ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В ЕВРОПЕ В 1920–30-Е ГОДЫ: КРАТКИЙ АНАЛИЗ СТРАТЕГИЧЕСКИХ ПЛАНОВ ГЕРМАНСКОГО КОМАНДОВАНИЯ ПО НАЧАЛУ АГРЕССИИ НА СОВЕТСКИЙ СОЮЗ

MILITARY AND POLITICAL SITUATION IN EUROPE IN 1920–30: SUMMARY ANALYZE STRATEGIC PLANS GERMAN COMMAND IN THE BEGINNING OF AGGRESSION IN THE SOVIET UNION

Yury Shcherbakov

lecturer of the Department of humanitarian and socio-economic disciplines of the Military Academy of Logistics named after General of the Army A.V. Khrulev (St. Petersburg),

Russia, St. Petersburg

АННОТАЦИЯ

Анализ плана германского Генерального штаба в контексте с военно-политической ситуацией, сложившейся в Европе в годы, предшествовавшие началу Второй мировой войны и агрессии нацистской Германии против Советского Союза, показывает, что антироссийские атаки сегодня основаны на искаженных толкованиях деятельности военно-политического руководства СССР в межвоенный период и предвоенные годы.

ABSTRACT

An analysis of the plan of the German General Staff in the context of the military-political situation in Europe in the years before the outbreak of the Second World War and the aggression of Nazi Germany on the Soviet Union, shows that anti-Russian attacks today are based on a misreading of activities of military and political leadership of the USSR in the interwar period and the pre-war years.

Ключевые слова: Вторая мировая война; Великая Отечественная война; Советское государство; Германия; военное и политическое руководство; вооруженные силы; Рабоче-Крестьянская Красная Армия; военная безопасность государства; гитлеровская агрессия; мобилизационное планирование.

Keywords: Second World War; Great Patriotic War; soviet state; Germany; military and political management; armed forces; Workers’ and Peasants’ Red Army; military security of the state; nazi aggression; mobilization planning.

Спустя 15 лет после подписания в Версале мирного договора обстановка в Европе, которая базировалась на Локарнских соглашениях 1925 года, резко изменилась – на европейском континенте начались кардинальные военно-политические перемены, направленные на новое размежевание сил в постверсальском мире. Это было обусловлено тем, что в Германии в 1933 году к власти пришла национал-социалистическая партия (НСДПА) и президент фельдмаршал Пауль фон Гиденбург назначил главой правительства (канцлером) ее фюрера Адольфа Гитлера. Три державы, две из которых (Англия, Франция) были в числе победителей в Первой мировой войне, а третья (Германия) – из лагеря побежденных, открыто или втайне взяли курс на подготовку новой войны, определив сферы своих территориальных притязаний и последовательность достижения поставленных целей [21]. Общность устремлений и сходство господствующих идеологий привели их к альянсу [10, с. 16–27].

В 1936 году Германия приняла четырехлетний план милитаризации страны, план подготовки ко Второй мировой войне. В своем меморандуме Гитлер тогда провозгласил: «1) через четыре года мы должны иметь боеспособную армию; 2) через четыре года экономика Германии должна быть готова к войне» [17, с. 52].

Формирование двух враждебных коалиций на европейском континенте завершилось к сентябрю 1939 года. Коалиция «западных демократий» сорвала принятие совместных мер с участием СССР, когда еще можно было общими усилиями остановить фашистскую агрессию, заставить нацистов отказаться от своих замыслов, тем самым обрекла на поражение своего слабейшего союзника – Польшу.

Следует отметить, что правительства Англии и Франции, не желавшие оказать помощь Польше, предпринимали всяческие усилия для того, чтобы спровоцировать столкновение между советскими и германскими войсками. Действия Франции и Англии, продолжавших в условиях начавшейся Второй мировой войны тайный сговор с фашистской Германией, были также поддержаны американской дипломатией [19, с. 104]. За сознательное, с корыстными целями попустительство агрессору со стороны капиталистических держав тяжелой ценой пришлось расплачиваться многим народам Европы, в том числе английскому и французскому. Военно-политическое руководство фашистской Германии, расчетливо играя на антикоммунизме и антисоветизме руководителей Англии, Франции и США, использовав их политическую близорукость, развязали в сентябре 1939 года Вторую мировую войну. Уже тогда, осенью 1939 года, германские генералы рассматривали захваченную польскую территорию в качестве плацдарма для будущей агрессии против Советского Союза. Как отмечал в своем дневнике генерал Гальдер, Гитлер на совещании 18 октября 1939 года говорил, что Польша – «немецкий плацдарм на будущее» [5, с. 85–86].

