СООТНОШЕНИЕ  ПОНЯТИЙ  «ЯДЕРНЫЙ»  И  «АТОМНЫЙ»  СКВОЗЬ  ПРИЗМУ  ЛЕКСИЧЕСКИХ  ОСОБЕННОСТЕЙ  И  ФИЗИЧЕСКИХ  ХАРАКТЕРИСТИК  СПЕЦИФИКИ  ОБЪЕКТОВ  ПРАВОВОГО  РЕГУЛИРОВАНИЯ  ОДНОЙ  ИЗ  ИННОВАЦИОННЫХ  ОТРАСЛЕЙ  РОССИЙСКОГО  ПРАВА

Брагина  Елена  Александровна

адвокат  Ростовской  областной  коллегии  адвокатов,  г.  Волгодонск

E-mail:  advokat.bragina@mail.ru

Внутренняя  энергия  атомных  ядер  —  уникальный  энергетический  ресурс,  потенциал  которого  открывает  человечеству  невероятные  возможности,  способствует  улучшению  уровня  жизни  и  повышению  его  благосостояния.  Нет  никакого  сомнения,  что  дальнейшее  развитие  современного  постиндустриального  общества  просто  невозможно  без  использования  возможностей  атомной  энергетики.

Активное  внедрение  во  второй  половине  XX  века  ядерно-энергетических  технологий  в  жизнь  современного  человека,  сотрудничество  ведущих  мировых  держав  в  области  мирного  использования  атомной  энергии,  потребовало  от  законодательных  органов  большинства  стран  должного  нормативно-правового  регулирования  и  законодательного  закрепления  складывающихся  отношений. 

Формирование  достаточной  нормативно-правовой  базы  в  соответствующей  сфере  стало  отправной  точкой  в  становлении  новых  специализированных  отраслей  российского  и  международного  публичного  права. 

Появление  новых  инновационных  отраслей  в  правовых  системах  большинства  развитых  государств  поставило  перед  научным  сообществом  архиважную  задачу  —  решение  вопроса  о  наименовании  новых  уже  очевидно  сформировавшихся  отраслей  права,  регулирующих  различного  рода  правоотношения  так  или  иначе  связанные  с  обращением,  а  также  использованием  радиоактивных  веществ,  ядерных  материалов  и  иных  источников  ионизирующего  излучения,  обеспечением  ядерной  и  радиационной  безопасности  вцелом.

Анализ  принятых  и  проведенных  на  международном  уровне  конвенций,  соглашений  и  конференций  указывает  на  то,  что  в  рамках  международного  публичного  права,  данная  отрасль  выделилась  несколько  раньше  и  получила  название  “International  Nuclear  Law”  [11]  или  “International  Nuclear  Energy  Law”  [10].

Достаточное  количество  нормативно-правового  материала,  свидетельствующего  о  становлении  исследуемой  отрасли  права  в  России,  было  сформировано  только  к  концу  ХХ  века,  в  результате  чего  вопрос  о  должном  наименовании  новой  отрасли  права,  регулирующей  отношения  в  сфере  использования  энергии  внутренних  ядер,  вновь  был  поставлен  во  главу  угла  и  потребовал  от  отечественных  специалистов  теоретиков  и  практиков  в  области  юриспруденции  обращения  к  западному  опыту,  выработанному  в  исследуемой  сфере.

Основную  роль  в  решении  данного  вопроса  сыграл  факт,  в  соответствии  с  которым  относящиеся  к  терминологической  системе  данной  отрасли  права  такие  ключевые  понятия  как  «атомный»  и  «ядерный»  в  русском  языке  часто  употребляются  как  синонимичные  термины,  что  вполне  характерно  для  большинства  развивающихся  областей  научного  знания,  категориально-понятийный  аппарат  которых  находится  ещё  в  стадии  становления,  и  частично  объясняется  тем,  что  до  совершенных  в  1912  г.  Э.  Резерфордом  открытий,  атомы  считались  абсолютно  неделимыми  и  неизменными  твёрдыми  частицами,  различные  виды  которых  отличаются  друг  от  друга  только  по  своим  размеру  и  форме.

