К ВОПРОСУ О ПРОКУРОРСКОМ НАДЗОРЕ НАД ОРГАНАМИ, ОСУЩЕСТВЛЯЮЩИМИ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена актуальным вопросам взаимодействия органов прокуратуры и органов, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность. Автор рассматривает сущность прокурорского надзора, проблематику оперативно-розыскной деятельности, анализирует мнения правоведов по теме исследования.

ABSTRACT

This article explores current issues of interaction between prosecutorial authorities and agencies engaged in investigative operations. The author examines the nature of prosecutorial oversight, the challenges of investigative operations, and analyzes legal opinions on the topic.

Ключевые слова: оперативно-розыскная деятельность, прокурорский надзор, дознание, следствие, предварительное расследование.

Keywords: operational-search activities, prosecutorial supervision, inquiry, investigation, preliminary investigation.

Полномочия прокурора по обеспечению соблюдения прав и свобод граждан на стадии предварительного расследования направлены на гарантию реализации органами дознания и следствия конституционных и законодательных требований, предполагая всестороннюю правовую оценку законности и обоснованности принимаемых процессуальных решений при сохранении самостоятельности поднадзорных органов.

Проблематика повышения качества и эффективности правового регулирования прокурорского надзора за исполнением законодательства в сфере оперативно-розыскной деятельности (далее – ОРД) по праву относится к числу наиболее острых и требующих первоочередного научного и законодательного разрешения вопросов современного уголовно-правового и уголовно-процессуального развития.

Так, Г. В. Дытченко в своей монографии обоснованно обращает внимание на комплекс системных недостатков, присущих действующей модели правового регулирования прокурорского надзора в сфере оперативно-розыскной деятельности. По его оценке, значительная часть нормативных предписаний не соответствует реальной природе и динамике общественных отношений, возникающих в процессе осуществления контроля за законностью ОРД, что проявляется в расхождении между формально закреплёнными требованиями и фактическими условиями оперативной работы. Исследователь указывает на терминологическую неопределённость и концептуальную неполноту законодательного описания предмета и пределов прокурорского вмешательства, что затрудняет выделение чётких критериев допустимости и объёма прокурорских полномочий. Существенным изъяном, по мнению автора, является отсутствие целостной и внутренне согласованной нормативной структуры, регламентирующей полномочия прокурора при осуществлении надзора за ОРД, а также наличие пробелов в правовом закреплении организационных механизмов и процедур, обеспечивающих реализацию указанной деятельности [1, с. 14].

С уголовно-правовой позиции данные выводы имеют особую значимость. Оперативно-розыскная деятельность непосредственно связана с получением информации о преступлениях и лицах, их совершивших, зачастую до возбуждения уголовного дела. Вследствие этого правовая неопределённость в сфере прокурорского надзора может создавать риски как чрезмерного вмешательства государства в сферу частной жизни, так и произвольного расширения оперативных полномочий, что несёт угрозу нарушения конституционных гарантий личности. Недостаточная регламентация предметных границ прокурорского контроля затрудняет реализацию уголовно-правовых принципов законности, недопустимости злоупотребления властью, обеспечения баланса публичных интересов и индивидуальных прав.

В научной литературе высказывается также альтернативная позиция. Так, Е.В. Коротыш и В.П. Хвостанцев предлагают дополнить действующее законодательство специальными прокурорскими актами, которые позволяли бы в оперативном порядке устранять наиболее серьёзные нарушения, возникающие, в частности, при вынесении органами дознания и предварительного следствия незаконных постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела. Среди таких актов называются: указание прокурора о проведении необходимых оперативно-розыскных мероприятий в случае бездействия уполномоченного органа; постановление о прекращении незаконно начатых действий, ограничивающих конституционные права граждан; санкция прокурора при возбуждении ходатайства об ограничении прав и свобод. По мнению названных авторов, подобные акты могли бы повысить эффективность надзорной деятельности и предотвратить повторные нарушения [2, с. 60].

Вместе с тем, как представляется, необходимость введения новых прокурорских актов вызывает сомнение. Следует учитывать, что прокурор уже наделён достаточно широким арсеналом властно-распорядительных полномочий, включая разнообразные средства реагирования на выявленные нарушения. Их правовой потенциал не является исчерпанным, и практика подтверждает возможность их эффективного применения. Не случайно, в литературе ставится вопрос доктринально обособления «обвинительной власти», носителем которой выступает, прежде всего прокурор [3, с. 77].

Кроме того, наряду с прокурорским надзором в рассматриваемой сфере функционируют иные механизмы контроля, включая ведомственный, также ориентированный на обеспечение законности при осуществлении оперативно-розыскных мероприятий. В совокупности это свидетельствует о том, что расширение полномочий прокурора за счёт введения новых актов вряд ли оправдано, и усилия следует сосредоточить на оптимизации существующих инструментов и устранении пробелов законодательного регулирования.

