ЭТНИЧЕСКАЯ РЕПАТРИАЦИЯ В КАЗАХСТАНЕ: ЭТНОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ И АДАПТАЦИОННЫЕ ПРОЦЕССЫ

ETHNIC RETURN MIGRATION IN KAZAKHSTAN: ETHNOLOGICAL ASPECTS AND ADAPTATION PROCESSES

Sunkar Sydygaliev

PhD student, Department of Archaeology and Ethnology, Faculty of History, Eurasian National University named after L.N. Gumilyov,

Republic of Kazakhstan, Astana

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена исследованию возвращения этнических казахов (кандасов) на историческую родину в контексте государственной политики, реализуемой с 1990 года. Рассматриваются ключевые этапы репатриации, ее социальные, культурные и экономические аспекты, а также вызовы, с которыми сталкиваются переселенцы. Особое внимание уделено влиянию языковой среды, культурной близости регионов расселения, государственной поддержки и внутренних социальных сетей на адаптацию кандасов. Автор анализирует этнологические факторы, способствующие успешной интеграции репатриантов, и предлагает возможные направления совершенствования миграционной политики Казахстана.

ABSTRACT

The article examines the return of ethnic Kazakhs (Kandases) to their historical homeland within the framework of state policy implemented since 1990. The study explores the key stages of Return migration, focusing on its social, cultural, and economic aspects, as well as the challenges faced by returnees. Special attention is given to the role of linguistic environment, cultural proximity of settlement regions, state support, and internal social networks in the adaptation process. The author analyzes ethnological factors that contribute to the successful integration of ethnic return migrates and suggests potential improvements to Kazakhstan’s migration policy.

Ключевые слова: репатриация; квоты; интеграция; кандас; адаптация.

Keywords: ethnic return migration; quotas; integration; Kandas; adaptation.

25 октября 1990 года Казахская ССР объявила о своем суверенитете, что стало важным шагом на пути к независимости страны [4]. В этом контексте была инициирована государственная программа по возвращению этнических казахов на историческую родину, что стало ключевым направлением национальной политики.

Спустя более тридцати лет после обретения независимости Казахстан продолжает решать задачи интеграции кандасов — этнических казахов, вернувшихся на родину [16]. В условиях многонационального общества особое внимание уделяется их адаптации в социально-экономическую среду страны. Настоящее исследование направлено на анализ репатриационных процессов с акцентом на этнологические аспекты. В статье рассматриваются особенности возвращения соотечественников через призму статистических данных, социальных исследований, опросов и фокус-групп.

С 1991 года Казахстан реализует политику репатриации, направленную на возвращение и интеграцию этнических казахов в общественную и экономическую жизнь страны. По состоянию на 2024 год в Казахстан прибыло 1,140 млн кандасов, что делает эту программу одной из крупнейших в Центральной Азии [9].

С 2011 года программа репатриации осуществляется в соответствии с Законом «О миграции населения» и регулируется системой ежегодных квот [7]. Политика включает правовые и экономические механизмы, такие как интеграционные квоты, финансовая поддержка и содействие в трудоустройстве. Однако процесс сопровождается рядом проблем, включая коррупционные риски, нецелевое использование средств, отсутствие четких критериев для квотирования и недостаточную правовую защиту кандасов.

Основным источником миграции остаётся Узбекистан, откуда прибыло 69,9% репатриантов. Китай занимает второе место (10,3%), за ним следуют Туркменистан (7,1%), Монголия (4,0%) и другие страны (8,7%) [11, с. 70]. Такое распределение обусловлено историческими и географическими факторами, включая наличие крупных казахских диаспор в этих государствах и особенности миграционных процессов XX века.

Возрастной состав кандасов демонстрирует сбалансированную структуру: 57,2% составляют лица трудоспособного возраста, 32,2% — молодёжь, а 10,6% — пенсионеры. Такая демографическая пропорция свидетельствует о потенциальном влиянии репатриации на рынок труда, поскольку экономически активные мигранты могут восполнить нехватку рабочей силы в ключевых отраслях. Гендерное соотношение среди репатриантов (48% мужчин и 52% женщин) практически совпадает с общенациональными показателями (48,8% и 51,2% соответственно), что исключает значительный гендерный дисбаланс [3].

При этом около 3% кандасов избегают получения казахстанского гражданства. Среди основных причин отказа выделяются экономические и социальные факторы [2, с. 16]. Некоторые предприниматели предпочитают статус нерезидента, поскольку он даёт налоговые и таможенные преимущества. Пенсионеры также могут откладывать получение гражданства из-за финансовых аспектов, поскольку для неграждан доступны более высокие пенсионные выплаты по сравнению с минимальной пенсией для граждан Казахстана.

