ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ  ИССЛЕДОВАНИЯ  ФЕНОМЕНА  МЕНТАЛЬНОСТИ

Белкин  Антон  Игоревич

к.псх.н.,  доцент  ПГСГА,  г.  Самара

E-mail:  rotate@mail.ru

В  последнее  время  в  социальной  науке  широко  используется  понятие  «ментальность»  и  «менталитет».  Если  для  традиционной  социальной  психологии  ментальность  –  это  неосознаваемая  или  частично  осознаваемая,  характерная  для  данной  культуры  (субкультуры)  специфика  психической  жизни  представляющих  ее  индивидов,  детерминированная  экономическими,  политическими  и  социальными  условиями  жизни,  то  для  постнеклассической  науки  ментальность  –  это  взятая  вне  ракурса  индивидуального  сознания  специфика  отношения  человека  и  культуры. 

Слово  «ментальный»  в  общем  плане  рассматривается  в  науке  как  понятие,  имеющее  отношение  к  уму  в  его  функциональных  и  содержательных  аспектах  [14].  Ментальность  определяется  и  как  образ  мышления,  общая  духовная  настроенность  и  способ  поведения  человека,  группы  [13].

Понятие  «ментальность»  первоначально  возникает  в  исторической  науке  у  представителей  школы  «Анналов»  М.  Блока  и  Л.  Февра.

Исторические  истоки  понятия  «ментальность»  возникают  во  Франции,  а  ее  ключевая  дефиниция  формируется  по  контрасту  с  английским  омонимом.  Из  общего  латинского  корня  mens  (ум,  мышление,  образ  мысли,  мнение,  мировоззрение)  на  разной  почве  вырастает  два  противоположных  значения.  Ментальность  по-английски  является  личным  достоянием  индивидуума,  а  по-французски  рассматривается  как  явление,  которое  распространяется  от  человека  к  человеку. 

Во  французской  науке  слово  «ментальность»  прозвучало  благодаря  работе  Л.  Леви-Брюля  «Ментальные  функции  в  низших  обществах»,  которое  в  русской  периодике  часто  неточно  переводится  как  «Первобытное  мышление»  [16].

  Автор  в  своем  труде  постулировал  существование  двух  классов  социальных  норм,  управляющих  человеческим  поведением:  индивидуальных  и  коллективных  представлений.  Последние  пралогичны,  так  как  дают  толкования,  только  внешне  похожие  на  классификации  и  выводы,  в  то  время  как  их  внутренняя  суть  –  закон  партиципации  (сопричастия,  мистического  единения  сородичей).

По  нашему  мнению,  этот  подход  имеет  право  на  существование,  так  как  подчеркивает  существование  неосознаваемой,  но  реально  действующей  части  ментальности.

Историки  школы  «Анналов»,  развивая  субъективный  подход  к  исследованию  истории,  использовали  понятие  «ментальность»  в  своих  научных  трудах  при  описании  результатов  исторических  исследований. 

Так,  М.  Блок,  отказываясь  от  определения  ментальности  при  изучении  такого  культурно-исторического  явления  как  способность  монарха  исцелять  болезнь  прикосновением,  вслед  за  Л.  Леви-Брюлем,  рассматривает  ментальность  как  умонастроение,  которое  обладает  мистическими  компонентами  [3].

Л.  Февр  погружает  ментальность  в  культурный  материал,  называя  ее  ментальным  инструментарием.  Он  считает,  что  прежде,  чем  делать  выводы  об  умонастроениях  и  образе  мира  эпохи,  следует  «инвентаризовать»  средства,  которыми  пользовались  люди  для  осуществления  своей  интеллектуальной  и  эмоциональной  жизни,  а  также  их  социальное  окружение  [15].

Большинство  последователей  школы  «Анналов»  предпочитали  использовать  концепт  неясных,  протеических  полуэмоций-полупредставлений  и  расширять  сферу  ментальной  истории  без  предварительного  психологического  определения  материала. 

Анализ  первичных  исторических  подходов  к  определению  понятия  «ментальность»  показывает,  что  данное  понятие  является  обобщающей  категорией,  характеризующей  умонастроение  представителей  той  или  иной  эпохи,  в  котором  переплетены  осознанное  настроение  и  импульсы  коллективного  бессознательного.  На  наш  взгляд,  такой  подход  ценен  тем,  что  расширяет  исследовательскую  область,  включая  в  ее  сферу  неосознаваемые  компоненты  психических  проявлений.

