ПОВЫШЕНИЕ ИНВЕСТИЦИОННОЙ ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОСТИ НЕФТЕХИМИЧЕСКИХ ПРОЕКТОВ КАЗАХСТАНА ВАЖНОЕ УСЛОВИЕ ФОРМИРОВАНИЯ ВЫСОКОЙ КОНКУРЕНТОСПОСОБНОСТИ ЕГО ЭКОНОМИКИ

АННОТАЦИЯ

Успешное решение задач, по обеспечению работающей инвестиционной привлекательности нефтегазохимических проектов Казахстана, высокой конкурентоспособности продукции казахстанской нефтехимии, во многом будет зависеть от формирования нового подхода к разработке инструментов стимулирования инвестиционной активности в этой важнейшей сфере экономики страны.

Инвестиционная политика, особенно в капиталоёмких сферах, к которым относиться и нефтехимия, должна встраиваться дифференцированно, с использованием инструментов обоснованного разделения коммерческих рисков между государством и инвестором, с учётом объёма привлекаемых финансовых ресурсов. Она (инвестиционная политика) должна всесторонне отражать особенности проектов нефтехимии, связанные с их ориентацией на экспортные рынки, уровень их технологической и организационной инновационности, масштабы и направления мультипликативного воздействие, на формирование базовых факторов конкурентоспособности экономики Казахстана.

1. Трудный путь к вершинам нефтехимии высоких переделов Казахстана.

В условиях формируемой сегодня, новой экономической реальности (НЭР), которая ещё не до конца обозначена и исследована, актуальность диверсификации углеводородной отрасли, как одного из важнейших условий повышения конкурентоспособности страны, на порядок возросла.

Не претендуя на исследование всех аспектов проблемы формирования нефтехимических производств 4-5 переделов, в данной статье основное внимание уделено анализу её инвестиционной составляющей[1,с.374].

Инвестиционные возможности создания новых нефтехимических производств, под воздействием пандемии COVID-19 и ряда других причин, существенно усложнились и трансформировались.

Условно, можно выделить следующие направления, по которым наблюдаемый кризис, оказали воздействие на инвестиционные процессы, в сфере создания новых нефтехимических производств высоких переделов:

- снизили маржинальность экспорта нефти и рентабельность нефтеперерабатывающих заводов (НПЗ);

- на порядок уменьшил финансовые возможности отечественных нефтедобывающих компаний, по развитию нефтехимии высоких переделов;

- снизили экспортный спрос на продукцию нефтехимии, с высокой добавленной стоимостью;

- увеличили сроки валютной окупаемости (простого и дисконтированного) инвестиционных проектов;

- усложнил задачу по привлечению внутренних и внешних инвесторов, а также резко уменьшили возможности привлечения инвестиций, путём размещения IPO, для финансирования программ развития;

- сократили финансовые возможности государственных институтов развития по оказанию мер господдержки;

- снизили ценовую конкурентоспособность, в рамках ЕАЭС, на конечную продукцию, ряда начатых ранее проектов. К примеру, на полиэтилен и полипропилен, по сравнению с той, которая была заложена до начала их реализации;

- вызвали пересмотр инвестиционных программ, развития ряда российских и казахстанских нефтедобывающих компаний. В сторону их сокращения и заморозки части, уже начатых проектов;

- вызвали структурные изменения источников финансирования нефтехимических проектов;

- повысили уровень неопределённости и финансовые риски углеводородной отрасли.

В совокупности, названные направления негативного воздействия кризиса, на инвестиционную деятельность компаний нефтегазовой отрасли Казахстана, существенно усложнили решение проблем её диверсификации. В том     числе, путём создания современных газохимических производств.

 Руководством страны поставлена задача превращения Казахстана в одного из лидеров, по продаже нефтепродуктов, с большой добавленной стоимостью.

В Послании народу Казахстана на 2021 год «Казахстан в новой реальности: время действий» Президент страны Касым-Жомарт Токаев, ещё раз акцентировал внимание на решении проблем привлечения инвестиций в развитие современной нефтехимии: «Западные регионы Казахстана должны стать центром притяжения инвестиций в строительство нефтехимических комплексов, создание новых производственных циклов высокого передела. То, что у нас до сих пор нет нефтехимии и газопереработки высоких переделов – это, как говорится, «ни в какие ворота не лезет»[2,с.9].

Эксперты иногда задаются вопросом - почему так сложно привлечь инвесторов в развитие казахстанской нефтехимии, когда очевидна её экономическая и социальная выгода? Но для кого эта выгода очевидна? Для экономики Казахстана в целом – да. А для некоторых государственных чиновников и зарубежных инвесторов?

Они заинтересованы в минимизации своих технологических и коммерческих рисков. Одно дело риски, связанные с торговлей углеводородным сырьём и совсем другой уровень рисков, когда инвестиции вкладываются в инновационные проекты нефтехимии. Как отметил Президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев: «Пока выгоднее добывать сырье, заниматься перепродажами, сидеть «на игле» госзаказов» [3,с.3].