Первоначально кандасов преимущественно расселяли в южных и западных регионах, включая Мангистаускую, Алматинскую, Жамбылскую и Туркестанскую области. Однако в 2023 году Казахстан скорректировал приоритетные регионы расселения, предоставляя квоты для переселения в Павлодарскую, Северо-Казахстанскую, Костанайскую, Восточно-Казахстанскую, Абайскую, Акмолинскую, Улытаускую и Карагандинскую области [18]. Причинами изменения политики стали высокая плотность населения и ограниченные ресурсы юга и запада, а также необходимость восполнения демографического спада в северо-восточных регионах. В этих областях репатрианты могут воспользоваться субсидиями на переезд, компенсациями за аренду жилья и коммунальные услуги, налоговыми льготами, образовательными квотами и мерами поддержки трудоустройства. Полная информация об условиях переселения размещена на сайте Министерства труда и социальной защиты населения, веб-портале Электронного правительства и в центрах адаптации кандасов.

Несмотря на расширение квот для переселения в северные и центральные регионы, юг страны остаётся наиболее привлекательным для репатриантов по социокультурным и экономическим причинам. В 1990-е годы программа квотирования ориентировалась на заселение северных и центральных областей, таких как Акмолинская и Павлодарская, чтобы компенсировать отток населения. Однако экономические изменения 2000-х годов привели к смещению миграционных потоков в южные регионы, где выше концентрация казахоязычного населения, что способствует быстрой адаптации кандасов [6, с. 137].

Система квот остаётся важным инструментом управления миграцией. В 1993 году первая квота позволила переселиться 10 000 семьям (около 40 000 человек) [1]. В конце 1990-х годов, в период экономических кризисов, квоты были сокращены до 500 семей. Однако в 2000-х, с улучшением экономической ситуации, они значительно увеличились: в 2005 году квота достигла 15 000 семей, а в 2009 году — 20 000 семей [11]. Фактические показатели иногда превышали запланированные: в 2009 году число прибывших составило 45 511 человек, что более чем вдвое превысило установленный лимит [14]. В 2024 году региональная квота приёма кандасов составляет 2433 человека. Репатрианты могут указывать предпочтительные регионы, однако окончательное решение остаётся за региональными миграционными департаментами. В случае отказа заявку можно подать повторно только через год [17].

Финансирование интеграционных программ для репатриантов в значительной степени зависит от государственного бюджета и поддержки международных организаций, таких как ООН и МОТ, которые предоставляют как финансовую, так и экспертную помощь. В начале 2000-х годов на данные процессы выделялись значительные суммы: в 2002 году финансирование составило 375 миллионов тенге, а к 2006 году возросло до 11,1 млрд тенге [20, с. 14]. Однако отчеты указывают на случаи нецелевого расходования средств: значительная их часть не доходила до непосредственных нужд репатриантов. Так, в 1996 году из запланированных 670 миллионов тенге было освоено лишь 210 миллионов, что привело к дефициту жилья и социальных услуг для тысяч переселенцев [20, с. 20]. Эти данные вызывают сомнения в эффективности системы распределения бюджетных средств.

Социологические исследования показывают, что основными причинами репатриации являются стремление жить на исторической родине (73,4%), забота о будущем поколении (69,4%) и желание внести вклад в развитие Казахстана (45,4%) [12, с. 174]. Однако адаптацию репатриантов осложняют различные социальные и экономические факторы, включая климатические условия, доступность жилья и уровень занятости. Среди основных трудностей они отмечают языковые барьеры, проблемы с трудоустройством по специальности, недостаточную поддержку со стороны местных властей и сложности в образовательной системе. Эти аспекты оказывают значительное влияние на успешность интеграции.

Ключевую роль в процессе адаптации играет социальный капитал, выраженный в семейных и дружеских связях. Поддержка родственников и знакомых помогает репатриантам быстрее обустроиться, найти жилье и работу [8]. В традиционной казахской культуре связи с предками и родственниками до седьмого колена («шежире») имеют важное значение, способствуя консолидации репатриантов [13]. Социологические исследования показывают, что 57% опрошенных положительно оценивают такие культурные особенности, как взаимопомощь и поддержка соотечественников, что способствует формированию сильных социальных связей среди этнических казахов независимо от их страны происхождения.

Еще одним важным аспектом интеграции является культурная и ментальная близость в казахоязычных регионах. Репатрианты чаще выбирают для проживания регионы, где преобладают казахский язык и традиционные ценности (например, Южный и Западный Казахстан), поскольку это снижает уровень культурного стресса и облегчает адаптацию. В этих регионах сильны традиции, религиозные нормы и уважение к родному языку, что создает комфортную среду для репатриантов. Исследование 2019 года показало, что жители южных и западных областей чаще используют казахский язык в повседневном и профессиональном общении, в отличие от северных регионов, где данный показатель значительно ниже [5, с. 72]. Эти различия подчеркивают значимость культурной среды для адаптации, особенно для переселенцев из Китая и Монголии, где языковые и культурные особенности отличаются от казахстанских.

