ЭТИКА  ЭКОЛОГИЧЕСКОЙ  ОТВЕТСТВЕННОСТИ

Каменева  Ксения  Владимировна

студент  5  курса,  кафедра  философии  СФУ,  РФ,  г.  Красноярск

E-mail:  kseniasanti@mail.ru

Шашкова  Татьяна  Леонидовна

научный  руководитель,  старший  преподаватель  СФУ,  РФ,  г.  Красноярск

«Рубеж  XX  и  XXI  столетий  совпал  с  всеобъемлющей  трансформацией  цивилизации,  всего  устоявшегося  мироустройства.  Один  из  ее  векторов  —  небывалый  рост  технологического  могущества  человечества.  Другой  —  политическая,  экономическая,  информационная  и  культурная  глобализация  общественной  жизни.  Наконец,  еще  один  вектор  перемен  указывает  на  беспрецедентное  нарастание  факторов  риска,  глобальных  угроз  и  вызовов  будущему  всей  нашей  планеты.  Другими  словами,  чем  могущественнее  становится  человечество,  тем  опаснее  и  неопределеннее  оказывается  его  будущее»  [2,  с.  37].

Степень  глубины  и  остроты  осознания  моральной  ответственности  является  своеобразным  признаком,  характеризующим  различные  периоды  исторического  и  личностного  развития.  Как  правило,  наибольшее  значение  придается  ей  в  кризисных  ситуациях.  Многоаспектность  данного  феномена  есть  следствие  сложного  характера  взаимоотношений  индивидов,  наций,  поколений.  Принимая  ответственность  за  другого  или  перед  другим,  человек  осознает  моральную  зависимость  от  иного  (объекта  ответственности),  будь  то  другой  человек  или  человечество  вообще,  природа,  и  т.  д.  В  этом  заключается  достоинство  и  бремя  ответственности.  XX  век  стал  эпохой  качественно  нового  осмысления  целей  и  ценностей  человеческого  бытия.  Вектор  ответственности  поменял  свое  направление  и  стал  нацелен  на  некое  не  имеющее  границ  и  пределов  будущею.  Теперь,  «выбирая  себя,  человек  выбирает  всё  человечество».  На  смену  традиционной  нормативной  этике  долга  пришла  этика  ответственности.

Переворот  в  осознании  ответственности  произошел  не  случайно.  Бурное  развитие  науки  и  техники  сделало,  казалось  бы,  возможным  представлявшееся  ранее  иллюзорным  абсолютное  господство  человека  над  природными  стихиями.  Но  обнаружилась  и  другая,  противоположная  сторона  этой  мощи,  обратившаяся  нависшей  над  человеком  смертельной  угрозой.  Стремительное  развитие  науки  и  техники  способно  открыть  перед  человеком  огромный  горизонт  будущего,  только  если  он  наконец  задумается  и  не  будет  употреблять  свой  разум  на  самоистребление.  Современная  цивилизация  становится  все  более  уязвимой,  благодаря  наиболее  опасному  их  всех  факторов  риска  —  самому  человеку.  Но  и  представление  о  нем  самом  не  остается  константным,  а  претерпевает  трансформацию  и  более  уже  не  может  рассматриваться  как  нечто  неизменное  и  самоценное,  что  неизбежно  требует  переоценки  этических  и  аксиологических  норм.

Глобальное  переосмысление  понятий  человеческого  долга  и  ответственности  вызвало  к  жизни  и  необходимость  выработки  новых,  адекватных,  соответствующих  времени  инструментариев.  Необходимо  понять,  каким  образом  этика  может  быть  соединена  и  включена  в  научную  сферу,  чтобы  обеспечить  их  плодотворное  взаимодействие?