Руководство страны, в недалёком прошлом, пыталось заинтересовать нефтедобывающие компании, работающие в стране, создавать производства, по глубокой переработке нефти и газа, введя соответствующие изменения, в ряд норм Кодекса Республики Казахстан «О недрах и недропользовании». Увы, эти меры не сработали. Также не оправдал надежд, налоговый институт СЭЗа, созданный в Атырауской области, для формирования нефтегазохимического кластера.

Нередко возникает вопрос – почему руководство Казахстана такое внимание уделяет привлечению именно зарубежных инвестиций?

Может, стоит ограничиться собственными кредитными ресурсами и отечественными инвесторами. И с их участием, заняться реализацией наиболее важных проектов? В том то и дело, что привлечь такой объём частных или кредитных инвестиционных ресурсов,(учитывая, что стоимость одного современного проекта нефтехимии составляет от 2-х до 7 млрд. долларов), в настоящее время, крайне затруднительно.

По ряду причин. Коммерческие банки пока не заинтересованы выдавать длинные кредиты, в стране только начал формироваться институт акционерного инвестирования, а также кризисные явления и высокая неопределённость на мировом рынке капиталов. Необходимо принимать во внимание, что эти проекты, ориентированы, прежде всего, на внешние рынки. Возможности отечественных инвесторов, как показала практика реализации 1-ой фазы газохимического комплекса, в Атырауской области, крайне ограничены.

Поэтому, разрабатываемые меры по повышению инвестиционной привлекательности казахстанских проектов нефтехимии должны носить комплексный характер. Только в этом случае они обеспечат реальный системный эффект.

На наш взгляд, можно сделать следующий рабочий вывод – современный Казахстан вошёл в новый этап экономического развития, связанный с началом глубокой переработки минеральных и сельхозресурсов, с ориентацией не только на внутренний рынок, но и на внешние рынки. А это, помимо всего прочего, предполагает производство таких продуктов нефтехимии, которые будут в среднесрочном периоде, конкурентоспособными на внешних рынках. Как выдержать это требование, при реализации проектов нефтехимии?

Прежде всего, необходимо отказаться от наработанных шаблонных подходов к привлечению инвестиционных партнёров, для реализации экспортноориентированных проектов.

Премьер- министр страны Мамин А. отметил: «Новая экономическая реальность требует кардинальных изменений в экономической политике для обеспечения качественного и устойчивого развития страны в среднесрочной перспективе» [4,с.2]. И эти изменения, должны найти должное отражение в инвестиционной политике страны.

Ситуация усугубляется отсутствием в стране, развитых институтов страхования инвестиций и акционерного инвестирования. Думается, что создание Международного финансового центра «Астана» (МФЦА), со временем, окажет громадное влияние на решение задач привлечения инвестиционных ресурсов, для диверсификации национальной экономики.

Как показывает наработанный опыт ряда стран - Китая, Южной Кореи, Сингапура, именно успешная практика привлечения инвестиций, а с ними новейших технологий и компетенций, позволила им обеспечить динамичный экономический рост. Думается, что не случайно президент США Д.Трамп, с помощью экономических санкций, нарушая нормы ВТО, пытается изолировать Китай и Россию от мировых инвестиционных потоков. Он прекрасно понимает значение инвестиции, для диверсифицированного развития этих стран.

Результаты анализа трендов мирового рынка полимеров, в среднесрочной и долгосрочной перспективе, показывают, что он будет интенсивно расти.Так по данным международных аналитических компаний (McKinsey, IHS), наблюдаемый рост населения в мире и повышение доходов на душу населения приведут к увеличению потребления нефтегазохимической продукции к 2030 году в два раза до $1,8 трлн (с нынешних $1 трлн). При этом мировое производство самых востребованных полимеров - полипропилена и полиэтилена (60% от общего потребления всех полимеров) - будет отставать от спроса даже при условии реализации всех анонсированных проектов до 2030 года. Так, спрос на полипропилен будет составлять более 98 млн тонн к 2030 году при предложении 90 млн тонн. Также спрос на полиэтилен увеличится до 160 млн тонн при предложении порядка 120 млн. тонн[5,с.3]. 

Реализация лишь одного проекта в Казахстане по производству полиэтилена может обеспечить не только создание сотен рабочих мест, но и трансферт передовых зарубежных технологий. Производимая продукция станет сырьем, для более, чем 50 видов полимерной продукции дальнейшего передела. Данный проект обеспечит существенный вклад в ВВП Казахстана – в среднем 1,2% в год.

На примере практики реализации первой и второй фаз создания интегрированного газохимического комплекса – строительства заводов по производству полипропилена и полиэтилена, в специальной экономической зоне «Национальный индустриальный нефтехимический технопарк», можно представить, насколько сложен процесс поиска стратегических партнёров и инвесторов.

Несмотря на меры, принятые государственными институтами развития - создание в 2007 году специальной экономической зоны «Национальный индустриальный нефтехимический технопарк», с льготным налогообложением, значимое финансовое участие государства в финансировании строительства интегрированного газохимического комплекса, на принципах государственно-частного партнёрства, решение вопросов с поставками сырья, проблемы привлечения инвесторов, для его 2-ой фазы (производство полиэтилена и бутадиена) пока ещё не решены.

