Телефон: 8-800-350-22-65
WhatsApp: 8-800-350-22-65
Telegram: sibac
Прием заявок круглосуточно
График работы офиса: с 9.00 до 18.00 Нск (5.00 - 14.00 Мск)

Статья опубликована в рамках: XV Международной научно-практической конференции «История, политология, социология, философия: теоретические и практические аспекты» (Россия, г. Новосибирск, 03 декабря 2018 г.)

Наука: Философия

Секция: Философские проблемы образования

Скачать книгу(-и): Сборник статей конференции

Библиографическое описание:
Дитковская И.Э. УСЛОВИЯ СТАНОВЛЕНИЯ ЭТИЧЕСКИХ ПРИНЦИПОВ ПЕДАГОГИКИ В.Ф.ВОЙНО-ЯСЕНЕЦКОГО В ГОДЫ ЦЕРКОВНОГО СЛУЖЕНИЯ И ССЫЛКИ // История, политология, социология, философия: теоретические и практические аспекты: сб. ст. по матер. XV междунар. науч.-практ. конф. № 10(11). – Новосибирск: СибАК, 2018. – С. 77-83.
Проголосовать за статью
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

УСЛОВИЯ СТАНОВЛЕНИЯ ЭТИЧЕСКИХ ПРИНЦИПОВ ПЕДАГОГИКИ В.Ф.ВОЙНО-ЯСЕНЕЦКОГО В ГОДЫ ЦЕРКОВНОГО СЛУЖЕНИЯ И ССЫЛКИ

Дитковская Инесса Эмилевна

канд. филос. наук, доц. Сибирский федеральный университет

РФ, г. Красноярск

Одной из проблем современной отечественной медицины, связанной со снижением ценности врачевания как искусства, является обесценивание духовной составляющей, и как следствие – тенденция игнорирования целостного взгляда на личность пациента, обладающей индивидуальностью. В связи с этим необходимо философское осмыс­ление в ценностно-целевых, процессуальных, результативных аспектах накопленного опыта исторически сложившейся системы отечественного медицинского образования, педагогического наследия ярких представи­телей отечественной медицины. Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий (1877 – 1961) – выдающийся хирург, доктор медицины, профессор, духовный писатель, епископ Русской Православной Церкви, архиепископ Симферопольский и Крымский, этические принципы которого опре­делили многогранность и эффективность его деятельности: врачебной, научной, педагогической, административно-организационной.

Заметное место в жизни Войно-Ясенецкого с 1920 г. – времени его пребывания в Ташкенте, – заняло церковное служение. Он посещал богослужения, выступал с беседами о толковании Священного писания. В этот период Войно-Ясенецкий был посвящен в чтеца, певца и иподиакона, затем и в диакона, а после рукоположен в иерея.

Становление Войно-Ясенецкого как священнослужителя про­исходило в условиях раскола церкви. После февральских событий 1917 года в русском православии возникло движение обновленчества (Войно-Ясенецкий употреблял понятие «живая церковь»), его предста­вители были сторонниками модернизации богослужения и выступали против патриарха Тихона. Наибольшего влияния «обновленцы» достигли в 1922‑1923 годы и прошедший в апреле 1923 года в Москве Второй Поместный Всероссийский Собор констатировал раскол в Русской православной церкви. Перед Собором весной 1923 года на съезде духо­венства Ташкентской и Туркестанской епархии Войно-Ясенецкого выбрали кандидатом на возведение в архиерейский сан. Раскол проя­вился и в Ташкентской епархии, Преосвященный Иннокентий бежал в Москву. Войно-Ясенецкий стал одним из активных организаторов съезда «верных», на который пригласили представителя Государственного политического управления (далее – ГПУ). Позже он вспоминал, что этот эпизод послужил основанием первой ссылки.

Занимаясь религиозной деятельностью, Войно-Ясенецкий продол­жал исполнять обязанности главного врача больницы, много оперировал, был одним из инициаторов открытия Ташкентского университета, где возглавил кафедру топографической анатомии и оперативной хирургии. В процессе работы над «Очерками гнойной хирургии» приходилось «делать исследования на трупах в больничном морге, куда ежедневно привозили повозки, горою нагруженные трупами беженцев из Поволжья, где свирепствовали тяжелый голод и эпидемии заразных болезней» [4].

