ПРЕСТУПЛЕНИЯ ПРОТИВ ПРАВОСУДИЯ В УГОЛОВНОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ, КИТАЙСКОЙ НАРОДНОЙ РЕСПУБЛИКИ И СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ РЕСПУБЛИКИ ВЬЕТНАМ: СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ

CRIMES AGAINST THE ADMINISTRATION OF JUSTICE IN THE CRIMINAL LEGISLATION OF THE RUSSIAN FEDERATION, THE PEOPLE’S REPUBLIC OF CHINA, AND THE SOCIALIST REPUBLIC OF VIETNAM: A COMPARATIVE LEGAL STUDY

Vu Huy Anh,

master’s student, Department of Justice and Law Enforcement, Institute of Law and Management, Tula State University,

Russia, Tula

Tatyana Tolstukhina

scientific advisor, Doctor of Law, Professor, Tula State University,

Russia, Tula

АННОТАЦИЯ

Настоящая статья представляет собой сравнительно-правовой анализ норм уголовного законодательства Российской Федерации, Китайской Народной Республики и Социалистической Республики Вьетнам, регулирующих ответственность за преступления против правосудия. Исследование охватывает понятие, признаки и классификацию таких преступлений, особенности квалификации, характерные черты правоприменительной практики, а также влияние различных правовых традиций на содержание уголовных норм. Целью настоящего исследования является выявление общих и отличительных черт законодательного регулирования в анализируемых странах, а также формулировка выводов и предложений, направленных на совершенствование правовой охраны правосудия.

ABSTRACT

This article presents a comparative legal analysis of the criminal legislation of the Russian Federation, the People's Republic of China, and the Socialist Republic of Vietnam regulating liability for crimes against the administration of justice. The study covers the concept, characteristics, and classification of such crimes, the peculiarities of their qualification, distinctive features of law enforcement practice, as well as the influence of various legal traditions on the content of criminal law provisions. The aim of this study is to identify common and distinctive features of legislative regulation in the analyzed countries and to formulate conclusions and recommendations aimed at improving the legal protection of justice.

Ключевые слова: преступления против правосудия, уголовное право, Россия, Китай, Вьетнам, сравнительно-правовой анализ.

Keywords: crimes against the administration of justice, criminal law, Russia, China, Vietnam, comparative legal analysis.

Введение

Институт правосудия является краеугольным камнем правового государства, обеспечивающим соблюдение закона, защиту прав и свобод граждан, а также функционирование всей правовой системы. Преступления против правосудия подрывают основы правопорядка, дискредитируют деятельность судебной власти и нарушают принципы справедливости. Учитывая значимость данной сферы, в уголовных законодательствах большинства государств мира предусмотрены нормы, направленные на охрану нормальной деятельности органов правосудия. Однако подходы к определению состава и квалификации преступлений против правосудия существенно различаются в зависимости от правовой системы конкретной страны.

Сравнительный анализ законодательства Российской Федерации, Китайской Народной Республики и Социалистической Республики Вьетнам позволяет выявить как универсальные черты уголовно-правовой охраны правосудия, так и специфические особенности, обусловленные различиями в правовых традициях, институциональном устройстве и уровне развития правовой культуры.

1. Понятие преступлений против правосудия

Преступления против правосудия представляют собой особую категорию уголовно наказуемых деяний, направленных на воспрепятствование или нарушение нормального функционирования органов, осуществляющих уголовное судопроизводство. В доктрине уголовного права они рассматриваются как преступления, посягающие на интересы правосудия [4, с. 23], в том числе на достоверность доказательств, объективность и беспристрастность судебного разбирательства, безопасность участников процесса, а также на доверие общества к судебной системе.

В российском уголовном праве указанные деяния систематизированы в главе 31 УК РФ, озаглавленной «Преступления против правосудия», включающей 23 статьи (ст. 294–316). В ней отражены как деяния, совершаемые участниками процесса (например, дача ложных показаний - ст. 307), так и должностными лицами (например, вынесение заведомо неправосудного приговора - ст. 305).

В КНР преступления против правосудия включены в уголовный кодекс как «преступления, препятствующие осуществлению правосудия», и охватывают широкий спектр деяний - от уклонения от явки в суд до фальсификации доказательств. Особенность китайского подхода заключается в особом внимании к деяниям со стороны должностных лиц, включая судей, прокуроров и адвокатов.

Во Вьетнаме преступления против правосудия рассматриваются менее системно, но тем не менее выделены в отдельные статьи уголовного кодекса 2015 года, таких как ст. 369 (вмешательство в деятельность судебных органов), ст. 370 (дача ложных показаний), ст. 371 (подкуп свидетеля или эксперта).

