РУССКО-ГЕРМАНСКИЕ ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В НАЧАЛЕ XX В.: ЯВЛЯЛАСЬ ЛИ ВОЙНА «НЕИЗБЕЖНОЙ»?

RUSSIAN-GERMAN DIPLOMATIC RELATIONS AT THE BEGINNING OF THE 20TH CENTURY: WAS THE WAR “INEVITABLE”?

Nikita Zorin

2nd year student of the Department of Russian History, Moscow Pedagogical State University (MPSU),

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

В статье рассматриваются дипломатические взаимоотношения России и Германии в начале XX в., а также возникшие между странами противоречия. Особое внимание автор уделяет русско-германским отношениям в контексте международной обстановки перед Первой мировой войной. Основной вопрос, на который автор даёт ответ в представленной статье, - являлась ли война между Россией и Германией неизбежной?

ABSTRACT

The article examines the diplomatic relations between Russia and Germany at the beginning of the XX century, as well as the contradictions that arose between the countries. The author pays special attention to Russian-German relations in the context of the international situation before the First World War. The main question to which the author answers in the presented article is whether the war between Russia and Germany was inevitable?

Ключевые слова: русско-германские отношения, Первая мировая война, внешняя политика, дипломатия, Россия, Германия.

Keywords: Russian-German relations, World War I, foreign policy, diplomacy, Russia, Germany.

1 августа 1914 года Российская империя была втянута Германией в Первую мировую войну. Противостоянию Германии и России предшествовало множество событий и противоречий, которые накапливались между странами со второй половины XIX в., в частности после пересмотра Сан-Стефанского договора на Берлинском конгрессе 1878 г. Во многом эти противоречия обуславливались различными геополитическими интересами двух европейских держав и идеологической атмосферой, влиявшей непосредственно на внешнеполитический курс. Целью данного исследования является анализ дипломатических отношений России и Германии в начале XX века и ответ на вопрос: возможно ли было избежать войны между двумя державами или же этот конфликт невозможно было предотвратить?

В начале XX в. Россия переживает ряд внутренних и внешних потрясений. Поражение в русско-японской войне 1904 – 1905 года сильно ударило по международному авторитету России, а первая российская революция 1905 – 1907 гг. в значительной степени ослабила позиции императора Николая II и правительства. Для решения возникших проблем на данном этапе стране были необходимы реформы и несколько лет «покоя, внутреннего и внешнего». В свою очередь, внутренние и внешние факторы определяли «сдержанный» внешнеполитический курс России. Как отмечала Е.Н. Рудая, в этот период «установился определённый алгоритм поведения на международной арене: главное – сохранить достигнутые успехи и сохранить силы до появления в будущем благоприятных обстоятельств, которые позволят успехи развивать» [14, С.39]. Главным приоритетом русской дипломатии в начале XX в. являлось сохранение сформировавшегося в 90-х гг. XIX в. франко-русского союза, а так же поддержание дружественных отношений с Германией («политика равновесия»).

Так же Россия, сыграв на сложившихся в начале двадцатого столетия англо-германских противоречиях, приобрела себе союзника в лице Великобритании, которая с 1903 г. проводила «политику сближения», направленную на консолидацию европейских держав и «изоляцию» Германии. В 1904 году Англия заключила союз с Францией, а уже в 1907 г. с Россией, заключив Конвенцию по делам Персии, Афганистана и Тибета, достигнув в этом регионе соглашений. Эти соглашения положили начало Антанте. Но, как отмечали многие современники, это не был единый союз, каким его принято считать. Британский министр колоний Л. Харкурт возражал против употребления термина «Тройственная Антанта», «поскольку ничего подобного не было рассмотрено или одобрено Кабинетом… В действительности ничего подобного не существует»[1]. Кроме того, заключённые конвенции, в первую очередь, регулировали колониальные вопросы, поэтому «Лондон не был связан обязательствами военно – политического характера со своими партнёрами по Антанте – Францией и России»[13, С.54].

Важно подчеркнуть, что на внешнеполитический курс Российской Империи существенное влияние оказывали общественно – политические организации, особенно в правительстве. Министерство иностранных дел России во главе с Сергеем Дмитриевичем Сазоновым выступало за сближение с Францией и Англией, влияя на царя, который по своим настроениям был германофилом. «Голос Москвы», «Русские ведомости» и другие газеты так же выражали подобный взгляд на внешнеполитический курс. Как отмечал И.В. Бестужев, период 1911 – 1914 гг. проходил с явным преобладанием проантантовского течения [3, С.31 - 32].