Православная вера Войно-Ясенецкого оказала влияние на его вра­чебную и педагогическую деятельность. Когда его посвятили в диаконы, среди студентов возникло недопонимание: «Конечно, они не могли понять и оценить моего поступка, ибо сами были далеки от религии. Что поняли бы они, если бы я им сказал, что при виде кощунственных карнавалов и издевательств над Господом нашим Иисусом Христом мое сердце громко кричало: «Не могу молчать!». И я чувствовал, что мой долг – защищать проповедью оскорбляемого Спасителя нашего и восхвалять Его безмерное милосердие к роду человеческому» [4]. Часть студентов организовала митинг и приняла постановление с требованием увольнения профессора Войно-Ясенецкого. Руководство университета отвергло это решение. Однако в газете «Туркестанская правда» была опубликована статья «Воровской архиепископ Лука», призывавшая к аресту священника [5]. Войно-Ясенецкий в своих воспоминаниях отметил, что арест 10 июня 1923 года произошел через несколько недель после его первой архиерейской службы. В.Ф. Войно-Ясенецкому вменялось совершение преступлений, предусмотренных ст.ст. 63 (участие в организации, противодействующей в контрреволю­ционных целях нормальной деятельности советских учреждений или предприятий, или использующей таковые в тех же целях), 70 (пропаганда и агитация в направлении помощи международной буржуазии), 73 (измышление и/или распространение в контрреволюционных целях ложных слухов или непроверенных сведений, могущих вызвать общест­венную панику, возбудить недоверие к власти или дискредитировать ее), 83 (агитация и пропаганда всякого рода, заключающая призыв к совер­шению преступлений, предусмотренных ст. ст. 75‑81, а равно в возбужде­нии национальной вражды и розни) и 123 (присвоение себе религиозными или церковными организациями административных, судебных или иных публично-правовых функций и прав юридических лиц) УК РСФСР (1922 г.). В тюрьме Войно-Ясенецкий продолжал работу над «Очерками гнойной хирургии».

Далее делом Войно-Ясенецкого занималось центральное ГПУ Москвы, он содержался в Бутырской тюрьме. Соседями по камере в большинстве своем были бандиты, воры, убийцы, но встречались и политические (священник, митрополит). По результатам расследования его отправили в ссылку в Нарымский край. После перевода в Таганскую тюрьму окружение Валентина Феликсовича были только политические преступники. Этапный путь пролегал через Тюмень, Омск, Новосибирск. Об этом периоде, Войно-Ясенецкий писал: «воры и бандиты глубоко ценят простое человеческое отношение к ним» [4]. Наряду с этим, Валентин Феликсович описывал пребывание в одной из камер с уголов­никами, когда «шпана встретила настолько враждебно, что я должен был спасаться бегством от них. Стал стучать в дверь под предлогом необходимости выйти в клозет и, выйдя, заявил надзирателю, что ни в коем случае не вернусь в камеру» [4]. Однако когда преступники обращались за помощью, он оказывал ее в полном объеме и как врач, и как священник.

В Енисейск Войно-Ясенецкий прибыл 18 января 1924 года. По просьбе главного врача Войно-Ясенецкий проводил много операций в енисейской больнице. По воскресным и праздничным дням проводил всенощные литургии. Подобная религиозная и врачебная активность Валентина Феликсовича пугала правоохранительные органы: 3 марта 1924 года последовал очередной арест и высылка в деревню Хая. Затем Войно-Ясенецкого вернули в Енисейск. Выйдя из заточения, Валентин Феликсович вернулся к прежней деятельности.

В конце августа 1924 года Войно-Ясенецкий прибыл в Туруханск. В местной больнице исполнял обязанности врача. В результате доноса 7 декабря 1924 года местный отдел ГПУ постановил выслать Войно‑Ясенецкого в деревню Плахино. Но 7 апреля 1925 года его вернули в Туруханск. «Оказалось, что в туруханской больнице умер крестьянин, нуждавшийся в неотложной операции, которой без меня не могли сделать. Это так возмутило туруханских крестьян, что они вооружились вилами, косами и топорами и решили устроить погром ГПУ и сельсовета» [4]. В ноябре 1925 года пришло постановление об освобождении. По пути в Красноярск на остановках врача встречали его бывшие благодарные пациенты; в Енисейске, «в котором духовен­ство, прежде бывшее сплошь обновленческим, но обращенное мною на путь правды перед моим отъездом в Туруханск, устроило мне торжественную встречу» [4].

