РОЛЬ  «ГРУППЫ  ДВАДЦАТИ»  В  СИСТЕМЕ  ГЛОБАЛЬНОГО  ЭКОНОМИЧЕСКОГО  РЕГУЛИРОВАНИЯ

Шапошникова  Вера  Германовна

студент  2  курса,  факультет  Международных  экономических  отношений  Финансового  университета  при  Правительстве  РФ,  РФ,  г.  Москва

Е-mail:  ld-06@yandex.ru

Сильвестров  Сергей  Николаевич

научный  руководитель,  д-р  экон.  наук,  профессор  кафедры  «Мировая  экономика  и  международный  бизнес»  Финансового  университета  при  Правительстве  РФ,  РФ,  г.  Москва

Современные  международные  отношения  характеризуются  увеличением  роли  глобализации,  которая  обусловливает  тесную  связь  государств  между  собой  и  мировыми  институтами.  В  условиях  глобальных  кризисов  мировому  сообществу  необходимо  искать  новые  инструменты  и  институты  глобального  управления.

В  результате  мирового  финансового  кризиса  стало  очевидно,  что  в  наибольшей  степени  взаимосвязь  государств  наблюдается  именно  в  экономической  сфере.  До  кризиса  2008  года  существовала  понятная  система  распределения  финансовых  ресурсов  и  направлений  финансовых  потоков.  В  ней  развитые  страны  рассматривались  как  основной  источник  финансирования  инвестиций.  Сейчас,  напротив,  страны  новой  экономики  имеют  достаточно  большие  финансовые  ресурсы,  а  страны  с  наиболее  развитой  экономикой,  скорее,  находятся  в  ситуации  сокращения  собственных  финансовых  возможностей.  Именно  кризис  2008  года  стал  причиной,  по  которой  впервые  собрались  лидеры  «Группы  двадцати».

«Большая  двадцатка»  изначально  представляет  собой  группу  министров  финансов  и  руководителей  центральных  банков  20  крупнейших  экономик  мира:  19  стран  плюс  Европейский  Союз,  который  представлен  председателем  Совета  Европейского  союза  и  главой  Европейского  центрального  банка.  Формат  «Большой  двадцатки»  или  G20  был  предложен  бывшим  премьер-министром  Канады  Полом  Мартином  в  качестве  форума  для  сотрудничества  и  консультаций  по  вопросам,  относящимся  к  международной  финансовой  системе.  Группа  была  официально  создана  в  сентябре  1999  года,  и  провела  свое  первое  заседание  в  декабре  1999  года.  Она  способствует  обсуждению  вопросов  политики,  касающихся  продвижения  международной  финансовой  стабильности,  и  находит  решение  проблемам,  выходящим  за  рамки  сферы  компетенции  какой-либо  одной  организации.

Позднее,  в  2008  году,  саммиты  G20  вышли  на  уровень  глав  государств  (президентов  и  премьер-министров),  для  того  чтобы  дать  отпор  глобальному  экономическому  кризису.  С  тех  пор  «Группа  двадцати»  на  уровне  лидеров  государств  стала  основным  форматов  работы  форума  и  регулярно  проводит  свои  встречи.

О  значимости  стран  «Группы  двадцати»  в  мировой  экономике  говорят  следующие  статистические  данные:  на  долю  членов  «Группы  двадцати»  приходится  [4]:

·     90  %  мирового  ВВП;

·     80  %  мировой  торговли;

·     2/3  населения  мира.

В  мировом  сообществе  на  G20  все  чаще  смотрят  как  на  «солнце»  в  «солнечной  системе»  международных  организаций,  вокруг  которого,  словно  «планеты»  или  «спутники»,  вращаются  международные  организации  и  группы  давления,  созданные  для  продвижения  интересов  определенных  целевых  групп.  Однако  в  силу  того,  что  G20  является  неофициальной  организацией  без  собственного  секретариата  и  устава,  у  нее  нет  действенных  механизмов  отчетности  перед  173  странами,  которые  не  являются  ее  членами,  а  также  перед  рядом  групп  давления.

Со  временем  появилось  все  больше  самых  разных  групп  давления,  стремящихся  оказать  влияние  на  работу  G20.  Сегодня  в  этот  список  входят:  «Бизнес-двадцатка»  (Business  20/  B20),  «Профсоюзная  двадцатка»  (Labour  20/  L20),  «Молодежная  двадцатка»  (Youth  20/Y20),  «Аналитическая  двадцатка»  (Think  Tank-20/  T20),  «Гражданская  двадцатка»  (Civil  20/C20).  На  этих  форумах  обсуждаются  вопросы,  входящие  в  их  компетенцию,  а  рекомендации  и  предложения  передаются  на  рассмотрение  лидерам  G20.