Таким образом, во всех трех странах существует признание общественной опасности указанных деяний, однако структурное и понятийное оформление отличается.

2. Классификация преступлений против правосудия

Классификация преступлений против правосудия представляет собой важный этап для их понимания, квалификации и правоприменения. Учитывая специфику правовых систем России, Китая и Вьетнама, классификационные подходы могут иметь как общие, так и уникальные черты. Тем не менее, на основе анализа уголовного законодательства указанных стран можно выделить несколько универсальных категорий преступлений против правосудия:

2.1. Преступления, направленные на воспрепятствование осуществлению правосудия

Эти деяния включают активное или пассивное поведение, целью которого является создание препятствий для деятельности судебных и следственных органов. В Российской Федерации таким преступлениям посвящены, в частности, ст. 294 УК РФ (воспрепятствование осуществлению правосудия), ст. 297 (неуважение к суду). В КНР аналогичное поведение охватывается статьями о вмешательстве в процессуальные действия или оказании давления на суд. Во Вьетнаме схожие нормы содержатся в ст. 369 УК СРВ.

2.2. Преступления, связанные с фальсификацией доказательств и ложными показаниями

Это наиболее распространённая группа преступлений против правосудия. К ней относятся действия по предоставлению ложной информации, подделке документов или сокрытию доказательств. В РФ - это статьи 303–307 УК, в КНР - статьи 306–308 УК КНР [2, с. 112]. Во Вьетнаме - статьи 370 и 371 УК [3, с. 87]. Общее для всех стран - высокая общественная опасность указанных деяний, поскольку они искажают саму суть правосудия.

2.3. Преступления, совершаемые должностными лицами системы правосудия

Особую категорию составляют деяния, совершаемые судьями, следователями, прокурорами и другими представителями власти. Их опасность усугубляется нарушением принципа законности со стороны тех, кто обязан его защищать. В РФ это, прежде всего, ст. 305 (вынесение неправосудного приговора), в КНР - ст. 399 (злоупотребление полномочиями). Во Вьетнаме нормы об уголовной ответственности судей и прокуроров менее развиты, что требует законодательного усиления.

Таким образом, предложенная классификация позволяет систематизировать преступления против правосудия и обеспечить единообразие в их восприятии и анализе. Она также создаёт основу для сопоставления национальных подходов и выработки рекомендаций по их сближению и гармонизации.

3. Особенности квалификации и санкции

Одной из ключевых задач уголовного законодательства является не только формализация состава преступлений, но и установление адекватных санкций за их совершение, отражающих степень общественной опасности деяния, а также индивидуальные особенности правонарушителя. Преступления против правосудия, как правило, имеют сложную структуру и нередко сопряжены с наличием субъективного элемента вины, что обуславливает особые трудности в их квалификации.

В российской практике квалификация преступлений против правосудия требует чёткого установления субъективной стороны - умысла, направленного на искажение или воспрепятствование правосудию. Так, например, при квалификации деяний по ст. 303 УК РФ (фальсификация доказательств) важным элементом является доказанность намерения исказить доказательства, что зачастую представляет сложность для следственных органов [1, с. 215]. Санкции по этой статье предусматривают наказание от штрафа до лишения свободы на срок до четырёх лет, а при отягчающих обстоятельствах - до семи лет.

В Китае законодательство отличается большей строгостью в отношении преступлений против правосудия, особенно если они совершены должностными лицами. Например, статья 306 УК КНР (фальсификация доказательств или оказание давления на свидетелей со стороны адвокатов) может повлечь за собой наказание в виде лишения свободы сроком до семи лет. Такая норма подвергается критике как в отечественной, так и в международной научной литературе за потенциальное ограничение прав на защиту и независимость адвокатской деятельности.

Во Вьетнаме квалификация аналогичных деяний, как правило, проводится с учётом реальных последствий. Например, за дачу ложных показаний (ст. 370 УК СРВ) виновное лицо может быть приговорено к штрафу, исправительным работам или лишению свободы на срок до трёх лет. Если же деяние повлекло за собой серьёзные последствия (например, осуждение невиновного), наказание может быть ужесточено до пяти лет лишения свободы. В отношении подкупа свидетеля (ст. 371) закон также предполагает градацию ответственности в зависимости от размера подкупа и последствий.

Следует отметить, что различия в санкциях отражают как уголовно-правовые традиции, так и общие принципы уголовной политики соответствующих государств. В России прослеживается тенденция к индивидуализации наказания и учёту обстоятельств дела. Китай применяет более жёсткий подход, особенно в случаях подрыва доверия к государственной власти. Вьетнам демонстрирует стремление к гуманизации наказаний, при этом одновременно усиливая контроль за качеством судопроизводства.