Анализ  современной  философской,  исторической  и  психологической  литературы  показывает,  что  можно  вполне  согласиться  с  мнением  известного  историка  Ж.  Гоффа  о  том,  что  до  настоящего  времени  в  определении  ментальности  отсутствует  единство  взглядов  относительно  сущности  этого  феномена  [5].

Спецификой  историко-психологического  подхода  к  изучению  ментальности  является  акцентирование  уникальности  изучаемого  феномена,  который  может  быть  познан  через  изучение  продуктов  человеческой  деятельности  –  письменные  тексты,  зафиксированные  в  культуре.

В  этой  связи  можно  отметить  подход  к  изучению  ментальности  А.Я.  Гуревича,  который,  считает,  что  объективное  историческое  исследование,  направленное  на  выявление  особенностей  социальной  жизни  людей  конкретной  исторической  эпохи  должно  быть  дополнено  «субъективным»  изучением  истории  с  позиций  самим  субъектов  исторического  процесса,  носителей  сознания  конкретной  эпохи  [6].

Проблематика  исследования  ментальности,  на  наш  взгляд,  связана  с  тем,  что  это  понятие,  первоначально  возникшее  в  школе  Анналов  Л.  Февра  и  М.  Блока,  в  настоящее  время  носит  междициплинарный  характер  и  трактуется  неоднозначно  не  только  историками,  но  и  психологами.  Другой  сложностью  подхода  к  изучению  ментальности  является  подчеркивание  или  игнорирование  бессознательного  компонента  этого  феномена.

Ученые-психологи  при  изучении  проблемы  ментальности  в  основном  стремятся  определить  критерии,  с  помощью  которых  можно  если  не  свести  ментальность  к  каким-то  психологическим  феноменам,  то,  по  крайней  мере,  определить  психологические  явления,  детерминирующие  характер  этого  феномена. 

Спецификой  психологического  подхода  к  исследованию  ментальности  является  изучение  этого  феномена  через  призму  философско-мировоззренческих  и  обобщающих  социально-психологических  понятий.

В  этом  русле  выполнены  работы  московской  психологической  школы,  представляющие  собой  попытки  рассмотреть  интегральные  механизмы  ментальности  и  ее  связь  с  обобщающими  социально-психологическими  характеристиками  личности.  Работы  ее  представителей  делятся  на  два  подхода,  аналогично  проблематике  исследования  личности.

Сторонники  идеографического  подхода,  например,  В.П.  Зинченко  акцентируют  внимание  на  уникальности  и  необъективированности  изучаемого  феномена,  замечая,  что  для  изучения  исторических  фактов  наиболее  применимым  и  адекватным  оказывается  феноменологический  подход,  развиваемый  в  психологии  трудами  Г.Г.  Шпета  [8]. 

По  мнению  В.Ф.  Петренко,  изучение  сознания  и  ментальности  должно  учитывать  наличие  адаптационных  механизмов  хранения  информации  материей,  наличие  коллективного  бессознательного,  что  делает  доступным  постижение  специфики  истории  через  психоанализ  коллективного  и  личностного  бессознательного  [9].  Таким  образом,  исследователь  подчеркивает  детерминацию  феномена  ментальности  со  стороны  коллективного  бессознательного,  что  усложняет  сам  характер  исследования  ментальности.

Другие  ученые  стремятся  определить  психологический  характер  или  отражение  в  групповой  психологии  характера  изучаемого  феномена.

Так,  по  мнению  К.А.  Абульхановой  и  др.  ученых,  такими  критериями  является  образ  жизни  составляющих  данную  культуру  и  обладающих  определенным  менталитетом  людей  [10]. 

Анализ  приведенных  подходов  показывает,  что  исследователи  московской  психологической  школы  делятся  на  два  направления,  первое  из  которых  стремится  сохранить  уникальный  характер  ментальности,  используя  феноменологический  подход,  а  второе  стремится  найти  средства  более  точного  описания  ментальности  с  помощью  обобщающих  психологических  категорий,  частично  взятых  из  западной,  а  частично  –  из  отечественной  психологической  науки.

