ОЦЕНОЧНОСТЬ В РАМКАХ ОПРЕДЕЛЯЮЩИХ ПОНЯТИЙ ПОЛОВЫХ ПРЕСТУПЛЕНИЙ

АННОТАЦИЯ

В данной статье рассматривается проблема использования оценочных категорий в уголовном законе на примере конструкций половых преступлений. Обозначены актуальные проблемы и предложены некоторые решения по их устранению (минимизации).

Ключевые слова: уголовный закон, охрана прав человека и гражданина, признаки состава преступления, оценка, половые преступления.

Уголовное законодательство – это система правовых норм, основная цель которых – защита прав и свобод граждан. Это достигается тремя основными способами: предупреждением преступлений, их пресечением и наказанием виновных. Закон основывается на строго определенном, исчерпывающем перечне преступлений. Каждое преступление характеризуется уникальным составом, включающим в себя строго определённые признаки (объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона). Важно отметить, что эффективность применения уголовного права непосредственно зависит от точности и понятности используемых формулировок. Ясные и недвусмысленные нормы позволяют обеспечить единообразное их толкование и применение на практике.

Многие признаки составов преступлений обладают неоднозначной трактовкой и допускают различные интерпретации, что существенно затрудняет их правоприменение. Значимую группу таких обстоятельств образуют так называемые оценочные элементы или категории. В истории уголовного права России, охватывающей средневековый период, советскую эпоху и современность, всегда присутствовали упоминания об оценочных признаках состава преступления. Таковые, как отмечают специалисты, обладают одновременно положительными и отрицательными чертами в уголовном праве [2, с.68-74].

Использование означенных признаков способствует всестороннему анализу значимых для дела фактов. Однако существует риск неверного толкования, что представляет собой потенциальную опасность. Данная проблема является предметом многочисленных исследований в рамках уголовно-правовой доктрины. Это подкрепляется значительным количеством научных исследований, посвященных данным вопросам.

В области уголовного права оценочные признаки обладают рядом характерных особенностей:

– объем не является фиксированным, а перечень таких признаков остается открытым, что позволяет включать новые элементы по мере необходимости;

– законодатель не предоставляет детальных разъяснений по этим признакам, оставляя их интерпретацию на усмотрение правоприменителя;

– конкретизация данных признаков не осуществляется законодателем, что подразумевает, что их содержание правоприменитель устанавливает самостоятельно, основываясь на своем опыте и знаниях;

– отсутствует единообразное трактовка [3].

Следует отметить, что термин «оценочный признак» тесно связан с другими правовыми категориями, изучаемыми как в уголовном праве, так и в смежных областях юриспруденции, включая общую теорию права. Эта взаимосвязь неоднократно анализируется и подробно рассматривается в специализированной юридической литературе. Например, Д.И. Голушков отмечает, что термин «оценочные признаки» был внедрён в российскую науку еще в середине XX века. Нет единого научного мнения относительно определения и даже названия изучаемого явления (используются такие термины, как «оценочные понятия», «оценочные признаки», «оценочные термины», «ситуационные понятия» и др.) [4, с.188-197].

Многие авторы определяют оценочные признаки состава преступления как элемент правовой нормы, состоящий из гипотезы, диспозиции и санкции. Предложенный подход вызывает сомнения, поскольку санкции по своей природе не предполагают применения оценочных суждений. В юридической квалификации состава преступления оценочные признаки выступают как неотъемлемые его элементы, необходимые для формирования полной и законченной модели преступления.

Можно представить обобщенное  определение  анализируемого термина [5]: особые условия, которые предусмотрены в диспозициях норм Особенной части уголовного закона, которые выступают при этом характеристикой определенного признака либо признаков состава преступного деяния, уголовно-правовое наполнение (содержание) которых определяется субъектом, реализующим уголовно-правовую норму, либо лицом, которое обладает юридическими познаниями, при учете конкретных обстоятельств дела.

К субъектам, осуществляющим применение уголовно-правовой нормы, относятся не только правоприменители, но и другие участники уголовного процесса, включая, в частности, адвоката-защитника. В связи с этим правильно отметить реализацию нормы, которая включает в себя ее соблюдение, исполнение, использование и применение. Вместе с тем юридически значимое определение оценочного признака состава преступления при квалификации преступного посягательства имеет отношение только к компетенции правоприменителей.

В частности в Уголовном кодексе РФ наблюдается несоответствие в терминологии, касающейся насилия над личностью. Законодатель преимущественно использует термин «принуждение» (например, в статьях 40, части 1 статьи 61, пункте «к» части 1 статьи 63, статьях 120, 179, 302 и 333 УК РФ), однако в статье 133 УК РФ применяется устаревший термин «понуждение». Неоднозначность трактовки обозначенной категории обусловлена отсутствием ясно сформулированных и общепринятых критериев  соответствующего определения, что, в свою очередь, приводит к противоречиям в квалификации. Например, действия Б., который, угрожая распространением компрометирующих сведений, вынудил свою знакомую к оральному сексу, квалифицированы по статье 133 Уголовного кодекса Российской Федерации (понуждение к действиям сексуального характера) [6].  В ситуации, когда генеральный директор компании систематически совершал действия сексуального характера по отношению к сотруднице, используя при этом психологическое давление, правоохранительные органы сочли его поведение не подпадающим под действие закона, и в возбуждении уголовного дела было отказано [7, с.43-46].

