КОЛЛАБОРАЦИОНИЗМ ВО ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ: СУЩНОСТЬ, ПРИЧИНЫ И НАЦИОНАЛЬНЫЕ ВАРИАЦИИ

Аннотация. Работа раскрывает определение сущности и причин коллаборационизма, а также представляет обобщённую комплексную характеристику различных видов и форм данного явления, имевшего место в период Второй мировой войны. В исследовании анали­зируется и сравнивается степень существования и проявления коллаборационизма в таких странах Европы как Дании, Югославии, Чехии в период с 1939-1945 годы.

Ключевые слова: коллаборационизм, Вторая мировая война (1939-1945 гг.), марионе­точный режим, фашизм, Дания, Югославия, Чехия.

Со времён начала Второй мировой войны прошло уже 76 лет. Этот эпизод истории, запечатлённый сейчас лишь на страницах книг, стал самым кровопролитным и жестоким военным конфликтом за всю историю человечества. И участниками этого события стало 61 государство.

Вторая мировая война, как одна из величайших трагедий ХХ века до сих пор привлекает устойчивое внимание исследователей. В отечественных и зарубежных исторических источниках ещё имеется ряд пробелов, к их числу относится тема «коллаборационизма». Но со снятием грифа секретности с дел периода Второй мировой, эта проблема в научной сфере начинает подниматься все чаще.

Существует множество общих мнений и оценок «коллаборационизма» в историографии. Первый подход: «Коллаборационисты – это предатели!». Люди, перешедшие на сторону врага, надевшие немецкую форму и давшие присягу Германии. Они сражались с оружием в руках против своей родины! Это военное преступление. И они бесспорно получили по заслугам. Второй же подход придерживается совсем иной точки зрения. Поднимаемые исследователями во многих странах данные статистики говорят нам о том, что на сторону врага переходили не сотни солдат и граждан [5, с. 186]. Эта цифра, куда намного больше, это и заставляет задуматься об «универсальности» первой точки зрения.

Что заставляло людей переходить на сторону Германии? Идея? Материализм? Или может быть оппортунизм? Когда подавляющая численность солдат разных стран прекращала попытки борьбы из-за страха перед мощью немецкого оружия? Или же из-за выигрышности позиций?

Между тем, это явление в годы второй мировой войны было достаточно распростра­нённым и имело место практически во всех оккупированных странах Европы. Но в каждой из них природа его была отличной и имела свою специфику.

В нашем исследовании мы хотим сосредоточиться на проблеме всестороннего изучения явления коллаборационизма, как содействия в военное время агрессору со стороны граждан, в ущерб своей родине и народу [7, с. 9]. Действительно ли «коллаборационизм» можно приравнять к «вынужденному сотрудничеству в условиях оккупации», или же оно так и останется «осознанным предательством и изменой». И можно ли все случаи «рассматривать по одному шаблону» или «каждый уникален».

При анализе темы мы будем использовать фундаментальное исследование М.И. Семиряги «Коллаборационизм. Природа, типология и проявление в годы Второй мировой войны» как основной источник. А так же при исследовании проблематики сущности и типологии мы будем опираться на работы таких авторов, как Б.Н. Ковалев, X. Сетон-Ватсон, Т. Стжембош, О.Ю. Макаров и другие.

Для начала, рассматривая понятие коллаборационизма в исторических и современных политических реалиях, мы можем говорить о многоступенчатом преобразовании значения слова в разные промежутки времени. Так термин был сильно политизирован в годы Первой мировой войны, и его значение эволюционировало, и приравнивалась к таким словам, как «предательство», «измена», антипод патриотизма. В последующие годы тенденция не уменьшилась и к политическим аспектам термина «коллаборационизм» добавились идеологические [7, с. 3]. А во время Второй мировой войны слово не без помощи государственных деятелей и юристов приобрело самостоятельное значение, став синонимом осознанного предательства и измены.

Но вместе с развитием современных направлений в историографии, многие исследователи в своих работах начинают нам доказывать неправомерность существовавшей годами точки зрения приравнивать сложное и противоречивое явление к неизбежному злу, имевшему место в любой войне [10, с. 4]. Коллаборационизм был общеевропейским явлением: и с нацистами по разным мотивам и в разной степени сотрудничали не десятки и даже не тысячи, а миллионы людей.

