РАССУЖДЕНИЯ О СУБЪЕКТЕ НЕЗАКОННОГО ИСКУССТВЕННОГО ПРЕРЫВАНИЯ БЕРЕМЕННОСТИ (СТ. 123 УК РФ)

Проблема аборта в нашей стране стоит очень остро. По статистике, каждая третья женщина сделала хотя бы один медицинский аборт. Но статистика не учитывает число незарегистрированных, незаконных абортов. Не снижает проблемы аборта ни заинтересованность государства в повышении уровня рождаемости, ни активная деятельность русской православной церкви. Не пугают незаконно абортируемых женщин и тяжёлые последствия избавления от беременности в ненадлежащих условиях.

Аборты остаются клеймом общественного развития, в особенности – аборты незаконные. В соответствии с этическими положениями, принятие решения об аборте является прерогативой беременной женщины, которой никто не может в этом воспрепятствовать. Современная реальность такова, что производство аборта в медицинских условиях не является проблемой, так как услуга эта вполне доступна каждому. Но живучесть незаконного аборта просто поразительна, несмотря на строгость вменяемого за наказания.

Незаконное производство аборта – это преступление против репродуктивного здоровья женщины, которое подвергается опасности в результате незаконного аборта или соответствующих манипуляций, приводящих к избавлению от беременности. Любое неквалифицированное вмешательство, проведённое в ненадлежащих медицинских условиях, чревато не только серьёзным ущербом здоровью, но и связано с риском для жизни женщины.

Незаконным является проведение искусственного прерывания беременности лицом, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля. Под высшим медицинским образованием соответствующего профиля понимается высшее профессиональное образование по специальности «Акушерство и гинекология» («Лечебное дело», «Педиатрия») – в ред. приказа Минздравсоцразвития России от 26 декабря 2011 г. № 1644н «Об утверждении квалификационных требований к специалистам с высшим и послевузовским медицинским и фармацевтическим образованием в сфера здравоохранения». Указанным документом предусмотрен перечень должностей, доступных лицам, имеющим соответствующее образование. Однако для ответственности по ст. 123 УК РФ имеет значение только профиль образования, вернее – его отсутствие [5, с. 326].

Таким образом, можно говорить о том, что субъектом преступления ст. 123 УК РФ является лицо, достигшее 16 лет, при условии, что у него отсутствует высшее медицинское образование соответствующего профиля, а именно профиля «акушерство и гинекология».

Но не все так просто, уже долгое время в науке характеристика субъекта незаконного искусственного прерывания беременности вызывает споры. Для формирования устойчивого понимания характеристики субъекта преступления, предусмотренного ст. 123 УК РФ необходимо обратиться к основным позиция по этому вопросу, которые выработаны в науке на сегодняшний день.

В своей работе М.А. Горбатов говорит о том, что из уголовного закона следует, что виновным в данном преступлении, которое предусмотрено ст. 123 УК РФ могут быть любые лица, которые не имеют высшего медицинского образования и соответствующего сертификата акушера-гинеколога. Врачи иных специальностей, медсестры, фельдшеры и другие медицинские работники, а также лица, которые вообще не имеют никакого отношения к медицине [1, с. 47-48]. Данная позиция нашла свою поддержку и у других авторов [3, с. 189].

В свою очередь П. К. Кривошеин гораздо шире толкует субъект незаконного искусственного прерывания беременности, он утверждает, что если, установлен факт преждевременного прерывания беременности с участием постороннего лица, будь то супруг, соседи или иные лица [2, с. 20]. Причины преждевременных родов семейно-бытовые, такие как поднятие тяжести, употребление лекарственных препаратов, в том числе психотропных веществ, падение, перегрев тела беременной женщины и др. В таком случае фактически происходит преждевременное прекращение беременности и самопроизвольное изгнание плода, то есть аборт, и как следствие, лицо, которое не имеет высшего медицинского образования соответствующего профиля, содействующее женщине в изгнании плода, должно признаваться субъектом преступления, предусмотренного ст. 123 УК РФ.

С утверждением П.К. Кривошеина сложно согласиться. Искусственное прерывание беременности предполагает, что оно спровоцировано действиями субъекта, а в вышеуказанных ситуациях искусственное прерывание беременности вызвано не действиями лица, а иными обстоятельствами.

Совершенно противоположную позицию по данному вопросу занимает А.К. Романов, который говорит о том, что «лицами, не имеющими высшего медицинского образования соответствующего профиля, применительно к ответственности за незаконное производство аборта, признаются врачи другого профиля, медицинская квалификация которых не отвечает требованиям, предъявляемым к подготовке специалистов по оперативному вмешательству. К числу таких специалистов относятся терапевты, стоматологи, кардиологи и другие. К лицам, не имеющим высшего медицинского образования соответствующего профиля, также следует относить медицинский персонал со средним медицинским образованием, например, медынские сестры или фельдшеры, а также различные практикующие народны целители, то есть те лица, которые не имеют медицинского образования, но получившие право на занятие народной медициной (целительством)» [4, с. 116].

Из вышеизложенного получается, что все остальные граждане, признаками субъекта, предусмотренного ст. 123 УК РФ не обладают. В таком случае они должны нести ответственность не за преступление, которое предусмотрено ст. 123 УК РФ, а за другие преступления против личности на общих основаниях.

Подобной позиции придерживается и законодатель. В ст. 6. 32 КоАП РФ «Нарушение требований законодательства в сфере охраны здоровья при проведении искусственного прерывания беременности» субъектами признаются должностные лица, либо медицинские работники, не являющиеся должностными лицами [6].

С позицией А.К. Романова возможно согласиться. Данная позиция заслуживает особого внимания, но на практике существуют случаи, когда правоприменитель исходит из того, что субъектом состава преступления, предусмотренного ст. 123 УК РФ может быть признано любое лица, которые не имеет медицинского образования соответствующего профиля или же лица, которые вообще не имеют медицинского образования.

Основываясь на вышесказанном можно прийти к выводу о том, что невозможно отрицать наличие проблемы в подходах к пониманию и толкованию субъекта преступления, предусмотренного ст. 123 УК РФ. Также нельзя отрицать наличие дискуссии по этому поводу в науке, что подтверждено вышеприведенными примерами, но при всем этом, можно однозначно сказать, что среди позиций отдельных ученых по рассматриваемому вопросу есть доминирующие и признанные позиции, с которыми соглашается большое количество ученых, что подтверждено примерами выше. Однозначно можно сказать о том, что и в науке, и в практике есть доминирующий подход, но этот факт не исключает наличие дискуссии о субъекте незаконного искусственного прерывания беременности.

Список литературы:

1. Горбатов М. А. Некоторые проблемы уголовной ответственности за незаконное производство аборта // ЮУрГУ. Серия «Право». – 2013. – том 13. – № 4. – С. 47-48.
2. Кривошеин П. К. Аборт: социально-правовой аспект // Вестник Волгоградской Академии МВД России. – 2012. – № 1 – С. 20.
3. Романов А. К. Об уголовной ответственности за незаконное производство аборта // Вестник Московского государственного лингвистического университета. – 2010. – № 23. – С. 116.
4. Галахова А. В. Уголовный закон в практике районного суда: научно-практическое пособие. – М.: Норма. – 2007. – С. 189.
5. Рарог А. И. Уголовное право России. Общая и особенна части. – М.: Проспект. – 2017. – С. 326.
6. Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях от 30.12.2001 № 195-ФЗ (ред. от 30.10.2017) // Справочно – правовая система «Консультант Плюс»: [Электронный ресурс] / СПС «Консультант Плюс» (Дата обращения 21.01.2018)