К ВОПРОСУ О СУЩЕСТВОВАНИИ В РОССИЙСКОМ УГОЛОВНОМ ПРОЦЕССЕ СДЕЛКИ О ПРИЗНАНИИ ВИНЫ

ON THE QUESTION OF THE EXISTENCE OF PLEA BARGAINING IN THE RUSSIAN CRIMINAL PROCEDURE

Dorokhina Natalia Vladimirovna

Master’s Student, 1st Year, International Law Faculty, Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “Moscow State Institute of International Relations (University) of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation”,

Russia, Moscow region, Odintsovo

Kupriyanov Andrei Dmitrievich

Master’s Student, 1st Year, Faculty of International Relations, Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education “Moscow State Institute of International Relations (University) of the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation”,

Russia, Moscow

АННОТАЦИЯ

Статья посвящена анализу особого порядка судебного разбирательства в Российской Федерации и его сопоставлению с институтом сделки о признании вины, характерным для англосаксонской правовой системы. Показано, что российская модель содержит отдельные элементы plea bargaining, однако процессуальные ограничения не позволяют считать её полной аналогией. Сделан вывод о необходимости дальнейшего совершенствования законодательства.

ABSTRACT

The article examines the special judicial procedure in Russia and compares it with plea bargaining typical of Anglo-Saxon legal systems. It demonstrates that the Russian model reflects certain elements of plea bargaining, yet procedural restrictions prevent it from being its full equivalent. The authors conclude that further legislative development is required.

Ключевые слова: уголовный процесс; сделка о признании вины; особый порядок судебного разбирательства; диспозитивность; УПК РФ; англосаксонская правовая система; соглашение с обвинением; судебная процедура; уголовное преследование

Keywords: criminal procedure; plea bargaining; special judicial procedure; discretionary elements; Criminal Procedure Code of Russia; Anglo-Saxon legal system; agreement with the prosecution; judicial process; criminal prosecution.

Согласно статистике, 40% обвинительных приговоров в Российской Федерации в 2022 году было вынесено в порядке особого судебного разбирательства (гл. 40 УПК РФ) [6]. Эта цифра свидетельствует о значительном распространении практики, при которой обвиняемый выражает согласие с предъявленным обвинением и отказывается от рассмотрения дела в общем порядке. Масштаб применения данной процедуры позволяет утверждать, что она перестала быть исключением и превратилась в устойчивый элемент правоприменительной практики. В связи с этим закономерно возникает вопрос: можно ли считать такое согласие аналогом «сделки о признании вины», хорошо известной англосаксонской правовой системе, или же речь идёт о самостоятельной конструкции, основанной на иных принципах уголовного процесса.

В российской правовой доктрине сложилась некая биполярность относительно данного вопроса. Определенные исследователи считают, что данный институт был внесен в УПК РФ с целью закрепить в российской правовой системе сделку о признании вины, тем самым переняв позитивный опыт зарубежных правовых систем. С их точки зрения, институт особого порядка является функциональным аналогом сделки о признании вины, направленным на разгрузку судебной системы и ускорение производства по делам. При этом ряд исследователей отрицают данный факт, считая, что данные институты имеют разную правовую природу.

Несмотря на то, что сформировавшийся институт зачастую рассматривают как «сделку» с точки зрения гражданско-правовых категорий, и тем самым такой уголовно-правовой компромисс производит впечатление «торговли правосудием», подобная характеристика является упрощённой и не учитывает специфику уголовно-процессуальных механизмов, и существует ряд аргументов в пользу позиции о том, что такое согласие не является «сделкой о признании вины» в буквальном смысл [1, с. 68].

Для начала справедливо будет отметить, что по смыслу статьи 314 УПК РФ подсудимый соглашается именно с обвинением, которое ему предъявляется, а не с виной как таковой. Ходатайство о постановлении приговора без судебного разбирательства в общем порядке возможно как на этапе досудебного разбирательства, так и на стадии предварительного слушания в суде. В виду этого возможна ситуация, при которой лицо, не соглашавшееся с обвинением и поэтому не дававшее признательных показаний в ходе предварительного расследования, по его результатам принимает решение о заявлении ходатайства об особом порядке и таким образом соглашается с предъявленным ему обвинением. Из этого следует, что согласие с предъявленным обвинением носит процессуальное, а не материально-правовое значение, и выражает согласие на производство в особом порядке [2, с. 79-80]. 

Следующим не менее важным отличием данного института в российской праве от его аналога в США, демонстрирующего яркий пример сделки со стороной обвинения и обладающего широкой диспозитивностью в вопросе выбора вида и объема уступок, является четкое ограничение российским законодателем пределов уступок обвиняемому, закрепленных в ч. 7 ст. 316 УПК РФ [5, с. 39]. Вместе с тем важно отметить, что УПК РФ не допускает изменения квалификации обвинения, что может быть достигнуто путем применения сделки в США, предусматривающей широкое усмотрение со стороны обвинения. Особый порядок принятия судебного решения, согласно УПК РФ, также не предполагает ведения переговоров между сторонами, что коренным образом отличает его сделки признании вины. Можно сделать вывод о соблюдении отечественным соглашением с предъявленным обвинением принципов публичности и законности, ограничивающих дискрецию суда.