Начавшаяся в сентябре 1939 года война двух лагерей капиталистических государств друг с другом и огромная опасность для всего человечества со стороны фашистских агрессоров создавали объективные условия для образования антигитлеровской коалиции. Нашей стране удалось также отвести угрозу войны на два фронта – против Германии и Японии. В апреле 1941 года был подписан пакт о нейтралитете с Японией. Однако до этого японская военщина дважды (1938 г. и 1939 г.) прощупывала на прочность границы СССР и МНР – союзницы Советского Союза. Следовательно, к лету 1941 года Советскому Союзу политическая изоляция уже не угрожала. Все это имело большое значение для хода и исхода приближавшейся схватки с фашизмом.

Отметим, что неустанные инициативы Советского Союза, других миролюбивых сил по созданию в Европе системы коллективной безопасности и обузданию фашистской агрессии в 30-е годы ХХ столетия были сорваны тогдашними англо-французскими правящими кругами. Пойдя при поддержке США на сговор с Германией и Италией в сентябре 1938 года в Мюнхене, предав Чехословакию, Лондон и Париж открыто подталкивали Берлин дальше на восток.

Запад до последнего момента лелеял надежду столкнуть Германию с СССР и таким путем вновь, как и в период мюнхенского кризиса, остаться в стороне, «над схваткой», направив агрессию на Восток и надолго отведя угрозу от своих границ. Но и советское руководство, со своей стороны, стремилось к аналогичному ходу развитий – с противоположенным вектором: вооруженное столкновение западных держав с Германией предполагало для СССР жизненно необходимую для него в тот момент оттяжку вступления в мировую войну, в неизбежности которой у высшего руководства СССР сомнений не было [18, с. 551]. Например, И.В. Сталин, выступая в марте (10–21 марта) 1939 года на XVIII партийном съезде, официально декларировал: «Соблюдать осторожность и не давать втянуть в конфликты нашу страну провокаторам войны, привыкшим загребать жар чужими руками. Всемерно укреплять боевую мощь нашей Красной Армии и Военно-Морского Красного Флота» [10, с. 22]. Так в апреле 1940 г. Генеральным штабом были отданы указания об уточнении Мобилизационного плана № 22 с присвоением ему наименования МП-40, который был принят (в 1940 г.) в условиях нарастания военной угрозы с готовностью к 1 января 1941 года. Одновременно с «МП-40» с августа 1940 года в СССР разрабатывался новый план «МП-41», который был утвержден в феврале 1941 года. В процессе разработки плана была достигнута тесная связь воинских формирований РККА с комплектующими их военными комиссариатами. В связи с большими изменениями и немалым объемом организационных мероприятий в августе 1940 года Главным военным советом было принято решение о разработке нового мобилизационного плана – МП-41, с расчетом его ввода в действие с мая 1941 года. Исходными руководящими документами для разработки МП-41 служили: «Наставление по мобилизационной работе войсковых частей, управлений и учреждений Красной армии», введенное в действие в 1940 году; «Временные указания по составлению мобилизационных планов военных комиссариатов»; «Наставление по мобилизационной работе для местных органов военного управления», введенное в действие в марте 1941 г.; «Инструкция о порядке оповещения о мобилизации» [24].

Кроме того, советское правительство в интересах защиты Отечества предприняло энергичные меры внешнеполитического характера. В исключительно сложной международной обстановке, особенно в Европе, перед лицом дипломатических интриг «мюнхенцев», прежде всего британских, добивавшихся военного союза с Гитлером, эти меры имели первостепенное значение.