Что касается Германии, то в начале XX века направление внешней политики государства так же зависела в значительной степени от политических группировок, лоббировавших свои интересы, а так же от идеологических концепций, находивших сочувствие среди общественности и германской элиты. Еще с конца XIX в. в Германии широкую популярность приобрели идеи пангерманизма (в 1891 г. была создана организация Пангерманский союз). Суть заключалась в создании «Великой Германии», консолидирующей весь немецкий народ, а так же в территориальном расширении и продвижении в сторону Восточной Европы. В этом отношении характерен лозунг Drang nach Osten – «Поход на Восток». Так, лидер национал – либералов Бассерман считал необходимым поддерживать союз с Австро-Венгрией и в своих выступлениях призывал укреплять восточные границы от угрозы «панславизма», который еще с XIX в. был популярен как в России, так и в славянских странах на Балканах. Подобные идеи высказывал и ставший в 1909 г. рейхсканцлер Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег: «Россия должна быть отброшена в Азию и отрезана от Балтики; с Францией и Англией мы всегда сможем договориться, с Россией — никогда» [16, С.40]. Важно подчеркнуть, что начиная со второй половины XIX в. Австро-Венгрия была надёжным союзником Германии и во многом зависела от неё (особенно в политической сфере). Сформировавшийся в 1882 г. вместе с Италией Тройственный союз представлял собой мощный военно-политический союз, который был направлен, в первую очередь, на сдерживание Франции и России.

Во многом, идеи пангерманизма способствовали милитаризации Германии и пересмотру внешней политики. Империя возникла в эпоху, когда весь мир был поделен между европейскими державами, а потому попытки приобретения колоний означали бы вмешательство в сферы влияния других государств. Идея территориального расширения так же предполагала и нарушение сложившегося мирового порядка. Тем не менее, сторонники пангерманизма всячески поддерживали вмешательство Германии в различные регионы. Сочувствовали таким идеям и военные круги, которые стремились укрепить положение молодой державы в Европе и мире. Рейхсканцлер Германской империи Бернгард-Генрих-Карл-Мартин фон Бюлов в своём выступлении в рейхстаге чётко обозначил направление развития внешней политики: «Мы не потерпим, чтобы какая-то иностранная держава, какой-то иноземный Юпитер сказал нам: «Что поделать? Мир уже поделен!». Мы не хотим никому мешать, но мы и не позволим никому стоять у нас на пути. Мы не будем пассивно стоять в стороне, тогда как другие делят мир. Мы не можем и не хотим этого терпеть. Мы имеем интересы во всех частях света. ...Мы требуем создания великой Германии» [11]. Уже вскоре Германия начнёт укреплять свои позиции на Ближнем и Дальнем Востоке, Балканах и активно вмешиваться в дела государств этих регионов. Еще с конца XIX в. Германия усиливала своё влияние на Турцию посредством создания железнодорожных путей. В Германии разрабатывался грандиозный план постройки Багдадской железной дороги, которая по замыслу проектировщиков должна была соединять между собой Балтийское море и Персидский залив, а так же Средиземное море и Босфор. Но дорога противоречила интересам Британии и России в регионе. Россия опасалась развития путей в северном направлении, что позволило бы Турции легко перебрасывать войска к границе Кавказа. В 1900 г. Россия получила от Порты соглашение, по которому северную ветку железной дороги не могли строить иностранные компании. Потсдамское соглашение 1911 г. урегулировало этот вопрос: Россия обязалась не препятствовать постройке железной дороги Берлин — Багдад в обмен на признание российских интересов в Иране.

Вместе с тем, кайзер и военная верхушка стремились сблизиться с Россией и вывести её из союза с Францией [2, С. 29]. В этом отношении характерны встречи Николая II и Вильгельма II в 1905 г. в Бьёрке и в 1910 г. в Потсдаме. Кайзер в процессе «свиданий» планировал привлечь на свою сторону Россию и «отрезать» её от стран Антанты, тем самым ликвидировав мощный франко-русский союз и угрозу, в случае военного столкновения, борьбы на два фронта. Бьёркское соглашение почти было подписано российским самодержцев, но министрам удалось объяснить его угрозу для франко-русских отношений и договор не был принят. Согласно статье 1, Россия и Германия обязывались, в случае нападения другой державы, прийти на помощь «всеми своими сухопутными и морскими силами». В свою очередь, это означало, что в случае нападения Германии на Францию, России бы пришлось нарушить франко-русский союз и выступить на стороне Вильгельма II. Кроме того, такое соглашение противоречило внешнеполитическому курсу, направленного на сохранение союза с Францией. Что касается Потсдамского соглашения, то Германия предлагала включить в «коммерческий» договор условие о нейтралитете в случае возникновения военно-политического кризиса в Европе, что так же противоречило внешнеполитическим интересам России, поэтому этот пункт не был включён. Кроме того, после переговоров министр Сазонов дал интервью газете «Новое время, в которой он огласил германское предложение. Это повлияло на рост возмущений сторонников тесного сотрудничества с Антантой и еще больше усилило неприязнь Германии русской общественностью [6, С.187].

