ДИНАМИКА РОССИЙСКОГО РАССЕЛЕНИЯ В УСЛОВИЯХ РАСТУЩЕЙ УРБАНИЗАЦИИ С УЧЕТОМ ВОСТОЧНОГО ВЕКТОРА

DYNAMICS OF SETTLEMENT IN RUSSIA UNDER INCREASING URBANIZATION TAKING INTO ACCOUNT THE EASTERN VECTOR

Oleg Zhuchkov

candidate of technical sciences, professor of Building and real estate management department of Far East Federal University,

Russia, Vladivostok

Olga Tupikova

candidate of еconomic  sciences, assistant of professor of Building and real estate management department of Far East Federal University,

Russia, Vladivostok

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются изменения в размещении населения России под влиянием мировых тенденций урбанизации и ее отечественной специфики. Отмечается евразийский характер терри­ториальной организации с усилением внимания к Тихоокеанскому направлению. Делаются выводы о логичности создания комфортной городской среды для развития экономики принципиально нового типа с должным вниманием к урбанизации и малым городам при агломерировании. Высказывается мнение о факторах, снижающих эффективность принимаемых мер, целесообразности разработки Стратегии пространственного развития страны, повышении качества местного самоуправления.

ABSTRACT

The article considers distribution changes of population in Russia under the influence of global urbanization trends and its national specificity. It is noted the Eurasian nature of the territorial organization with increased attention to the Pacific area. Conclusions about the logic of creating a comfortable urban environment for economic development of essentially new type, with due attention to urbanization and small towns in agglomeration are made. Assumptions about the factors that reduce the effectiveness of the measures, the feasibility of creating the spatial development strategy of the country, improving the quality of local government are made.

Ключевые слова: динамика расселения, рост урбанизации, российская специфика, восточный вектор, новая экономика, пространственное развитие.

Keywords: dynamics of settlement, growth of urbanization, the Russian specificity, the Eastern vector, the new economy, spatial development.

По прогнозам современных футурологов к 2025 году 600 крупней­ших городов обеспечат более 60 % роста мирового ВВП. К 2030 году большая часть населения планеты будет жить в 40 мегаполисах. По мнению экспертов очередная волна технологической революции (VI технологический уклад) открывает возможности для развития нового поколения профессиональных услуг и трансформации городской инфраструктуры.

Какова же судьба социально-экономического развития и конку­рентоспособности России в этом контексте?

Несколько слов об отправных понятиях. «Урбанизацию можно определить как резко усилившийся в эпоху научно-технической революции социально-экономический процесс, выражающийся в росте городских поселений, концентрирования населения в них и особенно в больших городах, в распространении городского образа жизни на всю сеть поселений и являющийся отражением глубоких структурных сдвигов в экономике и социальной жизни происходящих в современный период» [1].

Необратимый процесс территориального разрастания городов, слияния соседствующих городов, поглощения крупным городом других поселений и промежуточных территорий получил название агломерирования. (лат. aglomerare – присоединить, дополнить). Его результат – возникновение специфической формы расселения, назы­ваемой агломерацией. Стремительное развитие агломераций объясняют ее преимуществами:

• высокая степень концентрации и диверсификации производства, что способствует повышению его эффективности;
• концентрация квалифицированных кадров, тесная связь произ­водства с наукой и учебными центрами;
• эффективное использование систем производственной и социальной инфраструктуры.

Мировая практика показывает, что разумно используя эти преимущества, можно устранить или ослабить негативные последствия и получить положительный агломерационный эффект. Наконец, при высокой концентрации населения возможна группировка агломераций в мегаполисы (греч. megas - большой, polis - город): опыт США, Японии, Великобритании, Германии.

Социально-историческая характеристика изменения соотношения между городским и сельским населением в стране показана в таблице 1.

Таблица 1.

Динамика процесса урбанизации в России

Как видно из приведенных данных за 120 лет при общем росте численности населения России вдвое городская его часть выросла в 11 раз, а сельская сократилась всего в 1,5 раза. Если к концу дореволюционного периода в городах проживала его шестая часть, то перед войной в результате индустриализации и коллективизации городские жители составили уже треть населения, а в начале 70-х годов две трети. Последний, также почти 30-летний период, характеризуется количественной стабильностью как общей численности населения, так и соотношением групп (при всех политэкономических и миграционно-демографических перипетиях этого времени).