Советское правительство разгадало и сорвало замыслы западных держав, желавших политически изолировать Советский Союз. Известные переговоры, заведенные в тупик английской и французской дипломатией, были прерваны [10, с. 25]. СССР был вынужден пойти на заключение предложенного Германией пакта о ненападении, который был подписан 23 августа 1939 года. Это ответственное решение было принято после того, как полностью выяснилось нежелание Англии и Франции, а также Польши заключить военное соглашение с СССР о совместной борьбе против гитлеровской агрессии и были исчерпаны все другие возможности обеспечения безопасности нашей страны.

Советское правительство знало, что Германия, тогда еще не готовая к нападению на нашу страну, рано или поздно развяжет войну против нее [22]. Но договор лишал западные державы возможности создать единый антисоветский фронт капиталистических государств и давал СССР выигрыш во времени, необходимом для укрепления обороны. Следовательно, внешняя политика, проводимая советским руководством, способствовала тому, чтобы расстроить планы ведущих капиталистических государств Европы разрешить свои противоречия за счет Советского Союза.

Идеологической основой нацистов являлась написанная Адольфом Гитлером книга «Mоя борьба» (Mein Kampf), в которой была сформулирована конечная политическая цель – завоевание «жизненного пространства» (Lebensraum) для германской нации путем вооруженной экспансии, а также были конкретно названы враги и возможные союзники Германии. Важной составной частью фашистского расистского мировоззрения являлась концепция так называемого «немецкого народного сообщества» (Volksgermeinschaft), что должно было означать идею о господствующем положении немецкой нации. Врагом № 1 была провозглашена Франция, а объектом предстоящей экспансии был назван Советский Союз. Так, в октябре 1939 года Гитлер на совещании высшего командного состава вермахта ставил вопрос о том, чтобы уменьшить территорию Франции до границ 1640 года [16, с. 111].

Таким образом, у нацистской партии и лидеров фашистской Германии еще задолго до начала Второй мировой войны существовала особая и специфическая доктрина, политика которой была направлена на национальное угнетение народов стран Западной Европы и Советского Союза. Важнейшей неотъемлемой частью этой политики стало насильственное изменение сложившихся государственных границ и территориальное расчленение завоеванных стран в интересах, прежде всего, германских промышленных монополий. Недаром в 1931 году председатель наблюдательного совета «ИГ Фарбениндусти» К. Дуйсберг говорил, что «узкие национальные границы должны быть упразднены в интересах экономической деятельности стран путем создания национальных экономических сфер …» [7, с. 48]. В вопросе о государственных границах гитлеровцы в конечном счете выступали за их ликвидацию и за создание «общеевропейского жизненного пространства» под господством Германии.

Одними из основных принципов политики гитлеровской Германии в оккупированных ею странах Европы изначально планировались, а затем и осуществлялись разделение и раскол национальностей и национальных групп.

Важнейшей составной частью гитлеровской оккупационной политики были также насилие и физическое уничтожение целого ряда национальностей, которые с точки зрения расистской теории являлись «неполноценными». Как справедливо определил западногерманский философ проф. К. Ясперс, «… гитлеровское государство было не только государством, совершавшим преступления. Оно само было преступным государством, потому что не признавало и не придерживалось общепризнанных норм права» [26, с. 21].

Германия в 1939 году сумела искусно использовать слабые стороны противной стороны и последовательно выиграла три первые кампании (Польскую, Норвежскую и Французскую), выведя окончательно из строя Францию. Разгром Франции (май–июнь 1940 года) и ряда других европейских государств (Бельгия и Голландия) означал полный крах мюнхенского политического курса, всей политики «странной войны», приведших государства Западной Европы к военной катастрофе и оккупации. Немцам удалось достичь победы над Францией «… ценой смехотворно малых потерь. Вся война во Франции стоила немцам 24074 убитых, 111034 раненых и 18384 пропавших без вести, т. е. значительно меньше трети английских потерь во время сражения на Сомме в 1916 году» [20, с. 88].