Также остро стоит вопрос о привлечении инвесторов, для реализации проекта по производству полиэтилена и полипропилена посредством технологии МТО (methanol-to-olefins), в СЭЗ «Химический парк Тараз». Его производственная мощность – порядка 450 тыс. тонн полимеров в год. Будет создано 500 новых постоянных рабочих мест[6,с.2].

По существу, в период с 2004-2020 годы, шёл поиск и отработка модели привлечения инвестора, в реализацию высокотехнологических, инновационных для Казахстана, газохимических проектов. Накопленная с 2004 года, практика, по привлечению стратегических инвесторов, по формированию нефтехимического кластера, на западе Казахстана, показала, сложность решения этой задачи.

Уже в ходе реализации 1-й фазы проекта (производство полипропилена), обозначился ряд недостатков - перенос сроков ввода в действие его мощностей, конфликт интересов сторон проекта, изменение состава участников и подрядчиков.

Для его инвестиционного обеспечения, была использована сложная двухэтапная схема привлечения инвесторов, с использованием инструментовEPC-контракта. На первом этапе, в качестве инвесторов выступили: государственная компания – ТОО «Объеденённая химическая компания» (её доля 51%) и частная отечественная компания – ТОО «Фирма Алмэкс Плюс».(доля-49%) Оператором, реализующим проект, стало, созданное в 2008 году, СП ТОО Kazakhstan Petrochemical Industries (KPIInc). Но уже в июне 2018 года, ТОО «Фирма Алмэкс Плюс» продала свою долю в проекте, ТОО «Объеденённая химическая компания». Таким образом, 99% в проекте принадлежит государственным институтам развития. Суммарный объём инвестиций, по данному проекту составляет 2,6 млрд. долларов.

В марте 2018 года, были решены вопросы финансирования строительства завода, мощностью 500 тыс. тонн. полипропилена, определён ЕРС-подрядчик. Это China National Chemical EnginneringCo. (КНР).

В схеме инвестиционного обеспечения проекта было привлечено заемное финансирование Государственного банка развития Китая (ГБРК) по схеме ЕРС, в размере - 2 млрд. дол. Срок займа - 20 лет, с годовой ставкой 5,8%.

Предполагается, что 90% полипропилена будет экспортироваться в Китай, Турцию и в другие страны. Доля произведённой продукции, для внутреннего, потребления составит примерно 10 процентов.

Заключено соглашение по условиям обеспечения проекта газовым сырьем.

За счёт займа ГБРК на 100% будет профинансирован ЕРС – контракт, в размере - 1,795 млрд. долларов. Остальная часть инвестиций будет профинансирована средствами участников проекта.

Хотя работы по возведению объектов 1-ой фазы начались в 2010 году, до лета 2018 года строительству завода осуществлялось очень медленно. И только после того как в июне 2018 года, Фонд «Самрук-Казына» передал компанию ТОО Kazakhstan Petrochemical Industries (KPIInc), в доверительное управление АО «НК «КазМунайГаз», темп работ резко ускорились. Уже к августу 2020 года, было выполнено 77% работ[7,с.3].

 Завершение строительства объекта планируется в 2021 году, а в 2023 году вход завода на полную мощность. Проект позволит производить до 500 тыс. тонн полипропилена в год. На период строительства будет создано до 3 тыс. рабочих мест.

Таким образом, при всех минусах, нельзя умалять, наработанный положительный опыт государственно-частного партнёрства, по реализации инновационного проекта, такого масштаба. Сложней оказался процесс привлечения инвесторов, для реализации второй фазы газохимического комплекса Казахстана - проекта по производству полиэтилена и бутадиена.

В 2015 году, один из двух акционеров этого проекта – LG Chem – вышла из него, на стадии реализации. И только через три года, в 2018 году, ТОО «Объединённая химическая компания», подписал Соглашение о совместной реализации проекта, с новым партнёром - компанией Borealis (Австрия), по строительству завода по производству полиэтилена и бутадиена.

После смены стратегического инвестора по проекту 2-ой фазы, была существенно пересмотрена его затратная база. Если в 2014 году, сумма инвестиций, необходимых для реализации проекта по производству полиэтилена и бутадиена, была определена на уровне 4,15 млрд. долларов США, то к 2018 году, она вросла до 6,5 миллиардов.

Также, была пересмотрена производственная мощность проекта. Если в 2014 году она планировалась на уровне 800 тыс. тонн полиэтилена и бутадиена в год, то в 2018 году пересмотрена в сторону существенного увеличения до 1250 тыс. тонн.

Предполагалась следующая, поэтапная схема привлечения инвестиций. Стороны договорились сотрудничать на паритетных началах 50% на 50%. Казахстанская сторона, в лице ТОО «Объединённая химическая компания», вкладывает 969 млн.дол. собственных средств. Такую же сумму собственных средств, выделяет австрийская компания Borealis. В целом, партнёры инвестируют в проект 29,64% от всего объёма необходимых инвестиций. Остальную, большую часть, а это 70,36% (4,6 млрд. долларов),предполагалось привлечь в форме займа. Планировалось, то данный проект, в рамках второй фазы строительства интегрированного газохимического комплекса, в Атырауской области, будет введён в действие в 2025 году.

