ЗАЩИТА ПРАВ ЧЕЛОВЕКА В ПЕРИОД ВООРУЖЕННОГО КОНФЛИКТА В СИРИЙСКОЙ АРАБСКОЙ РЕСПУБЛИКЕ

Аннотация. В статье освещаются нарушения международного гуманитарного права и международного права прав человека в период Сирийской гражданской войны, приводятся цифры погибших среди гражданского населения, а так же даются некоторые рекомендации которые, возможно, смогут улучшить ситуацию, и в дальнейшем спасти жизни не участвующих в конфликте лиц, а также помогут наказать виновных в нарушениях международного права.

Ключевые слова: международное гуманитарное право, международное право прав человека, Сирийский конфликт, гражданская война, военный конфликт немеждународного характера, военное преступление, трибунал, организация объединенных наций, совет безопасности ООН, генеральная ассамблея ООН.

На данный момент Сирия является одним из самых опасных конфликтов для гражданских лиц в мире, как для женщин и детей, так и для гуманитарных работников, журналистов и всех лиц, не принимающих непосредственного участия в военных действиях.

К 2018 году Сирийский центр мониторинга по правам человека (SOHR) собрал информацию о 511 000 убитых в Сирии, большая часть которых были гражданские лица. К началу декабря 2018 года, активист оппозиционной группировки Сирийского центра мониторинга по правам человека (SOHR) сообщил, что число детей, убитых в ходе конфликта, постоянно растет и к декабрю 2018 составляет 20 819, так же были приведены цифры убитых во время конфликта женщин – 13 084. С начала конфликта в Сирии гуманитарная организация Сирийского Арабского Красного Полумесяца потеряла 53 сотрудника. Сирия является одним из самых опасных конфликтов для гуманитарных работников в мире, что является просто неприемлемым фактом.

Такое большое количество человеческих смертей повлекло за собой грубое нарушение международного гуманитарного права (МГП) и международного права прав человека (МППЧ). Проблема состоит в том, что каждая из воюющих сторон в Сирии не уважает в полной мере международное гуманитарное право и права человека.

Из-за того, что в конфликте учувствует большое количество сторон множество государств и вооруженных групп; отрядов ополчения и сил самообороны; посредников и советников, происходит размывание ответственности — граница между правдой и ложью становится расплывчатой до неузнаваемости. Именно поэтому важно, чтобы государства — и не только — пользовались своим влиянием, чтобы как можно скорее исправить ситуацию, наказать виновных и не дать повториться подобным бесчеловечным преступлениям.

Стоит отметить, что в соответствии с положениями Протокола II, данный вооруженный конфликт является классическим вооруженным конфликтом немеждународного характера (ВКНМХ), то есть с одной стороны выступают регулярные вооруженные силы (правительственные силы) Сирии, а с другой силы вооруженной оппозиции, которые не в полной мере координируют между собой. Более того, ситуация осложняется тем, что к оппозиционным силам так же принадлежат вооруженные формирования Исламского государства, но при этом они не являются участниками вооруженного конфликта и не находятся под защитой норм международного права, в связи с чем методы борьбы с ними не подлежат регулированию нормами международного права, поскольку представители таких формирований являются террористами, и в этой ситуации действует исключительно уголовное законодательство конкретного государства. Стоит добавить, что Сирия не является участником Протокола II. В этом случае нормы Протокола II не применяются в отношении Сирии, но это не означает, что к вышеуказанному конфликту не применимы, как обычные нормы МГП, так и общая ст. 3 для всех Женевских конвенций. Таким образом, тот факт, что Сирия не является участником дополнительного протокола II не освобождает все стороны конфликта от соблюдения обычных норм МГП и МППЧ. Если говорить конкретно, это означает, что государства, поддерживающие стороны в сирийском конфликте должны для начала использовать дополнительные меры предосторожности при передаче оружия, чтобы его не получали стороны, причастные к нарушениям МГП.

Конфликт в Сирийской Арабской Республике продолжает развиваться, и приводит к активному вмешательству ряда государств-членов как посредством прямых действий на территории Сирийской Арабской Республики в поддержку правительства, так и против него, а также путем предоставления материально-технической и финансовой поддержки негосударственных вооруженных групп. Стоит отметить, что ни Сирийская Арабская Республика, ни основные третьи стороны, оказывающие поддержку правительству Сирии или группам, противостоящим правительству, не являются участниками Договора о торговле оружием 2014 года, который предусматривает конкретные ограничения на передачу оружия на основе уважения международного гуманитарного права и международного права прав человека.