На «предрыночном» этапе этого периода была предпринята попытка разработки основ единой системы населения – формирование опорного каркаса (ОКР) и широкой сети опорных центров (ОЦР). Для РСФСР в МГУ (Центр по изучению проблем народонаселения):

• была разработана научно обоснованная методика формирования сети 486 межрайонных центров;
• выделены 170 систем агломерированного расселения (САР), включивших 403 агломерированных центра;
• определены экономико-демографические типы областных центров, перспективная субординация городов и распределение их по прогнозируемым иерархическим типам [4].

Анализируя основные направления экономического и социального развития СССР на 1981-85 годы и на период до 1990 года», отметим следующие задачи:

• последовательно выравнивать социально-экономические условия труда и жизни во всей территориальной системе общества, в различных районах, в городских и сельских поселениях;
• каждому крупному городу нужен единый комплексный народно-хозяйственный долгосрочный план, сочетающий в себе решение экономических, социальных, экологических и архитектурно-планировочных вопросов;
• целесообразно осуществить переход к комплексному плани­рованию социально-экономического развития на территории сельского административного района в целом, решая вопрос о переустройстве села по всем сельским поселениям района в их совокупности;
• следует и впредь неуклонно и более последовательно проводить курс на ограничение роста крупных городов;
• разработать научно-обоснованную региональную социально-экономическую политику в целях преодоления территориальных диспропорций. В особенности усилить стимулы для перемещения населения в сторону богатых природными, но не обеспеченных людскими ресурсами восточных районов страны.

С распадом СССР уже в 1992 году, впервые за 70 послереволю­ционных лет Указом Президиума РФ был принят «Закон о градостроительстве». Затем последовал длительный период разработки градостроительных документов (градостроительной доктрины), основ развития городских агломераций в новых условиях, проблем современ­ной урбанистики и экологического девелопмента [3]. «Стратегия – 2020» (в редакциях 2008, а затем 2012 годов) реакцентировала приоритет «наращивания квадратных метров жилья и освоения незастроенных территорий» на формирование «комфортной среды жизнедеятельности». Затем «Основы государственной политики регионального развития РФ на период до 2025 года» определили главным ориентиром «обеспечение всем гражданам России, в каком бы субъекте Федерации они не проживали, определенного уровня благосостояния, единого для всей страны неснижаемого стандарта качества жизни».

К 2017 г. сложилась следующая картина. Размещение населения по территории России крайне неравномерно: в среднем около 8 чел./кв.км, в европейской части (от Калининграда до Урала) - 26 чел./кв.км, далее до Камчатки – менее 1 чел./кв.км. Напомним, что по стандартам Евро­пейской организации экономического сотрудничества и развития (ЕС) плотность населения менее 50 чел./кв.км – провинция.

Фактически сформировались федеральные агломерации: Московская – 20 млн. чел, Санкт-Петербургская – 12 млн. чел., Свердловская – 7 млн. чел., Новосибирская – 3 млн.чел.. 13 городов относятся к категории крупнейших («города - миллионники») с численностью населения более 1 млн. жителей. Из 1112 городов 319 (28,7 %) относятся к типу «моногородов», где индустриализация общества определила их особую функциональную специализацию в системе расселения. Они возникли в СССР вокруг единичных, в большинстве крупных промпредприятий, как правило, оборонной сферы, призванных решать конкретные глобальные задачи: освоение космоса, развитие ракетостроения, атомная энергетика, разработка мощных месторождений стратегических руд и т. п. Размещались, как правило, по всей территории союза, часто вдали от промышленных центров, частично пространственно балансируя экономику. С либе­ральной приватизацией отечественной экономики роль градообразующих предприятий переменилась, в результате чего сложились три категории таких поселений: с наиболее сложной социальной ситуацией, с риском ухудшения ситуации, с относительно стабильной ситуацией, но требующей перспективы развития. В первой ситуации, носящей часто катастрофический характер, находились к 2014 году 99 моно­городов (31 % их числа), в третьей, позволяющей перевести их в разряд «стереогородов» - 18 (5-6 %). На долю моногородов приходится почти 15 млн. жителей (до 14 % городского населения). Поэтому их поддержка с 2010 года осуществлена напрямую через соответствующие бюджеты по детально проработанным проектам, а позднее и через «Фонд развития моногородов», в финансовой и нефинансовой формах, по программе на 2014-2017 годы, с созданием 230 тыс. любых мест с вкладом до 170 млрд. руб. инвестиций.