Казалось бы, всё складывается хорошо, но в мае 2020 года, австрийская компания Borealis объявила о входе из проекта. Официально была названа причина такого решения – это пандемия коронавируса и «…повышенная неопределённость будущих рыночных предположений.» [8,с.1].

В настоящее время, идёт поиск нового стратегического инвестора. Думается, что президент страны Касым - Жомарт Токаев, не случайно, в 2021 год, поставил задачу Правительству РК, реформировать нормы международного налогообложения, с целью максимального стимулирования притока иностранных инвестиций и реинвестирование прибыли в казахстанскую экономику[2,с.9].

Не вдаваясь в детали многолетней истории, связанной с привлечением стратегического инвестора, для реализации второй фаз строительства газохимического комплекса в Западном Казахстане, и причин временных неудач, заметим, что усилия затраченные на это, не напрасны.

Разумеется, обидно, что пандемия, серьёзно подорвала многолетние усилия государственных институтов развития страны, по поиску стратегического партнёра, для названного проекта.

Но думается дело не только в пандемии. На наш взгляд, существует ряд других причин. В том числе, интенсивное наращивание мощностей по производству пластиков у наших соседей - в России, Узбекистане, Китае и Иране, а также недостаточный запас финансовой прочности проекта, чтобы выдержать прогнозируемый рост конкуренции на внешних рынках.

Как было отмечено выше, для реализации второй фазы, необходимо было привлечь более 6,5 млрд. долларов. По сравнению с 1-ой фазой газохимического комплекса, мощность завода по производству полиэтилена и бутадиена значительно больше -1,25 млн. тонн продукции в год. А это, помимо всего прочего, означает, что у данного инвестиционного проекта, высокий операционный леверидж (Leverageoperational).

В случае неполной загрузки мощностей завода, в результате снижения спроса на полиэтилен и другую продукцию или резкое снижение цен реализации, произойдёт автоматическое снижение уровня рентабельности, достаточной для обслуживания кредитных обязательств по проекту. Понятно, что соответственно увеличатся простой и дисконтированный сроки его окупаемости.

А такой вариант событий, в условиях локдауна, вызванного пандемией по коронавирусу, был не исключён. Как предупредил представителей бизнеса Президент страны Токаев Ж.-Т., в Послании народу Казахстана: «Следует быть готовым к совершенно новой конъюнктуре мирового рынка.» [2,с.7]. В полной мере эти слова относятся к формируемым трендам на рынках полимерной продукции.

2. Новые конъюнктурные вызовы на рынке полимерной продукции ЕАЭС и стран ближнего зарубежья.

Учитывают ли казахстанские государственные институты развития (ГИР), в своей инвестиционной политике, по формированию современных нефтехимических производств, новую конъюнктуру, которая складывается на рынке полимерной продукции ЕАЭС и в странах близкого зарубежья? Важный вопрос. По мнению экспертов, еще до пандемии и обвала нефтяного рынка, цены на полимерную продукцию упали на 15–20% и более, с начала 2018 года. В настоящее время, на мировом рынке полимеров, в связи с строительством новых нефтехимических комплексов, прогнозируется изменение существующего баланса между спросом и предложением

По результатам исследования, проведённого IHS, прогнозируется, что в 2020 году прирост новых этиленовых мощностей в мире может составить 12 млн. тонн, тогда как прирост спроса оценивается всего в 3 млн. тонн (прогноз до эпидемии COVID — 7 млн. тонн).

В 2021 году мощности увеличатся еще на 11 млн тонн при росте спроса на 5 млн тонн. (прогноз до COVID — 6 млн тонн), а в 2022 году может быть введено производств еще на 9 млн тонн при повышении спроса всего на 4 млн тонн (прогноз до коронавируса — 6 млн тонн).

Прогнозируется, что Китай внесет основной вклад в рост предложения: там в 2020 году запустится 42% от общего числа новых проектов, 55% в 2021 году, 56% — в 2022 году. Доля США в приросте мощностей в 2020 году составит 33%, в 2021 году — всего 9%, в 2022 году — 22%. В США ряд проектов либо отложены, либо переносятся сроки их реализации. Речь идет, в частности, о метанольных проектах (2,2 млн тонн), о производствах этилена (-3 млн тонн) и полиэтилена (-3,1 млн тонн)[9,с.4].

Эксперты считают, и не без основания, что указанный дисбаланс, может сохраниться на 3-4 года. Его последствия – возможное снижение, в среднесрочной перспективе, маржинальности, по нефтехимической отрасли в целом.

Да, мировое производство полипропилена и полиэтилена (60% от общего потребления всех полимеров) –в долгосрочной перспективе, будет ниже совокупного спроса, несмотря на осуществление всех прогнозируемых нефтехимических проектов, ввод которых намечен до 2030 года. По расчётам экспертов, ёмкость мирового рынка полипропилена к 2030 году составит более 98 млн тонн. Это при том, что будет произведено 90 млн тонн. Прогнозируется рост проса на полиэтилен до 160 млн тонн, при его предложении около 120 млн тонн.