Кроме этих соглашений, российским дипломатом К.А. Губастовым и германским статс-секретарем иностранных дел Вильгельмом фон Шёном был подписан в 1907 г. секретный протокол между Россией и Германией по Балтийскому вопросу. Но, несмотря на явную попытку политического сближения двух стран, практического значения протокол не имел [12, С.24]. Так же вышеупомянутый торговый договор 1904 г. стал еще одним шагом назад Германии в вопросе о нормализации отношений с Россией.

Для русско-германских отношений ключевую роль сыграли события, происходившие в балканских странах в период с 1907 г. по 1914 г. Германия вместе с Австро-Венгрией стремились установить свою гегемонию на Балканском полуострове и в Константинополе. Державам в этом вопросе препятствовала Российская империя, но после потрясений в начале двадцатого столетия, её влияние резко снизилось. Политическое поражение Сербии и России во время Боснийского кризиса 1908 – 1909 гг. было показательным событием «сдержанной политики» русского правительства. Выражая недовольство агрессивной политикой Австро-Венгрии и аннексии ею Боснии и Герцеговины, что нарушало status quo в регионе, Россия не могла в военном плане поддержать Сербию. Россия была совершенно не готова к военному конфликту с Австро-Венгрией и Германией, которая 22 марта 1908 г. выдвинула русскому правительству «предложение по разрешению кризиса» в ультимативной форме. Дипломатическое поражение России и вмешательство Германии в дела балканских стран значительно усугубили русско-германские противоречия.

Даже во время Балканских войн 1912 – 1913 гг. новый премьер В. Н. Коковцов и С. Д. Сазонов, понимая неготовность страны к войне, выступали за продолжение «сдержанного» курса. Так, Россия, значительно влиявшая на страны Балканского союза, заставила Сербию, Грецию и Болгарию начать переговоры с Турцией на лондонской мирной конференции, а в 1913 г. ей удалось добиться открытия конференции в Бухаресте для решения вопросов перемирия. В этих действиях видны попытки Российской империи урегулировать конфликты и не допустить их дальнейшей эскалации, потому как многие европейские страны были бы втянуты в конфликт. «Современная война – и в особенности война между европейскими державами, - была бы … великой катастрофой» [10, С.31]. Кроме того, вышеупомянутое «Потсдамское свидание» было вызвано желанием Николая II нормализовать взаимоотношения с Германией. Вильгельм II готов был пойти на урегулирование только в том случае, если Россия заключит с Германией соглашения о нейтралитете и прекратит сотрудничество с Антантой, что являлось изначально утопической идеей. Тем не менее, Балканские войны разрушили иллюзорные представления о международной стабильности и равновесии. Нависла угроза возможного начала «Великой войны» в Европе. Тем не менее, сложившиеся противоречия между балканскими странами (особенно Сербией) и Австро-Венгрией сыграют ключевую роль в обострении международных отношений между европейскими государствами и Россией и Германией в частности.

Балканские войны повлияли и на направление внешней политики России. Действия МИДа стали решительнее, а столыпинский лозунг «Мир во что бы то ни стало» постепенно утрачивал свою актуальность, так как международная обстановка не позволяла следовать ему в полной мере. Менялось и отношение Николая II к происходящим событиям. Если во времена боснийского кризиса царь считал всё происходящее недоразумением, то «в 1912 – 1913 гг. и особенно в 1914г. высказывания в адрес немцев и австрийцев меняют тональность» [6, С.191]. Тем не менее, Россия до последнего не желала конфликта с немецкими государствами и старалась избежать его любыми способами. Германия же военный конфликт с Россией вполне допускала, если та будет мешать реализации их политических амбиций.

