КВАЛИФИКАЦИЯ И ОТГРАНИЧЕНИЕ ВОВЛЕЧЕНИЯ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНЕГО В СОВЕРШЕНИЕ ПРЕСТУПЛЕНИЯ ОТ СМЕЖНЫХ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

АННОТАЦИЯ

В статье исследуются актуальные проблемы квалификации преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ, и его отграничения от смежных составов. Проанализированы сложности установления субъективных признаков состава преступления, способов вовлечения несовершеннолетних и момента окончания преступного деяния. Особое внимание уделено разграничительным критериям между вовлечением в совершение преступления (ст. 150 УК РФ), вовлечением в антиобщественные действия (ст. 151 УК РФ) и вовлечением в действия, представляющие опасность для жизни (ст. 151.2 УК РФ). На основе судебной практики выявлены типичные ошибки квалификации и предложены пути их преодоления. Обоснована необходимость единообразного применения судебно-следственной практики при привлечении к ответственности по данной категории дел.

Ключевые слова: вовлечение несовершеннолетнего, квалификация преступления, смежные составы, способы вовлечения, субъективная сторона.

Вовлечение несовершеннолетних в совершение преступлений представляет собой одну из наиболее общественно опасных форм криминального воздействия на подрастающее поколение, требующую тщательного правового анализа. Согласно статистическим данным МВД РФ, ежегодно регистрируется свыше двух тысяч преступлений по ст. 150 УК РФ [1], что свидетельствует о высокой актуальности проблемы правильной квалификации данного состава преступления. Судебное толкование определяет вовлечение как действия взрослого лица, направленные на возбуждение желания совершить преступление у несовершеннолетнего. Ключевым моментом в оценке объективных признаков состава преступления является установление способа вовлечения, который непосредственно влияет на квалификацию содеянного и отграничение от иных противоправных деяний.

Д.М. Латыпова и М.А. Исаева обращают внимание на специфику квалификации вовлечения несовершеннолетних при совершении массовых беспорядков, подчеркивая, что «особенностью данного состава является необходимость установления непосредственной связи между действиями взрослого лица и участием несовершеннолетнего в массовых беспорядках, при этом важно доказать осознание виновным возраста вовлекаемого лица» [7, c. 254].

Авторы отмечают, что при квалификации по ч. 4 ст. 150 УК РФ суды должны устанавливать не просто факт совместного участия в преступлении, а целенаправленные действия по вовлечению несовершеннолетнего в преступную группу.

Проблема определения субъективной стороны вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления остается дискуссионной в теории уголовного права. Е.А. Мокров в своем исследовании квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков вовлечения обосновывает, что «субъективная сторона данного преступления характеризуется исключительно прямым умыслом, поскольку виновный осознает общественную опасность своих действий по вовлечению несовершеннолетнего, предвидит неизбежность наступления общественно опасных последствий в виде совершения преступления подростком и желает наступления этих последствий» [8, c. 112]. Автор критикует позицию о возможности косвенного умысла при совершении данного преступления, указывая на то, что сам термин «вовлечение» предполагает целенаправленную деятельность виновного лица. При квалификации по ч. 4 ст. 150 УК РФ особое значение приобретает установление мотива преступления, связанного с политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненавистью либо враждой.

Судебная практика демонстрирует многообразие способов вовлечения несовершеннолетних в преступную деятельность, что требует детального анализа объективной стороны состава преступления. Т.А. Селищева и А.М. Годовникова констатируют, что «способы вовлечения, перечисленные в диспозиции ст. 150 УК РФ (обещания, обман, угроза), не являются исчерпывающими, поскольку законодатель указывает на возможность применения иных способов» [9, c. 40]. Авторы подчеркивают, что судебная практика выработала дополнительные критерии определения способа вовлечения, включающие использование личного примера, родительского авторитета, материальной заинтересованности и психологического воздействия на несовершеннолетнего. Особенностью квалификации является требование конкретизации способа вовлечения в обвинительном заключении и приговоре суда, поскольку общее указание на все способы, предусмотренные статьей, без раскрытия фактического содержания действий виновного лица признается существенным нарушением уголовно-процессуального закона.

Вопрос о моменте окончания преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ, претерпел существенную эволюцию в судебной практике и теории уголовного права. Д.М. Латыпова и М.А. Исаева отмечают, что «в соответствии с позицией Верховного Суда РФ, выраженной в Постановлении Пленума от 01.02.2011 № 1, преступление считается оконченным с момента совершения несовершеннолетним преступления, приготовления к преступлению либо покушения на преступление, то есть состав вовлечения является материальным» [7, c. 255]. Данный подход отличается от ранее действовавшего Постановления Пленума от 14.02.2000 № 7, где момент окончания связывался с процессом вовлечения независимо от того, совершил ли несовершеннолетний какие-либо противоправные действия. Изменение судебной позиции существенно повлияло на практику применения ст. 150 УК РФ, поскольку отсутствие объективного факта совершения несовершеннолетним общественно опасного деяния исключает оконченный состав преступления и позволяет квалифицировать действия взрослого лица как покушение на вовлечение.