«Постоянные  успехи  науки  и  техники,  рост  мощи  двух  последних,  приобретение  ими  силы,  могущей  стать  апокалиптической,  ставят  этику  в  новый  исторический  контекст.  Никогда  ранее  этика  не  решала  вопрос  о  выживаемости  человечества.  Никогда  ранее  не  была  столь  острой,  как  в  наши  дни,  проблема  подлинности  достоинства  человечества.  Мы  привыкли  считать,  что  нигде  достоинство  человечества  не  проявляется  столь  очевидным  образом,  как  в  науке  и  технике.  Но  научно-технический  прогресс  не  только  облагораживает  человечество,  но  и  кладет  конец  его  безмятежному  существованию»  [2,  с.  273].  Действительно,  стоит  начать  с  того,  что  по  сути  своей  природа  никогда  не  являлась  и  не  предполагала  стать  предметом  человеческой  ответственности.  На  протяжении  внушительного  периода  культурно-исторического  развития  (до  начала  стремительного  развития  капиталистических  отношений  и  возникшего  в  результате  «идеала  потребления»),  особенно  в  античный  период,  природа  рассматривалась  как  самостоятельный,  вышестоящий,  могущественный  элемент  окружающего  нас  мира,  который  определенно  не  нуждался  в  посторонней  «заботе».  Но  чем  дальше  распространялись  границы  человеческой  деятельности,  тем  четче  очерчивались  и  границы  имеющихся  в  нашем  распоряжении  возможностей:  иными  словами,  возникла  проблема  ограниченности  природных  ресурсов,  сама  сущность  человеческой  деятельности  оказалась  радикально  преобразованной  определенными  переменами,  произошедшими  в  нашем  могуществе.  Оказалось,  что  человек  обладает  определенной  властью  над  природой,  но  парадокс:  сам  же  человек  от  нее  и  зависим.  В  связи  с  этим  мы  приходим  к  новой  точке  отсчета:  «моральной  заинтересованности»  в  сохранении  природы,  как  возможности  обеспечить  дальнейшее  существование  человечества.

В  ранний  период,  до  начала  механистического  прогресса,  область  взаимодействия  с  «внечеловеческим  миром»  оставалась  этически  нейтральной,  поскольку  в  отношении  природы  она  не  наносила  сколь  либо  значительного  вреда,  а  в  отношении  субъекта  не  являлась  самоцелью,  а  лишь  представляла  собой  осуществление  определенной  практической  необходимости.  Вся  этическая  сфера  была  сконцентрирована  на  межличностном  взаимодействии,  то  есть  носила  сугубо  антропоцентрический  характер.  Поскольку  сама  этика  имела  отношение  лишь  к  существующему  в  настоящем  моменту,  именуемому  «здесь  и  сейчас»,  реально  осуществляемая  практика  не  наносила  вреда,  а  возможный,  отдаленный  исход  событий  относился  на  долю  «провидения»,  в  необходимости  этического  обоснования  человеческого  влияния  на  природу  и  не  возникало  необходимости.  На  данный  момент  времени  все  претерпело  кардинальные  изменения.  Современные  технологии  оказывают  влияние  на  все  возможные  объекты,  природные  и  социальные,  последствия  же  этого  влияния  становится  все  сложнее  предсказать,  прежняя  этика  оказывается  просто  не  в  состоянии  «вместить»  в  себя  весь  обширный  спектр  возникающих  вопросов.  Технология  становится  центральным  аспектом  в  целеполагании  человечества,  она  уже  не  просто  способ  удовлетворить  насущные  потребности:  созданное  требует  все  больше  сил  и  затрат  на  поддержание  и  дальнейшее  развитие,  а  понятие  ответственности  перестает  быть  абстрактным  и  требует  уже  значительного  внимания  индивида.  Новая  этика  предполагает  ответственность  человека  за  существование  природы  и  ее  целостность.  Кроме  того,  обладая  властью  произвольно  изменять  собственный  физический  облик  и  свои  сущностные  свойства,  человек  должен  взять  на  себя  ответственность  и  за  неизменность  собственной  природы  и  за  существование  человечества.

Новый  императив  ответственности  является  интерпретацией  категорического  императива  Канта,  осуществленной  с  учетом  новых,  уникальных  условий  существования  морального  субъекта,  порожденных  техногенной  цивилизацией.  Кантовский  категорический  императив  гласил:  «Действуй  так,  чтобы  ты  был  в  состоянии  желать,  чтобы  твоя  максима  сделалась  всеобщим  законом».  То  есть  поступать  нужно  так,  чтобы  совершенный  поступок  можно  было  считать  нравственной  нормой  и  примером.

Императив  нового  времени  должен  звучать  иначе:  действуй  так,  чтобы  последствия  твоей  деятельности  были  совместимы  с  поддержанием  качественно  продуктивной  жизни  на  Земле.  То  есть,  предполагается,  что  человек  должен  действовать  так,  чтобы  последствия  деятельности  не  были  разрушительными  для  будущей  жизни  и  не  подвергали  угрозе  ее  сохранение.  Новый  императив  настаивает  на  том,  что  мы  вольны  рисковать  своей  жизнью,  но  подвергать  риску  будущие  поколения,  предопределив,  таким  образом,  их  судьбу,  мы  не  имеем  права.

Следует  также  отметить,  что  новый  императив  относится  уже  не  к  межличностной  сфере,  не  к  отдельным  индивидам,  а  к  целому  культурному,  историческому  и  общественно-политическому  контексту.  Новый  императив,  как  мы  видим,  приобретает  значительно  больший  масштаб  и  сферу  влияния.  Но  вместе  с  этим  и  значительно  большую  сферу  ответственности.

