ВОЗНИКНОВЕНИЕ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ ИЗ СДЕЛОК, СОВЕРШАЕМЫХ В СЕТИ "ИНТЕРНЕТ"

THE EMERGENCE OF OBLIGATIONS FROM TRANSACTIONS MADE ON THE INTERNET

Albert Kardanov

master's student, Saratov State Law Academy,

Russia, Saratov

Olga Rodionova

scientific supervisor, Doctor of Law, Associate Professor, Saratov State Law Academy,

Russia, Saratov

АННОТАЦИЯ

Глобальная сеть «Интернет» сегодня является двигателем гражданского оборота. Ежедневно в «Интернете» заключаются миллионы сделок по всему миру. Столь быстрый темп развития общественных отношений неминуемо влечет отставание правовой регламентации этой сферы жизни общества. В статье автор предлагает свой взгляд на проблему возникновения обязательств из сделок, совершаемых в интернет-пространстве.

ABSTRACT

The global network "Internet" today is the engine of civil turnover. Millions of transactions are made on the Internet every day around the world. Such a rapid pace of development of public relations inevitably leads to a lag in the legal regulation of this sphere of society. In the article, the author offers his view on the problem of the emergence of obligations from transactions made in the Internet space.

Ключевые слова: обязательства, сделки в сети «Интернет».

Keywords: obligations, transactions on the Internet.

Создание «Интернета» как всемирной паутины, сети, объединяющей сотни миллионов людей по всему миру, даже находящихся на противоположных концах света, внесло свои коррективы в общественные отношения, в частности, в те, которые касаются гражданско-правовых сделок.

Так, возник и по сей день огромными темпами получает развитие электронный документооборот, преимуществами которого, безусловно, признают удобство и скорость. В условиях рыночной экономики оперативность играет большую роль и влияет на результат совершаемых сделок [4, с. 48-49]. Введение в повседневную жизнь людей и практическую деятельность хозяйствующих субъектов все новых технологий неминуемо влечет за собой возникновение трудностей, затруднений в правовой регламентации договорной работы.

Гражданский оборот в свое время дал толчок развитию сделок, совершаемых в электронной форме, а сегодня сделки в электронной форме встречаются повсюду, в самых различных сферах гражданского оборота. Прежде всего, речь идёт о таких сделках, как купля-продажа, договоры на выполнение работ, по оказанию услуг, биржевые сделки и т.п. Например, распоряжениями Правительства Российской Федерации установлено, что на 2016 год объём проведённых в зарубежных странах в электронной форме закупок должен составить не менее 45% в общем объёме закупок, осуществляемых открытыми конкурентными способами [1, с. 725].

Заключаемые с помощью различных технических устройств и информационных технологий договоры, особенностью коих является создание и подписание юридически значимых документов в цифровом виде, считаются заключенными в электронной форме (пункт 2 статьи 434 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее также – ГК РФ)).

К числу необходимых реквизитов договора как документа общепризнанно относят дату и место заключения договора, наименования его сторон, адреса их местонахождения и реквизиты, согласованные ими существенные условия такого договора, подписи сторон. Между тем, в связи с тем, что общественные отношения во многих сферах жизни на сегодняшний день зачастую очень сильно опережают их гражданско-правовое регулирование, в рассматриваемой отрасли недостаточная адаптированность понятийно-категориального аппарата на практике вызывает сложности при толковании устной и письменной форм сделок (пункт 1 статьи 159 Гражданского кодекса Российской Федерации) применительно к договорам в электронной форме.

Гражданский кодекс России признаёт возможность заключения электронных сделок (пункт 2 статьи 434). Для придания такой сделке юридической значимости необходимо, чтобы она была подписана сторонами, ее совершившими. Говоря о правовой природе электронной формы сделки, мы можем сделать вывод о том, что её рассматривают в качестве разновидности, подвида простой письменной формы сделки. Однако такое положение вещей поддерживают не все цивилисты [3, с. 22]. Во-первых, не все случаи использования контрагентами цифровых технологий при заключении договора могут бесспорно свидетельствовать о том, что такой договор был совершен именно в письменной форме, поскольку законом установлены признаки, которой сделка в письменной форме должна соответствовать (статья 160 Гражданского кодекса Российской Федерации). В частности, эта проблема возникает, когда, используя цифровые технологии, стороны при согласовании условий будущего договора не всегда заключают договор в письменной форме, а делают это, например, посредством общения через системы видеоконференц-связи, по телефону, по факсу и т.п.      Во-вторых, даже при соблюдении контрагентами всех предусмотренных законом для письменной формы сделки положений свойства электронной формы заключенного таким образом соглашения могут настолько разниться с традиционной письменной формой сделки, что могут возникнуть разумные сомнения относительно того, действительно ли можно отождествлять простую письменную и электронную форму сделки.