Неясная дефиниция исследуемого понятия приводит к неоднозначности его интерпретации: его ошибочно принимают то за результат действия, то за сам процесс. С точки зрения уголовного права, целесообразно определять «понуждение» не как статическое состояние, а как динамику, включающую в себя последовательность действий, направленных на достижение определённой цели — принуждения лица к совершению или несовершению каких- либо действий. Такой подход позволяет точно определить момент окончания преступления. Содеянное считается завершенным с самого начала осуществления виновным конкретных действий, которые направлены на заранее задуманный им результат.

Несмотря на то, что некоторые аспекты уже выяснены, существуют нерешённые вопросы, касающиеся смыслового наполнения рассматриваемого термина. В научной среде отсутствует единое  мнение относительно границ понятия «понуждение». Представляется, что существующая формулировка статьи 133 УК РФ (понуждение к действиям сексуального характера) неадекватно отражает суть происходящего, и представляется целесообразным заменить термин «понуждение» на  категорию «сексуальное домогательство». С точки зрения обыденного представления, сексуальное домогательство — это любое запугивание, принуждение или издевательство сексуального характера. Сюда также относится нежелательное или неправомерное предложение вознаграждения в обмен на сексуальные услуги, а также любые другие словесные или физические действия с сексуальным подтекстом, которые воспринимаются как нежелательные.

Сопряженным вопросом в рамках исследуемой темы  выступает отсутствие чёткого определения понятия «иные действия сексуального характера» и «развратные действия».

В научной литературе нет единого мнения относительно того, как следует различать обозначенные понятия. Некоторые исследователи считают развратными только физические действия, направленные на потерпевшего. Другие эксперты подчеркивают, что к развратным действиям следует также относить разговоры на интимные темы, демонстрацию порнографического контента (в том числе через Интернет) и т.п. 

В результате, аналогичные по сути деяния получают различную правовую квалификацию на практике.  Например, действия Т., которые проявились в том, что он обнажил свои половые органы перед двенадцатилетней девочкой, были квалифицированы по статье 135 Уголовного кодекса Российской Федерации как развратные действия [8].

В свою очередь, М., который отправил десятилетней потерпевшей фотографию своего «мужского достоинства», был привлечён к ответственности по статье 132 УК РФ за иные насильственные действия сексуального характера [9].

Широкое применение  оценочных понятий, не подкрепленных четкими конкретизированными критериями, приводит к нежелательной субъективизации правовой оценки преступлений.  Такой подход ведёт к противоречивым выводам и неточностям в квалификации преступных деяний.

Рассмотрим пример: смерть жертвы, пытавшейся спастись от группового изнасилования, в результате действий виновных, была юридически оценена как покушение на изнасилование, повлёкшее за собой смерть потерпевшей.  В аналогичном случае соответствующий результат содеянного квалифицирован в качестве «иных тяжких последствий» [10]. Еще в одной подобной ситуации действия вообще были квалифицированы по совокупности преступлений: причинение смерти по неосторожности и квалифицированное изнасилование [11].

Обозначенная проблема обусловлена использованием в уголовном законе еще одной оценочной категории: «иные тяжкие последствия».

Вариантом разрешения вышеозначенных аспектов представляется регламентация понятий «иные действия сексуального характера», «развратные действия» и «иные тяжкие последствия» в рамках примечаний к соответствующей главе УК РФ, либо конкретизированных разъяснений Пленума Верховного Суда РФ. При этом акцент должен быть сделан либо на перечислении определенных действий, либо на установлении четких разграничительных критериев.

Суммируя вышеизложенное, следует подчеркнуть негативный характер использования в уголовном законе оценочных понятий и категорий. Данная отрасль характеризуется как возможностями наиболее жесткого влияния на виновное лицо, так и обязанностью максимальной защиты охраняемых интересов. Соответственно, необходим конкретизированный подход к формулированию определяющих признаков составов преступных деяний, исключающий неоднозначное толкование и правоприменение.

Список литературы:

1. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 N 63-ФЗ (ред. от 28.02.2025) // СПС «Консультант плюс» — URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_10699/  (дата обращения: 04.03.2025).
2. Ковалев М.И. Оптимальное содержание формального и оценочного в уголовном законе  // Советское государство и право. – 1973. – № 11. – С. 68-74.
3. Хлынцов М.Н. Расследование половых преступлений. – Саратов, 1965. –172 с.
4. Голушков Д.И. Экстралегальные факторы: что это и зачем нам о них знать // Закон. –2023. – № 12. – С. 188-197.
5. Бершицкий Э.Е. Правовая определенность и оценочные категории: краткий очерк на примере составов правонарушений в различных отраслях права.  – М.: Норма, 2021. –154 с.
6. Приговор центрального районного суда г. Тулы от 21.05.2014 № 1-95/2014 // URL:  https://centralny--tula.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&name_op=r_juid&vnkod=71RS0029&srv_num=1&delo_id=1540006&case_type=0&judicial_uid=71RS0029-01-2024-003841-39    (дата обращения: 25.05.2021).
7. Кокорева В. Харассмент на работе. Анализ споров // Трудовое право. - 2020. - № 2. - С. 43-46.
8. Приговор Набережночелнинского городского суда Республики Татарстан по делу № 1-960/2010.  — URL: http://naberezhno-chelninsky.tat.sudrf.ru  (дата обращения: 11.04.2025).
9. Приговор Московского городского суда от 18.02.2014 г. Дело № 2-0011/2014. — URL: http://mos-gorsud.ru/  (дата обращения: 11.04.2025).
10. Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за третий квартал 1998 года. — URL: https://www.vsrf.ru  (дата обращения: 02.12.2023).
11. Обзор судебной практики Верховного Суда РФ. — URL: https://www.vsrf.ru/documents/practice/15112/  (дата обращения: 03.12.2023).