Если же даже и говорить о смысле термина «коллаборационизм», то употреблять его только в значении осуществления работы населения на гитлеровский режим в оккупи­рованных странах. Например, здесь мы отнесём факты службы представителей народов, против которых Гитлер вёл войну, в военизированных формированиях (Вермахта, СС и т. п.), а также – участия в работе политических и административных структур, поддерживавших Третий рейх и гитлеризм. Поэтому в своем исследовании мы использовали термин в значении, обозначенном М.И. Семирягой в его 900 страничном исследовании, а именно «коллаборационизм – это содействие граждан в военное время агрессору в ущерб своему народу» [7, с. 16]. Мы считаем, что он является нейтральным и поможет более объективно и детально оценить каждый случай участия граждан европейских оккупированных стран в содействии «машине вермахта» фашистской Германии.

Сущность коллаборационизма - это сотрудничество и сложнейший комплекс отношений оккупантов с властями и населением захваченной страны. Это взаимодействие и есть базис, без которого не могла бы функционировать фашистская машина рейха. Она нуждалась в переводчиках, в специалистах-администраторах, хозяйственниках, знатоках политического строя, местных обычаев и во многих других помощниках из местных органов власти и населения [7, с. 3].

А смысл сущности европейского коллаборационизма в 1941 году с гитлеровской Германией, заключался в том, что Европа начала Второй мировой войны переживала глубокий идеологический кризис. И главная причина ее соглашательства состояла в отсутствие идеи, которую можно было бы противопоставить нацизму. Европа покорилась Третьему рейху еще до того, как он стал по-настоящему опасен, из врага потенциального превратился во врага явного. Фашизм для Европы представлялся меньшим злом, чем социализм. Нацизм был «плоть от плоти европейской культуры». Поэтому Европейские страны искренне верили, что если даже эту силу не возможно будет себе подчинить, то тогда ее можно было бы хотя бы приручить, а то и признать руководящей силой [4, с. 118].

Что касается причин явления коллаборационизм, то они всегда имели сложный и неоднозначный характер. Они были порождены разными обстоятельствами в основном политического, экономического, мировоззренческого и военного порядка [7, с. 7]. Чаще военная беспросветная тяжёлая ситуация в странах европейского континента заставляла людей метаться в поисках спасения и быть вынужденными прибегнуть к сотрудничеству с Германией. Но бесспорно, и среди них имелась значительная прослойка антинастроенных граждан, которые добросовестно и преданно служили оккупантам, преследуя свои корыстные цели.

Касаясь вопроса типологии, известной работой по этой теме, на которую часто ссылаются европейские исследователи, является труд британского историка X. Сетон-Ватсона [8, с. 109]. Всего он выделил пять типов сотрудничества с врагом: первый - служба немецким оккупантам и их союзникам исходя из личных симпатий к крайне правой идеологии, второй – национальные меньшинства, чьи права были ущемлены ещё до войны, третьи – те, кто пришли к выводу о неизбежности победы Германии, четвертые – люди исходящие из твёрдого убеждения, что таким образом они помогают своему народу, спасая то, что необходимо спасти в ожидании момента, и пятые - те, кто боролся против оккупантов и на первых порах сохранял лояльность правительству в изгнании, однако позднее, испугавшись размаха левого сопротивления, сочетавшего борьбу с оккупантами и ползучую революцию, пошёл на сотрудничество с немцами в их борьбе против левых.

Среди же отечественных исследователей интерес представляет работа Б.Н. Ковалева и М.И. Семиряги. Борис Николаевич в своем труде выделяет девять разновидностей: военный, административный, идеологический, экономический, интеллектуальный, духовный, националь­ный, детский и половой [5, с. 187]. Аргументируя, что при рассмотрении важно учитывать социально-политические и национальные истоки коллаборационизма, а также причины личного характера, приведшие отдельных граждан к сотрудничеству с оккупантами. А что касается классификации М.И. Семиряги, то исследователь выделил бытовой, администра­тивный, экономический и военно-политический коллаборационизм [7, с. 7]. Благодаря типологии он доказал, что не все действия в рамках этих форм можно квалифицировать как измену родине. Исключение историк сделал только для военно-политического коллабора­ционизма, который, по его мнению, варианта оправданной вынужденности иметь не мог.