Следует обратить также особое внимание на то, что при совершении сделок в «Интернете» субъекты потенциальных правоотношений сталкиваются с некоторыми проблемами. Так, в первую очередь, сложно установить место заключения такого договора. Во вторую очередь, это сложность, связанная с возможностью доказать сам факт заключения такого договора, и, кроме того, факт неизменности условий, которые таким договором закреплены. Далее, возможны трудности с определением того, действительно ли документ исходит от контрагента или же нет. Также существует и угроза того, что в содержащуюся в договоре конфиденциальную информацию могут проникнуть злоумышленники [2, с. 46].

Такие проблемы призвана решать электронная цифровая подпись. Согласно статье 2 Федерального закона от 6 апреля 2011 г. № 63-ФЗ «Об электронной подписи» (далее также – Закон об электронной подписи), в качестве подписи сторон как необходимого реквизита договора возможно использование электронной цифровой подписи, к разновидностям которой относятся простая и усиленная (в свою очередь, усиленная электронная подпись бывает двух видов – усиленная неквалифицированная и усиленная квалифицированная).  Электронной подписью закон признает информацию в электронной форме, которая присоединена к другой информации в электронной форме (подписываемой информации) или иным образом связана с такой информацией и которая используется для определения лица, подписывающего информацию (пункт 1 статьи 2 Закона об электронной подписи). Кроме того, закон (статья 6) закрепляет положение, согласно которому информация в электронном виде, подписанная электронной подписью, признается электронным документом, равнозначным документу на бумажном носителе, подписанному собственноручной подписью.

Подразделение электронной подписи на виды и подвиды установлено законом неспроста: некоторые, например, мелкие бытовые, сделки не имеют большого значения в жизни граждан, а потому их оформление в электронном виде должно быть максимально простым и нетрудозатратным для людей.  Напротив, серьезные финансовые сделки подразумевают под собой крупные денежные траты сторон, и, чтобы обезопасить гражданский оборот от колоссального количества сделок, признанных недействительными, к подписанию таких сделок необходимо относиться скрупулёзно, использовать специальное программное обеспечение.

Простая электронная подпись посредством кодов, паролей и иных средств защиты подтверждает факт формирования подписи определенным лицом. Она, например, используется для подписи электронных обращений, направляемых гражданами в уполномоченные органы и уполномоченным должностным лицам. Усиленная неквалифицированная электронная подпись, вдобавок к функции простой электронной подписи – подтверждению факта формирования подписи определенным лицом, – также подтверждает неизменность документа с момента его подписания. Такая подпись может использоваться, к примеру, при создании документов, не требующих наличия на них печати. Она создается при помощи криптографических средств, и при этом допускается использование сертификата от неаккредитованного удостоверяющего центра.

Иначе обстоят дела с усиленной квалифицированной электронной подписью (далее также – квалифицированная подпись). Она создается с помощью криптографических средств, подтверждённых Федеральной службой безопасности России, ее сертификат исходит являющегося гарантом подлинности такой подписи аккредитованного удостоверяющего центра. Подписанный квалифицированной электронной подписью, электронный документ приравнивается законом во всех случаях к бумажному документу, подписанному собственноручной подписью. Квалифицированная подпись действительна, кроме случаев, когда иное не установлено решением суда.

Анализ содержания статьи 160 ГК РФ приводит к выводу о том, что признаются также иные, кроме электронной подписи, аналоги подписи собственноручной. В качестве такого может выступать, например, PIN-код владельца кредитной/дебетовой карты. Такие аналоги должны выполнять аналогичную электронной подписи функцию в случаях, когда применение последней не представляется возможным или целесообразным. По терминологии «Унифицированных правил для гарантий по требованию, включая типовые формы (URDG 758). Редакция 2010 года» (далее - URDG 2010), подобные документы признаются аутентифицированными.