Важно  отметить,  что  G20  стоит  у  руля  системы  глобального  управления,  решая  насущные  вопросы,  число  которых  неуклонно  растет,  и  передает  мандаты  десяткам  международных  организаций.

Государства,  на  которые  приходится  львиная  суммарная  доля  мирового  валового  продукта  и  международных  финансовых  операций,  не  только  имеют  право,  но  морально  и  практически  обязаны  принимать  все  доступные  им  меры,  чтобы  мировые  экономика  и  финансы,  торговля  и  иные  хозяйственные  связи  и  обмены  развивались  без  резких  кризисов  и  катастрофических  потрясений,  а  проблемы,  неизбежные  в  этих  сферах,  своевременно  и  адекватно  анализировались  и  согласованно  решались.

«Большая  двадцатка»  позволила  расширить  число  стран,  участвующих  в  решении  важнейших  экономических  задач,  хотя  споры  о  страновом  составе  нового  наднационального  органа  продолжаются.  Если  в  момент  острой  фазы  кризиса  G20  сыграла  важную  стабилизирующую  роль  в  регулировании  мировой  финансовой  системы,  то  по  мере  экономической  стабилизации  обострились  противоречия  между  странами-членами  из-за  значительных  различий  в  уровне  развития  экономик,  взглядах  на  первостепенные  проблемы  и  методы  экономической  политики,  приводящие  к  их  решению.  Консенсусный  характер  принятия  решений  предполагает  единство  взглядов  стран-участниц  на  обсуждаемые  проблемы,  что  делает  принятие  некоторых  важных  решений  затруднительным  и  ставит  вопрос  об  изменении  критериев  для  принятия  стран  в  эту  группу  [1].  Нахождение  консенсусных  решений  между  развитыми  и  развивающимися  странами  является  важным  условием  дальнейшего  развития  «Группы».

В  то  же  время  остаётся  не  решенным  вопрос  об  объективных  принципах  формирования  этого  объединения,  механизме  включения  новых  членов  или  исключения  ранее  принятых  стран,  что  ставит  вопрос  о  его  легитимности.  Имеет  место  критика  этой  организации  и  эффективности  ее  заявлений  [5].

К  эффективности  «двадцатки»  изначально  предъявлены  высокие  требования.  От  нее  ждут  не  «латания  прорех»,  но  поиска  и  приведения  в  действие  мер,  которые  помогли  бы  обуздать  кризисные  процессы  и  явления,  расползающиеся  по  мировым  экономике  и  финансам.  Задача  эта  политико-экономическая  по  своей  природе.  В  прошлом  методы  и  инструментарий  антикризисного  регулирования  рассматривались  в  масштабах  отдельно  взятого  государства.  В  современных  условиях  глобализации  надо  осмысливать  как  единое  экономическое  целое  весь  мир,  его  связи  с  государствами,  транснациональными  банками  и  корпорациями  как  важнейшими  субъектами  глобальной  экономики  [3,  с.  18].

Пока  теоретического  осмысления  этих  связей  нет,  трудно  рассчитывать  на  появление  эффективных  средств  глобального  антикризисного  регулирования.  В  то  же  время  ответственность  за  его  приведение  в  действие  во  многом  передана  «Группе  двадцати».  Несмотря  на  отсутствие  каких-либо  формальных  возможностей  создания  принудительных  правил,  G20  имеет  возможность  вносить  существенные  коррективы  в  направление  развития  мировой  экономики.

Решения,  принимаемые  «Большой  двадцаткой»,  способствуют  усилению  механизмов  контроля  в  финансовой  сфере.  Сокращению  финансовых  рисков  должны  способствовать  разработка  и  принятие  странами-участницами  «Группы»  Базеля-III  как  стандарта  регламентирующего  условия  функционирования  банковской  сферы.  Работа  «Большой  двадцатки»  препятствовала  усилению  протекционизма,  ускорила  реформирование  существующих  международных  финансовых  институтов  и  привела  к  созданию  новых.  Но  если  Бреттон-вудская  система  смогла  закрепить  в  явном  виде  формальные  механизмы  новой  международной  системы  путём  введения  фиксированных  валютных  курсов  и  международного  контроля  за  потоками  капиталов,  то  на  данном  этапе  принципы  функционирования  новой  международной  финансовой  системы  носят  для  участников  глобальной  экономики  лишь  рекомендательный  характер.  Долговая  проблема  настоятельно  требует  выработки  единых  подходов  к  управлению  государственным  долгом,  создания  транснационального  фискального  наблюдательного  совета.  Формирование  обязательных  правил  функционирования  новой  финансовой  системы  как  условия  выхода  из  кризиса  осуществляется  в  рамках  Европейского  союза,  при  этом  особое  внимание  уделяется  бюджетной  сбалансированности  и  определению  предельных  границ  государственного  долга  [2].

