ПОНЯТИЕ КОНТРОЛИРУЮЩЕГО ДОЛЖНИКА ЛИЦА И ПРЕЗУМПЦИИ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ КОНТРОЛЯ В КОНТЕКСТЕ БАНКРОТСТВА ФИЗИЧЕСКИХ ЛИЦ

THE CONCEPT OF A CONTROLLING DEBTOR AND THE PRESUMPTION OF CONTROL IN THE CONTEXT OF BANKRUPTCY OF INDIVIDUALS

Ruslan Bareev

Student of the Law Faculty of the Institute of Law and National Security of the Russian Academy of National Economy and Public Administration under the President of the Russian Federation,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

Институт банкротства физических лиц в России активно развивается, поэтому для повышения уровня защиты прав граждан законодателем и правоведами предлагаются механизмы, способствующие улучшению данной процедуры. В статье рассматривается возможность применения инструмента субсидиарной ответственности в банкротстве гражданина. Проблема заключается в том, что законодателем не закреплена возможность применения субсидиарной ответственности в банкротстве физического лица. С помощью анализа доктринальных работ и законов автор рассматривает перспективы применения субсидиарной ответственности в данной процедуре.

ABSTRACT

The institution of bankruptcy of individuals in Russia is actively developing, therefore, to increase the level of protection of the rights of citizens, the legislator and the doctrine propose mechanisms that help improve this procedure. The article discusses the possibility of using the instrument of subsidiary liability in the bankruptcy of a citizen. The problem is that the legislator has not established the possibility of applying subsidiary liability in the bankruptcy of an individual. In my work, using an analysis of doctrinal works, as well as laws,  will consider the prospects for the use of subsidiary liability in this procedure.

Ключевые слова: банкротство, субсидиарная ответственность, презумпция, физическое лицо.

Keywords: bankruptcy, subsidiary liability, presumption, individual.

Институт банкротства физического лица появился в России с принятием главы 10 федерального закона от 26.10.2002 №127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее – Закон о банкротстве от 26.10.2002 №127-ФЗ) в 2015 году [6]. Законодатель находится на пути выстраивания парадигмы данной процедуры, поэтому возникают теоретические дискуссии касательно совершенствования института банкротства физического лица. В последние годы в научной сфере активно обсуждается институт субсидиарной ответственности. Это связано с тем, что данный инструмент привлечения к ответственности контролирующих должника лиц появился в 2017 году, в российском правопорядке он только начинает развиваться, поэтому законодатель находиться на пути модернизации данной процедуры в правоприменительной практике. Цель субсидиарной ответственности заключается в предотвращении злонамеренного скрытия активов или передачи их третьим лицам перед банкротством, а также в обеспечении более справедливого урегулирования обязательств должника перед кредиторами. Применение субсидиарной ответственности широко применяется в процедуре банкротства юридического лица, но возникает вопрос: можно ли применить данную конструкцию в процедуре несостоятельности физического лица. Для того, чтобы ответить на этот вопрос следует рассмотреть перечень лиц, попадающих под понятие контролирующего должника, проанализировать работу презумпций осуществления контроля в процедуре банкротства физического лица, а также требуется рассмотреть перспективы применения данного механизма в контексте банкротства гражданина.

Актуальность применения субсидиарной ответственности в процедуре банкротства физического лица заключается в том, что в последние годы планомерно растет число дел о банкротстве. В первом полугодии 2023 года были признаны банкротами 163 тыс. граждан, если проводить сравнение с предыдущим годом, то рост количества процедур банкротства физического лица возрос на 34 процента [7]. Вопрос применения субсидиарной ответственности активно рассматривается в научной сфере. Данный институт является важным средством защиты интересов кредиторов. Р.Т. Мифтахутдинов считает, что имущественные интересы кредиторов должны защищаться в равной степени независимо от того, кто является должником – юридическое или физическое лицо, поскольку контролирующее лицо может быть как у должника – юридического лица, так и у должника-гражданина [1, с. 34]. Складывающееся судебная практика оспаривает применение данного института в процедуре банкротства физического лица. Суды ссылаются на то, что в главе Законе о банкротстве отсутствуют нормы, которые бы предписывали применять субсидиарную ответственность в процедуре несостоятельности гражданина. Например, в Постановлении Арбитражного суда № А76-4488/2017 от 24.05.2017 суд отказался привлекать родственницу должницы к субсидиарной ответственности, аргументировав свое решение тем, что в законе отсутствуют нормы привлечения лица к субсидиарной ответственности в процедуре банкротства физического лица [4]. 