Ещё большее обострение русско-германских отношений было связано со специальной миссией немецких военных во главе с генералом Лиманом фон Сандерсом в 1913 г. в Османскую империю. После государственного переворота в Турции, Саид Халим-паша обратился к кайзеру Вильгельму II с просьбой о предоставлении немецких военных для помощи в модернизации армии. Кроме того, по прибытии, Сандерс был назначен командиром первого корпуса турецкой армии, располагавшегося в районе Константинополя и проливов, что, де-факто, означало контроль Германии над важными морскими путями. Для России вопрос проливов имел особую значимость, поэтому подобные действия германского правительства вызвали возмущения общественности и власти. Сазоновым была направлена протестная нота, которая привела к незначительным уступкам со стороны Германии. Но отношения двух держав были ухудшены.

«Точкой невозврата» разрыва между Россией и Германией является убийство 28 июня 1914 г. эрцгерцога австрийского Франца Фердинанда и объявление 23 июля 1914 года ультиматума Сербии Австро-Венгрией. Это время отмечается активным патриотическим подъёмом общества в обеих державах. В России еще со второй половины XIX в. общественность и газеты призывали «обуздать» Германию и её захватнические аппетиты. В Германии же велась милитаристская пропаганда и даже устраивались провокационные представления. В этом отношении примечательно воспоминание А.А. Брусилова о макете Московского Кремля в Киссингене летом 1914 г., который был подожжён. «Перед нами было зрелище настоящего громадного пожара. Дым, чад, грохот и шум разрушившихся стен…Но немецкая толпа аплодировала, кричала, вопила от восторга и неистовству её не было предела…Ничего подобного в России не было, и наш народ жил в полном неведении того, какая грозовая туча на него надвигается и кто его ближайший лютый враг» [4].

В русском правительстве разрабатывались меры по предотвращению сложившегося конфликта. Россия поддерживала Сербию и считала, что требования Австро-Венгрии, особенно пункт о допуске австрийского правительства к участию в расследовании убийства эрцгерцога, «совершенно неприемлемы и изложены в ультимативной форме». 24 (11) июля 1914 г. Совет министров России постановил о совместном обращении ведущих стран к Австро-Венгрии с просьбой о продлении срока ультиматума, чтобы «дать тем возможность правительствам великих держав исследовать и изучить документы по поводу случившегося в Сараеве злодеяния» [12, С.43]. Кроме того, было решено объявить, «в зависимости от хода дел» мобилизацию четырёх военных округов на границе с Австрией. С момента объявления ультиматума и вплоть до 1 августа 1914 г. русская дипломатия всеми способами пыталась избежать открытого противостояния с Германией и не желала военной эскалации конфликта.

Но Австрию к объявлению войны Сербии всячески подстрекала Германия. В письме австро-венгерского посла в Берлине Сегени министру иностранных дел Австро-Венгрии от 5 июля 1914 г. говорится следующее: «… он [Вильгельм II – Н.З.] меня заверил в том, что ожидает с нашей стороны серьёзного выступления против Сербии. По мнению императора Вильгельма, нельзя мешкать с этим выступлением». Особый интерес представляют собой следующие слова: «Позиция России будет во всяком случае враждебной, но к этому он готовился в течении ряда лет, и если даже дело дойдёт до войны между Австро-Венгрией и Россией, то.. Германия выполнит свой союзный долг…» [7, С.38]. Таким образом, кайзер призывал Австрию к скорейшей войне с Сербией, в которой Германия, судя по письму, так же примет участие, если Россия объявит войну Австрии. В телеграмме германского посла в Вене Чиршки рейхсканцлеру Бетману-Гольвегу от 30 июня 1914 г., в которой говорится о решительных настроениях в австро-венгерском обществе по отношению к сербам, германский император рядом с фразой «основательно свети счёты с сербами» оставил пометку - «Теперь или никогда» [12, С.31].

Осознавая, что Германия встанет в конфликте на сторону Австро-Венгрии, Николай II в письме Вильгельму II от 28 (15) июля 1914 г. просил его «сделать все, … чтобы … союзники не зашли слишком далеко». В своём ответном письме, кайзер пообещал употребить «всё своё влияние», чтобы сгладить взаимоотношения между Россией и Австрией. На самом же деле, проявляя внешнюю поддержку, Германия готовилась к войне. Кайзер был готов к войне долгие годы и теперь ему нужен был только повод. Проблема так же заключается в том, что Вильгельм II взял обязательства «миротворца» слишком поздно и, скорее всего, показательно.

