Римское  право.  М.:  Статут.  2006.  —  С.  131.
7. Новицкий  И.Б.  Сделки.  Исковая  давность.  М.:  Юридическая  литература.  1954.  —  С.  22.
8. Рабинович  Н.В.  Недействительность  сделок  и  ее  последствия.  [Текст]  Л.,  ЛГУ.  1960.  —  С.  12.
9. Тархов  В.А.  Гражданское  право  и  ответственность:  Монография.  Уфа:  УВШ  МВД  РФ.  1996.  —  C.  223.
10. Хейфец  Ф.С.  Недействительность  сделок  по  российскому  гражданскому  праву.  М.:  Юрайт.  2007.  —  С.  15.
11. Хейфец  Ф.С.  Указ.соч.  —  С.  15.
12. Хейфец  Ф.С.  Указ.соч.  —  С.  8.
13. Шестакова  Н.Д.  Недействительность  сделок.  СПб.:  Юридический  центр  Пресс.  2008.  —  С.  10—11.