Но надо иметь в виду, что обострение конкуренции, в текущий период, как на рынке ЕАЭС, так и вне его (Иран, Узбекистан, Туркменистан, Азербайджан), неминуемо приведёт к снижению цен на базовые полимеры. За примерами далеко не надо ходить.

Так в России за период с января по май 2020 года, цены на полимеры снизились более чем на 20 процентов, а его импорт на территорию РФ увеличился на 15%. На территорию России было ввезено 85,3 тыс.тонн специализированных марок полимеров [9,с.3] .

Цены на пропилен российских марок колебались в 1-ом полугодии 2020 года в пределах 86 500 – 91 500рублей за тонну. Импортёры продавали названный полимер дешевле на 77-79 тыс.рублей, по сравнению с российским.

В 2019 году первичный полиэтилен высокой плотности (ПЭВП) из Республики Узбекистан поставлялся на территорию ЕАЭС по демпинговым ценам, то есть по ценам, ниже нормальной стоимости на внутреннем рынке Республики Узбекистан. Узбекистан к 2020 году увеличил производство полиэтилена в 4,1 раза — со 125 тыс. тонн в 2015 году до 512 тыс. тонн в 2019 году. Такие объемы были достигнуты за счет ввода в эксплуатацию Устюртского газохимического комплекса (ГХК).

Евразийской экономической комиссии принято решение о начале антидемпингового расследования против узбекских компаний, на основании результатов рассмотрения заявления, поданного от имени ряда российских компаний - ПАО «Нижнекамскнефтехим», ПАО «Казаньоргсинтез» , ООО «Западно-Сибирским нефтехимическим комбинатом».(В соответствии с Протоколом о применении специальных защитных, антидемпинговых и компенсационных в рамках ЕАЭС).

По оценке российских компаний, демпинговая маржа по поставкам ПЭВП на территории ЕАЭС, превышала размер минимально допустимой демпинговой маржи и составила 29,2 %. В итоге, за период с 2016 по 2019 год и в 2019 году по отношению к 2018 году цена ПЭВП на рынке ЕАЭС, в рублевом выражении снизилась на 5,5 % и 2,1 % соответственно, при росте себестоимости на 6,9% и 2% соответственно. Такой импорт узбекской полимерной продукции, в период с 2018 года по 2019 год, вызвал снижение рентабельности нефтехимической отрасли России[10,с.2].

На рынке России, также наблюдается обострение конкуренции между отечественными нефтехимическими компаниями. Так в октябре 2019 года, прошло заседание Совета безопасности Республики Татарстан, на котором рассматривалась программа развития нефтегазохимического комплекса региона, на 2020-2024 годы и обсуждались конкурентные угрозы для рынка продукции «Татнефтехиминвест-холдинга». Причиной, по которой это может произойти, является завершение реализации газохимического проекта группы «СИБУР» в Тобольске. Последнее может существенно уменьшить долю «Татнефтехиминвест-холдинга» на российском рынке пластиковой продукции. Думается, что ввод в действие Амурского ГХК, старт начала строительства, которому дан в 2020 году, ещё более обострит конкуренцию на рынке нефтехимической продукции в России[11, с. 1].Для сравнения - за пять месяцев 2020 года, в России было произведено 765,3тыс. тонн полипропилена. Это на 26% больше по сравнению с аналогичным периодом 2019 года[9,с.3].

Можно сделать ввод, что динамичное развитие нефтехимических производств, в соседних странах, формирует высокую неопределённость ценовых трендов рынка нефтехимической продукции высоких переделов. Острая конкурентная борьба на нём, становиться характерной чертой современной экономической реальности. И данное обстоятельство, на наш взгляд, крайне важно учитывать при выборе приоритетов, в инвестиционной политике по развитию нефтехимии. На передний план, при оценке экономических условий реализации того или иного проекта, выдвигаются критерии конкурентоспособности и долгосрочной востребованности его продукции. При таких рыночных трендах, на порядок возрастает значение институтов страхования инвестиционных рисков.

Государственные институты развития Казахстана, прошли своеобразный мастер-класс, в процессе работы над реализацией первой и началом работы по второй фазе строительства интегрированного газохимического комплекса, в Атырауской области.

Названные проекты высокого передела, уже оказывают, мощное мультипликативное воздействие на институциональную среду Казахстана. В том числе, и на необходимость повышения качества государственно-частного партнёрства.

Потенциальные инвесторы наблюдают как, и по каким причинам затянулась реализация 1- ой фазы проекта. И делают соответствующие оценки и выводы. Разумеется не в пользу налаживания долгосрочного инвестиционного сотрудничества. При реализации проектов время – важнейшая экономическая категория, не только оперативности и делового конструктивизма партнёров по бизнесу, но и показатель эффективности работы государственных институтов развития.

Эффективность, разрабатываемых мер по привлечению инвестиций в развитие нефтехимического кластера в Западном Казахстане, помимо других факторов, во многом будет определяться степенью учёта, в инвестиционной политике страны, формируемых трендов на мировом рынке капиталов, во-первых. А во-вторых, в какой мере в ней отражены общемировые тенденции и казахстанские, прежде всего, институциональные особенности, реализации современных нефтегазохимических проектов высокого передела.