Наконец, нельзя приравнивать обвинительный приговор, постановленный в итоге соглашения обвиняемого с предъявленным ему обвинением, к судебному удостоверению «сделки о признании» в связи с рядом процессуальных особенностей вынесения приговора судьей [8, с. 170-176]. Во-первых, у судьи есть право отказаться от применения особого порядка в том случае, если он придет к выводу, что обвинение не подтверждается доказательствами, собранным по делу. Во-вторых, у него есть полномочие прекращения дела, а не только вынесения обвинительного приговора. Верховный Суд РФ подчеркнул не связанность судьи договоренностью сторон и право отклониться от нее по своему усмотрению, то есть самостоятельно определить, как процедуру производства, так ее исход [3].

Переходя к аргументам сторонников мнения о том, что глава 40 УПК РФ отражает известную англосаксонской правовой системе сделку о признании вины, необходимо отметить, что в любом случае введение института особого порядка судебного разбирательства – это большой шаг в сторону придания уголовному процессу принципа диспозитивности.

Наиболее популярным мнением является то, что отечественный особый порядок разрешения уголовного дела, предусмотренный гл. 40 УПК РФ, аналогичен американской модели сделки о признании вины, но в силу различий типологии уголовного процесса стран континентального и общего права рассматриваемые процедуры предполагают отличную друг от друга процессуальную реализацию [7, с. 31-34].

Одним из примеров такого различия является то, что в российском уголовно-процессуальном праве предусмотрено ограничение применения особого порядка рассмотрения уголовного дела, установленное ст. 314 УПК РФ. Такой порядок может применяться по уголовным делам о преступлениях небольшой или средней тяжести. В то время как в США сделка о признании вины может быть заключена по преступлению любой тяжести.

Существует также отличие и по этапам, на которых может быть заключена такая сделка. В Российской Федерации обвиняемый может выразить свое согласие с обвинением только при ознакомлении с материалами уголовного дела или на предварительном слушании, а в США – только на предварительном слушании в суде, то есть можно установить, что в России действует «усеченный (ограниченный) вариант» сделки о признании вины.

Более того, необходимо отметить схожие положения относительно условий такой сделки. К ним относятся признание вины; заглаживание вреда; примирение с потерпевшим; состав участников, заключающих сделку; в обоих государствах суд проверяет приведенные доказательства.

На необходимость введения в российское уголовное процессуальное право такого института указывали еще в 2000 году, аргументируя это тем, что судебная практика давно уже фактически одобряет сделки с правосудием, т.к. по делам, где обвинение основано на противоречивых доказательствах, суд склонен принимать максимально мягкое решение [4].

С приведенным выше утверждением, действительно, сложно не согласиться ведь институт сделки о признании вины во многом снижает нагрузку на судебный корпус, способствует наиболее быстрому разрешению спора.

Однако стоит отметить, что данный институт вызывает большую заинтересованность у органов, занимающихся предварительным расследованием. Существует позиция о необходимости запрета данного института, исходя именно из соображений обеспечения наиболее четкого и глубокого расследования уголовного дела [9].

Подводя итог вышеуказанному, следует еще раз подчеркнуть существование неоднозначное отношение российских исследователей к существованию института сделки о признании вины в УПК РФ. На взгляд авторов, все же возможно проследить некие элементы такого института, однако для полного его раскрытия российскому законодателю необходимо внести дополнительные изменения в действующее регулирование. При этом не следует упускать существенное различие континентального и англосаксонского подхода, что препятствует прямому перенесению этого института, предположим, из правовой системы США в России. На данном этапе развития уголовно-процессуального законодательства можно сделать вывод о схожести российского особого порядка судебного разбирательства с американской сделкой о признании вины лишь в их процессуальном назначении: упрощении судебной процедуры рассмотрения дела, экономии судейского времени и средств, отпускаемых на содержание судов.

Список литературы:

1. Бойков А. Новый УПК России и проблемы борьбы с преступностью / А. Бойков // Уголовное право. 2002. № 3.
2. Великий Д.П. Особый порядок судебного разбирательства: теория и практика // Журнал российского права. 2005. № 6.
3. Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. В.Т. Томин, М.П. Поляков. - 5-е изд., перераб. и доп. – М. : Юрайт, 2011. – 1
4. Лазарева В.А. Теория и практика судебной защиты в уголовном процессе. Самара, 2000.
5. Рыбалов К.А. Разумнй компромисс в уголовном процессе // Домашний адвокат. 2005. № 2.
6. Статистика Судебного Департамента при ВС РФ. Режим доступа: URL: http://cdep.ru/index.php?id=79&item=7649 (Дата обращения: 16.11.2025)
7. Топчиева Т.В. Соотношение сделки о признании вины (на примере США) и порядка разрешения уголовного дела, предусмотренного главой 40 УПК РФ // Алтайский юридический вестник. 2013. N 1 (1).
8. Уфимцев А.Н. Проблемы применения особого порядка судебного разбирательства в российском уголовном судопроизводстве//Вопросы современной науки и практики. Университет им. В.И. Вернадского. 2014. № 3 (53).
9. Федотова Д. В. Особый порядок судебного разбирательства как одна из форм упрощенного судопроизводства: сравнительная характеристика российского и зарубежного законодательства // Вестник КРУ МВД России. 2013. №3 (21).
10. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 3001 года № 174-ФЗ / URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_34481/ (Дата обращения: 16.11.2025)