Обращаясь  к  международному  наименованию  исследуемой  отрасли,  вполне  очевидно,  что  ключевым  термином  в  словосочетаниях  “International  Nuclear  Law”  и  “International  Nuclear  Energy  Law”  является  англоязычное  понятие  «nuclear»,  которое  одинаково  верно  можно  перевести  на  русский  язык  как  «ядерный»,  так  и  «атомный»  [2,  с.  353],  притом,  что  в  английском  языке  существует  термин  «atomic»,  который  однозначно  переводится  на  русский  язык  как  «атомный»  [2,  с.  44]  и  самостоятельно  участвует  в  словообразовании  таких  терминов,  как,  например,  «atomic  control»  (контроль  над  производством  атомного  оружия),  “atomic  weight”  (атомный  вес,  атомная  масса)  и  т.  д. 

Таким  образом,  в  том  числе  и  с  учетом  описанной  выше  речевой  особенности  на  практике  возникла  ситуация,  в  соответствии  с  которой  российские  специалисты  теоретики  и  практики  в  сфере  юриспруденции,  интересующиеся  проблемами  правового  регулирования  использования  атомной  энергии,  разделились  на  две  большие  группы:  исследующих  проблемы  атомного  права  и  занимающихся  исключительно  вопросами  ядерного  права.

А.И.  Иойрыш  [6],  являющимся  первопроходцем  данного  направления  в  отечественной  правовой  науке,  некоторыми  его  последователями  и  учениками,  разработана  концепция  атомного  права.  А.М.  Агапов  [1]  занимался  исследованием  правовых  проблем  атомной  отрасли  и  атомного  права  в  целом.  А.И.  Грищенко  [4]  в  своих  работах  были  затронуты  проблемы  совершенствования  атомного  законодательства  и  т.  д. 

В  то  же  самое  время  такими  российскими  специалистами  как  Г.А.  Новиков  [7]  и  О.А.  Супатаева  [9],  исследуемая  отрасль  российского  права  в  равной  степени  именовалась  как  атомной,  так  и  ядерной.

Аналогичная  ситуация  сложилась  и  среди  отечественных  исследователей  международного  публичного  права.  В  трудах  П.Н.  Бирюкова  [3]  и  А.Н.  Жеребцова  [5]  имеют  место  упоминания  о  сходной  по  правовой  природе  отрасли  публичного  права  –  международном  атомном  праве.  В  то  же  время,  такими  специалистами  как  Р.М.  Валеев  и  Г.И.  Курдюков  [8]  данная  отрасль  исследовалась  как  отрасль  международного  ядерного  права.

Таким  образом,  очевидно,  что  в  отечественной  правовой  доктрине  существует  некая  неопределенность  и  неоднозначность,  связанная  с  отсутствием  единого  мнения  о  наименовании  новой  в  системе  права  Российской  Федерации  специализированной  отрасли. 

Камнем  преткновения  в  указанной  выше  проблеме  является,  прежде  всего,  то,  что  терминам  «атомный»  и  «ядерный»  свойственна  относительная  синонимия,  заключающаяся  в  частичном  совпадении  значений,  которые  в  лингвистической  терминологии  выражают  близкие,  часто  пересекающиеся  или  соприкасающиеся  значения.  Однако  подобное  словесное  тождество  «атомный-ядерный»,  вызвавшее  вышеописанную  ситуацию,  носит  весьма  условный  характер.

Вполне  очевидно,  что  первая  группа  специалистов,  именующая  исследуемую  отрасль  права  как  «атомное»  в  основу  её  названия  положила  понятие  «атомная  энергия»,  что,  с  одной  стороны,  вполне  оправдано,  так  как  в  предмете  правового  регулирования  в  основном  речь  идет  о  её  мирном  использовании  в  целях  электрификации  и  теплофикации,  на  флоте,  в  космосе,  разоружении  и  т.  д.

Тем  не  менее,  дефиниция  «атомное  право»  не  в  полной  мере  отражает  специфику  объектов  данных  правоотношений,  так  как  речь  здесь  идет  не  об  атомной  энергии  как  таковой,  а,  прежде  всего,  о  ядерных  превращениях,  в  результате  которых  и  выделяется  внутренняя  энергия  атомных  ядер,  положенная  в  основу  работы  ядерных  установок,  тепловыделяющих  сборок  ядерных  реакторов  и  т.  п.