Германский Генеральный штаб после победы над Францией находился на вершине славы и торжествовал. Его офицеры, полностью убежденные в непобедимости вермахта, расположились во дворце французских королей в Фонтенбло и приступили к планированию новых военных походов. Уверенность в неограниченности возможностей вермахта толкнула германское руководство на решение о походе против Советского Союза [13, с. 268]. То есть, именно после победы над Францией Германия стала на практике осуществлять подготовку к войне против СССР. 21 июля 1940 года фюрер, проводя совещание с руководящим составом Вермахта, категорически заявил, что «русская проблема будет решена наступлением» [13, с. 277]. И уже в период с конца июня 1940 года до середины февраля 1941 года Германия, подчинив себе экономику захваченных стран и поставив экономику своих европейских союзников полностью под свой контроль, приняла военно-политические решения об агрессии против Советского Союза, детально разработав замысел и план мероприятий по стратегическому планированию войны, переориентировав войска Вермахта. Например, в июне 1940 года германское командование в Польшу дополнительно к девяти пехотным дивизиям направило еще 15 дивизий. Там же был развернут штаб 18-й армии, объединивший все войска на Востоке. 31 июня 1940 года начальник генерального штаба сухопутных войск Гальдер в своем дневнике записал слова Гитлера, произнесенные в Бергхофе: «Чем скорее мы разобьем Россию, тем лучше. Операция будет иметь смысл только в том случае, если мы одним решительным ударом разгромим все государство целиком» [6, с. 80–81].

Таким образом, германский план нападения на Советский Союз был решительным планом, в основе которого лежали установки на истребительную войну, на уничтожение Советского государства и низведения его народов до состояния рабов.

Отметим, что в 1939–1941 годах фашистская Германия значительно увеличила свой и до того крупный военно-экономический потенциал. К середине 1941 года производство электроэнергии увеличилось в 2,1 раза, каменного угля – в 1,9 раз, чугуна – в 2,3 раза, стали – в 2,2 раза, алюминия – в 1,7, а нефти – в 20 раз. В абсолютных числах это означало, что Германия производила тогда за год 348 млн. тонн каменного угля, 37,9 млн. тонн чугуна, 43,6 млн. тонн стали (33 млн. тонн составляло собственное производство), 10 млн. тонн нефтепродуктов, 218 тыс. тонн алюминия. Именно на этой основе германская промышленность с каждым годом увеличивала производство вооружения и боевой техники. К середине 1941 г. было выпущено свыше 12,4 тыс. военных самолетов, 2300 легких танков и бронемашин, 2,9 тыс. средних танков, 7,1 тыс. артиллерийских орудий и т. д. Кроме того, в распоряжении Германии оказалось огромное количество оружия, техники и боеприпасов разбитых или сдавшихся 180 дивизий оккупированных стран и Англии, а также оружие с захваченных фашистами арсеналов. Такова была экономическая и техническая база гитлеровской агрессии против СССР [3, с. 7].

Уже в сентябре 1940 года общая численность войск, сосредоточенных в районах, прилегающих к Советскому Союзу, достигла 30 дивизий. На этом же совещании (21 июля 1940 года) Гитлеру были доложены первые расчеты операции на Востоке. «Развертывание продлится 4–6 недель. Россия имеет 50–70 хороших дивизий, для разгрома которых Германия должна выставить 80–100 дивизий. Необходимо «разбить русскую сухопутную армию или по крайней мере занять такую территорию, чтобы можно было обеспечить Берлин и Силезийский промышленный район от налетов русской авиации» и чтобы немецкая авиация могла разгромить важнейшие центры СССР. В качестве главных направлений вторжения предполагалась Украина, Прибалтика, Финляндия [13, с. 268]. Возможность нападения на СССР не исключалась еще осенью 1940 года [25, с. 192]. Через десять дней (31 июля 1940 года) в Бергхофе Гитлер, выступая на совещании руководящих деятелей Германии, заявил, что война против СССР начнется весной 1941 года. Докладывая свои основные стратегические идеи войны против СССР, Гитлер говорил, что «… вся кампания имеет смысл лишь в том случае, если Советский Союз будет разгромлен в результате одного сокрушительного удара; захват территории недостаточен для победы, прекращение наступления во время зимы опасно. Очень важно уничтожить советские войска в западной части СССР, не допустив их отхода на восток. Цель кампании – захват Ленинграда, Москвы, Украины и нефтеносных районов Кавказа, достижение рубежа, откуда русская авиация не сможет наносить удары по имперской территории, а немецкая авиация получит возможность разрушить еще не захваченные объекты на Урале. Это линия «А – А» (Астрахань – Волга – Архангельск). Речь идет о двух ударах по сходящимся направлениям: на юге – в направлении Киев, излучина Днепра, при нейтрализации района Одессы авиацией, на севере – через Прибалтийские государства на Москву. Вторая операция с целью достижения нефтеносных районов Баку будет проведена позже. В результате успешной операции Украина, Белоруссия и Прибалтийские государства будут поставлены в зависимость от Германии, а Финляндия сможет распространить свое господство в сторону Белого моря» [8, с. 64–65].