Принятые в недавнюю пору Унифицированные акты Международной торговой палаты включают в себя предписания, регулирующие электронную форму сделок в банковской сфере. Так, статья 2 Унифицированных правил Международной торговой палаты для гарантий по первому требованию описывает документ в качестве подписанной или неподписанной записи информации на бумажном носителе или в электронной форме, которая может быть воспроизведена в осязаемой форме лицом, которому она представлена.

Согласно правилам ИНКОТЕРМС 2010, электронные сообщения достигают тот же эффект, что и бумажные документы, если стороны пришли к соглашению об этом либо же если это считается принятым. Пояснения к правилам содержат определение электронной записи или процедуры – «набор информации, состоящий из одного или нескольких электронных сообщений и, когда это применимо, функционально выполняющий ту же функцию, что и бумажный документ» [3, с. 25].

Гражданский кодекс Российской Федерации, провозглашая принцип диспозитивности, закрепляет за сторонами договора право самостоятельного определения информационных технологий и (или) технических устройств, позволяющих использовать конкретный вид электронной подписи. Аналогичное положение содержится в пункте 2 статьи 4 Закона об электронной подписи. Таким образом, сторонами договора подлежащие применению информационные технологии и (или) технические устройства определяются на собственное усмотрение [2, с. 46].

К числу информтехнологий, посредством которых можно заключать сделки в электронной форме, относятся, в частности, обмен письмами по электронной почте, использование СМС-сообщений, кодов и паролей, технологии удаленного обслуживания (например, интернет-банк). В свою очередь, в качестве технических устройств могут выступать: персональный компьютер, смартфон, терминал приема платежей, сканер отпечатков пальцев и т.п. [3, с. 23].

Можно утверждать, что к настоящему времени сложилась и активно развивается судебная практика, связанная с вопросом заключения сделок в электронной форме. В целом высшим судам удаётся поддерживать её единообразие, давая нижестоящим судам ориентиры по применению соответствующих положений закона. Обратимся к некоторым судебным постановлениям, представляющим особый интерес в рамках темы настоящей работы.

Электронный договор считается заключённым даже в том случае, когда код, который необходимо ввести для того, чтобы договор считался подписанным простой электронной подписью, был введён не самим должником, а по его неосторожности и неосмотрительности третьими лицами. К такому выводу пришел Девятый кассационный суд общей юрисдикции в кассационном определении от 10 августа 2021 года № 88-6878/2021. Так, Щ. обратилась в суд с иском к ПАО «Сбербанк России» о признании кредитного договора незаключённым. В обоснование требований указала, что на её имя была оформлена заявка на заключение кредитного договора, затем ей позвонили якобы из службы безопасности банка и попросили сообщить код из поступившего на номер её телефона СМС-сообщения, который она злоумышленнику сообщила, после чего на её счёт была зачислена и с него на счёт неустановленного лица переведена предоставленная в кредит денежная сумма. Суды первой и апелляционной инстанции удовлетворить исковые требования отказались. Кассационный суд поддержал такое решение нижестоящих судов, указав, что для входа в мобильное приложение банка использованы персональные средства доступа, полученные клиентом по банковской карте, вход осуществлён с использованием одноразового пароля, направленного банком на мобильный номер истца, являющегося аналогом собственноручной подписи, и который должен использоваться исключительно клиентом, без передачи его и разглашения третьим лицам, что предусмотрено пунктом 3.7 Порядка предоставления ПАО «Сбербанк» услуг через Удалённые каналы обслуживания. При этом с Общими условиями кредитования истец была ознакомлена и согласилась, о чём указано в пункте 14 Индивидуальных условий кредитования, подписанных истцом простой электронной подписью [5].

Из кассационного определения Второго кассационного суда общей юрисдикции от 28 сентября 2020 года № 88-19117/2020 следует, что договор в электронной форме будет считаться заключённым лишь в том случае, когда он подписан электронной подписью и факт принадлежности этой подписи конкретному лицу подтверждён доказательствами по делу. Так, ООО МФК «Лайм-Займ» обратилось в суд с заявлением о вынесении судебного приказа о взыскании задолженности по договору займа с П. Определением мирового судьи, оставленным без изменения апелляционным определением районного суда, отказано в принятии данного заявления. Оставляя акты нижестоящих судов без изменения, кассационный суд в своём определении обратил внимание, что все документы, в том числе договор, подписаны электронной подписью, факт принадлежности которой П. представленными документами не подтверждён, из чего суды сделали правильный вывод о том, что заявленные требования бесспорными не являются [6].