По мнению автора, институт субсидиарной ответственности должен применяться в процедуре банкротства физических лиц, так как это позволит обеспечить равновесие интересов и прав кредиторов и должника. Если физическое лицо, являющееся руководителем или участником юридического лица, несет ответственность за долги этого лица, то почему бы не применить аналогичную ответственность и к физическим лицам, осуществляющим предпринимательскую деятельность и имеющим долги. Для эффективного применения данной конструкции требуется конкретизировать применение понятия контролирующего лица, а также рассмотреть особенности применения презумпций осуществления контроля.

В п.1 ст.61.10 Закона о банкротстве от 26.10.2002 №127-ФЗ указано, что контролирующими должника лицами признаются физические и юридические лица, оказывающие влияние на волеизъявление «должника». [6] Законодателем точно не определено, что контролирующее лицо должника может присутствовать лишь в делах о банкротстве юридических лиц, следовательно, при расширительном толковании нормы можно прийти к выводу, что вышеизложенное лицо, оказывающее влияние на должника, может рассматриваться в деле о банкротстве гражданина.

Для того, чтобы наиболее точно определить перечень лиц, которые могут подпадать под термин контролирующего лица должника в рамках рассматриваемой  автором  процедуры следует обратиться к пп. 1 и 3 п.2 ст.61.10 Закона о банкротстве от 26.10.2002 №127-ФЗ которая устанавливает, что привлекаться к субсидиарной ответственности могут лица, находящиеся в состоянии родства, свойства или должностного положения с гражданином, в случае, если будет доказано их воздействие на деятельность должника, данные критерии характерны для взаимодействия физических лиц [6], также в пп. 2 п.2 ст. 61.10 Закона о банкротстве от 26.10.2002 №127-ФЗ устанавливается, что возможность определение действий должника может возникнуть в ситуациях, когда от имени должника на основе доверенности лицо заключает сделки. Безусловно, что физическое лицо может осуществлять такие же действия, как и юридическое лицо[6].

Презумпция осуществления контроля используется для определения, есть ли у контролирующего должника достаточное влияние на финансовые операции и активы должника, чтобы его действия могли быть признаны недобросовестными или неправомерными. Если суд установит, что контролирующий должник фактически осуществляет контроль над финансовыми операциями и активами должника, то это может повлиять на решения суда в отношении процедуры банкротства и распределения активов должника между кредиторами. Законодателем было выработано ряд презумпций для упрощения процесса доказывания факта контроля со стороны лиц, привлекаемых к ответственности. ФНС России в письме от 16.08.2017 N СА-4-18/16148@ было разъяснено, что все презумпции, предусмотренные пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предназначены для облегчения доказывания[5]. По мнению автора, природа использования презумпцией в банкротстве юридического лица является идентичной и в банкротстве физического лица, так как критерии определения субсидиарной ответственности и установления контролирующего лица должника фактически идентичны. Безусловно, процедура несостоятельности юридических лиц имеет особый порядок рассмотрения, но, несмотря на это нельзя рассматривать принципиальное различие применения презумпций осуществления контроля в данных процедурах. Для того, что подтвердить вышеизложенный тезис перейдем к рассмотрению некоторых презумпций. В пп.3 п.4 ст. 61.10 Закона о банкротстве от 26.10.2002 №127-ФЗ содержится презумпция выгодоприобретателя, которая устанавливает, что лицо будет признано контролирующим, в случае установления факта недобросовестного поведения лиц, указанных в пункте 1 статьи 53.1 ГК РФ[6]. Согласно данной норме, законом устанавливается, что лицо будет признано контролирующем лицом должника, если не будет доказано обратного. Проблема применения данной презумпции в процедуре банкротства физического лица заключается в том, что законодателем был установлен четкий перечень лиц, которые подпадают под данный критерий, а именно юридические лица, поэтому применение данной презумпции в данный момент не осуществимо. В Постановлении Пленума Верховного Суда  РФ от 21.12.2017 года №53 закреплена презумпция доведения до банкротства, так в п.19 указывается о том, что при доказывании обстоятельств действия контролирующего должника лица являлись необходимой причиной банкротства [3]. В работе автора было рассмотрено понятие контролирующего лица должника в банкротстве гражданина. Проведя анализ данной презумпции, автор пришел к выводу, что в банкротстве физических лиц она имеет место быть, так как могут встретиться ситуации, когда индивидуальный предпринимать из-за недобросовестных действий главного бухгалтера пришел к банкротному состоянию, например, когда он вносил недостоверные данные в налоговые регистры. Похожую ситуация автор может наблюдать в применение презумпции о невозможности полного погашения требований кредиторов вследствии отсутствия или искажения корпоративной документации, из которой следует, что контролирующее должника лицо привлекают к субсидиарной ответственности. Особенность данной презумпции заключается в том, что обязанность хранения документации в законе закреплена в Федеральном Законе «Об акционерных обществах» в ст.89[8] и ст.50 Федерального Закона «Об обществах с ограниченной ответственностью»[9], законодателем также установлена обязанность сохранения физическими лицами бухгалтерского и налогового учета и иных документов в пп. 8 п.1 ст. 23 Налогового кодекса в течении пяти лет [2]. Соответственно, применение презумпции о невозможности полного погашения требований кредиторов может применяться в банкротстве физических лиц, например, в ситуации, когда действия секретаря индивидуального предпринимателя привели к утере или искажению документации.