В период с июля по декабрь 1940 года в Германии разрабатывалось несколько проектов, каждый (независимо и секретно) отдельной группой военных специалистов: план Гальдера, 1–й и 2–й варианты плана Маркса, план Лоссберга, план Зоденштерна и план Гитлера [8, с. 65]. Отметим, что перечень документов Германского командования по вопросам подготовки войны с СССР насчитывает более 59 наименований [15, с. 11–221]. То есть, план военного нападения на Советский Союз складывался не сразу, а постепенно в течение лета, осени и начала зимы 1940–1941 годов по мере изучения германским Генеральным штабом данных обстановки, задач и возможностей вермахта [9, с. 47–70].

Задача Германии в отношении СССР состояла в том, чтобы «разгромить ее вооруженные силы, уничтожить государство» [3, с. 7]. Вождь нацистов Адольф Гитлер сказал о предстоящей войне с Советским Союзом: «Речь идет о борьбе на уничтожение … Война будет резко отличаться от войны на Западе. На Востоке сама жестокость – благо для будущего» [3, с. 6]. Именно Советский Союз Гитлер и его приспешники, начиная с лета 1940 года, считают главным противником и объектом агрессии.

5 декабря 1940 года Гитлеру был представлен план «Барбаросса», который, после подписания 18 декабря 1940 года, стал директивным документом № 21 «Барбаросса» – основой дальнейшего планирования и подготовки войны против Советского Союза. В директиве был указан примерный срок завершения военных приготовлений – 15 мая 1941 года, при этом подчеркивалось, что СССР должен быть разгромлен «еще до того, как будет закончена война против Англии» [11].

Подчеркнем, что план «Барбаросса» полностью отвечал экспансионистским интересам немецких концернов и именно по этой причине он получил их полную поддержку. Главная военно-политическая цель германского плана заключалась: в полном разгроме СССР, уничтожении советского общественного и государственного строя; порабощении народов СССР; разграблении его экономики и материальных ресурсов; физическом истреблении советских граждан как «людей низшей рассы»; превращении нашей Родины в колониально-сырьевой придаток фашистского рейха; германизации обширных советских территорий. Для достижения поставленных целей нацистами заранее была разработана программа чудовищных злодеяний на оккупированных землях. Так, в соответствии с немецким генеральным планом «Ост» в европейской части СССР нацистами решено было уничтожить больше 100 млн. советских граждан.

Составленная в январе 1941 года на основе плана «Барбаросса» директива по сосредоточению войск развивала способы действий и задачи вооруженных сил и армейских объединений, определены методы и средства, которыми предполагалось достигнуть «молниеносной победы» над Советским Союзом.

Обострение международной обстановки в 1930-х гг., рост военных бюджетов, гонка вооружения в крупнейших развитых странах, увеличение численности и технической оснащенности их армий, явная подготовка новой мировой войны – все это настоятельно требовало новых серьезных изменений в советском военном строительстве. В условиях нарастания угрозы войны территориально-милиционная система, на основе которой комплектовалась личным составом значительная часть соединений и частей Красной армии, не отвечала складывавшейся обстановке и не обеспечивала решения оборонных задач. В связи с этим в СССР назрела необходимость перехода на новый принцип комплектования РККА с хорошо обученным личным составом. С середины 1930-х годов в Советской Союзе стали приниматься энергичные меры по постепенному переходу Красной армии на кадровую основу путем постепенного уменьшения количества территориально-милиционных частей и соединений [23].