Разграничение состава вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления со смежными составами преступлений требует системного анализа признаков объективной и субъективной стороны. Е.А. Мокров обосновывает, что «основными критериями отграничения ст. 150 УК РФ от ст. 151 УК РФ являются характер действий, в совершение которых вовлекается несовершеннолетний: преступление либо антиобщественные действия» [8, c. 112]. Автор указывает, что по ст. 150 УК РФ потерпевшим может быть лицо в возрасте от 14 до 18 лет, тогда как по ст. 151 УК РФ возраст потерпевшего может быть и ниже 14 лет. Дополнительным разграничительным критерием выступает степень общественной опасности действий, в которые вовлекается несовершеннолетний. Важно отметить, что введение Федеральным законом от 07.06.2017 № 120-ФЗ новой ст. 151.2 УК РФ «Вовлечение несовершеннолетнего в совершение действий, представляющих опасность для жизни несовершеннолетнего» создало дополнительные сложности квалификации, поскольку данная норма применяется «при отсутствии признаков склонения к совершению самоубийства, вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления или в совершение антиобщественных действий» [1].

Особую сложность в правоприменительной практике представляет установление осведомленности взрослого лица о несовершеннолетнем возрасте вовлекаемого. Э.Т. Аскеров [3] и Э.И. Алиева подчеркивают, что «для привлечения к ответственности по ст. 150 УК РФ необходимо достоверно установить, что виновный осознавал факт вовлечения в преступление лица, не достигшего совершеннолетия, при этом характер такого осознания может быть как определенным, так и предположительным» [2, c. 346]. Авторы критически оценивают позицию некоторых практических работников о необходимости обязательной фиксации в показаниях вовлекающего лица фразы об осознании возраста несовершеннолетнего, справедливо указывая, что умысел может быть установлен на основании совокупности косвенных доказательств. Однако в соответствии с п. 42 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 01.02.2011 № 1 при отсутствии данных, свидетельствующих об осведомленности взрослого о возрасте вовлекаемого, возникшие сомнения должны толковаться в пользу обвиняемого в соответствии с принципом презумпции невиновности.

Анализ судебной практики свидетельствует о типичных ошибках квалификации, связанных с отождествлением факта совместного участия взрослого и несовершеннолетнего в совершении преступления с вовлечением последнего в преступную деятельность. Л.А, Гребенькова справедливо отмечает, что «само по себе совместное выполнение объективной стороны преступления взрослым и несовершеннолетним не образует состава преступления, предусмотренного ст. 150 УК РФ, поскольку для квалификации необходимо установить активные действия взрослого лица по склонению подростка к участию в преступлении» [5б сю 26]. Судебная коллегия Верховного Суда РФ неоднократно указывала на необходимость детального исследования обстоятельств вовлечения, включая временные рамки возникновения умысла, способы воздействия на несовершеннолетнего и характер отношений между виновным и потерпевшим. При квалификации действий виновного по совокупности преступлений необходимо учитывать положения ст. 33 УК РФ о видах соучастников, поскольку взрослое лицо, вовлекающее несовершеннолетнего в преступление, может одновременно выступать организатором, подстрекателем или исполнителем основного преступления.

Таким образом, квалификация вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления и его отграничение от смежных составов требует комплексного исследования всех элементов состава преступления с учетом разъяснений Верховного Суда РФ. Установление субъективной стороны преступления предполагает доказывание прямого умысла виновного, включающего осознание несовершеннолетнего возраста потерпевшего и предвидение последствий в виде совершения преступления подростком. Объективная сторона характеризуется активными действиями по вовлечению с использованием конкретных способов воздействия, требующих детальной конкретизации в процессуальных документах. Разграничение со смежными составами преступлений осуществляется по характеру действий, в которые вовлекается несовершеннолетний, возрасту потерпевшего и степени общественной опасности содеянного. Преодоление выявленных проблем квалификации возможно через формирование единообразной судебно-следственной практики и обязательное применение разъяснений Пленума Верховного Суда РФ при рассмотрении уголовных дел данной категории. Дальнейшее совершенствование механизмов уголовно-правовой защиты несовершеннолетних должно основываться на балансе между строгостью наказания виновных лиц и соблюдением принципа законности при квалификации преступлений.

Список литературы:

1. Уголовный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 15.10.2025) // Собрание законодательства Российской Федерации. – 17.06.1996. – № 25 – Ст. 295.
2. Алиева Э.И. Проблемы квалификации вовлечения несовершеннолетних в совершение преступления // Академическая публицистика. – 2023. – № 6-1. – С. 346-349.
3. Аскеров Э.Т. Особенности квалификации вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления по признакам объективной стороны // Научные революции как ключевой фактор развития науки и техники: сб. мат-лов Международной научно-практической конференции. – Уфа, 2023. – С. 95-98.
4. Батаева И.А. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления с применением насилия или угрозой // Актуальные проблемы истории, политики и права: сб. мат-лов XI Всероссийской научно-практической конференции. – Пенза, 2023. – С. 21-24.
5. Гребенькова Л.А. Отграничение вовлечения несовершеннолетнего в совершение действий, представляющих опасность для жизни несовершеннолетнего, от составов преступлений против жизни // Проблемы государственно-правового строительства в современной России: анализ, тенденции, перспективы: сб. мат-лов VII Международной научно-практической конференции. – 2022. – С. 26-29.
6. Кулешов М.С. О некоторых особенностях и проблемах квалификации вовлечения несовершеннолетнего лица в совершение преступления // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. – 2021. – № 12-2 (63). – С. 215-219.
7. Латыпова Д.М., Исаева М.А. Особенности квалификации массовых беспорядков при вовлечении несовершеннолетних в совершение преступления // Евразийский юридический журнал. – 2021. – № 4 (155). – С. 254-255.
8. Мокров Е.А. Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки вовлечения несовершеннолетнего в совершение преступления // Приднепровский научный вестник. – 2023. – Т. 3. – № 1. – С. 112-116.
9. Селищева Т.А., Годовникова А.М. Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления: проблемы квалификации // Территория науки. – 2023. – № 1. – С. 40-43.