Таким образом, применение субсидиарной ответственности в процедуре банкротства физического лица осложнено тем, что законодателем не установлены нормы, регулирующие применение данного института. Определение понятие контролирующего должника лица в процедуре банкротства физического лица не представляется сложным действием, так как во многом, субъекты, подпадающие под данный критерий идентичны в процедурах банкротства юридического и физического лица. Использование презумпцией осуществления контроля в рамках процедуры банкротства физического лица представляется затруднительным, так как презумпции, установленные в ст. 61.10 Закона о банкротстве от 26.10.2002 №127-ФЗ сформулированы для регулирования несостоятельности юридического лица, безусловно, их действие при расширительном толковании и определенных обстоятельствах могут применяться в процедуре банкротства гражданина. [6]  Для эффективного применения института субсидиарной ответственности в процедуре банкротства физического лица требуется внесение изменений в законодательство, которое бы нормативно закрепило применение данного инструмента, необходимо установить порядок определения контролирующего должника лицо и конкретизировать применение презумпций осуществления контроля в рамках процедуры банкротства физического лица.

Список литературы:

1. Мифтахутдинов Р.Т. Контролирующие должника лица как субъекты субсидиарной ответственности при банкротстве// Законы России: опыт, анализ, практика. 2018. № 7. С. 34.
2. "Налоговый кодекс Российской Федерации (часть первая)" от 31.07.1998 N 146-ФЗ (ред. от 04.08.2023) (с изм. и доп., вступ. в силу с 01.10.2023). /URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_19671/  (дата обращения 19.12.2023)
3. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" /URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_286130/  (дата обращения 19.12.2023)
4. Постановление Арбитражного суда Уральского округа от 24.06.2018 по делу № А76-4488/2017 / URL: https://sudact.ru/arbitral/doc/MUHF9z99gWxL/   (дата обращения 19.12.2023)
5. <Письмо> ФНС России от 16.08.2017 N СА-4-18/16148@ "О применении налоговыми органами положений главы III.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ". /URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_227069/  (дата обращения 19.12.2023)
6. Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" от 26.10.2002 N 127-ФЗ (последняя редакция) /URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_39331/  (дата обращения 19.12.2023)
7. Федресурс.Банкротства в России: I квартал 2023 года. Статистический релиз. URL:https://fedresurs.ru/news/4353186e-a965-450c-9acf-8efd86cf6e39  (дата обращения 01.09.2023)
8. Федеральный Закон «Об акционерных обществах» от 26.12.1995 N 208-ФЗ (ред. от 04.08.2023) /URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_8743/  (дата обращения 19.12.2023)
9. Федеральный Закон «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 08.02.1998 N 14-ФЗ (ред. от 13.06.2023) /URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_17819/  (дата обращения 19.12.2023)