Крайне интересным представляется кассационное определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 27 октября 2021 года № 88-23876/2021, из которого следует, что одной электронной подписью могут быть подписаны несколько взаимосвязанных документов. Так, У. обратился в суд с иском к ООО «Хоум Кредит энд Финанс Банк» о признании кредитного договора недействительным. В обоснование требований истец указал, что данный договор не подписывал, код для подписания сообщил мошенникам, деньги с его счёта переведены неизвестным лицам, по данному факту возбуждено уголовное дело. Суд первой инстанции удовлетворить требования отказался. Суд апелляционной инстанции решение отменил, указывая, что заявление о предоставлении потребительского кредита, подписание кредитного договора и распоряжение о переводе денежных средств с банковского счета должны были быть оформлены подписанием трёх электронных документов отдельными СМС-кодами, однако по факту были подписаны одним и тем же кодом. Судебная коллегия кассационного суда ошибку суда второй инстанции исправила, отменив апелляционное определение, и указав, что в соответствии с условиями об оказании услуги «Интернет-банк», а также положениями Закона об электронной подписи приведённые выше электронные документы являются взаимосвязанными и могут быть подписаны лишь одной электронной подписью [7].

Хоть и не связанный с договорным правом, важным для понимания принципа действия электронной подписи является следующий пример. Х. обратился в суд с административным исковым заявлением к УФССП России по Воронежской области о признании незаконным бездействия должностного лица. Требования мотивировал тем, что в связи с необоснованным взысканием с него задолженности он обжаловал действия судебного пристава-исполнителя в порядке подчиненности старшему судебному приставу, однако ответа на обращение не получил. Суды первой и апелляционной инстанции в удовлетворении требований отказали. Судебная коллегия по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции с решением нижестоящих судов согласилась. Х., обращаясь с жалобой на действия судебного пристава-исполнителя через официальную Интернет-приемную ФССП России, своё обращение электронной подписью не подписал. Кассационный суд заострил внимание на том, что само по себе наличие у заявителя электронной подписи не свидетельствует о подписании жалобы, поданной через интернет-портал [8]. Таким образом, обязанность по рассмотрению в порядке закона «О порядке рассмотрения обращения граждан Российской Федерации» обращения гражданина, которое подписано не было, у должностных лиц ФССП России не возникла.

Таким образом, анализ приведенных выше норм права позволяет судить о том, что субъектам гражданских правоотношений в целом дана свобода выбора варианта поведения при совершении сделок в интернет-пространстве. Однако на законодательном уровне до сих пор неразрешенным остаётся ряд вопросов, связанных с самим фактом заключения договора в электронной форме, и которые, безусловно, должны решаться парламентом России для дальнейшего экономического развития нашей страны.

Список литературы:

1. Публичные закупки в зарубежных странах: Динамика правового регулирования: Монография / Отв. ред. О.А. Беляева, В.А. Вайпан, К.В. Кичик. – М.: Юстицинформ, 2017. – 760 с.
2. Евдокимова И.С. Особенности правового регулирования электронной формы сделки, заключаемой в интернет-пространстве // Актуальные проблемы применения норм гражданского права и процесса, трудового, семейного права: Сб. ст. – Симферополь: Крымский федер. ун-т им. В.И. Вернадского, 2017. – 54 с.
3. Ефимова Л.Г. Правовые особенности электронной формы банковских сделок // Вестник Университета им. О.Е. Кутафина (МГЮА). – М., 2017. – № 1. – 69 с.
4. Маркелова М.В. Применение электронной подписи во внешнеэкономических сделках // Наука и образование сегодня. – Иваново, 2017. – № 1 (12). – 120 с.
5. Определение Девятого кассационного суда общей юрисдикции от 10 августа 2021 года № 88-6878/2021 // Доступ из СПС «Консультант Плюс».
6. Определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 28 сентября 2020 года № 88-19117/2020 // Доступ из СПС «Консультант Плюс».
7. Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 27 октября 2021 года № 88-23876/2021 // Доступ из СПС «Консультант Плюс».
8. Определение Первого кассационного суда общей юрисдикции от 24 января 2021 года № 88а-2123/2022 // Доступ из СПС «Консультант Плюс».