Таким образом, особенности квалификации преступлений против правосудия в разных странах обусловлены не только спецификой правовых систем, но и ценностными приоритетами в сфере уголовной юстиции. При этом анализ санкций свидетельствует о различном подходе к оценке общественной опасности и роли соответствующих преступлений в системе уголовного права.

4. Правоприменительная практика

Анализ правоприменительной практики в области борьбы с преступлениями против правосудия позволяет выявить как общие тенденции, так и характерные для каждой страны проблемы, связанные с доказыванием, квалификацией, назначением наказания и обеспечением прав участников процесса.

В Российской Федерации статистика раскрываемости преступлений, предусмотренных главой 31 УК РФ, остаётся относительно низкой. Особенно это касается таких составов, как вынесение неправосудного приговора (ст. 305 УК РФ) и фальсификация доказательств (ст. 303 УК РФ). Сложности при расследовании этих преступлений объясняются как высоким уровнем формализации состава, так и необходимостью доказывания субъективной стороны - прямого умысла. Кроме того, органы следствия зачастую испытывают давление при расследовании дел, в которых фигурантами выступают представители судебной системы, что снижает объективность и эффективность работы. Вместе с тем, судебная практика в последние годы демонстрирует тенденцию к усилению контроля за качеством предварительного расследования, особенно в резонансных делах.

Китайская Народная Республика демонстрирует иную модель правоприменения, характеризующуюся высоким уровнем централизации и жёстким контролем за исполнением уголовных норм. Преступления против правосудия, в особенности, совершённые адвокатами, часто рассматриваются не только в правовом, но и в политическом контексте. Это отражается в большом числе дел по статье 306 УК КНР, критикуемой как средство давления на защиту [5, с. 42]. Правоприменение в Китае отличается высокой скоростью и результативностью, но при этом существует риск нарушения базовых процессуальных гарантий. Международные наблюдатели неоднократно указывали на случаи нарушения права на справедливое судебное разбирательство и недостаточную независимость судов.

Во Вьетнаме правоприменительная практика находится в стадии становления и реформирования. Несмотря на наличие уголовно-правовых норм, направленных на охрану правосудия, их фактическое применение остаётся ограниченным. Низкий уровень правовой культуры, ограниченный доступ к адвокатской защите и зависимость судебной власти от исполнительной воли создают дополнительные барьеры для эффективного расследования и судебного разбирательства преступлений против правосудия. Однако в последние годы наблюдаются положительные сдвиги: усиливается контроль за соблюдением процессуальных стандартов, растёт количество оправдательных приговоров, что свидетельствует о постепенной демократизации правосудия [6, с. 49].

Сравнительный анализ показывает, что в России и Вьетнаме правоприменение носит в большей степени правовой и институциональный характер, тогда как в Китае оно тесно связано с политическими механизмами. В то же время, для всех трёх государств остаётся актуальной проблема обеспечения подлинной независимости судебной власти и реального доступа к правосудию. Повышение эффективности противодействия преступлениям против правосудия требует системного подхода, включающего как реформу уголовного законодательства, так и совершенствование процедурного механизма, подготовки кадров и укрепления процессуальных гарантий.

5. Влияние правовых традиций на формирование состава преступлений

Правовые традиции каждой из рассматриваемых стран играют определяющую роль в конструировании состава преступлений против правосудия, а также в подходах к их толкованию, квалификации и применению. Историческое развитие правовых систем, структура государственной власти, идеологические основы и уровень институционального развития - всё это оказывает прямое воздействие на законодательную и судебную практику в соответствующей сфере.

Российская Федерация представляет собой яркий пример континентальной (романо-германской) правовой системы, в которой уголовное законодательство отличается высокой степенью кодифицированности и чёткой систематизацией составов преступлений. Преступления против правосудия формулируются как строго очерченные деяния с обязательным указанием всех признаков объективной и субъективной стороны. Такая детализация позволяет обеспечить юридическую определённость и предсказуемость правоприменения. Вместе с тем, формализм континентальной модели порождает определённые сложности в оценке индивидуальных обстоятельств, что особенно проявляется при рассмотрении дел о злоупотреблениях со стороны должностных лиц.

Правовая традиция Китая формировалась под влиянием как социалистического права, так и древнекитайской философии, включая элементы конфуцианства, при этом современное уголовное законодательство КНР демонстрирует признаки авторитарной модели регулирования. Китайская система правосудия исходит из принципа верховенства интересов государства, а не личности, что отражается в повышенной роли прокуратуры и низком уровне состязательности в уголовном процессе. Преступления против правосудия в КНР зачастую рассматриваются сквозь призму государственной безопасности, что обусловливает их жёсткую правовую квалификацию и суровость наказания. Более того, уголовный закон Китая активно использует широкие и оценочные формулировки, предоставляя органам правоприменения значительное усмотрение, что может способствовать как оперативности, так и произволу в принятии решений.

