АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ВНЕДРЕНИЯ ЦИФРОВОГО ВЕДОМСТВЕННОГО КОНТРОЛЯ В ФЕДЕРАЛЬНЫХ ОРГАНАХ ИСПОЛНИТЕЛЬНОЙ ВЛАСТИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

TOPICAL ISSUES OF THE INTRODUCTION OF DIGITAL DEPARTMENTAL CONTROL IN THE FEDERAL EXECUTIVE AUTHORITIES OF THE RUSSIAN FEDERATION

Gleb Mordvinov

Student, Department of Economics, Finance and Environmental Management, South Russian Institute of Management - branch of the Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation,

Russia, Rostov-on-Don

Boris Rysai

Associate Professor of the Department of Administrative and Service Law, South Russian Institute of Management - Branch of the Russian Academy of National Economy and Public Administration under the Presidentof the Russian Federation,

Russia, Rostov-on-Don

АННОТАЦИЯ

В статье указывается, что цифровая трансформация государственного управления в федеральных органах исполнительной власти, осуществляющих функции обеспечения правопорядка и общественной безопасности, в настоящее время проходит стадию развития в контексте закрепления в законодательстве основных направлений; однако ряд направлений цифровизации требует дальнейшей модификации с учетом их специфики и непрерывного развития административно-правовых отношений.

ABSTRACT

The article shows that the digital transformation of public administration in federal executive bodies performing the functions of ensuring law andorder and public safety is currently undergoing a stage of development in thecontext of enshrining the main directions in legislation, however, a numberof areas of digitalization require further modification taking into account theirspecifics and continuous development of administrative-legal relations.

Ключевые слова: цифровая трансформация; цифровизация; государственное управление; ведомственный контроль; национальная безопасность; обеспечение правопорядка и общественной безопасности.

Keywords: digital transformation; digitalization; public administration; departmental control; national security; ensuring law and order and public safety.

Вопросы внедрения цифровых технологий в систему государственного управления, которое также называют цифровой трансформацией, активно изучаются научным сообществом. Это связано не только с тем, что цифровизация государственного управления становится всё более актуальной в Российской Федерации, но и с общемировой тенденцией перехода общественных отношений в цифровую среду [4, с.54-68].

В некоторых научных исследованиях авторы приравнивают понятия цифровизации и цифровой трансформации, поскольку оба они обозначают один и тот же процесс: перевод общественных отношений в цифровую форму, как правило, без создания дубликатов на бумаге или других физических носителях. Например, С.М. Зубарев считает, что цифровизация – это процесс внедрения цифровых технологий в разные области, а цифровая трансформация подразумевает достижение конкретных результатов от их использования [3, с.23-32].

В законодательстве и ведомственных правовых актах определения цифровизации и цифровой трансформации также могут различаться. Например, в пункте 1 Приказа Минкомсвязи России от 1 августа 2018 г.№ 428 под цифровизацией представляется процесс переноса функций и видов деятельности, которые ранее выполнялись людьми и организациями без применения цифровых продуктов, в цифровую среду[6]. Этот процесс предполагает внедрение информационных технологий во все аспекты деятельности. В этом правовом акте цифровая трансформация определяется как масштабные и комплексные изменения в производственных и социальных процессах. Они связаны с переходом от аналоговых технических систем к цифровым и активным использованием цифровых технологий. Анализ приведенных понятий позволяет сделать вывод, что, исходя из логики правотворчества уполномоченного федерального органа исполнительной власти (ФОИВ), процесс цифровизации включает и цифровую трансформацию, соотносясь как общее и частное. При этом, безусловно, обращает на себя внимание использованная в правовом акте формулировка «цифровая трансформация региона», очевидно связанная только с кругом регулируемых данным Приказом общественных отношений.

В российском законодательстве термин «цифровая трансформация» упоминается в нескольких подзаконных и ведомственных актах.Одним из них является Указ Президента РФ от 07.05.2024 № 309 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года», где цифровая трансформация определена как одна из национальных целей развития государства [7].

