ЗНАЧЕНИЕ ПРАВОВЫХ ФИКЦИЙ В ПРАВОПРИМЕНЕНИИ

THE IMPORTANCE OF LEGAL FICTIONS IN LAW ENFORCEMENT

Alyona Kanishcheva

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена выявлению значения юридических фикций как относительно самостоятельных приемов правотворческой техники в российском правовом пространстве, механизме правового регулирования, а также необходимостью создания целостной теории правовых фикций, исследованием места, роли и значения юридических фикций.

ABSTRACT

The article is devoted to the identification of the significance of legal fictions as relatively independent methods of law-making techniques in the Russian legal space, the mechanism of legal regulation, as well as the need to create a holistic theory of legal fictions, the study of the place, role and meaning of legal fictions.

Ключевые слова: фикции, правотворческая техника, правовые фикции, юридические фикции, значение фикций.

Keywords: fictions, law-making technique, legal fictions, legal fictions, the meaning of fictions.

Ученые-правоведы определяют юридическую фикцию, в первую очередь, как прием юридической техники. Юридическая фикция понимается как «применяемый в праве технико-юридический прием, которым несуществующее положение объявляется существующим и приобретает обязательный характер в силу закрепления его в правовой норме» [1].

Юридическая фикция находит выражение в конструкции юридического лица и институте фиктивных сделок.

Прием юридической фикции применяется для распространения правового режима одного объекта на другой объект, а также правового статуса одного субъекта на другой субъект.

Кроме того, юридическая фикция используется, когда необходимо преодолеть ситуацию правовой неопределенности (неизвестности), признать реальными несуществующие обстоятельства в целях восстановления нарушенных прав лиц, пострадавших в результате действий недобросовестных участников гражданского оборота.

Наконец, прием юридической фикции широко используется законодателем в целях юридической экономии (мнимая сделка) или создания видимость возникновения иного правоотношения, чем то, что подразумевалось в действительности сторонами (притворная сделка).

Таким образом, действительная воля сторон и их волеизъявление не совпадают.

Применительно к таким сделкам фиктивность проявляется в том, что видимость правоотношения, созданная сторонами фиктивной сделки, не соответствует действительности.

Хотя внешне такие действия и отвечают требованиям закона, цели их совершения всегда противоправны.

По этой причине фиктивные сделки признаются законом ничтожными: результатом совершения таких сделок выступает нарушение прав и законных интересов других участников гражданского оборота.

Например, распространенной на практике мнимой сделкой является сделка, совершенная без намерения отчуждения имущества, а направленная на вывод имущества из конкурсной массы несостоятельного должника с целью причинения вреда кредиторам.

Примером может служить дело о признании недействительным договора купли–продажи транспортного средства и применении последствий признания сделки недействительной в виде возврата спорного имущества в конкурсную массу должника, рассмотренное Арбитражным судом Северо–Западного округа г. Санкт–Петербург.

Судом было установлено осуществление цепочки сделок договоров купли–продажи автомобиля по цене значительно ниже рыночной.

Стороны не смогли объяснить суду разумные экономические мотивы такого поведения.

При этом на момент заключения договора купли–продажи должник был неплатежеспособным (имелись неисполненные обязательства перед банком) [2].

Суд расценил действия сторон по заключению договоров купли–продажи автомобиля в качестве спланированной схемы по выводу имущества из конкурсной массы должника и пришел к правомерному выводу о наличии оснований для признания договоров недействительными в соответствии со статьей 170 ГК РФ.

Другой целью совершения мнимой сделки может быть вывод совместно нажитого имущества из имущества, подлежащего разделу супругами.

Примером притворной сделки может служить совершение договора купли–продажи с ценой договора на большую сумму, чем указано в самом договоре, с целью уклонения от уплаты налога на доход [3].

Таким образом, воля сторон направлена на совершение сделки по одной цене, но эта сделка прикрывается другой – притворной сделкой на меньшую сумму [4].

Следующим способом использования приема юридической фикции является распространение режима одного объекта на другой.

В качестве примера можно привести распространение правового режима недвижимого имущества на воздушные и морские суда, суда внутреннего плавания.

Законодатель применяет прием юридической фикции и в отношении субъектов права: для распространения правового статуса одного субъекта на другой.

Лица, входящие в состав органов юридического лица (в частности, директор, генеральный директор, члены правления, дирекции, совета директоров, наблюдательного совета), обязаны действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно (п. 3 ст. 53 ГК РФ).

Закрепление такой обязанности обусловлено наличием у данных лиц возможности определять действия юридического лица (формировать и выражать его волю) [5, с.12].

За нарушение данной обязанности предусмотрена ответственность: если юридическое лицо понесло убытки вследствие недобросовестных и (или) неразумных действий членов органов управления юридического лица, такие лица обязаны возместить убытки, причиненные юридическому лицу по их вине (п. 1 ст. 53.1 ГК РФ).

Однако реальность такова, что определять действия юридического лица могут также лица, не входящие в состав органов управления.

Такие «теневые директора» не имеют никакой формально–юридической связи с компанией, однако именно по их указанию действует члены органов управления.

Данная возможность может быть обусловлена некими фактическими обстоятельствами, например, неформальными личными отношениям.

Например, фикции получили широкое распространение в нормах, регулирующих сроки в гражданском праве.

Список литературы:

1. Каландаришвили Х.А. Свойства презумпций // Х.А. Каландаришвили // Сибирский уголовно–процессуальные и криминалистические чтения. – 2021. № 4 (34). – 67 с.
2. Постановление Арбитражного суда Северо–Западного округа от 11 июня 2020 г. по делу № А56–78684/2017// URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ASZ&n=231150#X3J6QhTqytvWLGVr  (дата обращения 17.06.2023)
3.  Постановление Арбитражного суда Волго–Вятского округа от 12 апреля 2022 г. N Ф01–1296/2022 по делу N А11–5133/2021// URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=AVV&n=106363#tby6QhTYtIv8pv6f1  (дата обращения 17.06.2023)
4.  Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 июня 2018 г. N 15АП–7566/2018 по делу N А32–26655/2017// URL: https://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=RAPS015&n=151185#ljjAQhTZ4NpKii9c  (Дата обращения: 15.04.2023).
5.  Филимонова И.В. Место юридической фикции в системе средств юридической техники/ И.В.   Филимонова // Алтайский юрид. вестник. –2018. –№ 4. – C.12.
6. Гражданский кодекс Российской Федерации (ГК РФ) от 30.11.1994 года № 51-ФЗ //URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_5142/  (дата обращения 17.06.2023)