Примечательно, что Николай II в переписке с Вильгельмом предлагал ему передать австро-сербский вопрос Гаагской конференции, «чтобы предотвратить кровопролитие». Это предложение кайзером было проигнорировано, но он обратил особое внимание на слова Николая о проведении в России мобилизации войск. Как было отмечено ранее, Вильгельм не видел мирного решения конфликта (или не желал видеть) и искал повод для втягивания России в конфликт. В своём письме от 31 (17) июля 1914 г. Вильгельм заявляет царю, что из-за мобилизации восточным границам Германии угрожает опасность и требует их остановить, а так же пишет о том, что теперь от Николая зависит вопрос – будет ли война или нет? По сути, император просил царя совершить невозможное, потому как мобилизацию, которая происходит уже несколько дней, нельзя остановить. Кроме того, Германия заявила о решении «мобилизовать свои силы, если Россия не прекратит делаемых ею военных приготовлений» [12, С.68].

Примечательным является тот факт, что уже 30 июля 1914 г. был объявлен призыв резервистов, о чём сообщают секретные телеграммы посланника в Штутграт Лермонтова и посла в Берлине Свербеева. Так, последний передавал сведения о поездах с резервистами в Майнц, Франкфурт, Киль и другие города [15, С.182]. Кроме того, в еще одной секретной телеграмме в этот же день Свербеев сообщает, что «по слухам мобилизация решена, но еще не подписана в ожидании ответа на запрос, который будто бы послан в Петербург» [15, С.180]. Речь в данном сообщении идёт об ответе Николая II на требование о прекращении мобилизации. Таким образом, не дождавшись ответа от царя, в Германии уже был составлен документ о всеобщей боевой готовности. Представляется очевидным и осознание немецким правительством невозможности прекращения мобилизации в России, которая, в свою очередь, была направлена на Австрию, но не на Германию.

Еще одним «шагом вперёд» со стороны Николая в письме от 1 августа 1914 г. была гарантия того, «что эти мероприятия не означают войны, и что мы будем продолжать переговоры ради благополучия наших государств и всеобщего мира». Царь в очередной раз подтверждал, как до этого делали русские послы, что мобилизационные меры являются предохранительными и не несут в себе угрозы. Кроме того, войну начала именно Австрия, а не Россия, и мобилизация армии было лишь зеркальной мерой таких же действий австрийской армии.

Лицемерие немецкого императора проявилась в различии его слов с действиями. В очередном и последнем письме Николаю II требовал «ни в коем случае не предпринимать ни малейших попыток нарушить наши границы», но в этот же день все русские послы заграницей получают циркулярные телеграммы от Сазонова со следующим содержанием: «Германия нам объявила войну. Благоволите уведомить наши консульства» [15, С.188]. Таким образом, Вильгельм просил царя не предпринимать каких либо действий и объявил войну России, поводом к которой стало невыполнение ультиматума о сворачивании мобилизации. Николай II был ошарашен и не понимал, как такое может произойти. «Я читаю и перечитываю телеграмму, - приводит слова императора французский посол Морис Палеолог, - я повторяю её себе вслух – и ничего не могу в ней понять. Как Вильгельм думает, что от меня ещё зависит война? .. Он заклинает меня не позволять моим войскам переходить границу. Уж не сошёл ли я с ума? Разве министр Двора … не принёс мне, меньше шести часов тому назад, объявление войны, которое германский посол только что передал Сазонову?» [8, С.258]. Таким образом, 1 августа 1914 г. Россия была втянута в одну из страшнейших войн в истории человечества, которая унесёт миллионы людских жизней, а так же изменит геополитическую карту мира.

