ВЗГЛЯДЫ  Н.А.  СБОРОВСКОГО  КАК  ПРИМЕР  НАЦИОНАЛ-ПАТРИОТИЧЕСКОЙ  ТРАКТОВКИ  НАЧАЛА  ПЕРВОЙ  МИРОВОЙ  ВОЙНЫ  СОВЕТСКИМ  УЧЁНЫМ

Талапин  Анатолий  Николаевич

канд.  ист.  наук,  доцент  Омского  государственного  аграрного  университета  им.  П.А.  Столыпина,  РФ,  г.  Омск

E-mail:  anatolytalapin@rambler.ru

N.A.  SBOROVSKY  VIEWS  AS  AN  EXAMPLE  OF  NATIONAL-PATRIOTIC  INTERPRETATION  OF  THE  FIRST  WORLD  WAR  BY  THE  SOVIET  SCIENTIST

Talapin  Anatoly

candidate  of  historical  sciences,  associate  professor  of  Omsk  State  Agrarian  University  P.A.  Stolypin,  Russia,  Omsk

АННОТАЦИЯ

На  примере  взглядов  известного  сибирского  учёного  статья  показывает  ценность  национальных  интересов  для  советской  интеллигенции.

ABSTRACT

On  the  example  of  views  of  the  famous  Siberian  scientist  article  shows  the  value  of  national  interests  for  the  Soviet  intelligentsia.

Ключевые  слова:  Первая  мировая  война;  патриотизм;  Сборовский.

Keywords:  First  World  War;  patriotism;  Sborovsky.

Патриотизм  —  последнее  прибежище  негодяя

Самуэль  Джонсон

Патриотизм  всегда  был  необходимым  элементом  политической  системы  и  одновременно  излюбленным  объектом  критики  всех  недовольных  властью.  Но,  видя  в  нём  лишь  средство  или  инструмент,  мы  идём  по  пути  упрощения.  Особенно  не  везёт  советскому  прошлому.  С  падением  СССР  его  создатели-марксисты  были  с  радостью  включены  в  число  врагов  России.  С  другой  стороны,  сам  патриотизм  подвергся  либеральному  остракизму.  Быстрое  разочарование  в  новых  ценностях  даёт  возможность  быть  более  объективным.  Один  из  путей  понимания  прошлого  —  взгляды  и  оценки  его  создателей.

Забытые  учёные  Сибири  —  люди  на  чьих  плечах  вырастала  наша  наука.  Эти  люди  не  только  формировали  научные  школы  и  воспитывали  новые  поколения  специалистов  и  преподавателей,  они  наполняли  живым  содержанием  общественную  и  духовную  жизнь  края,  независимо  от  сложностей,  которые  переживала  страна.  Одной  из  заметных  фигур  не  только  провинциального  Омска,  но  и  в  целом  Российской  науки  начала  ХХ  века  был  Н.А.  Сборовский.  Выпускник  Петербургского  горного  института,  марксист  с  дореволюционным  стажем  революционной  работы,  талантливый  организатор,  автор  многочисленных  работ  по  переселению,  колонизации  и  землепользованию  в  Степном  крае,  действительный  член  или  учредитель  многих  научных  обществ,  собиратель  книг  и  организатор  музеев  [Подробнее  см.:  1,  с.  6—11],  он  являлся  одним  из  тех,  чья  деятельность  определяла  научный  облик  Сибири.

Будучи  революционером-марксистом,  Сборовский  оставался  убеждённым  патриотом  своей  Родины,  прививая  любовь  к  ней  своим  ученикам.  С  1927  г.  он  окончательно  поселился  в  Омске,  став  сотрудником  Сибирского  института  сельского  хозяйства  и  лесоводства,  позже  —  Сибирского  сельскохозяйственного  института,  где  с  1932  г.  был  директором  его  библиотеки.  Прекрасный  специалист  в  своей  области,  Сборовский  был  также  увлечён  историей  собственной  страны,  края,  где  жил,  вуза,  в  котором  работал.  Особый  интерес  представляют  его  взгляды  на  ключевые  события  отечественной  истории,  изменившие  его  собственную  жизнь  и  жизнь  всей  страны.  Они  помогают  иначе  взглянуть  на  педагогов,  воспитывавших  первые  поколения  советских  студентов,  понять,  во  что  верили  они  сами  и  чему  пытались  научить.

