САНКЦИИ ЗАПАДА ПРОТИВ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ СОВРЕМЕННОГО МЧП И ПРАВА ВТО

Декларируемой причиной введения санкций в отношении некоторых российских граждан и юридических лиц явилось непризнание Европейским союзом (далее - ЕС) и рядом государств «золотого миллиарда» (Австралия, Канада, Норвегия, США, Швейцария, Япония) присоединения Крыма и Севастополя в состав Российской Федерации (далее – РФ). [3, с. 107] На 1.02.2016 санкции объявлены в отношении 218 физических лиц и 42 российских юридических лиц.

Под санкциями понимаются недружественные по отношению к РФ меры, преследующие определенные политические цели, не одобренные международным сообществом (Советом безопасности ООН) и базирующиеся исключительно на законодательстве вводящих их субъектов.

В 2012 году РФ, подписав Марракешское соглашение, [4, с. 3] стала государством-членом Всемирной торговой организации (далее – ВТО). Конституционный Суд РФ отметил, что в основе добросовестного выполнения международных обязательств лежит принцип pacta sunt servanda (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ). [5, с. 13] При этом, решение вопросов, относительно порядка и условий заключения, выполнения и прекращения международных договоров РФ возложено на федерального законодателя (ст. 71, п. «к»; ст. 76, ч. 1 Конституции РФ). П. 1 ст. IX Соглашения о ВТО к базовым принципам взаимодействия относит равенство участников в отношении друг друга. При этом любые односторонние действия рассматриваются в качестве нарушения обязательств по соглашению.

Анализ законодательства ВТО и «санкционного» законодательства США и ЕС позволил выявить ряд практических проблем.

Во-первых, в какой мере с точки зрения законодательства ВТО санкции соответствуют нормам международного частного права?

Во-вторых, насколько они обоснованы и каковы правовые основания применения ответных санкций (реторсий) со стороны РФ?

При разрешении поставленных вопросов необходимо обратиться к ст. 3 Соглашения о ВТО, по которой консенсус между ее членами достигается в рамках переговорного процесса. По общему правилу, при возникновении конфликта ВТО, действуя на основании договоренности о предотвращении споров, разрешает его и устанавливает механизмы «добрых услуг», согласительных процедур, медиации и обзора торговой политики. Вместе с тем специальные правила, предусмотренные для отдельных видов торговых сделок и соглашений об оказании услуг, предусматривают возможность возникновения исключений. Ст. XX Генерального соглашения по тарифам и торговле (далее - ГАТТ) обращает внимание на то, что такие исключения не должны стать средством произвольной или неоправданной дискриминации между странами или скрытым ограничением международной торговли. [1, с. 2032] В определенных случаях заинтересованный участник ВТО может применять в одностороннем порядке меры, необходимые для защиты общественной морали, жизни или здоровья человека, животных и растений, обеспечения соответствия законам или правилам о монополиях, защите патентов, товарных знаков и авторских прав, ограничения экспорта отечественных материалов, а также для обеспечения условий, существенных для приобретения или распределения товаров, являющихся дефицитными. Общие ограничения предполагается и ст. XIV Генерального соглашения по торговле услугами (далее - ГАТС).[2, с. 21]

Отметим, что в антироссийской санкционной политике доминирует необходимость защиты национальной безопасности. С точки зрения ст. XXI ГАТТ, ст. XIV-бис ГАТС, угрозу национальной безопасности образуют события, связанные с действиями контрагентов в отношении расщепляемых материалов, с торговлей оружием, боеприпасами и военными материалами, военным временем в международных отношениях, а также с осуществлением действий во исполнение обязательств отказывающейся стороны в соответствии с Уставом ООН. Использование оговорки о безопасности для оправдания ограничительной торговой практики весьма опасно для ссылающейся на нее стороны – государство фактически делегирует Органу по разрешению споров ВТО (далее – ОРС) вопрос об определении интересов национальной безопасности. В отсутствие практики ОРС сложно утверждать, в какой степени ссылка на вышеприведенные положения сможет оправдать нарушения норм ВТО ЕС и насколько споры подобного рода подпадают под юрисдикцию ОРС. Предположим, что ЕС захочет оправдать ст. XXI ГАТТ эмбарго на экспорт ряда товаров в РФ, введенное в связи с событиями на Украине, он должен обосновать: связь между интересами безопасности ЕС и событиями на Украине и необходимость введенных ограничений для их обеспечения.