Специфика  питерской  школы  психологии  к  исследованию  ментальности  представлена,  прежде  всего,  в  работах  В.Е.  Семенова,  посвященных  изучению  данной  тематики.  При  этом  в  литературе  широкое  распространение  получило  его  определение  менталитета  как  исторически  сложившегося  группового  долговременного  настроения,  единства  (сплава)  сознательных  и  неосознанных  ценностей,  норм,  установок  в  их  когнитивном,  эмоциональном  и  поведенческом  выражении  [12  и  др.].

Ученый  выделяет  4  базовых  российских  менталитета,  при  этом  его  классификация  основана  на  диалектике  философско-социологических  категорий  «Бог  (дух)  –  идол  (вещь)»  по  вертикальной  координате  и  «индивид  (Я)  –  коллектив  (Мы)»  по  горизонтальной  координате.  Он  выделяет  православно-российский,  коллективистско-социалистический,  индивидуалистско-капиталистический  и  криминально-мафиознаый  менталитеты. 

В.Е.  Семенов  отмечает,  что  российскому  обществу  свойственна  полиментальность,  то  есть  наличие  нескольких  взаимопересекающихся  менталитетов.  Социологические  исследования,  проведенные  под  его  руководством,  свидетельствуют,  что  с  конца  80-х  гг.  в  России  повышается  роль  православно-российского  менталитета  [11]. 

Полиментальность  определяется  и  как  свойство  менталитета  удерживать  определенное  состояние  умонастроений  этноса  на  протяжении  конкретного  исторического  цикла  [7].

Рассматривая  ментальность  как  глубинный  уровень  коллективного  и  индивидуального  сознания,  включающего  бессознательное,  исследователи  рассматривают  его  как  итог,  средоточие  процесса  индивидуальной  жизни.  Ментальность  выступает  определенным  способом  синтезирования  жизненных  явлений  и  жизненного  опыта,  представляя  собой  результат  культуры  [4  и  др.].

Анализ  подходов  к  исследованию  менталитета  питерской  психологической  школы  показывает,  что  под  ментальностью  понимаются  исторически  устойчивые  общественные  установки,  ценности  и  нормы,  имеющие  как  осознанный,  так  и  неосознанный  характер.  При  этом  спецификой  этой  школы  является  акцент  на  изучении  особенностей  российской  ментальности  с  помощью  выделения  наиболее  значимых  ее  категорий,  одновременно  являющимися  ценностями  российской  ментальности.

Особый  подход  к  пониманию  ментальности  в  русле  психологии  сознания  представлен  в  самарской  психологической  школе.

Г.В.  Акопов  считает,  что  в  настоящее  время  можно  говорить  о  возникновении  менталистики  –  комплексной  области  знаний  гуманитарных  наук,  объединенных,  систематизированных  и  дискурсируемых  идеологией  психологического  понимания,  интерпретации  и  конструирования  [1;  2].  По  его  мнению,  понятие  ментальности  может  быть  рассмотрено  с  позиций  структуры  группового  сознания. 

Ученый  рассматривает  структуру  сознания  на  основе  работ  крупнейшего  методолога  психологической  науки  В.А.  Ганзена.  Он  выделяет  6  элементов  группового  сознания:  стиль  управления,  традиции  коллектива,  групповую  перцепцию,  психологический  климат,  систему  групповых  норм,  санкций  и  одобрений,  общение  и  общественное  мнение  [1]. 

Отмечая,  что  ментальность  отражает  те  или  иные  проявления  сознания,  он  предлагает  рассматривать  ментальность  как  «проявление  группового  сознания  в  пространственно-временном  (хронотопическом)  и  духовном  (душевном)  измерениях»  [2,  с.  43].

Следовательно,  спецификой  самарского  подхода  к  изучению  ментальности  является  рассмотрение  этого  феномена  через  категорию  сознания  в  конкретном  хронотопическом  континууме,  в  конкретных  пространственно-временных  условиях  его  существования.