Если  императив,  заданный  Кантом,  находился  в  заложенном  еще  античностью  измерении  «здесь  и  сейчас»,  не  рассматривающем  реальные  последствия,  то  новый  императив  приобретает  футурологический  характер,  он  нацелен  на  продолжение  и  развитие  человеческой  деятельности  в  будущем.  Новая  этика  должна  стать  этикой  будущего,  а  футурология,  неразрывно  с  ней  связанная,  исходя  из  своего  важнейшего  качества  —  заботы  о  будущем,  должна  стать  футурологией  предостережения.

Как  утверждает  Канке,  «современные  этики  часто  связывают  проблему  ответственности  с  вопросом  о  выживаемости  человечества…,  развитие  техники  и  науки,  принимающее  все  более  необузданный  характер,  ставит  под  угрозу  само  существование  человечества». 

Уже  было  упомянуто,  что  новый  этический  императив  призван  обеспечить  существование  и  развитие  будущего  человечества,  не  имея  права  пренебрегать  им  или  жертвовать.  Но  ключевым  моментом  здесь  является  то,  что  все  это  осуществляется  вне  принципа  взаимности,  обнаруживающим  свою  полную  бесполезность  применительно  к  данной  ситуации.  И,  действительно,  раз  границы  новой  этики  и  нашего  долга  простираются  уже  в  область  будущего,  то  есть  того,  что  существует  еще  только  в  потенции,  то  какой  взаимности  можно  ожидать  от  того,  что  еще  не  воплотилось  в  реальности?

«Принцип  ответственности  должен  быть  независим  как  от  какой  бы  то  ни  было  идеи  права,  так  и  от  идеи  взаимности,  так  что  в  ее  пределах  совершенно  неуместны  выдуманные  в  шутку,  специально  для  этой  этики  вопросы:  «А  что,  собственно,  сделало  будущее  для  меня?  Соблюдает  ли  оно  мои  права?»

Однако,  как  правильно  замечает  Йонас,  наиболее  изначальной  и  верной  сферой  направления  ответственности  является  обеспечение  жизни  потомству,  детям,  это  «архетип,  укорененный  в  нас  самой  природой». 

Таким  образом,  новое  измерение  ответственности  неизбежно  рассматривается  как  деяние  бескорыстное,  это  не  отношение  взаимного  долга  между  двумя  самостоятельными  субъектами,  но  нечто,  несущее  безусловный,  универсальный  характер  значимости.

Таким  образом,  проследив  динамику  развития  понятия  ответственности,  можно  прийти  к  выводу,  что  его  изменение  связано  с  изменением  целого  мироустройства  в  целом.  Переход  человечества  к  новому,  технологическому  миру  потребления  и  покорения  природы,  поставил  его  перед  своего  рода  парадоксом:  с  одной  стороны,  человечество  обнаружило  новые  границы  своего  могущества,  но,  с  другой  стороны,  это  самое  могущество  подвергло  его  неизбежной  угрозе;  «бросив  вызов»  будущему  планеты,  мы  «бросили  вызов»  и  собственному  существованию.

Наличие  реально  существующей  угрозы  потребовало  переосмысления  всех  этических  ценностей,  а  затем  и  изменения  вектора  их  направленности.  Ранее  существовавшая  позиция  антропоцентрической  этики,  как  взаимного  долга,  относилась  к  области  лишь  настоящего,  этика  нового  времени  получает  новое  расширение:  человек  осознают  свою  зависимость  от  объектов  окружающего  мира  и  вместе  с  тем  становится  ответственным  за  все  существующее,  то  есть  понятие  ответственности  занимает  центральное  место.  Границы  будущего  оказываются  все  более  размытыми,  а  этика  становится  неотделимой  от  футурологии,  поскольку  новая  технология  имеет  дело  с  действиями  не  сиюминутными,  а  обладающими  явной  причинно-следственной  связью  в  будущем.

Список  литературы:

1. Йонас  Г.  Принцип  ответственности.  Опыт  этики  для  технологической  цивилизации  /  Пер.  с  нем.,  предисловие,  примечания  И.И.  Маханькова.  М.:  Айрис-пресс,  2004.  —  480  с.
2. Канке  В.  Этика  ответственности.  Теория  морали  будущего  /  В.  Канке  М.:  Логос,  2003.  —  352  с.
3. Кузнецов  Г.  Экология  и  будущее:  анализ  философских  оснований  и  глобальных  вопросов  /  Г.  Кузнецова  М.:  Издательство  МГУ,  1998.  —  158  с.
4. Марков  Ю.  Социальная  экология:  взаимодействие  общества  и  природы  /  Ю.  Марков  Новосибирск:  Лада  Наука,  2001.  —  540  с.