Государственная политика Казахстана оказывает значительное влияние на процесс интеграции, предлагая репатриантам различные социальные и экономические программы. В центрах адаптации переселенцы получают информацию о законодательстве, доступ к курсам казахского языка и профессиональной подготовке. Государство также содействует созданию фермерских хозяйств и выделению земельных участков, что укрепляет их экономическое положение. Однако программы адаптации сталкиваются с определенными трудностями, поскольку репатрианты представляют собой неоднородную группу с различным уровнем образования, знанием языка и профессиональной подготовкой [5, с. 74]. В связи с этим требуется более дифференцированный подход со стороны государства, позволяющий учитывать специфику различных категорий репатриантов и обеспечивать их эффективную интеграцию.

Система управления поддержкой кандасов сталкивается с проблемами бюрократических препятствий и недостаточной эффективности работы чиновников. Несмотря на официальные заявления о решении всех вопросов репатриантов, социологические исследования показывают, что кандасы испытывают трудности при взаимодействии с государственными структурами. Часто им приходится обращаться в несколько инстанций для решения одной проблемы, что затягивает сроки оформления документов и получения социальных услуг [19]. Это способствует возникновению чувства отчуждённости среди репатриантов и снижению доверия к государственным органам. В ряде случаев кандасы вынуждены искать помощи у знакомых или даже обращаться к СМИ для решения своих вопросов.

Создание специализированных поселений для кандасов направлено на улучшение их жилищных условий, но зачастую приводит к формированию обособленных сообществ, затрудняющих культурную и социальную интеграцию. Некоторые эксперты указывают, что такая практика способствует изоляции, препятствуя социализации репатриантов. Например, в микрорайоне Асар кандасы живут преимущественно среди своих соотечественников, что ограничивает их взаимодействие с коренным населением [10]. Это также может вызывать напряжённость в обществе, поскольку местные жители могут воспринимать кандасов как отдельную группу, не стремящуюся к интеграции.

Одним из ключевых барьеров адаптации остаётся языковой фактор, особенно в регионах с преобладанием русскоязычного общения. Репатрианты, для которых казахский язык является основным, часто испытывают дискомфорт при необходимости использовать русский язык. Это может вызывать чувство несправедливости, так как многие ожидали возможности свободного общения на казахском языке в Казахстане [9]. Культурные различия также усложняют адаптацию: кандасы, прибывшие из разных стран, привносят свои традиции, которые могут отличаться от местных норм, что нередко приводит к недопониманию и конфликтам.

Ещё одним значительным препятствием является нехватка информации о правах и возможностях репатриантов. Недостаток осведомлённости затрудняет их доступ к государственным услугам, делая их уязвимыми перед недобросовестными посредниками, предлагающими платные услуги. Кроме того, казахстанские СМИ зачастую фокусируются на проблемах адаптации кандасов, не освещая успешные примеры их интеграции [5]. Это способствует формированию негативного общественного мнения, что ещё больше усложняет процесс их включения в социум.

Для успешной интеграции кандасов необходимо учитывать их культурные и исторические особенности, создавая условия для гармоничного вхождения в общество. Важно осознавать, что этот процесс требует усилий как со стороны самих репатриантов, так и со стороны местного населения, на основе диалога и взаимного уважения.

В целом, исследование казахстанской репатриации выявляет её региональную специфику. Многослойная идентичность кандасов объединяет элементы традиционной казахской культуры и их собственный исторический опыт, формируя гибкую культурную идентичность. Однако их адаптация сопряжена с вызовами, такими как языковые барьеры, различия в образе жизни и социальные стереотипы. Успешность интеграции во многом зависит от комплексного подхода, включающего поддержку государственных структур и готовность общества к принятию культурного многообразия.

