ЗЛОУПОТРЕБЛЕНИЕ ГРАЖДАНСКИМ ПРАВОМ

ABUSE OF CIVIL LAW

Victoria Knyazeva

student, group PONB-523, South-Russian Institute of Management - branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration,

Russia, Rostov-on-Don

Svetlana Heygetova

scientific supervisor, PhD. jurid. PhD, Associate Professor of the Department of Civil and Business Law, South Russian Institute of Management, Russian Academy of National Economy and Public Administration,

Russia, Rostov-on-Don

АННОТАЦИЯ

Настоящая статья посвящена всестороннему анализу института злоупотребления гражданским правом, являющегося одним из наиболее дискуссионных и сложных явлений в современной российской юриспруденции. Рассматриваются генезис и его сущностные характеристики, а также критерии отграничения от смежных правовых категорий. Особое внимание уделяется анализу форм злоупотребления правом, закрепленных в статье 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, и возникающим на практике проблемам их квалификации и применения. Проведен анализ правовых последствий таких действий и предложены пути повышения эффективности правоприменения в данной сфере.

ABSTRACT

This article is devoted to a comprehensive analysis of the institution of abuse of civil law, which is one of the most controversial and complex phenomena in modern Russian jurisprudence. The genesis and its essential characteristics are considered, as well as criteria for distinguishing from related legal categories. Special attention is paid to the analysis of the forms of abuse of law enshrined in article 10 of the Civil Code of the Russian Federation and the problems of their qualification and application that arise in practice. The analysis of the legal consequences of such actions is carried out and ways to increase the effectiveness of law enforcement in this area are proposed.

Ключевые слова: злоупотребление правом, гражданское право, пределы осуществления гражданских прав, добросовестность, разумность, шикана, обход закона, статья 10 ГК РФ.

Keywords: abuse of law, civil law, limits of the exercise of civil rights, good faith, reasonableness, chicane, circumvention of the law, Article 10 of the Civil Code of the Russian Federation.

Категория злоупотребление правом в гражданском законодательстве традиционно относится к числу наиболее фундаментальных и, одновременно, сложных правовых явлений. В условиях динамично развивающегося правового поля и усложнения экономических связей вопросы определения допустимых границ осуществления субъективных гражданских прав приобретают особую актуальность. Гражданское право, с одной стороны, базируется на принципах диспозитивности и автономии воли участников оборота, при этом предоставляя им широкие возможности для реализации своих интересов. Но в тоже время рассматриваемая свобода не может быть абсолютной и должна быть ограничена рамками, исключающими причинение вреда другим лицам или обществу в целом. Именно в этом соотношении концепция злоупотребления правом выступает необходимым инструментом обеспечения справедливости и поддержания стабильности гражданского оборота.

Актуальность исследования вызывает интерес не только с теоретической точки зрения для определения и содержания данного правого понятия, но и благодаря практическим трудностям, которые на сегодняшний день возникают в судебной практике при его квалификации. Достаточно оценочный характер понятий, используемых законодателем для описания злоупотребления правом, требует глубокого доктринального осмысления и выработки единообразных подходов к их толкованию и применению.

Примечательно, что до сих пор в юридической науке и законотворческой деятельности не выработано единообразного и общепринятого определения понятия «злоупотребление правом». Тем не менее, преобладающая часть исследователей склоняется к позиции, что данное явление следует рассматривать как неправомерное использование субъективного юридического права, понимаемого как дозволенный объем поведения. Как справедливо отмечает Т.В. Дерюгина, при таком феномене субъект в своем поведении выходит за рамки установленных границ, что неизбежно ведет к нарушению субъективных прав других участников правоотношений [1].

На текущий момент основными нормативными актами, регламентирующими недопустимость злоупотребления правом, являются Конституция Российской Федерации и Гражданский кодекс Российской Федерации (далее – ГК РФ). Так, Конституция РФ в части 3 статьи 17 закрепляет общеправовой принцип, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно приводить к ущемлению или нарушению прав и свобод иных лиц [2]. В свою очередь, ГК РФ в статье 10 устанавливает конкретные пределы реализации гражданских прав, категорически запрещая их использование с единственным намерением причинить вред другому субъекту, а также действия, направленные на обход законодательных норм с противоправной целью, и любое иное проявление заведомо недобросовестного осуществления гражданских прав [3]. При этом законодатель приводит примеры таких недобросовестных действий, к которым относятся, в частности, действия в целях ограничения конкуренции или злоупотребления доминирующим положением на рынке. Присоединяясь к позиции ряда ученых-правоведов [4], автор полагает, что статья 10 ГК РФ трактует институт злоупотребления правом в весьма широком смысле, подразумевая под ним любое заведомо недобросовестное поведение при реализации гражданских прав.

Необходимо подчеркнуть, что не любое проявление недобросовестного осуществления субъективных прав подпадает под категорию злоупотребления правом в ее строгом юридическом смысле. Пункт 1 статьи 10 ГК РФ четко указывает на категорию «заведомости», как на специфическую форму данного феномена. Это как раз и указывает на совершенно иной и более существенный уровень недобросовестности.  Данное мнение подкрепляется и разъяснениями высших судебных инстанций. Так, Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года № 25, посвященное применению судами положений части первой ГК РФ, разъясняет, что квалификация действий как недобросовестных должна производиться судебными органами с обязательным учетом поведения, которое обоснованно ожидается от любого добросовестного и разумного участника гражданского оборота, действующего в нормальных условиях деловой практики [5]. Следовательно, речь идет не о случайном или минимальном отступлении от принципа добросовестности, а о сознательном и очевидном пренебрежении им, выходящем за рамки общепринятых этических и правовых норм.