Преподаватель  воспитывает,  пытается  привить  близкие  ему  взгляды  своим  ученикам,  независимо  даже  от  того,  какой  предмет  он  ведёт.  Своими  оценками,  трактовкой  событий,  он  создаёт  в  сознании  учащихся  определённый  устойчивый  образ.  При  жизни  Сборовского  многие  его  работы  не  были  опубликованы,  в  том  числе  о  его  взгляде  на  причины  начала  мировой  войны  в  1914  г.  [Публикуются  сегодня  благодаря  усилиям  зав.  музеем  ОмГАУ  им.  П.А.  Столыпина  О.А.  Милищенко.]  Эта  война  была  одной  из  тех  проблем,  которые  разделили  российское  общество  в  начала  ХХ  века.  Понимание  её  причин  и  значения  стало  лакмусовой  бумажкой  для  российской  интеллигенции.  Вопреки  официальным  оценкам  войны  в  Советской  России  как  империалистической  и  несправедливой,  для  Сборовского  интересы  собственной  страны  были  больше,  чем  потребности  интернационализма.

Не  будучи  профессиональным  историком,  он  много  и  усердно  работал  над  изучением  нужд  экономической  и  административно-хозяйственной  жизни  региона,  их  эволюции  и  развития,  неразрывно  связывая  их  с  жизнью  всей  России.  Журналист  и  один  из  редакторов  газеты  «Степной  край»  до  революции,  а  затем,  в  годы  НЭПа,  —  журнала  «Жизнь  Сибири»,  Сборовский  старался  большое  увидеть  в  малом.  Как  и  большинство  сибирских  патриотов,  он  старался  представить  глобальные  процессы,  влияющие  на  жизнь  общества.  И  всегда  и  везде  приоритетом  оставалась  собственная  страна,  её  интересы.  Оглядываясь  на  прошлое  в  начале  1920-х  годов,  Сборовский  представил  Россию  накануне  Первой  мировой  войны  успешно  развивающейся  без  каких-либо  серьёзных  внешних  и  внутренних  проблем  иного,  чем  противоречия  с  Германией  характера.  Он  будто  забыл,  что  его  собственное  студенчество  проходило  с  многократными  перерывами  вследствие  арестов  и  высылок  из  столицы  за  агитацию  и  пропаганду  среди  рабочих  и  участие  в  политических  манифестациях  [1,  с.  7—8].

Рассуждая  о  якобы  причинах  начала  Германией  войны  именно  в  1914  г.,  Сборовский  с  самого  начала  подводит  читателя  к  мысли,  что  если  бы  не  немцы,  именно  Россия  стала  бы  мировым  лидером,  по  крайней  мере,  одним  из  лидеров,  не  прибегая  к  военной  силе.  Это  Германия  осуществляла  Drang  nach  Osten,  а  Россия  только  пыталась  сдержать  агрессию.  Балкансиий  союз,  а  позже  союз  Румынии,  Сербии  и  Греции  представлены  детищем  России,  не  менее  Германии  стремившейся  к  господству,  но  без  негативной  оценки.  Такая  трактовка  войны  кажется  типичной  для  интеллигенции,  в  принципе  сходной  даже  с  оценками  П.Н.  Милюкова.  Сборовский  порой  просто  вторит  своему  идеологическому  противнику  –  лидеру  кадетской  партии.  Утверждая,  что  Россия  никогда  не  стремилась  распространить  свою  власть  на  территорию  Балкан,  Сборовский  немедленно  оговаривается:  «  …кроме  стремления  овладеть  проливами,  действительно  ей  необходимыми»  [2].

В  таком  случае,  война  с  Центральными  державами  кажется  неизбежной.  Мы  успешно  развивались,  много  всего  производили,  рос  спрос  на  внутреннем  рынке  и  влияние  в  мире,  чего  испугались  наши  враги,  решившие  нас  уничтожить.  Учёный  прямо  так  и  говорит  об  этом:  «…Германии  не  могли  не  быть  известны  те  планы  расширения  русской  рельсовой  сети,  разговоры  о  которых  шли  давно,  и  которые  получили  свое  окончательное  выражение  в  плане  железнодорожного  строительства,  разработанного  в  1916  году…,  а  так  же  мощный  толчок  экономическому  развитию  всей  страны;  которые  не  могла  не  предвидеть  Германия,  учитывавшая  мощные  ресурсы,  доселе  еще  втуне  лежавшие,  отечества  нашего,  —  ясно  станет,  что  Германия  просто  испугалась  в  непосредственно  близком  будущем  грядущего  развития  экономической  мощи  своего  восточного  соседа…»  [2].