3. Отражение в инвестиционной политике страны трендов на мировых рынках капиталов и особенностей реализации современных проектов нефтехимии высокого передела в Казахстане.

В условиях отхода от трендов глобализации развития мировой экономики, наблюдается тенденция ориентации стран на собственное экономическое пространство, на выработку инклюзивной модели экономического роста. Признаки такой тенденции наблюдались уже в 2012 году

Участвуя в дискуссиях, на финансовой конференции«Online Astana Finance Days 2020», а также на международном форуме «CENTRAL ASIA NOBEL FEST»,прошедших в Казахстане в 2020 году, мы разделяли мнение тех учёных и экспертов, которые считали, что у каждой страны, должна быть своя модель восстановления экономического роста и входа из кризиса.[11] Универсальнх рецептов выхода из кризиса нет.

На наш взгляд, в экономической политике, в том числе, и в инвестиционной, необходимо реализовать принцип учёта общего и особенного. То, что приемлемо для развитых стран, нередко не подходит странам с переходной экономикой [12,с.37].

Думается, что вполне обоснованно, можно классифицировать страны, в которых созданы или формируются газохимические производства высоких переделов, по следующим основным признакам:

 - по наличию сырья – газа, нефти;

- по объёму внутреннего рынка на продукцию нефтехимии;

- по доступности финансовых ресурсов, для модернизации действующих или реализации новых проектов нефтехимии;

- по наличию современных технологий и компетенций;

- по уровню вертикальной интеграции добывающих и перерабатывающих производств углеводородов.

- по степени развития институциональной среды.

Названные признаки, в том или ином сочетании, «задают» тактику и инвестиционную стратегию тех или иных стран, по поиску партнёров для совместной реализации новых проектов. И, что чрезвычайно важно, определяют индивидуальные, «страновые» особенности их инвестиционной привлекательности.

При этом, особенности реализации НГХ проектов, можно выделить в три группы: общие для всех стран, характеристики свойственные только развитым странам и специфические, особенные черты, присущие только странам с переходной экономикой. Казахстан, как и Иран, Узбекистан, Азербайджан и ряд других стран, относится к третьей группе.

На наш взгляд, можно следующим образом обозначить ряд общих инвестиционных характеристик, современных проектов нефтехимии, реализуемых во всех странах:

- большие первоначальные капитальные затраты. Порядка 2-12 млрд. долларов;

- высокий уровень операционного левериджа, и соответственно рисков недозагрузки производственных мощностей

- необходимость проведения сложных согласовательных процедур, на всех этапах разработки и реализации проекта;

- высокие требования по обеспечению конкурентоспособности полимерной продукции, на международном рынке;

К инвестиционным характеристикам, проектов нефтехимии, реализуемых в развитых странах (США, Япония, Сингапур, Германия и другие) можно отнести:

- ориентация сбыта продукции не только на внешний, но и на внутренний рынок;

- развитая кластерная форма организации интегрированных комплексов нефтехимии;

- возможность привлечения длинных и дешёвых заёмных средств, необходимых для реализации нефтегазохимических проектов;

- наличие компетенций и инновационных технологий;

- развитые институты страхования инвестиционных рисков.

- сравнительно большие внутренние рынки полимерной продукции.

Особую третью группу, составляют страны с переходной экономикой. К ней условно относятся - Казахстан, Иран, Узбекистан, Азербайджан и ряд других стран.

При этом, на наш взгляд, можно выделить следующие специфические инвестиционные особенности, проектов нефтехимии, отражающие казахстанские реалии. К ним мы относим:

- небольшой внутренний рынок продукции нефтегазохимии, и обусловленная этим, необходимость ориентации проектов, на преимущественно экспортный рынок;

- отсутствие в Казахстане, вертикально-интегрированных частных компаний, включающих нефтедобычу и глубокую переработку углеводородов;

- отсутствие у коммерческих банков 2-го уровня, стимулов кредитовать проекты нефтехимии длинными и дешёвыми деньгами;

- недостаток, а зачастую и отсутствие необходимых компетенций у участников проекта;

- необходимость закупать за рубежом, большую часть оборудования и необходимых сырьевых компонентов;

- большая зависимость условий реализации проектов нефтехимии, от качества и меры государственной поддержки;

- сложные (не прямые) схемы сырьевого обеспечения нефтегазохимических производств;

- высокая зависимость показателей окупаемости проектов, от изменения конъюнктуры, на мировом рынке продукции нефтехимии;

- высокая курсовая волатильность национальной валюты – тенге;

- значительная доля валютной составляющей в проектах.

Следует отметить, что Казахстан, под руководством Елбасы, Н.А. Назарбаева, проводя в прошлом, грамотную инвестиционную политику, добился впечатляющих успехов в становлении экономической независимости Республики. Ставилась стратегическая цель - избежать участи многих стран Латинской Америки - сырьевого придатка транснациональных компаний.