Кроме  того,  атом  —  наименьшая  частица  химического  элемента.  Он  представляет  собой  весьма  сложную  систему,  сформированную  из  массивного  положительно  заряженного  ядра,  состоящего  из  протонов  и  нейтронов,  окруженного  облаком  отрицательно  заряженных  электронов.  Из  атомов  или  их  сочетаний  состоит  все,  однако,  не  каждое  атомное  ядро  обладает  способностью  к  проведению  ядерной  реакции  и  высвобождению  внутренней  энергии  атомных  ядер.  Следовательно,  именно  особые  свойства  атомных  и  тяжелых  ядер  химического  элемента  определяют  его  способность  к  взаимодействию  с  элементарными  частицами,  или  друг  с  другом,  а  именно  к  проведению  ядерной  реакции,  в  том  числе  и  цепной.

Таким  образом,  очевидно,  что  терминам  «атомный»  и  «ядерный»  свойственна  относительная  синонимия,  заключающаяся  в  частичном  совпадении  значений,  которые  в  лингвистической  терминологии  выражают  близкие,  часто  пересекающиеся  или  соприкасающиеся  значения.

В  целом,  все  вышеизложенное  позволяет  сделать  вывод  о  наличии  в  правой  доктрине  Российской  Федерации  неопределенности,  которую  необходимо  устранять.  Проведенный  общий  анализ  физических  характеристик  объектов  правового  регулирования  использования  атомной  энергии  в  мирных  и  оборонных  целях  наглядно  демонстрирует,  что  принятый  для  обозначения  исследуемой  отрасли  права  в  зарубежной  практике  термин  “International  Nuclear  Law”  —  международное  ядерное  право  или  “International  Nuclear  Energy  Law”  —  международное  право  ядерной  энергетики,  наиболее  точно  отражает  специфику  связанной  с  предметом  правового  регулирования  сферы  научных  интересов.

Следовательно,  определение  специализированной  отрасли  российского  права  как  отрасли  именно  ядерного  права  будет  более  точно  отражать  сущность  и  специфику  регулируемых  отношений,  а  также  объектов,  по  поводу  которых  и  возникают  столь  сложные  правоотношения,  связанные  с  использованием  ядерной  энергии  как  в  мирных,  так  и  оборонных  целях.

Список  литературы:

1. Агапов  А.М.,  Новиков  Г.А.  «Атомная  отрасль,  атомное  право  и  культура  безопасности»  //  журнал  Ядерная  и  радиационная  безопасность  России»,  №  1,  2005  —  С.  1—12.
2. Аракин  В.Д.,  Выгодская  З.С.,  Ильина  Н.Н.  Англо-русский  словарь:  Ок.  36000  слов  —  12-е  изд.,  испр.  —  М.:  Рус.  яз.,  1987.  —  608  с.
3. Бирюков  П.Н.  Международное  право:  Учебное  пособие.  —  М.:  Юристъ,  1998.  —  416  с.
4. Грищенко  А.И.  Основные  проблемы  совершенствования  атомного  законодательства  России  на  современном  этапе  //  журнал  «Юрист»,  №  11,  2011.  —  С.  17—19.
5. Жеребцов  А.Н.  Международное  право  —  Ростов-н/Д.:  Феникс,  2001.  —  224  с.
6. Иойрыш  А.И.  Концепция  атомного  права  —  М.:  ЮНИТИ-ДАНА,  2008.  —  735  с.
7. Иойрыш  А.И.,  Новиков  Г.А.,  Супатаева  О.А.  О  концепции  атомного  права  России.  //  Атомная  стратегия  XXI  века.  2004.  №  6.  С.  22—35.
8. Международное  право.  Особенная  часть.  Отв.  ред.  Валеев  Р.М.,  Курдюков  Г.И.  М.:  Статут,  2010.  —  624  с.
9. Супатаева  О.А.,  Новиков  Г.А.  О  концепции  развития  ядерного  права  России  в  современных  условиях  //  Российское  атомное  сообщество.  [Электронный  ресурс]  —  Режим  доступа.  —  URL:  http://www.atomic-energy.ru/articles/2010/06/04/11379
10. International  nuclear  energy  law:  basic  documents  /  C.  Tofan,  ed.  Oisterwijk,  Netherlands  :  International  Courts  Assoc.,  2009.  —  406  р.
11. International  nuclear  law:  history,  evolution  and  outlook:  10th  anniversary  of  the  International  School  of  Nuclear  Law.  Paris:  Nuclear  Energy  Agency,  Organisation  for  Economic  Co-operation  and  Development,  2010.