Однако, в соответствии со статьей 1, общей для четырех Женевских конвенций, все государства обязаны «уважать и обеспечивать соблюдение настоящей Конвенции при любых обстоятельствах».[2] Поскольку статья 3, общая для четырех Женевских конвенций, также является частью каждой из четырех «настоящих» конвенций, это обязательство распространяется в качестве договорного обязательства на минимальные гарантии, предусмотренные в общей статье 3 в ситуациях «вооруженного конфликта, носящего немеждународный характер, происходящего на территории одной из Высоких Договаривающихся Сторон».[2] Комментарий МККК к Общей статье 1 1952 года, а также обновленный Комментарий МККК 2016 года указывают на то, что обязательства Высоких Договаривающихся Сторон «уважать и обеспечивать уважение » Конвенции требуются как в отношении их собственных сил, так и в отношении сил других сторон конфликта в ситуациях как международного, так и немеждународного вооруженного конфликта.

Обязательство обеспечивать уважение со стороны других, согласно комментарию МККК от 2016 года, влечет за собой как позитивные, так и негативные обязательства. Позитивные обязательства требуют от Высоких Договаривающихся Сторон принятия мер по предотвращению нарушений международного гуманитарного права другими сторонами в конфликте в рамках Устава Организации Объединенных Наций. Негативные обязательства требуют, чтобы Высокие Договаривающиеся Стороны воздерживались от поощрения, оказания помощи или помощи другим сторонам в совершении нарушений международного гуманитарного права, в том числе путем предоставления средств и оружия, когда ожидается, что финансирование или оружие могут быть использованы для совершения нарушения. [4]

Таким образом, в дополнение к конкретным обязательствам по международному гуманитарному праву всех сторон, участвующих в ведении военных действий на территории Сирийской Арабской Республики, стоит добавить, что каждое государство, предоставляющее оружие, финансирование и другие формы поддержки должно воздерживаться от предоставления такой поддержки, если на основании прошлого поведения получателей ожидается, что это будет способствовать совершению нарушений международного гуманитарного права. [5]

Если говорить простым языком, это означает, что не должно быть поддержки без соблюдения норм. Это простое условие может спасти человеческие жизни. На государствах, поддерживающих стороны в конфликте, — и на государствах, пользующихся влиянием, — лежит юридическая и моральная обязанность защищать слабых и беспомощных, раненых, перемещенных лиц и тех, кто содержится под стражей. Поэтому бесконтрольное спонсирование оружием тех, кто не считается с нормами международного права, на наш взгляд, должно считаться таким же преступлением.

Еще одним важным аспектом является более тщательное рассмотрение вопроса о том, что на самом деле представляет собой «военная необходимость» и как лучше защитить гражданских лиц во время военных операций. Должны быть периоды затишья, когда людям, наиболее пострадавшим от насилия, предоставляется время на выздоровление. Демилитаризованные зоны могут быть созданы вокруг критически важной инфраструктуры, такой как больницы и школы. Если такие меры не будут приняты, дорога к нормальной жизни – как только оружие окончательно замолкнет – будет сопряжена большими трудностями.

Об этом уже было сказано в Резолюции 2254 (2015), принятой Советом Безопасности на его 7588-м заседании 18 декабря 2015 года. Данная Резолюция призывает стороны незамедлительно предоставить гуманитарным организациям оперативный, безопасный и беспрепятственный доступ на всей территории Сирии по самым прямым маршрутам, обеспечить возможность для незамедлительной доставки гуманитарной помощи всем нуждающимся в ней лицам, в частности во всех осажденных или труднодоступных районах, освободить всех произвольно задержанных лиц, особенно женщин и детей, данный документ призывает государства в безотлагательном порядке использовать свое влияние для достижения этих целей и требует полного осуществления резолюций 2139 (2014), 2165 (2014), 2191 (2014) и любых других применимых резолюций. Но не смотря на существующие документы, ситуация с доступом гуманитарной помощи в наиболее опасные и пострадавшие зоны остается крайне затруднительной. Это связано с тем, что стороны неохотно идут навстречу организациям, осуществляющим гуманитарную деятельность. Поэтому здесь стоит добавить, что стороны в первую очередь несут ответственность за удовлетворение самых насущных нужд населения, находящегося под их контролем, независимо от возраста и пола. В тех случаях, когда стороны не способны удовлетворить эти потребности, должны быть разрешены беспристрастная гуманитарная деятельность и – когда того требуют обстоятельства – эвакуация людей, желающих выехать с соответствующей территории в более безопасное место. Чтобы гуманитарная деятельность приносила реальную пользу, стороны должны оказывать ей поддержку. Они должны разрешать и облегчать быстрый и беспрепятственный провоз беспристрастной гуманитарной помощи для нуждающегося в ней гражданского населения и обеспечивать получение необходимой медицинской помощи всеми ранеными и больными. Одноразовых поставок и операций для этого недостаточно: нужен многократный доступ в местности, пострадавшие от вооруженных столкновений. Поэтому крайне необходимо, чтобы и правительственные и оппозиционные войска соблюдали нормы международного права и шли на контакт с международными организациями, оказывающими гуманитарную помощь.