А теперь перейдем к анализу второй части исследования – «национальным вариациям». Здесь не обходимо остановиться на нескольких моментах. Во-первых, мы взяли на рассмотрение три оккупационных страны в годы Второй мировой – Югославию, Чехию (Протекторат Богемию и Моравию) и Данию. Во-вторых, наш выбор обосновывается мало изученностью аспекта коллаборационизма в исторических и политических источниках. А также яркостью примеров явления коллаборационизма в годы с 1939 по 1945, что помогли нам составить шкалу «от государственного предательства до отказа сотрудничать с врагом и безразличия к данному аспекту».

Первым примером стала Югославия. Это государство – уникальный пример сотрудничества с врагом, а именно коллаборационизма во всех сферах жизни. Процветавшее предательство в государстве Югославия во Вторую мировую войну, чуть не развалило страну на отдельные части. Особенностью этого примера является то, что коллаборационизм был порождением не столько от тяжести иностранной оккупации, сколько от многоуровневой гражданской войны, идущей из прошлого.

Причин для сотрудничества с немцам в Югославии было очень много. Многие иссле­дователи ссылаются на отголоски Версальского мира, который якобы должен был помешать росту влияния на важных стратегических и ресурсных землях - Балканах, Германии, СССР и Италии. Благодаря этому договору Югославия стала «плавильным котлом» многих народов, которые трудно уживались вместе [6, с. 248]. Поэтому европейскую страну на всем протяжении еще довоенного развития постоянно разрывало от нерешенных межэтнических противоречий, социальных неурядиц и культурных отличий. Межнациональной рознь и жестокость с при­ходом немцев «вылилась на улицы города» [1, с. 485]. Свою лепту внесло и иерархическое положение народов в стране еще в довоенное время. Хорваты, словенцы, черногорцы всегда находились в категории починенных народов по сравнению с сербами. И поэтому машина германского вермахта, что имела неограниченную власть, стала для всех них одним из способов восстановления их прав и свобод, шансом на создание собственного национального суверенитета. Еще одним аспектом стало коллаборационистское искусственно созданное «государство» Независимой Хорватии. Немцы помогли разрастись сепаратистским тенденциям в стране, приведя к власти усташей — крайних этнических националистов [2, с. 18-21]. Именно с них начнется период этнических чисток, сопровождавшийся геноцидом сербов и евреев, и включавшим в себя истребление элиты, лагеря смерти и массовые немотивиро­ванные убийства [9]. Усташи стали той силой и опорой для Германии, что смогла разрушить этнополитическое Югославское государство балканских народов с их негибкой унитарной государственной структурой сербской монархии.

Говоря о типологизации в стране Югославия, то здесь, пожалуй, присутствовали все типы коллаборационизма, например, даже если мы применим модель Б.Н. Ковалева [3]. И военный (Например, 23-я горная дивизия СС «Кама», входившая в состав войск - СС, начала формироваться 10 июня 1944 в восточной Хорватии из хорватских, боснийских и герцеговинских мусульман), административный (марионеточное правительство Сербии и Независимое Хорватское государство), идеологический (заимствование расовой теории в политике НХГ), экономический (поддержка НГХ военным оборудованием Германии), интеллектуальный (переводчики и администраторы в оккупационных правительствах), духовный (националистически настроенные хорватские католики), национальный (движения черногорцев в Италии) [1, с. 485-487].

Интересным случаем оказывается рассмотренная нами Чехословакия, а именно режим властной организации протектората Богемии и Моравии, что существовал с 1941-1945 годы. Коллаборационизм, протекавший в чешских землях во Вторую мировую войну, был не так ярко выражен даже по сравнению с процессами, происходившими в той же Югославии. Здесь мы можем говорить скорее о коллаборационизме экономическом. До 1942 года репрессии в новых протекторальных землях проводились в сравнительно мягких формах, да и марионе­точное правительство чешской буржуазии смогло сохранить за собой некоторые привилегии [1, с. 430]. Если же провести сравнение, то Чехословакия для германской машины вермахта была чем-то вроде военного завода, поставляющего оружие солдатам Гитлера.