К началу Великой Отечественной войны вооруженные силы Германии (Wehrmacht) состояли из трех видов: сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морского флота. Кроме того, они включали в себя армию резерва и войска СС. Во главе вооруженных сил стоял фюрер и верховный главнокомандующий. При нем находился главный штаб вооруженных сил (OKW) во главе с генерал-фельдмаршалом Кейтелем. Начиная с середины февраля 1941 года и до осуществления вероломного нападения на Советский Союз Германия осуществила переброску на Восток своих основных сил сухопутных войск и почти всех ВВС, передислоцировала часть ВМС, создала ударные группировки для нападения на СССР, уточнила их задачи, завершила оборудование Восточного ТВД, отработала вопросы взаимодействия между видами ВС Германии, а также с союзными войсками Финляндии, Румынии и Венгрии [14, с. 4–5].

Готовясь к нападению на СССР, гитлеровцы в предвоенные годы увеличили свои вооруженные силы. К июню 1941 года их общая численность составляла более 7234 тыс. человек [4, с. 136–137]. В условиях отсутствия военных действий на западе большинство их было сосредоточено на востоке. Для осуществления плана «Барбаросса» предназначалось 153 дивизии (в том числе 19 танковых и 14 моторизированных) и 19 бригад (из них немецких дивизий 125 и две бригады) [2, с. 723],  численностью около 4,4 млн. человек [12, с. 140]. Кроме того, в соединениях и частях ВВС и ПВО насчитывалось 1,2 млн. человек и военно-морском флоте – 100 тыс. человек. Европейские союзники Германии выставили против СССР 29 дивизий и 16 бригад, которые поддерживались почти 4900 самолетами [4, с. 136–137]. Всего на границах СССР было сосредоточено 190 дивизий. Общая численность войск противника здесь составляла 5,5 млн. человек [1, с. 7–8]. На их вооружении было около 4,3 тыс. танков и штурмовых орудий, до 5 тыс. самолетов, 47,2 тыс. орудий и минометов [3, с. 7].

Противник, делавший ставку на фактор внезапности, стремился максимально использовать свои тогдашние преимущества, в частности, в численности и оснащении войск, причем заблаговременно изготовившихся к вторжению. Его войска, заранее развернутые у советской границы, были сосредоточены в плотных, компактных группировках. В первых эшелонах враг имел 103 дивизии, из них 12 танковых [3, с. 7], то есть почти вдвое превосходил силы первого эшелона советских войск. Еще большим было превосходство врага на направлениях главных ударов. Немецкие войска, кроме того, имели двухлетний боевой опыт ведения крупных наступательных операций в Европе. Их дивизии были полностью укомплектованы личным составом и техникой, обладали большой ударной мощью. В целом, Вермахт по отношению к Красной армии имел не только количественное превосходство на направлении главных ударов, но и, что особенно важно, качественное превосходство в вооружении и боевой технике. У советских войск не хватало опыта ведения крупных операций в условиях современной войны. Дивизии РККА находились на положении мирного времени и были рассредоточены на большом пространстве.

Сыграли здесь свою роль допущенные просчеты в оценке возможного времени нападения Германии на нашу страну (война началась раньше, чем предполагалось) и связанные с этим упущения в подготовке к отражению первых ударов – в приведении соединений и частей в полную боевую готовность, мобилизационном развертывании войск, создании их соответствующей группировки, размещении мобилизационных запасов [24].

Таким образом, обстановка и общее соотношение сил накануне нападения фашистов на Советский Союз были не в пользу Красной армии. Все это предопределило неблагоприятный для нее ход военных действий в начальный период Великой Отечественной войны 1941–1945 годов.