В конце января 1926 года Войно-Ясенецкий прибыл в Ташкент. Городской кафедральный собор был разрушен, сохранилась только церковь, но и в ней служил епископ, примкнувший к обновленцам. Подобные перемены Войно-Ясенецкий принять не смог: на просьбу священника-обновленца освятить церковь, ответил однозначным отказом, что послужило причиной конфликта и последующими попытками перевести хирурга служить в Курскую или Орловскую области. В сложившейся ситуации Войно-Ясенецкий посчитал необходимым подать прошение об увольнение на покой. Его просьбу удовлетворили в 1927 году. Впоследствии свое решение Валентин Феликсович расценил как «начало греховного пути и Божиих наказаний за него» [4].

23 апреля 1930 года Святителя арестовали. Как пишут ряд иссле­дователей, поводом стало обвинение в соучастии в убийстве коллеги Войно-Ясенецкого, профессора Михайловского. Незадолго до ареста совершил самоубийство профессор-физиолог Среднеазиатского универ­ситета И.П. Михайловский. Причины видятся в предшествующей смерти сына профессора и последующих безрезультативных попытках Михайловского найти научный способ превращения неживой материи в живую. Семья Михайловского обратилась к Войно-Ясенецкому с просьбой подтвердить, что самоубийство было совершено ввиду психи­ческого расстройства. Это давало возможность произвести захоронение по всем православным канонам. И Валентин Феликсович выдал меди­цинское заключение, подтверждавшее душевную болезнь самоубийцы. Но, по мнению правоохранительных органов, самоубийства не было: супруга профессора, находясь в сговоре с Войно-Ясенецким, сама совер­шила убийство мужа с целью сокрытия результатов исследования Михайловского по «оживлению» умерших как подрывающих основы мировых религий [3]. Валентину Феликсовичу предъявили обвинение в совершении преступлений, предусмотренных ст.ст. 10 – 14 и 186 п. 1 УК УзССР.

После ареста Войно-Ясенецкий из Ташкента был отправлен по этапу в Самару, затем в город Котлас и далее в Архангельск. Удивительным для хирурга стал прием, оказанный этим городом: «В первый год жизни в Архангельске я испытывал большие затруднения в отношении квартиры и был почти бездомным. Не только врачи больницы, но, к удивлению моему, даже епископ Архангельский встретили меня довольно недру­желюбно» [4]. В Архангельске Войно-Ясенецкий работал хирургом в большой амбулатории.

Войно-Ясенецкого вызвали в московское ГПУ: там особо уполно­моченный коллегии обещал «хирургическую кафедру в Москве, и было понятно, что от меня хотят отказа от священнослужения» [4]. После отказа ему добавили еще полгода к назначенному сроку ссылки. «Незаметно для меня медовые речи особо уполномоченного отравляли ядом сердце мое, и со мною случилось тягчайшее несчастье и великий грех, ибо я написал такое заявление: «Я не удел как архиерей и состою на покое. При нынешних условиях не считаю возможным продолжать служение, и потому, если мой священный сан этому не препятствует, я хотел бы получить возможность работать по хирургии» [4]. Несмотря на подобную самокритичность, Войно-Ясенецкий никогда не отказывался от своей веры, что подтверждается протоколами допросов. Также Валентин Феликсович подвергал сомнению возможность сочетания канонов православия и медицинской работы. При ведении исследо­ваний по гнойной хирургии Святитель был вынужден проводить опыты на трупах, что было научной необходимостью. Впоследствии Валентин Феликсович писал: «В своих покаянных молитвах я усердно просил у Бога прощения за продолжение работы по хирургии, но однажды моя молитва была остановлена голосом из неземного мира: «В этом не кайся!» И я понял, что «Очерки гнойной хирургии» были угодны Богу» [4].

После освобождения в 1933 году Войно-Ясенецкий уехал в Москву, где ходатайствовал перед Министерством здравоохранения о предоставлении специального Научно-исследовательского института гнойной хирургии, правда, тщетно.

Войно-Ясенецкий поехал в Феодосию. Там он чувствовал себя «сбившимся с пути и оставленным Богом, питался в грязной харчевне, ночевал в доме крестьянина». Весной 1934 года Войно-Ясенецкий приехал в Ташкент, затем в город Андижан: «Я опустился до такой степени, что надел гражданскую одежду и в Министерстве здравоохра­нения получил должность консультанта при адижанской больнице» [4]. Затем работал в Ташкенте в гнойно-хирургическом отделении городской клинической больницы, занимался научной деятельностью, результатом которой стало издание монографии «Очерки гнойной хирургии» (1934 г). В течение нескольких лет Войно-Ясенецкий возглавлял главную опера­ционную в Институте неотложной помощи Ташкента, читал лекции в Институте усовершенствования врачей.