Сельское население номинально размещается в 153 тыс. сельских населенных пунктах. Однако по результатам последней Всероссийской переписки выяснилось, что почти 13 % их не заселены, т. е. фактически заброшены. Более 65 % имеют население до 100 чел., только 5 % - 100 чел. и более. Около 70 % сельского населения (26,5 млн. чел.) проживают в сельских населенных пунктах численностью до 200 чел. Естественно, качество жизни здесь пока далеко от городского и вообще от цивилизованного. Еще в декабре 2006 г. было принято постановление правительства о дальнейшем развитии сельского хозяйства и его поддержке. Предпринимаемые же властями меры по стимулированию жизни на селе (в т. ч. проект «Российское село») попросту не работают.

По данным Росстата за последние 10 лет количество кресть­янских (фермерских хозяйств) сократилось в 1,6 раза (с 285 тыс. в 2006 году, до 174 тыс. в 2016 году в пользу «холдингизации». Отток сельского населения, преимущественно трудоспособного возраста за это же время составил 3,5 млн.чел. Проблемы постепенного, по частям, ухода цивилизации из сельской местности имеют, по нашему мнению, в основном социально-экономическую природу и во многом созданы искусственно. Чего стоит «оптимизация» образования, здравоохранения, культурной инфраструктуры на сельских территориях, если учесть, что почти 37 % сельских жителей составляет молодежь.

Добавим, что при декларировании сельского хозяйства приоритетной отраслью производства, уровень оплаты труда в ней на 43 месте из 80 отраслей. Учитывая, что почти 20 % горожан рассматривают для себя возможность переезда в сельскую местность (по данным исследования Высшей школы экономики), а по социо­логическим опросам около 40 % готовы заниматься садоводством, выращивать себе овощи или картофель, стране необходима реальная стратегия развития АПК и сельской России, реализующая концепцию устойчивого развития сельских территорий. Она призвана увязать цели и ожидаемые результаты с внешней политикой (рынки сбыта, между­народная логистика, совместные производства, санкции, технологии), политикой по развитию перерабатывающих производств, подготовки сельхозкадров, а также реализуемыми сегодня региональными и муниципальными программами благоустройства территорий на 2017-2022 годы. В середине 2017г. Правительство приняло ФЦП развития Аграрного комплекса до 2025 г. Но ее основная часть – научно-техническая (по двум сценариям).

Развернутая беспрецедентная работа над стандартизацией подходов к пространственному развитию в масштабах страны заметно ориенти­рована преимущественно на городскую среду. По данным Минстроя РФ рамки программы комфортной городской среды охватывают 85 млн. чел (58 % населения).

Закрепляя «восточный поворот» Российской империи, дальне­восточные территории РСФСР развивались до 1992г. на приоритетах ресурсо-добычи, обороноспособности и транспортной доступности в полной зависимости от союзной экономической политики [2]. Занимая 36,4 % территории России, они имели здесь максимум заселения 5,4 % от ее населения. Урбанизационное соотношение групп населения приведено в таблице 2.

Таблица 2.

Динамика процесса урбанизации на Дальнем Востоке

При средней плотности населения в тот момент по России 8,6 чел./кв.км, здесь плотность составляла в среднем 1,3 чел./кв.км (max 13,7 – в Приморском крае, min – 0,4 в Республике Саха (Якутия). 65 % населения сконцентрировано в 3-х субрегионах южной части , 35 % - в северной.

Как видно из таблицы, максимум населения был достигнут к 1991 году, а затем начался его отток. В итоге к 2002 году людность региона (теперь уже ДВФО) составила 6440 тыс.чел., в 2012 г. – 6265,6 тыс.чел, в среднем за 2016 г. – 6189,8 тыс.чел., а на 1 января 2017 г. – 6184,5 тыс.чел. Всего исчезло почти 2 млн. чел., из них половина мигранты, уехавшие в другие регионы и за рубеж.