Следующее, о чем стоит упомянуть это об ответственности за военные преступления. В 2017 году Конгресс США рассматривал инициативу создания «гибридного трибунала» по Сирии. В данной инициативе США предложили рассмотреть возможность и целесообразность создания потенциальных механизмов правосудия для переходного периода в Сирии, в том числе гибридного трибунала для расследования военных преступлений, преступлений против человечности и геноцида, совершенных в Сирии начиная с марта 2011 года. По их мнению, в состав трибунала должны были войти как сирийские юристы, так и иностранные, задачей которых было бы судебное преследование лиц, подозреваемых в совершении описанных в законопроекте преступлений.

Сторонники создания трибунала по Сирии так же присутствуют со стороны Европейского сообщества. Карла дель Понте, бывшая генеральный прокурор Швейцарии и прокурор Международных трибуналов ООН по бывшей Югославии и Руанде, резко критикует мировое сообщество и ООН в бездействии правосудия по военным преступлениям в Сирии. По ее мнению, трибунал нужно было создать через два-три года после начла войны. Она так же указывает, что Совет Безопасности ООН сопротивляется попыткам организовать международное юридическое преследование военных преступлений в Сирии из-за позиции России и Китая в СБ ООН, которые «блокируют эти попытки с опорой на свои позиции государств с правом вето. Но не только они, другие члены СБ также не выказывают особого интереса в создании Международного трибунала по Сирии.

Несмотря на то, что Россия и еще 14 стран высказались против, все же была поддержана инициатива ГА ООН, которая приняла решение о создании специального Механизма для расследования преступлений, совершенных в ходе войны в Сирии. Стоит отметить, что Россия считает это нарушением, так как ГА ООН в данном случае вышла за пределы своих полномочий, описанных в статье 12 Устава ООН, которая указывает, что, «когда Совет Безопасности выполняет возложенные на него настоящим Уставом функции по отношению к какому-либо спору или ситуации, Генеральная Ассамблея не может делать какие-либо рекомендации, касающиеся данного спора или ситуации, если Совет Безопасности не запросит об этом».[1]

Созданный Механизм, в соответствии с резолюцией ГА ООН 71/248 имеет два основных мандата: «собирать, консолидировать, хранить и анализировать доказательства нарушений международного гуманитарного права и нарушений и злоупотреблений в области прав человека» и «готовить файлы для облегчения и ускорения справедливого и независимого уголовного разбирательства в соответствии с нормами международного права в национальных, региональных или международных судах или трибуналах, которые имеют или могут в будущем иметь юрисдикцию в отношении этих преступлений в соответствии с международным правом ». Описывается ООН как «квази прокуратура», то есть Механизм не может проводить собственное преследование, но он должен использовать доказательства, которые он собирает и анализирует, для оказания помощи другим органам прокуратуры.

Подход Механизма к сбору информации определяется, во-первых, «его структурным расследованием», которое предназначено для «составления схемы преступности» и «понимания связей между преступлениями и отдельными лицами», а во-вторых, запросами о помощи, которые он получил, или ожидает, от национальных органов прокуратуры. (По состоянию на июль 2018 года Механизм получил семь запросов от трех различных национальных органов прокуратуры.) Материалы, собранные в ходе этих расследований, содержат «сквозные материальные факты», которые, вероятно, будут полезны для широкого круга преследований и также предназначены ускорить процесс разработки собственных дел. Механизм поставил «значительный акцент» на накоплении доказательств, которые уже были собраны такими субъектами, как Комиссия по расследованию событий в Сирии и некоммерческими организациями. Примечательно, что он уже собрал более 900 000 документов, касающихся нарушений и преступлений, совершенных в Сирии. В конечном итоге Механизм считает, что этот сборник стал «всеобъемлющим центральным хранилищем доказательств преступлений, совершенных в Сирии».