Примечательно, что ранее в Указе Президента РФ от 7 мая 2018 г.№ 204 одна из национальных целей развития похожего содержания была сформулирована как «обеспечение ускоренного внедрения цифровых технологий в экономике и социальной сфере», в последующем же весь перечень целей был переформулирован Указом Президента РФ от21 июля 2020 г. № 474[9], в результате чего идеи цифровой трансформации нашли свою окончательную формулировку в перечне национальных целей развития.

Стоит обратить внимание, что в «Основных направлениях деятельности Правительства Российской Федерации на период до 2024 года» (утверждены Правительством РФ 29.09.2018 № 8028п-П13[10])формулировка национальной цели развития осталась такой же, как и впредыдущей версии Указа Президента РФ от 07.05.2018 № 204: обеспечение ускоренного внедрения цифровых технологий в экономике и социальной сфере. Это может указывать на упрощённый подход к пониманию цифровой трансформации только как к быстрому внедрению цифровых технологий в экономику и социальную сферу без учёта актуального перечня национальных целей развития, который соответствует современным глобальным вызовам, стоящим перед государством. В соответствии с Федеральным законом «О стратегическом планировании в Российской Федерации» от 28 июня 2014 г. № 172-ФЗ определение национальных целей развития является задачей государственного стратегического планирования [8].

Продолжая работу над документами стратегического планирования, Правительство Российской Федерации распоряжением № 2765-р от 1 октября 2021 г. утвердило Единый план по достижению национальных целей развития России на плановый период до 2030 года (Единый план). В нём были определены основные показатели достижения национальной цели развития «Цифровая трансформация» [11]. В соответствии с Единым планом федеральный проект «Цифровое государственное управление» включает в себя комплекс мер, направленных надостижение первого показателя национальной цели развития «Цифровая трансформация» – «Достижение «цифровой зрелости» ключевых отраслей экономики и социальной сферы, в том числе здравоохранения и образования, а также государственного управления». Среди прочего, проект обеспечивает выполнение одного из факторов достижения этой национальной цели – цифровизацию процессов предоставления государственных услуг и исполнения государственных функций органами государственной власти. Учитывая реализацию национальной цели развития (НЦР) «Цифровая трансформация» в рамках мероприятий национального проекта «Цифровая экономика РФ», можно предположить, что дальнейшее развитие правовой базы и подзаконных актов должно быть направлено на расширение цифровизации процессов исполнения государственных функций, включая обеспечение правопорядка и общественной безопасности .

В традиционном понимании административного права, совокупность ФОИВ, выполняющих функции обеспечения правопорядка и общественной безопасности, включает не только правоохранительные органы, но и другие исполнительные органы власти, а также различные организации.

Согласно пункту 16 Положения о ведомственных программах цифровой трансформации, показатели эффективности цифровой трансформации ФОИВ определяются с учетом следующих целей:

• Повышение удовлетворенности граждан государственными услугами.

• Снижение издержек государственного управления, экономических отраслей и социальной сферы.

• Создание условий для увеличения собираемости доходов и сокращения теневой экономики через цифровую трансформацию.

• Повышение надежности и безопасности информационных систем, а также технологической независимости информационно-технологической инфраструктуры от иностранного оборудования и программного обеспечения.

• Обеспечение уровня надежности и безопасности информационных систем и информационно-телекоммуникационной инфраструктуры[5].

На основании изложенного можно утверждать, что необходимо начать процесс дополнения показателей фактора «Цифровизация процессов предоставления государственных услуг и исполнения государственных функций органами государственной власти» НЦР «Цифровая трансформация» и других подзаконных актов нормами, которые предусматривают введение понятия цифрового ведомственного контроля деятельности ФОИВ, выполняющих функции правопорядка и обеспечения общественной безопасности государства.

Цифровой ведомственный контроль в ФОИВ, выполняющих функции правопорядка и обеспечения общественной безопасности, будет представляться как вид государственного контроля. Этот контроль организуется руководителем соответствующего ФОИВ в установленном нормативными правовыми актами порядке и предусматривает использование передовых цифровых технологий для получения объективной информации о ходе и результатах выполнения функций.