Причинами для него в маленькой европейской стране послужили все те же национальные противоречия и споры. Кроме двух основных этнических групп, в стране жили немцы, венгры, поляки, украинцы. Все это усугублялось политикой чешской буржуазии, пришедшей к власти в 1918, что проводили великодержавную политику, заключаемую в слогане «чешское государство должно быть чешским». К этому аспекту еще относились и территориальные претензии между Германией и Чешским государством, а именно так назы­ваемая Судетская область.

Типологизируя пример – протекторат Богемии и Моравия, как я уже отмечала ранее, мы можем говорить о характерном экономическом признаке сотрудничества. Чехословакия была для Германии экономической колонией [1, с. 433].

И последним примером в нашем исследовании стала оккупационная политика в Дании. Говорить о коллаборационизме в этом государстве, как и о его противоположном аспекте – движении Сопротивления, не приходилось. Преобладали лишь пассивные методы борьбы в стране между гражданами и рабочими против коллаборационистского правительства. Лишь только на рубеже 1942-1943 годов в связи с ухудшением положения в стране прокатились массовые протесты по всем предприятиям [1, с. 442]. Дания не поменяла ни свой привычный уклад политической, ни экономической жизни в годы оккупации, и по сравнению с другими захваченными странами и понесла меньшие потери.

Причинами такой гибкой оккупационной политики Германии в отношении Дании, которую Гитлер не позволял себе в отношении других завоеванных стран, объяснялась следующими тремя аспектами: во-первых, это была попытка представить Данию перед народами Европы в качестве «образцового протектората», во-вторых, датский народ относился к «нордической расе», в-третьих, датское правительство своим «лояльным» отношением к оккупационным властям не давало им повода для каких-либо решительных репрессивных мер [1, с. 443-447].

Таким образом, в своем исследовании мы определили и сформулировали понятие коллаборационизма, выявили сущность и исследовали разные модели разновидностей данного явления. А также проанализировали и сравнили степень существования и проявления коллаборационизма в странах Европы в период с 1939-1945 годы, показав на разных примерах проявления коллаборационизма в разных странах.

Список литературы:

1. Антифашистское сопротивление в Европе. Коллаборационизм и движение Сопротивления в европейских странах [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://encyclopedia.mil.ru/files/VOV/tom9/VOV_Vol9_425-501_Chap6.pdf (Дата обращения – 22. 05. 2016).
2. Беляков С.С. Идеология Усташского движения как историческая форма хорватского этнического национализма (1929-1945 гг.): автореф. дис. … канд. ист. наук: 07.00.03 / С.С. Беляков; Урал. гос. ун-т им. А.М. Горького. — Екатеринбург: [б. и.], 2006. — 24 с.
3. Ковалев Б.И. Часть I. Коллаборационизм в России в 1941-1945 гг.: типы и формы / - М: МИОН. ИНОЦЕНТР. Великий Новгород. - 2009. – 372 с.
4. Кормилицын С.В. Коллаборационизм или предательство? «Идейные предшественники» генерала Власова // Коллаборационизм и предательство во Второй мировой войне. Власов и власовщина. Материалы международного круглого стола от 12.11.2009 под ред. д.и.н. Кузнечевского; Рос. ин-т стратегич. исслед. - М.: РИСИ, 2010. – 224 с.
5. Макаров О.Ю. Коллаборационизм и сотрудничество в великой отечественной войне // Вестник Нижегородсткого университета им. Н.И. Лобачевского. - 2011. - № 3 (1). – С. 185‑191.
6. Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил на Балканах / [А.В. Антосяк, Н.В. Васильева, П.А. Кочегура и др.]; Отв. ред. А.Г. Хорьков, АН СССР, Ин-т воен. истории МО СССР. – М.: Наука. – 1989. – 262 с.
7. Семиряга М.И. Коллаборационизм. Природа, типология и проявления в годы Второй мировой войны / М.: изд-во "РОССПЭН". - 2000. – 861 с.
8. Тимофеев А.Ю. «Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. 1941–1945». – М.: Вече. – 2010. – 400 с.
9. Jasenovac concentration camp/Washington, DC: Holocaust Memorial Museum. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.ushmm.org/wlc/en/article.php?ModuleId=10005449 (Дата доступа – 22. 06. 2016).
10. Karel C. Berkhoff. Harvest of Despair: Life and Death in Ukraine under Nazi Rule // Belknap Press. - 2008. - P. 4-5.