Таким  образом,  в  современной  психологии  проблематика  ментальности  получает  комплексную  разработку,  а  сам  феномен  ментальности  рассматривается  как  психологическая  переменная,  имеющая  осознаваемый  и  неосознаваемый  компоненты,  при  этом  сам  феномен  определяется  через  категории  мышления,  сознания  и  т.д.,  либо  рассматривается  как  ноуменальная  категория,  задающая  обобщенные  формы  жизнедеятельности  существования  социальных  групп  и  общества.

Список  литературы:

1.Акопов  Г.В.  Сознание,  ментальность,  менталистика  [Текст]  //  Современные  проблемы  российской  ментальности.  Материалы  Всероссийской  научно-практической  конференции  /  Отв.  ред.  Е.В.  Семенов.  –  СПб.:  Астерион,  2005.  –  234  с.

2.Акопов  Г.В.  Язык,  сознание,  ментальность  [Текст]  //  Ментальность  российской  провинции.  Сборник  материалов  по  4-й  Всероссийской  конференции  по  исторической  психологии  российского  сознания  1-2  июля  2004  г.  –  Самара:  СГПУ,  2005.  –  С.39-44.

3.Блок  М.  Короли-чудотворцы  [Текст]  /  М.  Блок.  –  М.:  Смысл,  1998.  –  232  с.

4.Визгин  В.П.  Ментальность,  менталитет  [Текст]  /  В.П.  Визгин  /  Современная  западная  философия:  Словарь.  –  М.:  Интрада,  1991.  –  С.176.

5.Гофф  Ж.  Ментальности:  двусмысленная  история  [Текст]  //  История  ментальностей.  Историческая  антропология.  Зарубежные  исследования  в  обзорах  и  рефератах.  –  М.:  РГГУ,  1996.  –  С.49-80.

6.Гуревич  А.Я.  Исторический  синтез  и  школа  «Анналов»  [Текст]  /  А.Я.  Гуревич.  –  М.:  Наука,  1993.  –  224  с.

7.Жмыриков  А.Н.  Менталитет,  ментальность,  полиментальность:  структурно-функциональные  соотношения  [Текст]  //  Современные  проблемы  российской  ментальности.  Материалы  Всероссийской  научно-практической  конференции  /  Отв.  ред.  Е.В.  Семенов.  –  СПб.:  Астерион,  2005.  –  С.31-34.

8.Зинченко  В.П.  О  сознании  психологов  [Текст]  //  Ментальность  российской  провинции.  Сборник  материалов  по  4-й  Всероссийской  конференции  по  исторической  психологии  российского  сознания  1-2  июля  2004  г.  –  Самара:  СГПУ,  2005.  –  С.6-12.

9.Петренко  В.Ф.  Конструктивистская  и  интуитивистская  парадигмы  в  психологической  науке  [Текст]  //  Ментальность  российской  провинции.  Сборник  материалов  по  4-й  Всероссийской  конференции  по  исторической  психологии  российского  сознания  1-2  июля  2004  г.  –  Самара:  СГПУ,  2005.  –С.13-18.

10.Российский  менталитет:  вопросы  психологической  теории  и  практики  [Текст]  /  Ред.  К.А.  Абульхановой,  А.В.  Брушлинского,  М.И.  Воловиковой.  –  М.:  РАН,  1997.

11.Семенов  В.Е.  Православие  как  имманентная  национальная  идея  Росссии  [Текст]  //  Современные  проблемы  российской  ментальности.  Материалы  Всероссийской  научно-практической  конференции  /  Отв.  ред.  Е.В.  Семенов.  –  СПб.:  Астерион,  2005.  –  С.137-140.

12.Семенов  В.Е.  Типология  российских  менталитетов  и  имманентная  идеология  России  [Текст]  //  Вестник  СПб.ГУ.  –  1997.  –  Сер.6.  –  Вып.4.  –  С.59-67.

13.Философский  словарь  [Текст]  /  Под  ред.  А.А.  Ивина.  –  М.:  Смысл,  2004.  –  296  с.

14.Философский  словарь  [Текст]  /  Под  ред.  Г.  Шишкоффа.  –  М.:  Смысл,  2003.  –  404  с. 

15.Febre  L.  Combats  pour  I’histoire  [Text]  /  L.  Febre.  –  P.,1953.

16.Levy-Bruhl  L.  Les  fonctions  mentales  dans  les  societies  inferieures  [Text]  /  L.  Levy-Bruhl.  –  P.,  1910.