Список литературы:

1. Великая Отечественная война 1941–1945 гг. Кампании, стратегические операции и сражения. Статистический анализ. Кн. 1. Летне-осенняя кампания 1941 г. – М. Институт военной истории МО РФ. 2004. – 343 с.
2. Военная энциклопедия. В 8 т. Т. 2. – М., 1994 – 538 с.; Военный энциклопедический словарь. – М., 2007. – 831 с.
3. Всемирно-историческая Победа. Материалы для докладов и бесед о 40-летии Победы советского народа в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов. –М., 1985.
4. Вторая мировая война 1939–1945 гг. Военно-исторический очерк. – М., 1958.
5. Гальдер Ф. Военный дневник. В 3 томах. Издательство: – М.: Воениздат, 1968. Т. 1.
6. Гальдер Ф. Военный дневник. Т. 2. Издательство: – М.: Воениздат, 1969.
7. Дашевич В.И. Банкротство стратегии германского фашизма. Т. 1. – М., 2006.
8. Жарский А.П. «Барбаросса» (германский план войны против СССР). Материалы военно-исторической конференции, 20 июня 2006 г., Санкт-Петербург. – С. 64–65.
9. Жилин П.А. Подготовка германским Генеральным штабом войны против СССР // Поражение германского империализма во Второй мировой войне. Статьи и документы / Под общей редакцией генерал-майора Н.Г. Павленко. – М., 1960.
10. Ковалев С.Н. Геополитическая ситуация в Европе накануне Второй мировой войны. Материалы военно-исторической конференции. 20 июня 2006 г. – Санкт-Петербург. – С. 16–27.
11. Мельтюхов М. Тайны июня 1941-го / Красная звезда. 11 июня 2016. № 74.
12. Мюллер-Гиллебранд Б. Сухопутная армия Германии 1933–1945 гг. Т. 2. – М., 1958.
13. Проэктор Д. Блицкриг в Европе: Война на Западе. – М. – СПб., 2004.
14. Пузанов И.Е. Начальный период Великой Отечественной войны на Северо-Западе Советского Союза. Материалы военно-исторической конференции. 20 июня 2006 г. – Санкт-Петербург. – С. 4–5.
15. Сборник военно-исторических материалов Великой Отечественной войны (издание Военно-научного управления Генерального штаба). Вып. 18. – М., 1960. – С. 11–221.
16. Семиряга М.И. Немецко-фашистская политика национального порабощения в оккупированных странах Западной и Северной Европы. – М., 1980.
17. «Совершенно секретно! Только для командования!» Стратегия фашистской Германии в войне против СССР. Документы и материалы. – М., 1967.
18. Стратегические решения и вооруженные силы: новое прочтение. Т. 1. – М., 2000.
19. Фомин В.Т. Фашистская Германия во Второй мировой войне (сентябрь 1939 г. – июнь 1941 г.). – М., 1978.
20. Фуллер Дж.С. Вторая мировая война 1939-1945 гг. – М., 1956.
21. Щербаков Ю.В. Опыт исторического анализа причин и фактов, способствующих созданию военно-политического блока ведущих капиталистических держав (20–30-е годы ХХ века) // Война и оружие. Новые исследования и материалы. В сб. материалов Третьей международной научно-практической конференции. СПб., ВИМАИВиВС, 2012. Ч. III. – С. 431–440.
22. Щербаков Ю.В. Формирование системы планирования оборонных усилий в СССР в межвоенный период (1921 – июнь 1941 г.) // Война и оружие. Новые исследования и материалы. В сб. материалов Шестой международной научно-практической конференции. СПб., ВИМАИВиВС, 2015. Ч. IV. – С. 402–412.
23. Щербаков Ю.В. Сущность и содержание перехода РККА на кадровый принцип комплектования в 1930-х годах // Война и оружие. Новые исследования и материалы. В сб. материалов Седьмой международной научно-практической конференции. СПб., ВИМАИВиВС, 2016. Ч. V. – С. 398–417.
24. Щербаков Ю.В. Опыт исторического анализа в решении политическим и военным руководством СССР проблемы мобилизационного планирования и дальнейшего повышения боевой готовности Красной армии (1921–1941) // Российский научно-практический журнал (Управленческое консультирование) № 11 (71). СПб., 2014. – С. 158–167.
25. Klee Karl. Das Unternehmen “Seelowe”. – Munchen, 1960.
26. Jaspers K. Wohin treibt die Bundesrepublik? Tatsachen. Gefahren. Chancen. – Munchen, 1967.