Если взять Приморский край, как субрегион с наиболее удачным географическим и социально-экономическим положением, то получим следующую статистику (таблица 3).

Таблица 3.

Динамика процесса урбанизации в Приморье

На начало 2017 года здесь проживало более 30 % населения ДВФО при следующей группировке: всего 1924,5 тыс.чел, в т. ч. 1484,3 (77,1 % - городского, 440,2 (22,9 %) – сельского. За 25 лет население края сократилось почти на 400 тыс. чел. Характер этого сокращения за последние 5 лет представлен в таблице 4.

Таблица 4.

Динамика миграции населения Приморья

Обратим внимание на следующие моменты. Уровень урбани­зации как в целом по региону (ДВФО), так и по субрегиону (субъекту Федерации) выше, чем в среднем по России. Значимое сельское хозяйство более-менее присутствует в 2-х субъектах – Амурской области и Приморском крае. Поэтому важно любой ценой сохранять существующее сельское население, особенно в приграничных районах с нашими южными соседями, а также активнее участвовать в гос­программах поддержки села.

Снижение оттока населения хотя и замедлилось, но он продол­жается несмотря на программы заселения и экономического развития Дальнего Востока (1996год - до 2013, 2010 год - до 2025) и создание Минвостокразвития РФ с центром в г. Хабаровске в 2011 году.

Новый этап восточного вектора в политике России отразила подготовка и проведение Саммита АТЭС во Владивостоке в сентябре 2012 года. На страны, входящие в АТЭС, уже в это время приходилось 57 % мирового ВВП и 48 % мировой торговли. Поэтому интеграция экономики региона в это сообщество и превращение Владивостока в центр международного сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе (АТР), который к 2030 году может стать экономическим лидером мира, приобрели особую актуальность.

В декабре 2013 года Президент в послании Федеральному собранию обозначил развитие Сибири и Дальнего Востока Национальным проектом, направленным на достижение стратегических целей. Последо­вали законодательные акты, управленческие действия, экономические механизмы, в т.ч. по территориям опережающего развития (ТОР), свободному порту Владивосток (СПВ), «Дальневосточным гектарам», таможенному и визовому режимам, транспортным коридорам и др.. В январе 2017 года Минвостокразвития представило в Правительство РФ Концепцию демографического развития ДВФО с очевидной целью – добиться притока населения. Конечно, между началом нового этапа и достижением цели существует лаг, требующий контроля по «вехам» основных индикаторов: инвестиции (в т. ч. в «человеческий капитал») – рабочие места и заработки – доступное жилье и благоустроенная среда обитания. Осмысление и комментирование предполагаемого развития было органично на площадках Восточно-экономического Форума, третье проведение которого (ВЭФ-17) прошло 6-7 сентября с. г. во Владивостоке с пленарной сессией «Дальний Восток: создавая новую реальность».

Реализуя специальные меры по повышению качества жизни населения и формированию благоприятных условий для привлечения иностранных соседей, субъекты округа на должны игнорировать участие в Федеральных внутренних программах, решающих среднесрочные и оперативные задачи 2018-2020 годов, в т. ч. «Жилище», «ЖКХ и городская среда» «Российское село» и др… Так в Приморье к моменту проведения ВЭФ-17 зарегистрировано порядка 240 рези­дентов СПВ и более 40 резидентов в 4-х ТОР. В Правительстве подписана концепция создания новой ТОР на Русском острове как научно-образовательного кластера с Центром международного сотруд­ничества (I этап в 2017-2022 годах, II в 2023-2027 годах по мере решения «земельных вопросов» с Минобороны РФ). Параллельно идет развитие 9 моногородов (3 – со сложной ситуацией, 5 – с рисками ухудшения, 1- стабильного положения). В рамках проекта «Формиро­вания комфортной городской среды» муниципалитеты края работают над 5-летними программами по благоустройству. В 2017 году в этом участвуют 58 населенных пунктов, в которых совокупно проживает большая часть населения края – 1,6 млн. чел. (84 %). Продолжается формирование и обеспечение транспортной логистики центр во Владивостокской агломерации, объединяющей 5 городов и 5 муници­пальных районов края (соглашение 2014 года).