Далее произошло событие, несколько смягчившее отношение властей к личности Войно-Ясенецкого. Летом 1935 года хирурга пригла­сили в город Сталинабад (Душанбе): после успешно проведенной операции бывшему личному секретарю Ленина, Н. Горбунову, последо­вало предложение возглавить Сталинабадский Научно-исследовательский институт. Валентин Феликсович ответил, что даст согласие при условии восстановления городской церкви. Храм, конечно, не восстановили. Но в скором времени Наркомздрав УССР утвердил профессора В.Ф. Войно-Ясенецкого в ученой степени доктора медицинских наук. Тем не менее, 11 июля 1935 года в газете «Правда Востока» №158 вышла разгромная статья «Медицина на грани знахарства», в которой Войно-Ясенецкий был обвинен в шарлатанстве [3].

Третья ссылка последовала после ареста 24 июля 1937 года. Войно-Ясенецкому вменялось совершение преступлений, предусмотрен­ных ч.1 ст. 66, ст.ст. 64 и 60 УК УзССР, а именно: создание «контр­революционной церковно-монашеской организации», проповедовавшей следующие идеи: недовольство советской властью и проводимой ею политикой, контрреволюционные взгляды на внутреннее и внешнее положение СССР, клеветнические взгляды на РКП(б) и Иосифа Сталина, пораженческие взгляды в отношении СССР в предстоящей войне с Германией, указывание на скорое падение СССР» [3]. Затем в ходе следствия Войно-Ясенецкому было приписано совершение еще нескольких преступлений, тоже политических. Мы не будем озвучивать весь ход и содержание следствия, отметим лишь несколько моментов. Войно-Ясенецкий пережил пытки, конвейерный допрос, попытки вызвать доверие, угрозы жизни и здоровью близким, выслуживание сотрудников перед начальством – кто быстрее и качественнее выбьет показания и пр. В качестве доказательств использовались лишь про­токолы допросов свидетелей, ни одного вещественного доказательства к делу не было приобщено. Многие, не выдержав расследования, оклеветали Войно-Ясенецкого (обвинения в работе на Ватикан, поддержке фашистской Германии и пр.) и многие обвиняемые по делу были расстреляны. Войно-Ясенецкий не оклеветал ни одного человека, активно защищался и отстаивал свои идеалы, пытался давать ход составленным жалобам о нарушенных процедурах. Срок расследования неоднократно продлялся. После долгих разбирательств следственное дело направили в военную прокуратуру Средне-Азиатского Военного Округа. Оттуда дело направили на особое совещание НКВД СССР. Уголовное дело было рассмотрено лишь в феврале 1940 года (!). В итоге, Особое совещание при народном комиссаре Внутренних дел СССР поста­новило «Войно-Ясенецкого Валентина Феликсовича, он же епископ Лука, за участие в антисоветской организации сослать в Красноярский край сроком на пять лет, считая срок со дня ареста» [3]. Ни одно из вме­няемых преступлений не было доказано.

Таким образом, в течение 1920 – 1939 гг. наряду с насыщенной врачебной и научно-педагогической деятельностью, церковное служение играло особую роль в жизни В.Ф.Войно-Ясенецкого, став важнейшим условием оформления фундаментальных оснований морально-этических принципов его педагогики.

 

Список литературы:

  1. Святитель Лука (Войно-Ясенецкий). Дух, душа и тело / Святитель Лука (Войно-Ясенецкий). – М.: Образ. Тульская Епархия. Москва, 2011. – 130 с.
  2. Войно-Ясенецкий В.Ф. Наука и религия / Войно-Ясенецкий В.Ф. – М.: Феникс, Православная библиотека «Троицкое слово», 2001. – 74 с.
  3. Лисичкин В.А. Лука, врач возлюбленный / В.А. Лисичкин. – М.: Издательский Совет Русской Православной Церкви, 2009. – 456 с.
  4. Лука (Войно-Ясенецкий), свт. «Я полюбил страдание, так удивительно очищающее душу»: сборник / Святитель Лука, исповедник, архиепископ Симферопольский и Крымский. Сост. Л.А. Чуткова. – М.: Сибирская Благозвонница, 2016. – 254 с.
  5. Шевченко Ю.Л. Приветствует вас Спаситель Лука / Ю.Л. Шевченко. – С. Петербург: Наука, 2007. – 623 с.
Проголосовать за статью
Дипломы участников
У данной статьи нет
дипломов

Оставить комментарий

Форма обратной связи о взаимодействии с сайтом
CAPTCHA
Этот вопрос задается для того, чтобы выяснить, являетесь ли Вы человеком или представляете из себя автоматическую спам-рассылку.