На данный момент понятие цифрового ведомственного контроля не закреплено нормативными актами. Объем и структура проверяемых вопросов варьируются в каждом ведомстве. В результате проведения ведомственного контроля могут накапливаться сведения, которые составляют государственную или служебную тайну в области обороны [1, с.146-151]. Это особенно актуально для Министерства обороны Россиии, Росгвардии, которые являются государственными военными организациями.

Решение о внедрении систем цифрового ведомственного контроля в ФОИВ, занимающихся вопросами правопорядка и общественной безопасности, с использованием Единой цифровой платформы «ГосТех», а также определение объема информации, размещаемой в открытом доступе, должно приниматься руководством этих органов в каждом конкретном случае[2, с.67-72]. При этом необходимо учитывать возможные риски и ограничения, связанные с разграничением доступа к информации, которая может содержать государственную или служебную тайну.

В заключение следует подчеркнуть, что внедрение цифровых технологий в государственное управление становится неизбежным из-за общей тенденции к цифровизации всех аспектов публично-правовых отношений. Даже частичная цифровая трансформация государственного управления неизбежно потребует цифровизации остальных сфер государственного регулирования. Это связано с увеличивающимся разрывом в формах, видах и методах воздействия на публично-правовые отношения.

Список литературы:

1. Балдин А.К., Редкоус В.М. К вопросу о возвращении понятия «военная тайна» в законодательство Российской Федерации: правовые аспекты // Право и государство: теория и практика. – 2022. – № 6 (210). – С. 146-151 .
2. Залюбовин В.С., Гришин В.Н. Переход к экономике данных на основе единой цифровой платформы «ГосТех» //Вестник науки. – 2024. – Т. 1. –№ 3 (72). – С. 67-72.
3. Зубарев С.М. Правовые риски цифровизации государственного управления //Актуальные проблемы российского права. – 2020. – № 6. – С. 23-32.
4. Кравченко Л.А., Троян И.А., Горячих М.В. Цифровые решения в государственном управлении: тренды, возможности и ограничения //Информационное общество. – 2023. – №. 2. – С. 54-68.
5. Постановление Правительства РФ от 10.10.2020 № 1646 (ред. от 19.11.2024) «О мерах по обеспечению эффективности мероприятий по использованиюинформационно-коммуникационных технологий в деятельности федеральных органов исполнительной власти и органов управления государственными внебюджетными фондами» (вместе с «Положением о ведомственных программах цифровой трансформации») – URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_364874  (дата обращения: 19.11.2024).
6. Приказ Минкомсвязи России от 01.08.2018 № 428 «Об утверждении Разъяснений (методических рекомендаций) по разработке региональных проектов в рамках федеральных проектов национальной программы «Цифроваяэкономика Российской Федерации» – URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_343571  (дата обращения: 19.11.2024).
7. Указ Президента РФ от 07.05.2024 № 309 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года и на перспективу до 2036 года» – URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_475991 (дата обращения: 19.11.2024).
8. Федеральный закон «О стратегическом планировании в Российской Федерации» от 28.06.2014 № 172-ФЗ (ред. от13.07.2024) – URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_475991 (дата обращения: 19.11.2024).
9. Указ Президента РФ от 21 июля 2020 г. № 474 – URL: https://www.garant.ru/products/ipo/prime/doc/74304210/  дата обращения: 19.11.2024).
10. Правительство РФ 29.09.2018 № 8028п-П13 «Основных направлениях деятельности Правительства Российской Федерации на период до 2024 года» – URL: https://urtmag.ru/public/328/ (дата обращения: 19.11.2024).
11. Распоряжение Правительства Российской Федерации № 2765-р от 1 октября 2021 г. Об утверждении Единый план по достижению национальных целей развития России на плановый период до 2030 года – URL: https://base.garant.ru/402907041/  (дата обращения: 19.11.2024).