ТЕМА СУДЬБЫ НАРОДА И ОТДЕЛЬНОЙ ЛИЧНОСТИ В ТВОРЧЕСТВЕ ПИСАТЕЛЯ  А. КЕШОКОВА

Вологирова  Арина  Анчуковна

студент  2  курса  отделения  кабардинского  языка  и  литературы  КБГУ  г.  Нальчик

Бакова  Зера  Хачимовна

научный  руководитель,  д-р  филол.  наук,  профессор  КБГУ,  г.  Нальчик

E-mail: 

Жизнь  и  творчество  А.  Кешокова  является  неотъемлемой  частью  неделимой  культуры  адыгского  народа,  определенной  вехой  развития  его  литературы.  Произведения  А.  Кешокова  несут  на  себе  печать  исторических  судеб  народа,  дают  возможность  понять  и  осмыслить  идейно-эстетические  искания  писателя  в  контексте  развития  адыгских  литератур.

Общественная  и  публицистическая  деятельность  А.  Кешокова  нерасчленимы.  Об  этом  свидетельствует  большая  часть  его  книг,  носящих  характер  автобиографичности  —  повесть  «Вид  с  белой  горы»,  трилогии  «Вершины  не  спят»  и  «Сломанная  подкова».

Написанное  им  пропущено  через  сердце,  сквозь  авторское  «Я»,  и  является  бесценным  свидетельством  времени,  социальных  процессов,  происшедших  в  нашей  стране.  Творческая  биография  детально  исследована  литературоведами  и  критиками,  предпринявшими  попытку  определить  роль  писателя  в  истории  кабардинской  и  адыгских  литератур.  Первым  и  наиболее  значительным  исследователем  лирики  А.  Кешокова,  указавшим  на  природу  его  художественных  образов  был  критик-литературовед,  учёный  Мусарби  Сокуров  в  книге  «Лирика  Алима  Кешокова»  [3,  с.  424].

Он  заметил,  что  первые  публикации  стихов  поэта  выгодно  отличались  тем,  что  он  «...отчетливее  других  ставит  такие  новые  для  молодой  литературы  проблемы,  как  цель  и  характер  поэтического  искусства.  А.  Кешоков  стремится  образно  сформулировать  свои  взгляды  на  отношение  поэзии  к  жизни,  на  то,  что  должно  стоять  в  центре  поэзии,  каков  ее  предмет,  в  чем  сущность  поэтического  творчества  и  его  цель:  в  чем  общественный  долг  поэта,  каким  он  должен  быть  —  вот  вопросы,  на  которые  молодой  поэт  пытается  найти  ответы»  [3,  с.  483].

Уже  сама  постановка  этих  вопросов  показывала,  что  в  адыгской  поэзии  рождается  творческая  индивидуальность.  В  этой  связи  важно  заметить  и  то,  что  с  первых  же  шагов  у  Кешокова  намечается  интерес  к  традиционным  образам-символам,  к  обогащению  стилистики  поэтической  речи,  поэтической  лексики.  Сокуров  обратил  внимание  на  тягу  поэта  к  национальной  образной  символике.  Так  всадник  —  любимый  Кешоковым  образ  —  становится  метафорой  судьбы  и  времени.  Стихотворение  «На  мчащемся  коне»  [2,  с.  18—19],  ставшее  программным,  базируется  на  традиционном  для  адыгов  образе  всадника  в  седле,  от  чего  известное  благопожелание  «быть  всегда  в  седле». 

Си  гъащ1э  ябгэр  щызухынум,

Шы  жэр  сытесу  среух  —  Где  бы  в  пути  меня  смерть  не  застала, 

Встречу  конец  на  летящем  коне!  (перевод:  М.  Петровых).

Символический  образ  всадника  —  счастливо  найденная  мета  своего  пути,  идущий  от  символики  Млечного  пути,  прочерченного  Сосруко  на  небосклоне.  Отсюда  установка  адыгов  на  то,  что  каждый  настоящий  человек  должен  прочертить  свой  путь,  оставить  звездный  след  в  жизни.

В  то  же  время  образ  всадника  близок  фольклору,  нартским  сказаниям,  легендам  и  героическим  песням.  В  поэтическом  мире  адыгов  образы  всадника,  скакуна,  седла,  папахи  имеют  символическое  значение.  Обращение  к  ним  глубоко  оправдано  и  не  случайно.  В  названном  стихотворении  символика  традиционного  образа  всадника  обретает  философское  звучание,  помогает  обобщить  идейный  смысл  стихотворения:  «путь  —  жизнь,  летящий  конь  —  символ  движения,  т.  е.  активного,  волевого  отношения  к  жизни»  [4,  с.  458].

Насып  мыухыр  зи  гуращэр

Махуэл  и  гъуэгум  щыхуэмей,

Псэуну  гъащ1э  зыхуэфащэр

Мувы1эу  к1уэхэр  аркъудейщ  [4,  с.  51].

Перевод: 

Счастья  достигнет  лишь  тот,  кто  с  дороги

Передохнуть  на  часок  не  свернёт.

С  честью  послужит  скакун  быстроногий

Только  тому,  кто  стремится  вперёд. 

В  другом  стихотворении  «Шыхулъагъуэ»  («Путь  всадника»)  содержится  прямая  цитация  легенды  о  Млечном  пути:

Протянут  Млечный  Путь  в  полночном  мире,

Звезд  ожерельем  схвачен  небосклон,

Не  охватить  глазами  звездной  шири,  — 

«Путь  Всадника»  —  от  века  назван  он…

… 

Путь  на  копыте  скакуна  намотан.