Но успокаиваться на достигнутом, нельзя. Сегодня, как никогда, актуальна задача привлечения инвестиций, для глубокой переработки углеводородного сырья, в продукты с высокой добавленной стоимостью. Касым Жомарт Токаев в Послании подчеркнул особенность экономического развития Казахстана на данном историческом этапе: «Длительный нефтяной суперцикл, похоже, завершился. Следует быть готовым к совершенно новой конъюнктуре мирового рынка. Создание по-настоящему диверсифицированной, технологичной экономики, для нас не просто необходимость, этот путь уже безальтернативен» [2,с.3].

Современный кризис, вызвал массу негативных явлений, на мировом рынке инвестиций. Образно выражаясь, можно сказать, что инвестиционное море штормит, и сильно штормит.

По прогнозным данным, приведеным в докладе UNCTAD «О мировых инвестициях за 2020 год», глобальные потоки прямых иностранных инвестиций (ПИИ), сократятся до 40% в 2020 году, по сравнению с их стоимостью в 2019 году, которая составляла 1,54 трлн. долл. Впервые, с 2005 года, объем ПИИ опуститься ниже 1 трлн. долл. США. Также ПИИ возможно уменьшаться в 2021 году еще на 5-10%. Позитивные тренды на рынке инвестиций начнут формироваться только в 2022 году[13,с.6].

Анализ отраслевой структуры чистых прямых иностранных инвестиций в Казахстан, за 2019 год, показал, что на первом месте по их объёму, стоит сфера добычи сырой нефти и природного газа - 4,8 млрд.долларов США. Это 73,85% от привлечённых чистых прямых иностранных инвестиций в 2019 году.

О масштабности названной задачи, по привлечению инвестиций, в строительство нефтехимических комплексов страны, говорят такие данные. Министерство энергетики Казахстана, до 2025 года планирует реализацию проектов в нефтегазохимической, отрасли на общую сумму 15 млрд. долларов.

И это, в условиях, когда по последнему прогнозу Международного валютного фонда, в 2020 году мировая экономика упадёт на 4,9%-5. Это в случае, если пандемия по COVID-19 будет развиваться по V- ой модели и пойдёт на спад. Но в ряде стран – Испания, Франция, США, Англия, уже в сентябре 2020 года, начала наблюдаться вторая волна пандемии. То есть, пандемия COVID-19, развивается по W-ой модели.

При таком варианте пандемии, экономическая рецессия может продолжиться и в 2022 году.

Следует учесть, что высокая конкурентоспособность продукции нефтехимии, в значительной степени, обеспечивается, прежде всего, эффектом масштаба. Суммарная стоимость современного проекта нефтехимии, составляет не менее 4-7 млрд. долларов, в зависимости от выбора технологии и мощности установок. То есть, стоимость одного проекта, почти в полтора раза больше всего объёма, привлечённых инвестиций в 2019 году, в сферу добычи сырой нефти и природного газа страны.

Так в 2020 году российская компания «Сибур» начала строительство Амурского газохимического комплекса. Он станет крупнейшим в России.

Выработка полиэтилена на нём, в 1,5 раза превысит объемы российского производства, а инвестиции в его строительство оцениваются в сумму более 12 миллиарда долларов [5,с.2].

Можно представить, как запуск этого комплекса, изменит конъюнктуру на рынке полиэтилена стран- членов ЕАЭС.

Другой особенностью проектов нефтехимии, является возросший уровень их коммерческих рисков, в условиях современного глобального локдауна. Они на порядок выше рисков проектов, по добычи и продажи сырой нефти и природного газа.

Одна из особенностей углеводородной отрасли Казахстана – это отсутствие частных вертикально-интегрированных нефтедобывающих компаний (ВИНК). Последнее, существенно усложняет привлечение инвестиций в развитие нефтехимических производств. Поэтому роль институтов государственно-частного партнёрства (ГЧП), так значима в инвестиционном процессе.

Как справедливо отмечает Соломонов А.П. необходимо учитывать высокую зависимость инвестпроектов нефтехимии от качества и мер государственного участия в их реализации[14,с.202].

Понятно, что возможность привлечения внутренних инвесторов, с необходимыми ресурсами и компетенциями, даже при участии государственных институтов развития (ГИР), существенно ограничена. К примеру, под влиянием пандемии и снижения доходов из-за падения цен на нефть, национальная компания «КазМунайГаз» сократила капитальные затраты в 2020 году, на 15%, или на 87,4 млрд. тенге [15,с.1].

Для стран с переходной экономикой, к которым относиться и Казахстан, роль государственных институтов развития, в становлении нефтехимических производств, чрезвычайно велика. Не случайно, что через все раздел Послания президента РК на 2021 год, проходят идеи внедрения стратегического планирования, повышения эффективности бюджетных затрат и всех инструментов государственного регулирования экономики, совершенствование финансовой системы, обеспечения согласованности и ответственности всех звеньев управления, ликвидации конфликта интересов различных ведомств, повышения качественного уровня государственно-частного партнёрства (ГЧП).

Особенно в условиях, когда динамичное развитие нефтехимических производств, в соседних странах, формирует высокую неопределённость ценовых трендов рынка нефтехимической продукции. Острая конкурентная борьба на нём, становиться характерной чертой современной рыночной конъюнктуры. И данное обстоятельство, крайне важно учитывать при выборе приоритетов, в инвестиционной политике по развитию нефтехимии.

