БЮРОКРАТИЧЕСКОЕ ОБРЕМЕНЕНИЕ РЫНКОВ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ

BUREAUCRATIC ENCUMBRANCE OF THE MARKETS OF MODERN RUSSIA

Zalina Hokhoyeva

edging. экон sciences, associate professor Severo-Osetinsky state university of K.L. Khetagurov

Russia Vladikavkaz

АННОТАЦИЯ

В статье исследована роль фиктивного капитала, превращенные формы которого способствуют процессу бюрократизации. Определено, что феномен бюрократизации управления, изначально присущий государственному управлению, переносится в сферу хозяйственного управления и прекрасно уживается с частной собственностью и частным интересом. Выявлено, что ложный фиктивный капитал возникает и в тех случаях, когда акционеры корпорации капитализируют свои оптимистические доходные ожидания, используя при этом тренды и данные прошлых периодов, а также поверхностные прогнозы будущих периодов.

ABSTRACT

In article the role of the fictitious capital which turned forms promote bureaucratization process is investigated. It is defined that the phenomenon of bureaucratization of management initially inherent in public administration is transferred to the sphere of economic board and perfectly gets on with a private property and private interest. It is revealed that the false fictitious capital arises and when shareholders of corporation capitalize the optimistic profitable expectations, using at the same time trends and data of last periods and also superficial forecasts of future periods.

Ключевые слова: фиктивный капитал; бюрократизация, региональная экономика, государственное управление

Keywords: fictitious capital; bureaucratization, regional economy, public administration

Тема господства бюрократии имеет особое значение для современной российской экономики, и фиктивный капитал обладает в данном отношении особыми возможностями. При этом под воздействием бюрократических процессов возникают особые, превращенные формы фиктивного капитала, что требует особого внимания и лишь начинает исследоваться в современной научной литературе. Приведем необходимые пояснения и раскроем указанные формы фиктивного капитала. Начнем с того, что феномен бюрократизации управления, изначально присущий государственному управлению, переносится в сферу хозяйственного управления и прекрасно уживается с частной собственностью и частным интересом. Это относится и к корпорации.

Корпоративная техноструктура, оторвавшаяся от акционеров и существующая для себя и в своих интересах представляет собой субъектное воплощение бюрократизации процесса корпоративного управления, поскольку она стремится осуществлять свои полномочия сверх общественной меры и без формирования соответствующих обязательств ответственности, что означает фактическую узурпацию соответствующих правомочий корпоративной собственности, превращение ее в источник благополучия техноструктуры [1]. Отметим, что в данном отношении возможности развития бюрократизации корпоративного управления наталкиваются разве что на такое ограничение, как угроза несостоятельности корпорации, реализация которой чревата исчезновением основы потока бюрократических доходов – действительного капитала корпорации.

Характерно, что монополизация хозяйственной жизни создает благоприятные условия для переплетения двух ветвей процесса бюрократизации - государственной и хозяйственной [2]. И это справедливо не только в отношении централизованной системы хозяйства - в экономике США в середине ХХ века государственная ветвь указанного процесса соединилась с корпоративной планирующей системой, что обусловило превращение первой в инструментальное средство достижения интересов второй.

Зададимся вопросом о том, какие формы фиктивного капитала вызывает к жизни процесс бюрократизации. В поисках ответа на данный вопрос сфокусируем внимание на объективном противоречии между акционерами, персонифицирующими титул (капитал – собственность), и техноструктурой корпорации, персонифицирующими функционал управления действительным капиталом (капитал – функцию). Как известно, способ разрешения любого противоречия заключается в синтезе, взаимном переходе составляющих его противоположностей; применительно к нашему случаю это означает двоякого рода переход сторон противоречия:

- во-первых, вхождение ряда собственников фиктивного капитала в состав техноструктуры корпорации;

- во-вторых, появление у членов техноструктуры акций корпорации.

Если перевести указанный взаимный переход противоположностей на язык хозяйственной практики, то он означает соединение части акционеров и участников техноструктуры в составе небольшой согласовавшей свои интересы группы, обеспечивающей эффективное взаимодействие фиктивного и действительного капиталов. Если такой переход осуществлен легально, то организационной формой согласования интересов акционеров и техноструктуры становится совет директоров корпорации. В противном случае формируется вне- легальная группа, осуществляющая манипуляцию правами акционеров за спиной собрания и совета директоров. В условиях транзитивной экономики указанная манипуляция осуществлялась регулярно, что означало создание превращенной формы фиктивного капитала – квази- удостоверений участников вне- легальной группы, осуществляющей контроль за движением прибыли корпорации и участвующих в ее скрытом расщеплении.

Благодаря указанному расщеплению корпоративной прибыли, происходит неявное преобразование высокоразвитой корпоративной собственности в более примитивную частную собственность вне- легальной группы; налицо типичная потеря качественного уровня развития корпоративной собственности. Отметим, что появление соответствующей такому расщеплению превращенной формы фиктивного капитала, конечно, обусловлено ошибочными представлениями отечественных либеральных реформаторов о том, что преобразования отношений собственности можно осуществить за короткий срок в чуждой для таких преобразований институциональной среде.

Оценивая превращенные формы, возникающие в движении фиктивного капитала, следует учитывать, что данный капитал движется по своим траекториям, которые отнюдь не совпадают с траекториями движения действительного капитала [3]. Оценивая траектории фиктивного капитала, примем во внимание, что его обладатели действуют не в мире покупки сырья, найма работников и производства вещественных продуктов; их мир совершенно иной – это пространства осуществления биржевых сделок и котировок финансовых товаров, игры на курсах акций и валют, спекуляций и манипулирования информацией, что обусловливает специфику подходов. 

Вместе с тем, опыт развития финансовых рынков свидетельствует о том, что во многих случаях, как правило, в краткосрочном и среднесрочном порядке, иллюзии владельца фиктивного капитала приносят значительный и вполне реальный эффект от операций с ценными бумагами, что порождает соответствующие методики, механизмы, подходы к фиксации и закреплению такого эффекта. Чаще всего применяются различные методы искажения финансовой отчетности (предоставление услуг квази- аудита, отказ от внутреннего контроля, профанация учета и др.), что превращает, по крайней мере, часть действительного капитала в ложный фиктивный капитал.

Ложный фиктивный капитал возникает и в тех случаях, когда акционеры корпорации капитализируют свои оптимистические доходные ожидания, используя при этом тренды и данные прошлых периодов, а также поверхностные прогнозы будущих периодов. Какое-то время такая капитализация кажется вполне успешной, однако она так или иначе приводится в соответствие с реалиями рынка, что вызывает обвал финансового рынка. На первый взгляд, указанный обвал никак не соотносится с движением действительного капитала, но при ближайшем рассмотрении оказывается, что резкое снижение курсов фиктивного капитала приводит к потере инвестиционных ресурсов, приходящих из внешней среды и необходимых для расширенного воспроизводства действительного капитала. 

Список литературы:

1. Хохоева З.В. Функциональные возможности фиктивного капитала в осуществлении институциональных преобразований в российской экономике // Экономика и предпринимательство. – 2016. - № 12-3. – С. 141-144.
2. Хохоева З.В. Воспроизводство человеческого капитала на мезо- уровне // Проблемы экономики и юридической практики. – 2017.  - № 1. – С. 55-57.
3. Хохоева З.В. Концептуальные аспекты структурных преобразован в условиях кризиса модели роста // Экономика и предпринимательство. – 2016. - № 12-3. – С. 339-342.