О,  мне  сейчас  бы  этого  коня! 

Вскочил  бы  на  скаку  —  и  вскачь,  наметом,  —

Чтоб  Млечный  Путь  сверкнул  после  меня  [2,  с.  43].

Это  стихотворение,  по  достоинству,  поэт  Кешоков  посвятил  настоящему  человеку  —  Герою  Советского  Союза  летчику  —  истребителю  Кубати  Карданову  (9  июля  1917  —  13  мая  2011).  (Карданов  К.Л.  —  военный  деятель,  активный  участник  ВОВ,  совершил  770  боевых  вылетов,  был  заместителем  командира  эскадрильи  88-го  истребительного  авиационного  полка  229-й  истребительной  авиационной  дивизии  4-й  воздушной  армии  Северо-Кавказского  фронта.  Награждён  тремя  орденами  Ленина,  тремя  —  Красного  Знамени,  двумя  —  Отечественной  войны,  орденом  Красной  Звезды  и  семью  боевыми  медалями.  Участник  Парада  Победы.  Генерал-майор  в  отставке)  [1,  с.  965].

Здесь  впервые  в  адыгской  поэзии  сопрягается  традиция  и  современность,  так  традиционный  образ-символ  о  Млечном  Пути  служит  поэтическому  замыслу  —  воплощение  самого  высокого  качества  современника  —  стремления  к  бессмертному  подвигу.  Стихотворение  вошло  в  поэтический  сборник  «Шум  и  гъуэгу»  («Путь  всадника»),  вышедший  в  1946  г.  Алим  Кешоков  во  время  Великой  Отечественной  войны  служил  в  Красной  Армии  кадровым  офицером  (1941—1945). 

Отмеченные  печатью  автобиографичности,  философией  образов,  художественным  историзмом,  произведения  Кешокова  раскрывают  перед  читателем  закономерности  формирования  не  только  личной  судьбы,  но  и  судеб  целого  поколения  адыгов,  представителем  которого  является  писатель.  Вот  почему  тема  судьбы  народа  и  отдельной  личности  становится  в  центр  внимания  художника,  а  личный  жизненный  опыт  становится  намного  шире  его  непосредственной  биографии. 

Проза  А.  Кешокова  объединена  общей  темой  жизни  и  судьбы  адыгского  народа.  Сравнивая  его  произведения,  все  написанное  им,  можно  увидеть,  как  в  его  творчестве  шел  процесс  этой  основополагающей  темы,  как  совершенствовались  художественные  типизации  героя  и  характера,  как  оттачивался  слог,  и  обозначалась  индивидуальность  творца,  его  собственный  художественный  мир.

Определяя  значение,  роль  и  место  Кешокова  в  воссоздаваемой  адыгской  культуре  и  литературе  в  ее  целостном  единстве  необходимо,  в  первую  очередь,  раскрыть  вклад  писателя  в  общеадыгскую  культуру  как  самобытного  художника-новатора.  Попытка  А.  Кешокова  показать  героя,  ищущего  иной  путь  развития  жизни  народа,  в  образе  героя  Казгирея  Матханова  («Вершины  не  спят»)  вызвала  неоднозначную  реакцию,  озадачив  критиков  и  литературоведов.

Важно  заметить,  что  Алим  Кешоков  при  создании  как  образа  К.  Матханова,  так  и  И.  Маремканова  пользуется  традиционными  приемами  создания  героической  личности  в  эпосе  адыгов,  опирается  на  героико-эпическую  традицию.  Герои  Кешокова  в  этих  своих  качествах  мужественны  и  отважны.  Они  напоминают  эпических  героев,  исповедующих  добро.  Понятие  добра  становится  в  романе  Кешокова  «Вершины  не  спят»  предметом  философского  раздумья.  Автор  ставит  вопрос:  «Что  есть  добро?»,  на  который  ищет  ответ  и  с  которым  соизмеряет  поступки  героев.  Ответы  приведены  в  соответствии  с  нравственными  традициями  народа,  выраженные  в  монументальном  эпосе  «Нарты».

Как  правило,  при  выборе  названий  романов,  А.  Кешоков  исходит  опять  таки,  из  того  же  идейно-эстетического  опыта  народа.  Очеловеченные  Кешоковым  вершины  приведены  в  движение,  приглашены  к  размышлению  о  том,  что  на  этом  историческом  этапе  должно  быть  целостной  ориентацией  народа,  какая  высота  является  ориентиром.  Это  в  свою  очередь  разнообразило  поиск  пути  и  усложнило  концепцию  действительности  в  трилогии.

В  этой  связи  в  произведениях  А.  Кешокова  возникает  вопрос  кто  мы,  адыги,  какое  место  занимаем  в  геополитическом  пространстве?  Это  и  определяет  художественную  концепцию  прозы  писателя,  мотивирует  искания  героев,  их  мысли  и  поступки.

Список  литературы:

1. Адыгская  (черкесская)  энциклопедия.  М.,  2006.  —  1248  с.
2. Кешоков  А.  Стихотворения  и  поэмы.  М.:  Худож.  лит.,  1982.  —  492  с.
3. Сокуров  М.  Лирика  Алима  Кешокова  /  Избранные  произведения.  Критика.  Нальчик,  Эльбрус,  1995  —  570  с.
4. КIыщокъуэ  А.  Усэхэмрэ  поэмэхэмрэ.  Налшык:  Эльбрус,  2004.  н.  500.