G20  может  реализовать  заложенный  в  организации  потенциал  для  демократизации  глобального  управления  и  обеспечения  устойчивого  развития.  К  задачам  G20  в  области  демократизации  глобального  управления  можно  отнести:

·     увеличение  прозрачности.  Деятельность  G20  недостаточно  прозрачна  в  том  смысле,  что  многие  документы  не  помещаются  в  открытый  доступ,  другие  же  публикуются  в  сети,  но  только  в  окончательной  версии;

·     уважение  принципов  управления  глобальными  организациями.  «Группа  двадцати»  уполномочена  передавать  мандаты  десяткам  международных  организаций  –  таким,  например,  как  МВФ,  Всемирный  банк,  Совет  по  финансовой  стабильности,  специализированные  учреждения  ООН.  В  случае  если  эти  мандаты  исходят  от  всего  членского  состава  международной  организации,  они  послужат  укреплению  коллективного  управления.  В  противном  же  случае  они  перекрывают  действие  существующих  управленческих  структур  или  же  заметно  их  ослабляют;

·     создание  системы  отчетности.  G20  не  подотчетна  таким  организациям,  как  ООН,  МВФ  или  Всемирный  банк,  которые  более  демократичны  в  плане  охвата  стран,  поскольку  это  организации  вселенского  масштаба,  в  состав  которых  всходят  все  или  практически  все  государства;

·     обеспечение  сбалансированного  роста;

·     выполнение  заявленных  обязательств.  К  сожалению,  далеко  не  все  обязательства,  изложенные  в  официальных  документах  саммитов,  претворяются  в  жизнь.  То  есть,  сложность  как  раз  заключается  в  осуществлении  предложенных  шагов.

В  заключение  можно  сказать,  что  в  условиях  глобализации  ролью  «Группы  двадцати»  является  включение  в  процесс  глобального  экономического  регулирования  развивающихся  стран  и,  тем  самым,  создание  мощных  импульсов,  способствующих  ускорению  происходящих  экономических  процессов.  Легитимность  решений  G20  обеспечивается  учетом  интересов  крупных  системно  значимых  стран.  При  этом  критерием  формирования  полюсов  является  не  военная,  а  экономическая  мощь.  Однако  принципы  членства  в  «Группе»  являются  спорным  вопросом,  из-за  чего  подвергается  сомнениям  ее  легитимность.  Тем  не  менее,  адекватной  замены  этому  форуму  сейчас  нет,  а  значит,  нужно  повышать  его  эффективность.

Список  литературы:

1. «Гражданская  двадцатка»  (Civil20)  [Электронный  ресурс].  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.g20civil.com/ru/  (дата  обращения  23.03.2015).
2. Кадомцева  С.В.  Совершенствование  бюджетных  отношений  Группой  двадцати:  формирование  транснациональной  модели  социального  государства  //  Инновационное  развитие  экономики  России:  региональное  разнообразие:  Сборник  статей  по  материалам  Шестой  международной  научной  конференции,  МГУ  им.  Ломоносова.  М.,  2013. 
3. Косолапов  Н.А.  Эффективность  «двадцатки»  как  основа  и  фактор  ее  легитимности  //  Динамика  развития  «Группы  двадцати»,  «Группы  восьми»,  Брикс  и  интересы  России  /  НП  РСМД.  М.  Издательство  «Проспект»,  2012.  —  С.  18—20.
4. Официальный  сайт  председательства  Российской  Федерации  в  «Группе  двадцати»  [Электронный  ресурс].  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://ru.g20russia.ru/  (дата  обращения  23.03.2015).
5. $15.         Slaughter  S.  Debating  the  International  Legitimacy  of  the  G20:  Global  Policymaking  and  Contemporary  International  Society.  Global  Policy.  2012.