Итак, была ли неизбежна война между Россией и Германией? Отношения двух государств менялись на протяжении всей первой половины XX века: от партнёрских до враждебных друг другу. Но главным камнем преткновения, который и свёл к минимуму доброжелательные отношения между двумя державами, был балканский вопрос и влияние Австро-Венгрии и Германии на Ближнем Востоке. Преследуя собственные интересы, Германия старалась привлечь на свою сторону Османскую империю и поддерживать влияние Австрии в регионе. Слабость России не позволяла проводить жёсткую политику против Австро-Венгрии и Германии, а потому у последней буквально были развязаны руки. Тем не менее, если Германия тяготела к переделу мира, то Россия стремилась к сохранению мира в международной атмосфере неустойчивости. Как отмечал Дж. Бьюкен, «Россия … не желала войны и во все время затянувшегося балканского кризиса в 1912 -1913 годах основным тоном всей её политики было стремление к сохранению мира» [5]. Из-за «сдержанного» внешнеполитического курса сложилось впечатление, что Россия ни за что не вступит в войну. В таких условиях Германия воспользовалась возможностью для укрепления своего влияния в Турции и на Балканах. Целый ряд противоречий постепенно вёл две державы к войне. Июльский кризис поставил точку в доброжелательных отношениях России и Германии. Как видно из многочисленных писем послов и царя, Россия всячески стремилась урегулировать конфликт между Сербией и Австро-Венгрией, а так же не допустить военного конфликта с Германией. Последняя же напротив, способствовала усложнению конфликта, влияя на внешнюю политику Австро-Венгрии. Кроме того, Германия дала Австрии карт-бланш, выразив готовность выполнить союзнический долг и вступить на её стороне во время боевых действий. Война между Россией и Германией была неизбежна, потому что одна из сторон практически не шла на компромиссы. Россия предложила множество путей решения конфликта, даже идя «навстречу всем приемлемым требованиям Австрии» [15, С.174]. Германии была нужна война: она была уверена в собственной победе, и кайзер готовился к ней многие годы. Поэтому недовольство русской мобилизацией представляется всего лишь поводом к её объявлению и началу военных действий. Мирные помыслы российских политиков и их желание всеми способами избежать войны заслуживает уважение. Но, к их несчастью и к несчастью России, германская верхушка была диаметрально противоположных взглядов. В конечном же итоге, всё это привело к краху двух великих империй.

Список литературы:

1. Mirage of Power: British Foreign Policy 1914-1922. Vol. III. The Documents / Ed.ByLowe C.J., Dockrill M.L. London, 1972.
2. Аветян А. С. Русско-германские дипломатические отношения накануне Первой Мировой войны 1910-1914. — М.: Наука, 1985.
3. Бестужев И. В. Борьба в России по вопросам внешней политики 1906 – 1910 гг.
4. Брусилов А.А. Воспоминания. — М.: Воениздат, 1963. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://militera.lib.ru/memo/russian/brusilov/index.html (дата обращения: 05.04. 2021).
5. Бьюкенен Дж. Мемуары дипломата. — М.: Международные отношения, 1991. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://militera.lib.ru/memo/english/buchanan/13.html (дата обращения: 05.04.2021)
6. Внешняя политика Российской империи. XVIII – начало XX века: монография / под ред. Е.А. Шляпниковой. – Липецк, 2010
7. Заговор против мира. Как была развязана империалистами война в 1914 г.: Факты и документы. - Москва: Изд. Редакции «Правда», 1934.
8. Клей Кэтрин. Король, кайзер, царь. Три монарших кузена, которые привели мир к войне / Кэтрин Клей. – М.: Вече, 2009.
9. Максимов И. П. Русско-немецкий торговый договор 1904 года. [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/russko-nemetskiy-torgovyy-dogovor-1904-goda/viewer (дата обращения: 05.04.2021)
10. Милюков П.Н. Вооружённый мир и ограничение вооружений. М., 2003.
11. Мир в начале ХХ века [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://freepapers.ru/6/mir-v-nachale-20-veka/113623.733459.list3.html (дата обращения: 05.04. 2021).
12. Мировые войны XX века: в 4 кн. / Ин-т всеобщей истории РАН. – М. // Кн. 2: Первая мировая война: док. и материалы. – 2005 – 2-е изд. / отв. Ред. В.К. Шацилло. – 2005.
13. Романова Е. В. Антанта с Россией во внешнеполитической стратегии Великобритании накануне Первой мировой войны // Предпосылки Первой мировой войны: Международная конференция, 9-11 июня 2013 г., Вильнюс: сборник докладов / составитель - Н. Юрайтене. - Вильнюс: Институт военного наследия, 2013.
14. Рудая Е.Н. Внешняя политика России накануне Первой мировой войны // Предпосылки Первой мировой войны: Международная конференция, 9-11 июня 2013 г., Вильнюс: сборник докладов / составитель - Н. Юрайтене. - Вильнюс: Институт военного наследия, 2013.
15. Русско-германские отношения 1873-1914: Секретные документы / Предисл.: М. Покровский. - Москва: РСФСР, 1922.
16. Уткин А. И. Забытая трагедия. Россия в Первой мировой войне. Смоленск, 2000.