Особое внимание заслуживает также проблема критериев оценки деятельности прокуроров и поднадзорных органов. Так, профессор В.Ф. Луговик, обобщив судебную практику, акты прокурорского реагирования и результаты опросов сотрудников оперативных подразделений, указывает на деформацию действующих оценочных критериев. По его мнению, это приводит к неправомерному давлению на оперативные подразделения и вынесению незаконных постановлений о привлечении их сотрудников к административной ответственности [4, с. 45]. Данное обстоятельство требует пристального внимания как со стороны научного сообщества, так и практиков прокурорского надзора и ОРД.

Выход из сложившейся ситуации, представляется, может быть найден в рамках межведомственного взаимодействия. Одним из возможных решений является создание рабочей группы с участием представителей прокуратуры и органов, осуществляющих ОРД.

Возникающие при этом затруднения целесообразно систематизировать по трем основным направлениям: теоретическому, нормативно-правовому и организационному. Такая классификация позволяет более чётко обозначить приоритеты в исследовании и разработке мер по совершенствованию надзорной деятельности.

Научная доктрина прокурорского надзора уже предлагает теоретические модели поэтапного перехода к цифровому формату, акцентируя внимание на необходимости сохранения правовых гарантий и обеспечения баланса между эффективностью контроля и соблюдением прав граждан. Наконец, аналогичные процессы трансформации наблюдаются и в деятельности поднадзорных органов, которые активно интегрируют цифровые технологии в практику оперативно-розыскной работы. Таким образом, складывается взаимосвязанный процесс цифровизации: как органы прокуратуры, так и оперативные подразделения стремятся по мере возможностей внедрять современные технологии в надзорную и оперативно-служебную деятельность, что свидетельствует о переходе к качественно новому уровню взаимодействия в условиях цифровой трансформации правоприменительной практики [5, с. 16].

Высказываемая частью исследователей идея о введении специальных актов прокурорского реагирования (указаний о проведении ОРМ, постановлений о прекращении незаконных действий и т.д.) имеет рациональные основания, однако в условиях наличия у прокуроров уже широкого спектра полномочий выглядит избыточной. Более целесообразным является совершенствование применения существующих механизмов.

Учитывая конспиративный характер ОРД и реальную возможность ограничения конституционных прав граждан, прокурорский надзор остаётся наиболее рациональным и эффективным средством поддержания законности. При этом, существующая система оценки работы прокуроров в сфере надзора за ОРД носит деформированный характер, что приводит к необоснованному давлению на оперативные подразделения и снижает доверие к институту надзора. Оптимальным путём преодоления выявленных проблем является согласованная работа прокуратуры и органов, осуществляющих ОРД, на основе выработки единых методических подходов и совместного контроля.

Изложенное позволяет сформулировать следующие научно-практические предложения по дальнейшему развитию законодательства в данной сфере: уточнение статуса прокурорского надзора за ОРД. А именно, внести изменения в Закон «О прокуратуре РФ» и Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», установив чёткие критерии предмета, пределов и полномочий прокурора; укрепить практику использования представлений, протестов и требований прокурора, исключая необходимость введения дополнительных актов; разработать специализированные программы подготовки прокуроров, курирующих сферу ОРД; обеспечить материально-техническую базу (включая доступ к специализированным информационным системам), позволяющую эффективно выявлять нарушения; пересмотреть критерии оценки эффективности прокуроров, исключив показатели, провоцирующие формальное давление на оперативные подразделения. Ввести качественные критерии, ориентированные на результативность защиты прав граждан; активизировать межведомственное взаимодействие.

Список литературы:

1. Дытченко Г.В. Развитие прокурорского надзора за исполнением законов в оперативно-розыскной деятельности: монография. – М.: КНОРУС, 2020. – 181 с.
2. Коротыш Е. В. Проблемы прокурорского надзора за уголовно-процессуальной деятельностью органов предварительного расследования, дознания и оперативно-розыскной деятельностью // Проблемы науки. 2020. № 9. С. 57-60.
3. Левченко О.В. О сущности обвинения в российском уголовном судопроизводстве // Вестник. Юридические науки. 2022. № 4. С. 76-80.
4. Луговик А.Ф. Прокурор не всегда прав: судебная практика об ответственности сотрудников оперативных подразделений полиции за невыполнение требований прокурора // Научный вестник Омской академии МВД России. 2020. № 2. С. 43-48.
5. Головко Л.В. Цифровизация в уголовном процессе: локальная оптимизация или глобальная революция? // Вестник Академии экономической безопасности. 2020. № 1. С. 15-25.