Во Вьетнаме правовая система имеет смешанный характер, объединяя элементы социалистической модели с заимствованными институтами континентального права, прежде всего французской традиции. Это отражается в более гибком подходе к конструированию уголовно-правовых норм и в стремлении сбалансировать интересы государства и личности. Однако формально-нормативный уровень законодательства остаётся недостаточно развитым в части преступлений против правосудия: отсутствует чёткая систематизация, многие нормы имеют общий, декларативный характер. Вместе с тем, Вьетнам активно стремится к имплементации международных стандартов, что проявляется в признании принципа справедливого судебного разбирательства, презумпции невиновности и необходимости соблюдения прав обвиняемого.

Таким образом, различия в правовых традициях России, Китая и Вьетнама обуславливают не только содержание уголовного законодательства, но и характер правоохранительной деятельности. Если российская модель стремится к юридической определённости и формализации состава преступления, то китайская ориентирована на интересы государства и контроль, а вьетнамская - на поиск баланса между внутренними правовыми традициями и международными обязательствами. Эти особенности необходимо учитывать при разработке и реализации мер по противодействию преступлениям против правосудия, а также при выработке направлений правовой гармонизации в условиях глобализации.

Заключение

Проведённое сравнительно-правовое исследование показало, что преступления против правосудия признаются в качестве общественно опасных деяний во всех трёх анализируемых странах - Российской Федерации, Китайской Народной Республике и Социалистической Республике Вьетнам. Вместе с тем, подходы к их определению, квалификации, уголовно-правовой оценке и правоприменению существенно различаются и обусловлены как особенностями правовых систем, так и господствующими правовыми традициями.

Россия, как представитель континентальной системы, демонстрирует систематизированный подход, основанный на высокой степени детализации составов преступлений и юридической определённости. Китай, в свою очередь, ориентируется на защиту интересов государства и политическую стабильность, что проявляется в высокой репрессивности норм и ограничении роли защитника в уголовном процессе. Вьетнам стремится к сбалансированному подходу, постепенно имплементируя международные стандарты, но сталкивается с проблемами недостаточной систематизации законодательства и ограниченного институционального потенциала.

Анализ также выявил необходимость дальнейшего совершенствования уголовного законодательства в части защиты правосудия, включая: (1) уточнение формулировок составов преступлений, (2) усиление процессуальных гарантий независимости судов и прав участников процесса, (3) повышение прозрачности и подотчётности правоохранительных органов. Гармонизация правовых подходов к преступлениям против правосудия особенно актуальна в контексте глобализации правового пространства и усиления международного сотрудничества в борьбе с подрывом судебной системы.

Таким образом, данное исследование не только выявляет различия и общие черты уголовного регулирования в указанных странах, но и служит основой для выработки конструктивных рекомендаций в целях укрепления правосудия как основы демократического правопорядка.

Список литературы:

1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 2024 г.). [электронный ресурс] - Режим доступа. - URL:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/
2. 中华人民共和国刑法 (Criminal Law of the People's Republic of China). [электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: http://www.npc.gov.cn/englishnpc/Law/2007-12/13/content_1384075.htm
3. Bộ luật Hình sự Việt Nam (Luật số 100/2015/QH13), sửa đổi, bổ sung năm 2017. [электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: https://thuvienphapluat.vn/van-ban/Trach-nhiem-hinh-su/Bo-luat-Hinh-su-2015-100-2015-QH13-301365.aspx
4. Ерофеев М. И. Преступления против правосудия: понятие и виды // Российская юстиция. - 2023. - № 7. - С. 22–27. [электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: https://www.rospravosudie.ru/
5. Shuai H. Obligation or Right? A Historical Comparison of the Criminal Confession System between China and the USA. Beijing Law Review, 2023, vol. 14(4), pp. 1735–1757. [электронный ресурс] - Режим доступа. - URL:https://www.scirp.org/journal/paperinformation.aspx?paperid=129321
6. Nguyễn Văn Cường. Vấn đề bảo vệ hoạt động tư pháp trong luật hình sự Việt Nam. Tạp chí Luật học, 2022, số 4, tr. 45–52. [электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: https://tapchiluat.vn/
7. Комитет ООН по правам человека. Общий комментарий № 32 (2007): Право на равенство перед судами и трибуналами и на справедливое судебное разбирательство (статья 14 МПГПП). [электронный ресурс] - Режим доступа. - URL: https://www.ohchr.org/en/documents/general-comments-and-recommendations/general-comment-no-32-right-equality-before-courts