На практике достаточно часто имеет место злоупотребление правом, в ответ на которое применяется большинство экономических санкций (эмбарго США против Кубы в 1962 г., против Никарагуа - в 1980-х годах). Отметим, что Куба, до настоящего времени находящаяся под действием экономического эмбарго со стороны США, является членом ВТО.

Россия - полноправный участник ВТО, который может использовать возможности для защиты своих интересов в области международной торговли, в том числе и механизм разрешения споров, созданный в рамках ОРС.

Успешные случаи опротестования санкционных актов ЕС связаны с недостаточной мотивировкой решения и претензиями по существу дела. Так, по делу «Организация Моджахединов народа Ирана» против Совета ЕС (параграф 143) изложены основания для мер по замораживанию активов, состоящие из стереотипной формулировки.

Анализ законодательства ВТО позволяет утверждать, что речь идет о применении исключительных статей к стране - участнику торговой организации, т.е. о практическом нарушении базовых принципов ВТО.

Возможность одностороннего введения санкций следует квалифицировать как односторонний отказ от исполнения обязательства. Международное договорное право предусматривает это только в случаях существенного нарушения со стороны контрагента. Российское гражданское законодательство предполагает возможность одностороннего отказа от исполнения обязательства только в случаях, прямо предусмотренных законом или условиями предпринимательского соглашения (п. 3 ст. 450, ст. 310 ГК РФ).

Единственным легитимным основанием для применения подобных санкций в плоскости отношений международной торговли могут служить только нормы подп. «iii» п. «b» ст. XXI ГАТТ 1994 и подп. «iii» п. «b» ст. XIV-бис ГАТС. Но необходимо признать, что данные нормы имеют оценочный характер, поэтому в целях устранения возможностей для злоупотребления правом необходимо внести уточнение о невозможности их применения в неюрисдикционном одностороннем порядке. Вопрос о применении данных норм и последствиях такого применения должен решаться только ОРС.

Что касается возможности установления ответных ограничений (реторсий) Правительством РФ, то их легитимность подтверждается следующими обстоятельствами:

1) они направлены на самозащиту (поэтому совершенно обоснованно могут иметь односторонний характер);

2) их установление обусловливается интересами национальной безопасности, а также гуманитарных прав граждан-резидентов, а не прав граждан третьих стран;

3) они базируются на нормах законодательства ВТО, предусматривающих подобный способ защиты прав от нарушений со стороны контрагентов.

К правовым основаниям для применения правовых последствий по результатам санкций, осуществленных в отношении РФ, как вида правонарушения следует отнести экономические иски о возмещении убытков, реституционные иски, а также иски о применении иных мер ответственности, основанные на нормах как международного, так и национальных законодательств стран - участников ВТО.

Список литературы:

1. Генеральное соглашение по тарифам и торговле 1994 года (ГАТТ/GATT) (Заключено в г. Марракеше 15.04.1994) // Собрание законодательства РФ. 10 сентября 2012 г. N 37 (приложение, ч. V). С. 2032 - 2048.
2. Генеральное соглашение по торговле услугами (ГАТС) // [электронный ресурс] – Режим доступа. - URL:http://www.vneshmarket.ru/content/document_r_C7EAC6C3 (дата обращения 8.03.2016).
3. Каблова Н.А. Соблюдение и применение принципов территориальной целостности государства и права народов на самоопределение в новый период геополитической действительности., // ПРАВО МОЛОДЫХ (RIGHTOFYOOUNG): СБОРНИК ТРУДОВ 3 Международной научной молодежной конференции (г. Ставрополь, 14-15 мая 2015 года) / под ред. к.ю.н., доцента М.С.Трофимова: в двух частях. Часть 1 – Ставрополь: изд-во СКФУ, 2015. – 215 с.
4. Марракешское соглашение об учреждении Всемирной торговой организации // [электронный ресурс]  - Режим доступа. - URL: http://www.pravo.gov.ru (дата обращения 8.03.2016).
5. Определение Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. N 1055-О // СЗ РФ. 2013. N 30 (часть II). Ст. 4190.