Дальнейшее исследование позволило выявить фундаментальные критерии, используемые в судебной практике для разграничения собственно недобросовестного поведения и квалифицированного злоупотребления правом. Одним из таких доминирующих критериев является наличие умысла на причинение вреда другому лицу при осуществлении субъективного права.

Рассматриваемая форма вины имеет решающее значение, особенно при рассмотрении случаев, подпадающих под определение дефиниции «шиканы» (осуществление права исключительно с намерением причинить вред). Подтверждение необходимости установления именно такого умысла для признания действий злоупотреблением правом содержится, например, в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 03 февраля 2015 года № 32-КГ14-17 [5]. Данный критерий является дифференцирующим, поскольку отделяет действия, имеющие иную (даже неправомерную) цель, от тех, что направлены исключительно на ущемление интересов контрагента без какой-либо разумной выгоды для самого управомоченного лица.

В дополнение к умыслу, решающим критерием судебная практика также рассматривает степень отклонения поведения субъекта от стандартов добросовестности. При оценке правомерности действий на практике суды не ограничиваются формальным соответствием букве закона, а углубляются в анализ их соответствия духу права и общим принципам справедливости. Например, Постановление Арбитражного суда Московского округа от 15 апреля 2021 года № Ф05-5123/2021 по делу № А40-170605/2020 акцентирует внимание на том, что при квалификации действий как злоупотребления правом судом обязательно должна быть учтена значительность и очевидность отклонения поведения от того, которое признается добросовестным и разумным в гражданском обороте [6]. Этот случай как, раз позволяет отсекать случаи, когда действия хоть и не образцовые, но не достигают той критической точки, за которой начинаются рамки недобросовестного поведения, подрывающего основы гражданского оборота.

Но тем не менее оценочный характер терминов «добросовестность», «разумность», «исключительно с намерением причинить вред» вызывает у правоприменителей естественные расхождения в толковании в каждом конкретном случае, завися от субъективного восприятия суда. Отсутствие четких, исчерпывающих критериев затрудняет прогнозирование правовых последствий поведения субъектов.

В случаях шиканы проблема возникает с доказыванием субъективного элемента – умысла. Умысел по своей природе сложно доказуем, так как лежит в сфере внутренней мотивации человека. Суды вынуждены основываться на косвенных доказательствах, таких как отсутствие разумной экономической цели, явное несоответствие действий обычаям делового оборота и т.п. Здесь и возникает дисбаланс - судам приходится постоянно находить компромисс между принципами автономии воли и диспозитивности, с одной стороны, и необходимостью пресекать недобросовестное поведение – с другой. Чрезмерное применение статьи 10 ГК РФ может привести к ограничению законной свободы участников оборота, в то время как ее игнорирование – к безнаказанности недобросовестных действий. Каждый новый судебный спор ставит перед судами новые вызовы.

Злоупотребление гражданским правом является сложным и многоаспектным феноменом, борьба с которым является одним из важнейших направлений обеспечения стабильности и справедливости в гражданском обороте. Статья 10 ГК РФ представляет собой мощный инструмент для пресечения недобросовестного поведения, выступая в качестве "каучуковой" нормы, способной адаптироваться к изменяющимся условиям и новым формам злоупотреблений.

Таким образом, злоупотребление правом – это не нарушение самого права, а его недобросовестное, выходящее за установленные пределы осуществление, причиняющее вред или направленное на обход закона. Действующее законодательство выделяет шикану, обход закона и иное недобросовестное поведение как основные формы злоупотребления правом. Распространенные проблемы применения связаны с оценочным характером используемых категорий и сложностью доказывания умысла. Дальнейшее развитие доктрины и совершенствование судебной практики в данной сфере должны быть направлены на выработку более конкретных критериев для квалификации злоупотребления правом, а также на повышение осведомленности участников гражданского оборота о недопустимости такого поведения.

Список литературы:

1. Дерюгина Т. В. Недобросовестное поведение как основание возникновения гражданских прав и обязанностей // Законы России: опыт, анализ, практика. 2021. № 7. С. 19.
2. Конституция Российской Федерации" (принята всенародным голосованием 12.12.1993 с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020).// Российская газета 25 декабря 1993 года №237 (853).
3. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 № 51-ФЗ (ред. от 24.07.2023) // Собрание законодательства РФ.1994. – № 32. –Ст. 3301; 2023. – № 31 (часть III). – Ст. 577.
4. Актуальные проблемы эффективности частного права: монография / К. А. Абдуллаев, Э. Б. Абдуряхимова, С. В. Алборов и др.; отв. ред. А. Н. Левушкин, Э. Х. Надысева. М.: Юстицинформ, 2022. С. 99.
5. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2015. № 8.
6. Арбитражный суд города Москвы (АС города Москвы) // Решение от 9 декабря 2021 г. по делу № А40-170605/2021. Режим доступа: //sudact.ru/arbitral/doc/mxFFdgXnPXbn/