АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ИНСТИТУТА ВЫДАЧИ ЛИЦА ДЛЯ УГОЛОВНОГО ПРЕСЛЕДОВАНИЯ ИЛИ ИСПОЛНЕНИЯ ПРИГОВОРА В СВЕТЕ СОВРЕМЕННОЙ СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ

АННОТАЦИЯ

В статье проводится комплексный анализ актуальных проблем реализации института экстрадиции в Российской Федерации, детерминированных необходимостью балансирования между интересами международного сотрудничества в борьбе с преступностью и безусловным приоритетом защиты фундаментальных прав личности. Рассматривается проблема обеспечения права на справедливое судебное разбирательство в запрашивающем государстве.

Ключевые слова: экстрадиция, выдача лица, уголовное преследование, исполнение приговора, международное сотрудничество, Генеральная прокуратура РФ, гуманитарная оговорка, Европейская конвенция о правах человека.

Институт выдачи лица (экстрадиции), будучи классическим инструментом международного уголовно-правового сотрудничества, претерпевает существенную трансформацию под влиянием процессов глобализации и унификации стандартов в области прав человека. Правовое регулирование данного института в Российской Федерации, основанное на нормах главы 54 Уголовно-процессуального кодекса, международных договоров и национального законодательства, получает свое ключевое толкование в актах высших судебных инстанций. Наиболее значимым из них является Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 июня 2012 г. № 11 «О практике рассмотрения судами вопросов, связанных с выдачей лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачей лиц для отбывания наказания» (далее - Постановление № 11) [1], которое систематизировало судебную практику и разрешило ряд принципиальных коллизий. Несмотря на это, в правоприменительной деятельности сохраняется комплекс актуальных вопросов, требующих научного осмысления.

Одним из наиболее дискуссионных остается вопрос о процессуальном статусе и пределах полномочий субъектов, уполномоченных принимать решение о выдаче. Как разъяснено в п. 2 Постановления № 11, решение о выдаче принимается Генеральным прокурором РФ или его заместителем, в то время как судебная проверка ограничивается установлением наличия препятствий для выдачи, предусмотренных ст.464 Уголовно-процессуального кодекса РФ и международными договорами РФ [2].

Данная правовая конструкция, при которой суд не принимает окончательного решения о выдаче, а дает лишь заключение о ее допустимости, порождает проблему соотношения дискреционных полномочий прокурора и императивных оснований для отказа, устанавливаемых судом. Суд, осуществляя правосудие, проверяет исключительно юридические аспекты: наличие гарантий соблюдения принципа специализации (выдача только за то преступление, которое указано в запросе), соблюдение принципа двойной криминальности, истечение сроков давности. Однако окончательное решение, которое может не последовать вопреки отсутствию судебных препятствий, относится к компетенции Генеральной прокуратуры РФ, что подчеркивает межгосударственный и публично-правовой характер экстрадиции. Таким образом, судебное заключение, будучи обязательным для прокурора, носит негативный характер, создавая правовой барьер для выдачи, но не обязывая к ее производству, что свидетельствует о сложном переплетении юридической и политической составляющих в данном институте [3, с. 58].

Краеугольным камнем современного экстрадиционного процесса является имплементация так называемой «гуманитарной оговорки». П. 9 Постановления № 11 прямо обязывает суды проверять, имеются ли достаточные основания полагать, что выданное лицо может подвергнуться пыткам, жестокому обращению либо быть приговоренным к смертной казни.

Правоприменительная трудность заключается в установлении степени доказанности таких рисков. Суд, как указано в п. 10, должен оценивать не абстрактную ситуацию в запрашивающем государстве, а конкретные обстоятельства, касающиеся личности запрашиваемого лица, и реальную ситуацию в стране в контексте соблюдения прав человека, используя при этом всю совокупность доступных сведений. При этом, согласно п. 11, получение дипломатических заверений от запрашивающего государства о соблюдении прав выданного лица является важным, но не безусловным основанием для положительного заключения, поскольку суд должен удостовериться в надежности таких заверений и наличии механизмов их реализации.

Одним из актуальных вопросов является тема обеспечения права на справедливое судебное разбирательствокак основания для отказа в выдаче.

Традиционно прямое указание на нарушение права на справедливое судебное разбирательство не фигурировало в национальных перечнях оснований для отказа в экстрадиции. Однако п. 12 Постановления № 11 ознаменовал собой существенный сдвиг в правопонимании, указав, что выдача не может быть произведена, если имеются серьезные основания считать, что целью запроса является преследование лица по признаку расы, религии, национальности и т.д., либо что положение этого лица может быть усугублено по одному из указанных признаков [4, с. 69].

Проведенный анализ позволяет утверждать, что Постановление Пленума Верховного Суда РФ № 11 сыграло ключевую роль в адаптации национального экстрадиционного законодательства к современным международным стандартам, в первую очередь в области защиты прав человека. Однако оно же и выявило ряд комплексных проблем, лежащих на стыке права и политики.

Основные актуальные вопросы сводятся к следующему:

- роль суда, хотя и ограниченная проверкой юридических препятствий, становится центральной в обеспечении правовых гарантий для экстрадируемого лица, особенно в части оценки гуманитарных рисков.

- критерии оценки дипломатических заверений и доказанности рисков нарушения прав человека остаются оценочными и требуют дальнейшей конкретизации в судебной практике.

- расширительное толкование оснований для отказа, включающее имплицитно защиту от явного нарушения права на справедливое судебное разбирательство, ставит перед судами нетипичные задачи, требующие разработки новых подходов к доказыванию и установлению фактов, касающихся правовых систем иностранных государств.

Дальнейшее развитие института экстрадиции видится в усилении роли судебного контроля на основе конкретизирующих разъяснений Верховного Суда РФ, что будет способствовать достижению справедливого баланса между интересами международного правосудия и незыблемостью прав личности.

Список литературы:

1. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (гл. 54) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. I). Ст. 4921.
2. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 14 июня 2012 г. № 11 «О практике рассмотрения судами вопросов, связанных с выдачей лиц для уголовного преследования или исполнения приговора, а также передачей лиц для отбывания наказания».
3. Капустин А.Я. Выдача (экстрадиция) в международном уголовном праве: проблемы теории и практики. – М.: Юрлитинформ, 2018. – 456 с.
4. Абрамов, А.С. Механизм выдачи лица для уголовного преследования/   А.С. Абрамов // Российское право. – 2024. – № 8(6). – С. 56-70.
5. Ваулов В.В.  Институт выдачи лица (экстрадиции) / В.В. Ваулов// Вестник гражданского права. – 2023. – № 9 (200). – С. 57-70.