Подобные  рассуждения  провинциальной  и  столичной  интеллигенции  начала  ХХ  века  уже  в  советские  годы  вылились  в  пропагандистский  штамп  о  пике  могущества  и  процветания  царской  России  в  1913  году,  а  сегодня  —  в  причитания  о  «России  которую  мы  потеряли».  За  всем  этим  стоит  устойчивый  образ  внешнего  врага,  доставшийся  от  Первой  мировой  войны  [Подробнее  см.:  3,  с.  257—263].  Антиномия  «свой-чужой»,  характерная  для  идеологического  противостояния  и  состояния  войны,  оказалась  удивительно  живучей  и  в  послевоенные  годы.  И  согласно  законам  формирования  образа  врага,  каждая  из  сторон  старается  представить  истинным  виновником  войны  своего  противника,  а  себя  выставить  невинной  жертвой.  Проблемы  и  недостатки  своей  страны  исчезают,  а  всякий,  кто  их  видит,  может  быть  заподозрен  в  предательстве,  сотрудничестве  с  врагом.  В  ХХ  веке  мы  воевали  с  немцами,  значит  Германия  —  просто  агрессивное  по  природе,  враждебное  русским  государство.  Но  это  не  значит,  что  врагов  нет  вовсе.

Сборовский  уверен,  что  за  некоторыми  из  мировых  лидеров  Германия  уже  не  могла  угнаться,  в  частности  за  США,  намного  опередившими  её  по  производству  чугуна.  Отметив  успешное  развитие  США,  и  так  своеобразно  объяснив,  почему  не  с  ними  Германия  соперничала,  учёный  не  анализирует  и  англо-германских  противоречий,  почти  забывает  о  Франции.  Как  марксисту,  ему  очевидна  причина  войны  —  неравномерность  развития  передовых  европейских  держав,  но  увидеть  ответственность  Антанты  в  развязывании  войны  он  не  хочет.  Россия  —  участница  враждебного  Германии  агрессивного  блока,  чего  Сборовский  тоже  не  замечает.  Это  очень  типично  для  национальной  интеллигенции,  не  расставшейся  с  обаянием  патриотического  подъёма  начала  мировой  войны.  Именно  в  1914  году  Германия  начала  её,  конечно,  из-за  России,  хотя  и  собиралась  захватить  территории  от  Южной  и  Центральной  Америки  до  Гибралтара  и  Месопотамии.

Безусловно,  упрощённый  взгляд  на  прошлое  характерен  не  только  для  сочинений  непрофессиональных  любителей  истории.  Он  не  более  тенденциозен,  чем  штамп  советской  историографии  —  равная  ответственность  всех  стран,  в  том  числе  России,  в  Первой  мировой  войне.  Важно  другое:  отсутствие  замкнутости  на  региональных  проблемах  и  узкопрофессиональных  интересах  со  стороны  сибирской  интеллигенции.  А  упрощение  лишь  помогает  увидеть  главное.  Важно  также  несоответствие  популярному,  ненаучному  штампу  о  непатриотичности  революционной,  большевистской  интеллигенции.  Н.А.  Сборовский  —  яркий  пример  учёного,  педагога,  ставившего  выше  всего  преданность  национальным  интересам  России,  всегда  отдававшего  приоритет  потребностям  собственной  страны  перед  интересами  и  правами  других  враждебных  ей  государств.  Плохо  лишь,  что  Сборовский  боится  внятно  заявить  об  агрессивности  России,  её  праве  на  эту  агрессивность  в  борьбе  за  собственное  существование.

Здесь  нет  противоречия.  Именно  большевики  —  интернационалисты  в  начале  прошлого  века  оказались  единственной  силой,  сумевшей  отстоять  целостность  России  и  сохранить  её  государственность.  Именно  такие  люди  как  Сборовский,  долгие  годы  боровшиеся  с  царским  режимом,  предававшим  интересы  собственного  народа,  были  подлинными  его  патриотами.  Патриотизм,  конечно,  может  быть  последним  прибежищем  негодяев,  но  вполне  в  духе  того  же  Самуэля  Джонсона  понимание  и  того,  что  для  истинного  патриота  публичное  поведение  определяется  одним  мотивом  —  любовью  к  своей  стране.  Не  прикрываться  патриотизмом  и  национальными  интересами,  стыдливо  оправдываясь,  а  честно  признать,  что  потребности  России  превыше  всего  —  в  этом  настоящее  достоинство  и  смелость.

Список  литературы:

1. Милищенко  О.А.  Н.А.  Сборовский:  вехи  биографии  //  История,  источниковедение  и  историография  общественно-политической  жизни  Сибири  новейшего  времени:  сб.  статей  и  мат-лов  к  международной  конф.  Вып.  IV.  (Памяти  Н.А.  Сборовского.  К  15-летию  гуманитарного  факультета  ОмГАУ).  Омск:  ИПК  Макшеевой  Е.А.:  2010.  —  140  с.
2. Сборовский  Н.А.  Почему  Германия  начала  Европейскую  войну  в  1914  году,  а  не  позже?  Чего  она  могла  опасаться  в  будущем?  //  Огни  Сибаки,  5  марта  2012.
3. Сенявская  Е.С.  Психология  войны  в  ХХ  веке:  исторический  опыт  России.  М.:  РОССПЭН,  1999.  —  383  с.