Начато строительство жилья по проекту «Новый город» в районе «Зеленого угла» во Владивостоке: 1 млн.кв.м жилья на участке 77 га (13,8 тыс. квартир для 30 тыс. чел.), ориентированного на цены «стандарт-класса», при участии иностранных подрядчиков с «гонконгскими» технологиями. Проект включен в ФЦП «Жилье для российской семьи» и имеет целью создание современного, удобного жилого микрорайона комфорт-класса. В крае строится жилье для квалифицированных работников создаваемых судостроительного и нефтехимического кластеров. Так для первого в 2017-2022 годах в расчете на 14 тыс. чел. ССК «Звезда» в г. Большой Камень строится 5700 квартир, в т. ч. 750 (13 %) арендного жилья с объектами социальной инфраструктуры [3].

Осуществляемый комплекс мер, по мнению экспертов, должен быть подкреплен принятием самостоятельного закона о развитии Дальнего Востока. Без него все программы по развитию не более, чем пожелания, которые можно и не полностью выполнять и изменять. Кроме того, эффективность намерений сейчас серьезно осложняется проблемами бюджета и коррупционной составляющей. При благоприятном исходе с прекращением оттока населения может произойти восстановление численности региона до уровня 1992 года и более (до 10 млн. чел. – «Тихоокеанская Россия»). С учетом прилегающих провинций смежных стран АТР, имеющих регулярные контакты с Россией и современное инновационное развитие, может сложиться межнациональный мегаполис Тихоокеанского бассейна, объединяющий, по некоторым прогнозам, до 40 млн. чел. Сегодня, при всей условности сравнения, территория с радиусом 1 тыс. км вокруг Москвы насчитывает около 60 млн. чел. населения, а Владивостока – более 300 млн. чел. Это понимает и Европа, поэтому Представительство Европейского Союза в РФ стремится под­держивать контакты с Владивостоком еще со времен Саммита – 2012. А для наших азиатских партнеров притягателен именно европейский облик Владивостока.

В заключение вернемся к исходным посылам статьи. По мнению Центра стратегических разработок (ЦСР) России для придания развитию городов нового импульса там необходимо развивать творческий («креативный») сектор экономики и искусств в широком спектре человеческой деятельности. «Крупные города в ближайшие 10 лет будут центром новой экономики, они создадут соединение интеллектуальных возможностей, социального капитала и промыш­ленности, объединят вокруг себя города-спутники и создадут новые агломерации. Для России это означает жесткие выводы и серьезные шаги».

По мнению специалистов ЦСР 20 крупнейших городов России должны для этого получить особую поддержку и особый статус, полномочия в сфере финансов, налогов, транспорта для того, чтобы конкурировать с мировыми лидерами новой экономики. Смогут ли российские города стать центрами такого социально-экономического роста покажет время, но при наших пространствах и неравномерности расселения не следует забывать о факторе «рурбанизации».

И еще, по нашему мнению, без такого системного документа, как Стратегия пространственного развития страны, невозможно проводить эффективную государственную политику в этом направлении, в отношении агломераций, моногородов, всего сложившегося каркаса расселения. Современные исследования показывают, что самыми успешными становятся те поселения, в которых хорошо и комфортно жить людям. При этом качество жизни не столько результат, сколько процесс, в т. ч. и управления этим качеством. Поэтому уместно напомнить о международном стандарте ISO 18091-2014 – по приме­нению системы менеджмента качества в местном самоуправлении. Но это уже проблемы, достойные отдельного рассмотрения с позиций понятия «территориальная организация общества» [1].

Список литературы:

1. Алаев Э.Б. Социально-экономическая география: Понятийно-терминологический словарь. - М.: Мысль, 1983. - 350 с.
2. Дальний Восток России: экономическое обозрение (под ред. П.А. Минакера). М.: Прогресс-Комплекс Экопрос, 1993. – 156 с., прил. 124 с.
3. Жучков О.А., Тупикова О.А. От желаемых квадратных метров жилья к комфортной среде обитания (о новом в градостроительной политике). – Технические науки – от теории к практике / Сб. ст. по материалам LXVIII междунар. науч.-прак. конф. № 3 (63). – Новосибирск: Изд. АНС «СибАК» 2017. – с. 103-112.
4. Хорев Б.С. Территориальная организация общества: (актуальные проблемы регионального управления и планирования в СССР). – М.: Мысль, 1981. – 320 с.