В августе Механизм объявил, что он начал создавать свои собственные файлы дел и планирует открыть как минимум два конкретных файла до конца года. Файлы, которые он разрабатывает, будут «строго конфиденциальными» и будут передаваться только «юрисдикциям, которые уважают международное право прав человека». Хотя до сих пор неясно, куда пойдут эти файлы дел, и что они будут содержать, файлы могут быть важны для облегчения бремени прокуроров и содействия национальному судопроизводству.

Будучи «квази-прокурорским» органом, Механизм признает свои ограничения. Он не является судом и не может выносить обвинительные заключения, преследовать в судебном порядке или выносить решения. Однако он рассматривает эти ограничения как возможность «играть роль в продвижении всеобъемлющей и комплексной стратегии подотчетности». Эта стратегия включает «эффективную координацию с национальными юрисдикциями, гражданским обществом и другими международными субъектами» и «признает объединенную роль нескольких юрисдикций в обеспечении надлежащей меры справедливости в отношении широко распространенных преступлений». Хотя данный Механизм никогда не сможет заменить механизм подотчетности, который может выносить суждения, его усилия могут, по крайней мере, помогут продвинуть некоторые национальные усилия вперед и сохранить возможность будущего трибунала.

За последние два года национальные прокуроры в Европе, часто работая в тесном контакте с группами документации гражданского общества, начали преследование лиц, совершивших преступления в Сирии. Хотя многие из этих случаев касались преследований террористов, которые присоединились к вооруженной повстанческой группе или Исламскому государству, и совершали преступления против гражданского населения, но есть некоторые случаи судебного преследования лиц, совершивших военные преступления, из сирийского режима.

В соответствии с принципом универсальной юрисдикции некоторые европейские страны разрешают прокурорам предъявлять обвинения лицам, присутствующим в их странах, за серьезные преступления, нарушающие международное право, совершенное в других местах. Некоторые страны, такие как Германия, уникальны тем, что обладают «чистой» универсальной юрисдикцией, что означает, что национальные власти могут расследовать и преследовать в судебном порядке определенные преступления (обычно военные преступления, преступления против человечности и геноцид), даже если подозреваемый и преступник не имеют конкретной связи с страной. Но по большей части, если дело не имеет прямого отношения к стране, прокурор будет действовать по своему усмотрению так, чтобы отказаться от дела. Это означает, что успешный исход национальных судебных преследований будет осуществлен над лицами, чаще всего простыми рядовыми солдатами, иммигрировавшими в Европу (например, осуждение солдата Сирийской армии в Швеции), а большинство дел против высокопоставленных сирийских должностных лиц, которые все еще находятся в Сирии, на практике обычно прекращаются. Например, в феврале 2017 года сестра жертвы пыток и казни в изоляторе подала в Испании уголовную жалобу на девять сирийских чиновников. Истец – сирийка с испанским гражданством, которая опознала своего брата Абдулмумен аль-Хадж Хамдо среди фотографий «Цезаря». («Цезарь» - псевдоним бывшего военного фотографа Сирийской армии, собравший более 50 000 фотографий, доказывающих нарушения МГП и МППЧ Сирийской армией. Он тайно вывез материал в Европу, где теперь на основе данных фотографий ведутся расследования и возбуждаются уголовные дела). Труп Абдулмумен аль-Хадж Хамдо был сфотографирован в следственном изоляторе 248. Однако испанский суд отклонил жалобу из-за отсутствия юрисдикции, поскольку заявитель не был гражданином Испании, когда совершалось преступление, и ни одно из должностных лиц не находилось в Испании.

Германия имеет все возможности для применения более широкого и гибкого подхода к борьбе с безнаказанностью в Сирии. Помимо необходимых юрисдикционных законов, в Германии в настоящее время размещаются тысячи сирийских беженцев, которые являются жертвами и свидетелями военных преступлений и преступлений против человечности. В 2011 году Германия была первой страной в Европе, которая начала структурное расследование – широкое предварительное расследование, призванное собрать доказательства международных преступлений, совершенных во время войны в Сирии. Это привело к конкретным расследованиям в отношении десяти подозреваемых, но до июня 2018 года обвинений выдвинуто не было. (Аналогичное структурное расследование было начато в 2014 году для сбора доказательств международных преступлений, совершенных Исламским государством в Сирии и Ираке. До настоящего времени расследование привело к возбуждению дел в отношении 27 конкретных лиц и вынесению обвинительных приговоров в нескольких случаях).