Ключевыми критериями, при разработке технико-экономического обоснования проектов и оценки его инвестиционной привлекательности, становятся стоимостные и качественные параметрыконкурентоспособности продукции, не только на внутреннем, но и на внешнем рынках, возможности производить широкую линейку полимеров, достаточный уровень финансовой устойчивости. При названных рыночных трендах, на порядок возрастает значение институтов страхования инвестиционных рисков. Не случайно, что на панельных сессиях, ведущие зарубежные финансовые эксперты, указывают на необходимость залогового обеспечения инвестиционных вложений в проекты, как важнейшего условия их инвестиционной привлекательности[11,с. 4].

Глобальная задача институтов развития, при формировании нефтехимических кластеров - сконцентрировать компетенции и ресурсы, на развитие базовых условий повышения конкурентоспособности экспортоориентированного сегмента нефтехимии страны, не ограничивать льготные налоговые режимы, институтом специальных экономических зон (СЭЗ).

Список литературы:

1. Гандрабура М.В., Савва Д,А. Отражение в инвестиционной политике Казахстана мультипликативных эффектов нефтехимических проектов, как условие их успешной реализации. Материалы международной научно-практической конференции – Наука, экономика и социальная модернизация общества: реальность и перспективы. Под редакцией академика НАН РК Сатыбалдина А.А. - Алматы: Институт экономики КН МОН РК, 2019.-Стр.374-382; Гандрабура М.В., Савва Д,А. Проблемы стимулирования инвестиционной активности, в сфере реализации совместных российско-казахстанских нефтехимических проектов по производству и продвижению продукции высоких переделов. Материалы международного научного симпозиума «Самоорганизация и развитие социально-экономических систем. Мировая экономика, ЕАЭС и российская практика». Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации. М.; 2019.
2. Касым-Жомарт Токаев, Послание Главы государства Касым-Жомарт Токаева народу Казахстана. 1сент. 2020 года. "Казахстан в новой реальности: время действий" http://www.akorda.kz/ru/addresses/addresses_of_president/ poslanie-glavy-gosudarstva-kasym-zhomarta-tokaeva-narodu-kazahstana-1-sentyabrya-2020-g
3. Касым-Жомарт Токаев предложил создать 6 рабочих групп по ключевым направлениям реформ. https://platon.asia/news/kasym-zhomart-tokayev-predlozhil-sozdat-6-rabochikh-grupp-po-klyuchevym-napravleniyam-reform
4. Аскар Мамин отчитался о работе Правительства Казахстана в 2019 году.https://platon.asia/news/askar-mamin-otchitalsya-o-rabote-pravitelstva-kazakhstana-v-2019-godu
5. СИБУР ждет переизбытка предложения в нефтехимии. https://chem.ru/ news/29686-sibur-zhdet-pereizbytka-predlozhenija-v-neftehimii.html
6. ТОО «Объединённая химическая компания» https://ucc.com.kz/ perspektivnye-napravlenija/
7. ИГХК будет вначале выпускать шесть марок полипропилена. https://energybase.ru/news/companies/neftehimiceskij-kompleks-v-atyrauskoj-oblasti-po-proizvodstvu-polipropilena-b-2020-10-15
8. Ахметбеков А. Австрийская компания не будет строить газохимический комплекс в Атырау. https://rus.azattyq-ruhy.kz/economics/9592-avstriiskaia-kompaniia-ne-budet-stroit-gazokhimicheskii-kompleks-v-atyrau
9. Ильичёва А., Дыменко М. Как меняется рынок потребления полипропилена во время пандемии. Девон И.А.https://iadevon.ru/news/chemistry/kak_menyaetsya_rinok_potrebiteley_polipropilena_vo_vremya_pandemii-10508/
10. Принято решение о начале антидемпингового расследования.https://www.plastics.ru/index.php?lang=ru&view=news
11. Как бизнесу привлечь инвестиции в эпоху пандемии коронавируса. Доклады и дискуссии учёных и экспертов в режиме onlineна международных форумах:.«OnlineAstanaFinanceDays 2020»И ..CENTRALAZIANOBELFEsThttps://nobel-fest.inpolicy.net
12. Гандрабура М.В., Агаев С.А., Куропатчик О.П. Проблемы выбора инвестиционных приоритетов компании в условиях новой экономической реальности: Монография. Алматы 2017. Стр.37-40.
13. Доклад UNCTADОтчёт о мировых инвестициях за 2020год. https://www.relinvestmentsgroup.com/ru/novosti/globalnye-prjamye-inostrannye-investicii_-po-prognozam_-upadut-na-40-v-2020-godu_-govoritsja-v-doklade-oon.htm
14. Соломонов А.П. Мировая и российская нефтеперерабатывающая промышленность: параметр, тенденции и перспектив развития. – М.:Горячая линия-Телеком. 2017. стр.202.
15. «КазМунайГаз» сократила капитальные затраты в 2020 году, на 15%, или на 87,4 млрд тенге. https://Plastinfo.ru от 08.12.2020.