Список литературы:

1. Аналитический отчет. Итоги Национальной переписи населения 2009 года. Статистический сборник. Под редакцией Смаилова А.А. Астана: Бюро национальной статистики АСПиР РК, 2011. - 65 с.
2. Bargus H., Werner C. The Kazakhs of Western Mongolia: Transnational Migration from 1990-2008 // Asian Ethnicity. 2010. - № 2(11). - Р. 209-228.
3. Бюро национальной статистики Агентства по стратегическому планированию и реформам Республики Казахстан. Численность населения по полу и типу местности на 1 апреля 2024 г. [Электронный ресурс]. URL: https://stat.gov.kz/upload/iblock/859/ox2ryqaiseaa98co97m8vaz2lq076rrf/%D0%91-18-06-%D0%9A%20(1%202024)%20%D1%80%D1%83%D1%81.pdf (дата обращения: 10.10.2024).
4. Декларация о государственном суверенитете КазССР. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/B900001700_ (дата обращения: 10.25.2024).
5. Жампеисов Д., Рязанцев С., Перемышлин С., Жампеисов Д. Опыт стран Центральной Азии и Российской Федерации в вопросах управления этнической репатриацией // Центральная Азия и Кавказ. – 2020. Т. 23. – № 1. С. 138—152.
6. Жанбосинова А., Карибаев М. Вопросы адаптации репатриантов в проекте ПРООН на примере Восточного Казахстана // Отан тарихы. – 2019. – № 3. С. 134—145.
7. Закон Республики Казахстан от 22 июля 2011 года № 477-IV «О миграции населения». URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/Z1100000477 (дата обращения: 20.10.2024).
8. Ивахнюк И. Развитие миграционной теории в условиях глобализации // Век глобализации. Москва: МГУ факультет глобальных процессов, –2016. – № 1—2. С. 26—43.
9. Комитет по миграции Министерства труда и социальной защиты населения Республики Казахстан. 12,3 тыс. этнических казахов получили статус кандаса с начала 2024 года [Электронный ресурс]. URL: https://www.gov.kz/memleket/entities/enbek/press/news/details/868987?lang=ru (дата обращения: 10.25.2024).
10. Колчигин С.Ю. Духовность как глубинный смысл человеческой идентичности // Формирование казахстанской идентичности в контексте задач модернизации общественного сознания. Книга 3 / общ. ред. Бижанова А.К., Нурмуратова С.Е. Алматы: ИФПР КН МОН РК, 2020. С. 212—259.
11. Курганская В.Д., Шаукенова З.К., Дунаев В.Ю., Абрахматова Г.А. Репатрианты в Казахстане: анализ проблем интеграции в социологическом измерении // Мониторинг общественного мнения: экономические и социальные перемены. – 2024. – № 4. С. 67—90.
12. Мамедова П.И. Проблемы интеграции кандасов в общественно-политические процессы в полиэтничном сообществе Казахстана (на примере Жамбылской области) // Этносоциальные процессы в Республике Казахстан. Сборник научных статей. Часть 4 / отв. ред. Шайкемелев М.С.-А. Алматы: Издательство ИФПР КН МОН РК, 2023. С. 170—182.
13. Муканова З. Скотоводство и взаимопомощь: чем занимаются кандасы на юго-востоке Казахстана? // VLAST. URL: https://vlast.kz/obsshestvo/54306-skotovodstvo-i-vzaimopomos-cem-zanimautsa-kandasy-na-ugovostoke--kazahstana.html (дата обращения: 20.10.2024).
14. Национальное бюро статистики АСПиР РК. Итоги Национальной переписи населения 2009 года. Под редакцией Смаилова А.А. Статистический сборник. Астана: 2011. – 230 с.
15. О квоте иммиграции оралманов на 2005-2007 годы. К Указу Президента Республики Казахстан от 27 декабря 2004 года № 1508. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/U040001508_ (дата обращения: 20.10.2024).
16. Об утверждении Правил присвоения или продления статуса кандаса. URL: https://adilet.zan.kz/rus/docs/V1300008624 (дата обращения: 10.25.2024).
17. Приказ Министра труда и социальной защиты населения Республики Казахстан «Об установлении региональной квоты приема кандасов и переселенцев на 2024 год». Комитет по миграции. URL: https://www.gov.kz/memleket/entities/enbek/documents/details/578647?lang=ru (дата обращения: 20.10.2024).
18. Прошло очередное заседание «Общественной комиссии» при НАО «Фонд Отандастар» [Электронный ресурс]. URL: https://oq.gov.kz/ru/news/959sheteldegi-qazaq-madeni-uyymdaryna-ulttyq-aspaptar-sapasynasani-dgarasqan-ultty (дата обращения: 20.10.2024).
19. Сабеков С. В Казахстане изменятся правила присвоения статуса кандаса // КАЗИНФОРМ. 2024. [Электронный ресурс] URL: https://www.inform.kz/ru/v-kazahstane-izmenyatsya-pravila-prisvoeniya-statusa-kandasa-a2a1b9 (дата обращения: 20.10.2024).
20. Садырова М., Амитов С. Миграционные процессы в Казахстане и социальная адаптация оралманов. Социологический анализ. Саарбрюкен: Palmarium Academic Publishing, 2014. С. 29.