8 июня 2018 года главный федеральный прокурор Германии предпринял знаменательный шаг к привлечению к ответственности высокопоставленных членов режима Асада, когда он выдал международный ордер на арест главы разведывательной службы сирийских ВВС Джамиля Хасана за наблюдение за задержанием, пытками и убийствами тысяч сирийцев. С марта 2017 года ЕСПЧ вместе с двумя сирийскими адвокатами и жертвами сирийских пыток в Германии подал четыре уголовных иска, чтобы помочь федеральному прокурору в расследовании действий высокопоставленных лиц, в том числе Хасана. Федеральная прокуратура быстро отреагировала на эти жалобы, вызвав свидетелей для дачи показаний. Ордер против Хасана основан в основном на фотографиях «Цезаря» - более 50 000 фотографий, а также местоположений GPS, людей, которые погибли в государственных учреждениях содержания под стражей. Фотографии были вывезены контрабандой из страны бывшим сотрудником сирийской военной полиции и представлены в жалобе ЕСПЧ прокурору Германии в 2017 году. Хотя ордер на арест имеет большое символическое значение, он вряд ли приведет к судебному разбирательству, поскольку Хасан в безопасности от ареста в Сирии и ему запрещено въезжать в страны ЕС.

8 октября 2018 года Джамиль Хассан снова получил ордер на арест из Франции. Наряду с Хасаном международные ордера на арест были направлены против Али Мамлука, начальника службы безопасности Сирии и одного из самых высокопоставленных советников Асада, и Абделя Салама Махмуда, руководителя следственного управления воздушной разведки в военном аэропорту Меззех в Дамаске. Ордера включают обвинения в сговоре с применением пыток; насильственные исчезновения; преступления против человечности; и, только для Махмуда, военные преступления. Дело касается случая с участием двух сирийско-французских граждан, которые были арестованы в Сирии в ноябре 2013 года и исчезли после того, как их отвезли в военный аэродром Меззех, где по информации были подвергнуты жестоким методам пыток. В июле 2018 года Дамаск предоставил документы, подтверждающие, что оба человека умерли в заключении. Как и в Германии, правовые и правозащитные группы передали дело в отдел по борьбе с военными преступлениями (работающий с семьей жертв), а расследование основывалось на фотографиях «Цезарь» и показаниях свидетелей.

Наконец, хотя это и не уголовное разбирательство, стоит упомянуть гражданский иск в окружном суде округа Колумбия против режима Асада, связанный с убийством Марии Колвин. 21 февраля 2012 года, спустя несколько часов после того, как Колвин транслировала в прямом эфире Андерсона Купера из CNN из подпольного медиацентра в осажденном городе Хомс, Колвин, была убита ракетной атакой. Иск был подан от имени Кэтлин Колвин, сестры Мари и других, оставшихся в живых членов семьи, в соответствии с террористическим исключением из Закона об иностранных суверенных иммунитетах,  который разрешает иски против определенных государственных спонсоров терроризма. (Сирия является одним из четырех государств, назначенная как государственный спонсор терроризма со стороны Соединенных Штатов). В своих заявках истцы представили множество доказательств того, что режим преднамеренно напал на Колвин, включая два внутренних сообщения от высокопоставленных перебежчиков и свидетельства о системе командования и контроля из конфиденциальных правительственных документов. Сирийское правительство не ответило на жалобу, и истцы в настоящее время ожидают решения по их ходатайству об отмене решения, принятого 22 марта 2018 года.

С конца 1990-х и начала 2000-х годов страны экспериментируют с использованием универсальной юрисдикции, чтобы положить конец безнаказанности за серьезные международные преступления. Если Механизм полностью выполнит свою задачу как хранилища доказательств и координационного механизма для документации и национальных судов, внутригосударственное уголовное судопроизводство может стать все более жизнеспособной альтернативой международным судам. Вопрос в том, будут ли результаты этих разбирательств достаточно значимыми для жертв, ищущих справедливости и достаточно далеко идущих, чтобы послужить сдерживающим фактором.

Список литературы:

1. "Устав Организации Объединенных Наций" (Принят в г. Сан-Франциско 26.06.1945)
2. Женевская конвенция от 12 августа 1949 года о защите гражданского населения во время войны принята Дипломатической конференцией для составления международных конвенций о защите жертв войны в Женеве
3. Резолюции 2254 (2015), принятой Советом Безопасности на его 7588-м заседании 18 декабря 2015 года
4. Комментарий МККК от 2016 года, статья 1: Соблюдение Конвенции, параграф 161
5. Статья 16 проектов статей о государственной ответственности Комиссии международного права (2001 год)